Монро не сводил взгляда со стоявших на полке часов. Секундная стрелка ритмично передвигалась по циферблату с коротким цокающим звуком, отдающим прямо в голову. Он ненавидел его, и вся сила этой ненависти отражалась в холодных серых глазах. Себастьян резко поднялся и на мгновение замер, словно не зная, как поступить – швырнуть чертов механизм об стенку или подавить очередной приступ ярости. Он сжал руки в кулаки, медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы и в несколько размашистых шагов покинул комнату.
Воздух на улице был холодным и влажным, как и всегда в это время года. Из ноздрей вырывались тонкие струйки пара, смешиваясь с густым туманом, обступившим крыльцо. Солнце уже поднялось над темнеющими верхушками деревьев, но его свет с трудом рассеивался в застывшем лесу.
- Чарли…
Имя само сорвалось с губ и утонуло в вязкой тишине хмурого утра. Губ мужчины ненадолго коснулась улыбка, исказившая красивое лицо своей болезненностью. Себастьян быстро провел ладонью по волосам, а затем оперся руками о перила.
- Чарли.
Сейчас она выйдет из дома, сонная, теплая, с кружкой горячего чая и, переступая босыми ступнями по отсыревшим доскам, крепко обнимет его со спины, положив голову на плечо.
«Ты всегда так рано встаешь», - он почти слышал ее сонный голос и ощущал островок тепла на спине, когда она, зевнув, уткнется носом ему в лопатку.
Басс застонал. Проклятье! Когда это прекратится? Когда память перестанет терзать его, кромсая в лохмотья и без того измученную душу?
«Память это то, чего нельзя изменить, Шарлотта».
Как забавно. Как иронично. Как больно. Его слова оказались пророческими. Только не для нее.
Монро прищурился, припоминая тот день. Казалось, что это было… да, примерно тысячу лет назад или около того. Тогда он был одержим поисками сына, а еще тем, чтобы не быть одержимым Майлзом.
Похоже, с некоторых пор одержимость стала его вторым именем. Его болезнью.
Оказалось, что от нее есть средство – чувства к светловолосой девчонке. Слишком юной, упертой и правильной. Всего было слишком, и только ее – всегда мало. А теперь ее не было вовсе, и ему казалось, что он умирает. Медленно разлагается с каждым новым днем, делающим пропасть между ними все шире и бездонней.
Все, что он мог сейчас – ждать и надеяться. Глупо, бездумно, безумно. Но не безумнее, чем следовать за ней или попытаться остановить. Ведь любовь задыхается без свободы. Теперь он знал это. А еще он знал, что она не вернется. Никогда.
Наверное, он это заслужил. Конечно заслужил. Эту боль, пустоту, одиночество и страх больше никогда не ощутить ее тепло. Не ощутить ее. Единственное, что у него осталось – этот дом, наполненный воспоминаниями, полузаброшенный, потенциально опасный – ведь она наверняка расскажет обо всем Майлзу. Или не обо всем? И расскажет хоть что-нибудь? Это был оправданный риск. Если за ним придут – значит, она сумела вычеркнуть последние три месяца из своей жизни, и тогда он с готовностью ответит за свои грехи. А если нет… если нет – он будет знать, что она сомневается. И будет ждать. Если потребуется – всю оставшуюся жизнь. Ждать и вспоминать. Заново переживать самые светлые и самые тяжелые минуты последних месяцев. Все то, что начиналось тем же, чем и закончилось - бессильной яростью и болью.

Несколькими месяцами ранее

- Чего ты хотел? – пришлось повысить голос, чтобы перекричать завывания ветра и рокочущий шум реки, бурлящей под шатким деревянным мостом. – Снова потащишь меня к своей президентше?
- Если ты так думал, то зачем пришел? – Майлз приблизился, а следом за ним, ступая шаг в шаг, подошла Чарли.
Басс усмехнулся, встретившись с ней глазами. Она прикусила губу и забавно, совсем по-детски вздернула подбородок, всем своим видом показывая, что не одобряет происходящее и готова вцепиться в глотку Монро при любой удачно подвернувшейся возможности. Да, она была молода и в чем-то наивна, сохраняла пыл юности и порывистость движений, но она была убийцей. Хорошо тренированной, умеющей преследовать добычу и добиваться поставленной цели. Не стоило забывать об этом. Было что-то равно отталкивающее и возбуждающее в этом противоречии.
Монро снова ухмыльнулся, невольно вспоминая, как она замерла, прижатая к стене, сбитая с толку реакцией собственного тела.
- Будем считать, что я любопытен, - Басс перевел взгляд на Майлза, пытаясь игнорировать это проклятое ноющее чувство в груди, которое появлялось, стоило ему встретиться с Мэтисоном лицом к лицу. – И к тому же, в этот раз я был готов к встрече, - сдвинув край куртки, Себастьян продемонстрировал пистолет. Оружие было в прекрасном состоянии. – Выиграл на боях.
- Я пришел сюда не за этим, - покачал головой Майлз. – Более того, я хотел сказать, что больше не буду тебя преследовать, и уже сообщил об этом Келли.
- Да, и почему же? – Басс пожал плечами. – Нет настроения? Или это погода так на тебя влияет?.. О, или подожди, я догадался – Келли сделала что-то, не согласующееся с твоим личным кодексом чести? – Монро понимал, что балансирует на краю своей личной пропасти, но уже не мог остановиться. – И где он только был, когда…
- Мы действительно должны это слушать? – холодный голос с налетом циничного равнодушия на мгновение выбил Монро из колеи.
Он растерянно моргнул, прежде чем посмотреть на Чарли – словно не сразу поверил, что голос принадлежит ей. Но девушка даже не взглянула на него, лишь плотно сжатых губ ненадолго коснулась кривая усмешка. Он дал слабину, и она сумела это почувствовать, мгновенно обратив против него. Маленькая дрянь!
- Ну, ты могла бы и не приходить, Шарлотта, - обманчиво спокойный голос стал издевательски-любезным. – Тем более, после всего, что было… - девушка еле заметно вздрогнула. - Видимо, желание увидеть меня оказалось непреодолимым.
- Да уж, куда там, - скептически фыркнула Чарли, отворачиваясь, но он успел заметить тень смущения в потемневших от гнева глазах.
«Один-один, малышка», - улыбнулся Монро про себя.
- Так на чем мы остановились? – поинтересовался он у Майлза. – Кажется, на том, что ты ни одно дело не можешь довести до конца.
Мэтисон скривился и как будто вздохнул.
- По крайней мере, я учусь на собственных ошибках, - приглушенно сказал он, а затем полез во внутренний карман куртки.
Монро отреагировал мгновенно, выкинув вперед руку с пистолетом, Чарли инстинктивно метнулась наперерез, выхватив из голенища нож.
- Чарли, назад! – рявкнул Майлз, но племянница даже не пошевелилась, продолжая стоять между бывшими друзьями. - Давайте просто все выдохнем, - предложил Мэтисон, поднимая вверх руки, в одной из которых был зажат посеревший от времени конверт.
На какой-то миг это зрелище заворожило Монро. Майлз стоял с поднятыми руками, а над его головой с шелестящим звуком трепыхался клочок бумаги, точно норовил вырваться в предчувствии неминуемой беды.
- Что это? – опуская, но не убирая пистолет, спросил он.
- Это письмо. От Эми к сыну, он отдал мне его в качестве доказательства, - сказал Майлз.
- Доказательства чего? – Монро сглотнул, пытаясь не выдать того колоссального напряжения, которое сковало его по рукам и ногам.
Мысли стали вязкими и тяжело ворочались в голове. Что за письмо? Откуда оно у Майлза? И о каком доказательстве речь?
- Когда ты сбежал от нас, я остался в городе, - Майлз помедлил, словно ему было нелегко говорить об этом. – Я разыскал мальчика, Басс. - О, этот взгляд в упор, Себастьян знал его слишком хорошо – он никогда не предвещал ничего хорошего. – Это мой сын. Я не знаю, зачем Эми обманула тебя. Может быть, надеялась, что это сможет что-то изменить. Я правда, не знаю… Но в этом письме она называет Скотту имя отца, и просит быть к нему снисходительным при встрече. Надо сказать – парнишка не слишком внял материнскому совету… - Майлз хмыкнул и неопределенно пожал плечами.
- Ты лжешь, - голос Монро предательски дрогнул, - лжешь…
- Зачем мне это? - спросил Майлз.
- Ты хочешь отобрать у меня последнее, ты… - казалось, Монро задыхался.
Чарли снова напряглась, наблюдая за бывшим генералом и ожидая от него любой подлости. Но мука, отразившаяся в лице мужчины, заставила ее внутренне содрогнуться и на мгновение прикрыть веки в борьбе с противоестественным приступом жалости.
- Нет же, Басс, нет, - Майлз сделал шаг вперед, но Монро отшатнулся, словно хотел сохранить разделявшее их расстояние неизменным, на его лице было написано отвращение. – Ты не понимаешь… - в голосе Мэтисона проскользнуло отчаяние, - ты потратил столько сил и времени на поиски, но правда в том, что мальчишка не хочет знать ни одного из нас. Он ненавидит все, что связано с Республикой, и я его не виню. Но я подумал, что ты должен знать. Чтобы у тебя появился шанс начать все с начала.
- Замолчи, - Монро выставил вперед руку, - просто заткнись уже!..
Он опустил голову и отступил на шаг. Это была даже не боль. Что-то выше человеческих возможностей рвало его изнутри. Все, кого он когда-либо любил, все, кого потерял… и тот, кого еще мог бы полюбить. Очередная фальшивка, дешевый фарс. Тогда какой смысл? Какой во всем этом смысл? Монро вскинул голову, впившись полубезумным взглядом в лицо Майлза. Ненависть, безжалостная, бескомпромиссная, наполнила его до краев, словно ядовитый туман. Тот, кто заменил ему всех, кто заставил его жить дальше, кто обещал быть рядом всегда, что бы ни случилось… Тот, кто теперь целенаправленно разрушал его жизнь, кто предал его, выбросил на обочину своей жизни, посчитав мусором, не желая марать руки, даже чтобы прикончить такую мразь, как Себастьян Монро… Дикий, душераздирающий вопль вырвался из самого нутра бывшего генерала.
- Что ты знаешь о потерях, Майлз? – выплюнул Себастьян. – Было ли хоть что-то, что ты потерял не по своей вине?
И прежде чем Мэтисон успел ответить, Басс ринулся вперед и, обхватив хрупкую талию своей случайной жертвы, бросился в пенистые воды.
- Чарли!.. – вопль ужаса звучал музыкой в ушах Монро, пока ледяная вода не сомкнулась над их головами, отрезвляя, принося с собой понимание и странное облегчение - больше ничего не осталось.
Он все уничтожил.

Холод иглами впился в кожу лица и рук. Несколько инстинктивных движений, и Монро замер. Скоро все будет кончено. Стремительный поток подхватил и закрутил обмякшее тело, точно щепку. Воздух все еще держался в легких, и Басс выталкивал его равными малыми порциями, плотно закрыв глаза, пытаясь вспомнить до мельчайших деталей лица сестер, матери…
Он не обращал внимания на мотавший его из стороны в сторону водоворот, хотя удар ногой о камень оказался довольно чувствительным. Барахтанье поблизости заставило лишь крепче зажмуриться. Если девчонка выберется – что ж, ее удача. Пожалуй, он даже хотел этого. По большому счету, он никогда не желал ей смерти… да и желал кому-либо? Ненавидел ли так сильно, так остро? Разве что того, кого когда-то так же сильно любил, ради кого стал тем, кто он есть. А все остальное… пришла пора признаться – они просто заигрались. Как мальчишки во дворе, которые перестают понимать – все еще игра или настоящая драка. Так и от них ускользнуло понимание - все еще игра в Республику или они действительно стали теми, кем стали.
- Майл… - отчаянный, приглушенный вскрик проник сквозь толщу воды, оборвавшись на полуслове.
Глупо. Лучше бы она не тратила воздух и силы на крики – они уже слишком далеко от моста, и кроме них самих им никто не поможет. Только вот ему помощь не нужна, а она… Она отчего-то перестала барахтаться и кричать. Возможно, ее унесло вниз по течению, но это его не касалось.
Боль в ноге становилась сильнее, несмотря на холод, воздух был на исходе. Он точно знал, что готов к этому. Что пора. Так надо и так правильно. Эту жизнь уже не спасти. Не нужно спасать.
Три, два…
Лица что-то коснулось, и Монро инстинктивно отшатнулся, сделав несколько резких движений. Грудь и горло мгновенно сдавило, в голове появился монотонный, стремительно нарастающий гул. Сознание почти ускользнуло от него, утонув в зыбком мареве, когда он снова почувствовал прикосновение. Плевать… плевать на все… даже если…
Монро открыл глаза. Вода вокруг была мутно-красной. Кровь. Его собственная или?.. Золотистая прядь волос, невидящий взор, побелевшее лицо. Похоже, девчонка тоже встретилась с камнем, и теперь у него были считанные мгновения, чтобы принять решение.

Усилие оказалось почти неимоверным – не столько физическое, сколько моральное. Тело содрогнулось в попытке вернуть контроль над происходящим, задубевшие мышцы болезненно заломило. Первый вдох был подобен удару по затылку, и Монро едва не упустил свою «добычу». Несколько рваных вдохов и выдохов, и вот уже руки привычно рассекают бурлящие воды. Течение чуть ослабло, и ему удалось достичь берега в несколько мощных гребков. Если бы девчонка не испугалась и не ударилась – наверняка бы выбралась. А теперь могло быть поздно.
Преодолевая боль в раненой ноге, Монро полз по камням. Резким движением зашвырнув Чарли на травянистый берег, он вылез сам. Не дав себе отдышаться, с силой надавил на грудь девчонки, заставляя воду выплескиваться из ее легких, после чего припал к посиневшим губам…
- Ну же!.. – прохрипел он. – Давай... Давай! - он снова и снова надавливал на спавшую грудную клетку, прижимаясь ртом к ее рту.
Мысль о том, что все может быть кончено, сводила Басса с ума. Не мог он снова выжить! И снова убить. Это все какое-то безумие…
От очередного удара под руками раздался легкий хруст. Монро замер, начиная осознавать, что это бессмысленно – от того, что он сломает ей ребра, девчонка не оживет. Возможно, она просто проломила себе череп – хотя рана на голове не выглядела такой уж страшной, или действительно нахлебалась – это не имело значения. Теперь оставалось только ждать - когда он истечет кровью или придет Мэтисон и закончит начатое. Скорее по инерции, Басс последний раз вдохнул порцию воздуха в легкие Чарли, и вздрогнул от неожиданности, когда она закашлялась.
- Так, девочка, так, - пробормотал Басс, переворачивая ее на бок и похлопывая по спине.
Выплюнув остатки воды, Чарли снова откинулась на спину, и Басс подсунул ей под голову руку, заранее представляя, какой будет ее реакция. Кстати, стоило проверить, нет ли у нее еще одного ножа за голенищем, пока не стало слишком поздно. Или не стоило?
Кажется, он так и не определился. Но кризис миновал, и уход из чертовой жизни уже не казался единственно верным решением. Но и другого у него пока не было. Перед Бассом Монро возникла бессмысленная, однообразная пустота. Дорог было много, но все они вели в никуда.
Монро вздрогнул. Пока он размышлял, девчонка жалобно застонала, пытаясь разглядеть хоть что-то слезящимися глазами. Когда их взгляды встретились, ее лицо приняло странное выражение – беспомощное, потерянное, почти жалкое. Он никогда не видел ее такой. С трудом пошевелившись, Чарли со второй попытки сумела дотянуться до головы, коснувшись слипшихся от крови волос, и тут же одернула руку. Она попыталась что-то сказать, но очевидно боль в горле помешала ей сделать это – девушка издала сдавленный хрип, после чего ее глаза закатились, и она вновь обмякла в руках Монро.
- Проклятье, - ругнулся тот сквозь зубы и быстро огляделся.
Он знал эти места. Знал слишком хорошо и поэтому злился, что Мэтисон подошел так близко. Об этом его убежище не было известно ни одной живой душе с тех пор как местный браконьер, промышлявший в этих лесах еще до Отключения, показал ему забытый, затерянный в глуши домик лесничего, а через несколько дней трагически погиб в пьяной драке. О том, в какой мере сам Монро поспособствовал разгоревшемуся конфликту, никто не узнал – во многом потому, что всем было плевать. Впрочем, рано или поздно этим все равно бы закончилось – погибший был порядочной сволочью, хотя отчего-то и решил, что они с Монро теперь «друганы на век». Впрочем, в этом была своя логика.
В любом случае, тащить туда девчонку было чревато. Да и дотащит ли он – в ноге уже появилась тянущая пульсация, в теле слабость. Но и остановиться сейчас, на полпути, было как-то глупо и не в его правилах, бросить ее здесь – тем более. Иначе зачем все это? Монро раздраженно выдохнул. Одна глупость неизменно тянет за собой другую. Что именно было большей глупостью из совершенного им сегодня, он старался не задумываться.
Сняв с себя рубашку, Монро быстрыми движениями разорвал ее на несколько длинных лоскутов, после чего наложил повязку себе и Чарли. Выломав росшее поблизости кривое деревце и обтесав ветки, Монро потратил еще какое-то время на то, чтобы примериться, как именно ему донести Чарли на отнюдь не близкое расстояние. Не придумав ничего лучше, он опустился на колени и кое-как затащил ее себе на спину, стиснув одной рукой тонкие запястья – благо, девчонка оказалась легкой - затем, опасно покачнувшись, поднялся, и, опираясь на импровизированный посох, двинулся в нужном направлении.

Положив Чарли на крыльцо и обессилено рухнув рядом, Себастьян сам не верил, что все-таки сделал это. Несколько раз он был готов сдаться, оставив их обоих умирать в глуши, но каждый раз что-то заставляло прилагать нечеловеческое усилие и делать следующий шаг. Несколько раз Чарли приходила в себя, начиная шевелиться и тихонько постанывать, чем только усложняла его задачу.
Понимая, что время для отдыха еще не пришло, Басс заставил себя подняться. Дрожащей рукой он нашарил в тайнике ключ, отпер дверь и, подхватив Чарли под мышки, дотащил девушку до пыльного диванчика, куда с огромным облегчением сгрузил свою ношу. Еще многое предстояло сделать – растопить крохотный камин, нагреть воду, промыть свою и ее рану, обработать их – благо, он сумел всеми правдами и неправдами собрать более-менее сносную аптечку. Он уже даже не задумывался, какого черта возится с ней, но знал, что сделает все от него зависящее, чтобы девчонка выжила. И на этот раз дело было не в Мэтисоне, по крайней мере – не только в нем.
Наверное, просто захотелось исправить хоть что-то.

- Черт, - Басс сдавленно зашипел от боли, промывая рану на ноге.
В камине плясали веселые языки пламени. Сырой, застоявшийся воздух постепенно теплел, через приоткрытое окно просачивался прохладный лесной ветер и трепал обрывки полуистлевших от времени занавесок.
Когда Себастьян обрабатывал рану на голове Чарли, та стонала и приоткрывала веки, но так и не пришла в себя, поэтому теперь к колоссальной усталости, слабости и раздражению примешивалось противное, тянущее беспокойство. Кроме того, промывая слипшиеся от крови волосы и заново перебинтовывая безвольно склонявшуюся к его коленям голову, Басс заметил испарину на бледном лбу и ощутил пока еще несильный жар, который мог обернуться серьезной лихорадкой. Он прекрасно понимал, что больше ничего не может сделать – более того, навряд ли Чарли сейчас могла получить где-то поблизости более квалифицированную помощь, чем оказывал ей он.
«И так уже все сделал», - Монро криво усмехнулся, но собственный сарказм отдавал горечью. Теперь оставалось только ждать. Стоило также заняться своей ногой. Если он свалится вместе с Чарли, то все, что достанется рыскающему в округе Майлзу, при условии, что он все-таки их найдет, в чем Монро сильно сомневался, – два трупа. Мысль была равно отталкивающей и сладостной. Пусть и он, наконец, узнает, каково это. Испытает на собственной шкуре. Только вот Монро казалось, что в первую очередь Майлз будет убиваться по девчонке, и это отрезвляло. И душило. В груди снова закипела злоба, руки сжались в кулаки. Как он может? После всего, что их связывало, через что они прошли? Однажды вернув ему смысл жизни, предложив взамен свою дружбу и пообещав всегда быть рядом, теперь Мэтисон методично отбирал у него одно за другим.
Впившаяся в ладонь игла заставила Басса прийти в себя и поморщиться – не столько от боли, сколько от неприятного чувства, словно за ним кто-то наблюдает. Привыкший доверять своей интуиции, он метнул быстрый взгляд в окно, уже прикидывая, как близко от него находится то или иное оружие, надежно спрятанное в доме, рука сама потянулась к ножу. Но за окном никого не оказалось, если, конечно, он не умел перемещаться мгновенно и абсолютно бесшумно. Но свербящее ощущение в затылке не проходило, и только тогда, отчего-то медленно, с затаенной, не до конца осознаваемой осторожностью, Монро повернулся к дивану и наткнулся на настороженный, чуть смущенный взгляд серых глаз.
Облегчение смешалось с новым приступом раздражения – девчонка умела выводить из себя даже без слов, хотя он не мог не признать, что ее упертость, безрассудная храбрость и готовность идти до конца достойны уважения и вызывают в нем смутный отклик. Эта была смесь интереса и чувства дежавю – в ней с легкостью угадывались настойчивость и самоуверенность молодого Майлза, но Басс никак не мог определиться с соотношением. Все же она была другой, как-то чище, в чем-то наивнее, где-то – даже отчаяннее. В какой-то момент Монро поймал себя на мысли, что ему интересно, какой она станет через пять, десять лет, когда юношеская угловатость уступит место женственности.
- Убивать меня будешь позже, - хмыкнул он, возвращаясь к прерванному занятию.
Чарли молчала. Не выдержав, Монро снова взглянул на нее. Выражение ее лица было странным – недоумевающим и как будто беспомощным – таким же оно было там, на берегу, когда она ненадолго пришла в себя.
- У… убивать? – наконец, с трудом просипела она.
- Есть идеи получше? – Монро вопросительно приподнял брови.
Он чувствовал себя странно, не зная, чего ожидать от девчонки в следующий момент, и пристально за ней наблюдая. Ненадолго прикрыв глаза, Чарли шумно выдохнула и сглотнула.
- Можно воды?
Он видел, каким трудом ей давалось каждое слово.
- Сейчас, закончу, - отрывисто кивнул он.
Сделав последние пару стежков, он бегло оглядел заштопанную ногу и, сочтя работу вполне сносной, поковылял к кухонному шкафчику.
Пока Чарли пила, Монро придерживал ей голову и стакан. Он чувствовал, что она слегка напрягается от его прикосновений, но все же пока бунтарка вела себя смирно. Утолив жажду, она чуть отстранилась от стакана, и он помог ей снова улечься.
- Что? – грубовато поинтересовался он, снова встретив ее пристальный, словно сомневающийся взгляд. – Не понимаешь, зачем я это делаю? Честно говоря, я и сам не понимаю. – Он хотел подняться, но ее тихий голос остановил его.
- Нет, почему… я очень… признательна… - она кашлянула, пытаясь справиться с голосом.
- Признательна? – сардонически улыбнувшись, уточнил Басс, решив, что девчонка просто издевается.
Однако вид у нее был на удивление серьезный, а взгляд – рассеянный, с трудом фокусирующийся на отдельных предметах – беспорядочно блуждал по комнате.
- Да. Очень. – Она даже попыталась кивнуть, и Монро стало не по себе. – Только вот… - она странно, с каким-то смешанным чувством вины и беспокойства, взглянула не него, - я никак не могу вспомнить – мы знакомы?

Монро снова подумал, что она просто издевается, или неудачно шутит, или… черт знает, что еще! Или даже не подумал – отчаянно надеялся. Но растерянный, даже испуганный взгляд, беспомощный вид – слишком беспомощный для нее… Если в Чарли и скрывались недюжинные актерские таланты, сейчас ей было не до того.
- Так, - он придвинулся ближе и заглянул ей в глаза, - расскажи, что ты помнишь.
- Я… - она запнулась, поежившись под сверлящим ее взглядом, - меня зовут Шарлотта Мэтисон, близкие зовут меня Чарли, мой отец – Бенджамин Мэтисон, он… он погиб, убит солдатами Монро… - Чарли пристально взглянула на Басса – но в ее глазах не было ненависти, только горечь утраты. Сделав над собой усилие, она продолжила: - Мой брат – Дэнни, его забрали военные. Перед смертью отец попросил меня отыскать Майлза Мэтисона, моего дядю, а дальше… - она замолчала, нахмурилась, а потом затравленно посмотрела на Монро, - а дальше я ничего не помню. Абсолютно. Что могло случиться со мной в дороге? Что… и где Мэгги? – Чарли попыталась приподняться, чтобы осмотреться, но со стоном откинулась обратно на спину. – Что с ней? Она не пострадала?
Монро молчал. Он чувствовал себя так, словно его оглушили. Теперь мало того, что ему придется возиться с девчонкой, так он еще будет вынужден рассказать ей о том, что ее брата давно нет в живых, а она сама ненавидит его больше всех на свете за убийство этого самого брата. В этом можно было даже отыскать какую-то извращенную иронию судьбы, если бы у него остались на это силы, и не было бы так тошно от одной только мысли.
- Так что с Мэгги?
Взволнованный голос и легкое прикосновение к руке заставили его вздрогнуть и отшануться. Испытывая потребность в движении, он поднялся на ноги и тут же пожалел об этом, но садиться обратно не стал, продолжая неловко стоять возле кушетки.
- Что?.. Нет, я не знаю, что с ней, - отмахнулся он.
Может, все-таки попробовать донести ее до города? Но его сил вряд ли хватит, да и она не выдержит дороги.
– Я вообще первый раз о ней слышу, - зачем-то прибавил он, - но с тех событий, о которых ты рассказываешь, прошло больше года, - Монро кинул быстрый взгляд на резко побледневшее лицо Чарли и понял, что перегнул палку.
- Что?? – она снова попыталась сесть и на этот раз ей это кое-как удалось. – А Дэнни? Что с Дэнни?
Монро не ответил. Он понятия не имел, как сказать о таком. Все его хваленое хладнокровие и умение оставаться равнодушным к чужой боли куда-то улетучились.
Его молчание ответило за него. Чарли прикрыла глаза, еще крепче вцепляясь в диванную спинку. В какой-то момент она покачнулась, но Монро чудом успел предотвратить падение, быстро шагнув к ней и подхватив на руки соскальзывающее на пол тело. Она почти сразу же пришла в себя, слабые пальцы с силой сжали ткань его рубашки, из груди Чарли вырвался тихий, надтреснутый стон.
- Нет, нет-нет-нет… - бормотала она, пряча лицо у него на груди, ее плечи сотрясались от безмолвных рыданий, и Себастьян, преодолев чудовищное сопротивление внутри, провел ладонью по ее спине.
Он не должен видеть этих слез. Он не должен утешать ее. Он не хотел этого. И он… он просто не имел на это права, в конце концов. Но как раз об этом она не знала.
И не узнает. Не сейчас. Решение далось легко, и Монро сам поразился этой легкости. Не было смысла ей врать, не было ни малейшей причины или повода не рассказать ей всего – разве что угроза собственной жизни, которая сейчас его заботила мало. Прежде ему не единожды приходилось сообщать о гибели дорогих кому-то людей, и нередко случившееся было прямым следствием его приказа. Но в этот раз будет иначе. В этот раз он смалодушничает. Черт знает почему, но пока она не вспомнит или ей не расскажут – он не станет для нее тем, кто убил ее брата.
Чарли тем временем притихла, какое-то время он слушал ее часто прерывающееся дыхание – она явно пыталась взять себя в руки. Затем девушка медленно отстранилась и в упор посмотрела на него.
- Монро? – Сердце бывшего генерала пропустило удар. В приглушенном голосе клокотали боль и гнев. – Это ведь он сделал, да?
Какое-то время он смотрел в горящие ненавистью глаза, а затем кивнул.
- Насколько мне известно – да.
- Насколько тебе известно? А что еще тебе известно? И… кто ты вообще такой? – словно только сейчас осознав, что сидит в объятиях незнакомца, Чарли резко отстранилась и тут же поплатилась за это сильным головокружением и дурнотой.
- Басс. Себастьян… Нелвиш. – При его полном имени она вздрогнула, доверия в ее взгляде не прибавилось. – Я друг Майлза.
- Дяди Майлза? – уточнила Чарли, сощурив глаза.
Монро видел, насколько тяжело ей дается этот допрос, но девчонка была чертовски упрямой – с памятью и без.
- Да, мы служили с ним вместе, - быстро сказал Монро. – Я знаю много о нем, о его брате – твоем отце, о твоей матери – Рейчел, ее имени ты мне не называла. И я смогу доказать, что говорю правду, но только после того, как ты отдохнешь. Скоро действие укола ослабнет и тебя начнет лихорадить. Нужно позволить твоему организму позаботиться о себе.
Какое-то время Чарли еще смотрела на него с сомнением, а затем все же откинулась на подушку, не сдержав протяжного стона, и закрыла глаза. Чувствовала она себя действительно отвратительно. И дело было не только в потрепанном, истерзанном теле, гораздо сильнее болела душа. Но думать об этом сейчас она не могла, не должна была - это отнимало остатки сил, которые пригодятся ей, чтобы прикончить ублюдка. А перед этим ей еще предстоит выяснить – кто этот странный парень, который называется другом ее дяди, и что ему известно. Возможно, он ошибается и Дэнни… Она судорожно вздохнула – что-то ей подсказывало, что ее спаситель говорил правду, но верить в это было слишком больно. Ей нужно было время. И отдых. Имя матери несколько успокоило, хотя его мог знать и любой шпион, подосланный Монро. Но пока что этот мужчина пытался спасти ей жизнь, и ей ничего не оставалось, как довериться ему.
- Думаю, мне нужно поспать, - пробормотала Чарли, не разлепляя век и чувствуя, как реальность ускользает от нее.
- Хорошая мысль.
В голосе прозвучала легкая, беззлобная усмешка – словно он насмехался над чем-то, что забавляло его именно в ней. В этом было что-то знакомое, что-то тревожное, и в то же время Чарли почувствовала себя защищенной. Это было последнее, о чем она успела подумать, прежде чем провалиться в тяжелый, беспокойный сон.

- Дэнни…
Тихий стон за спиной не заставил Басса обернуться. Он лишь сильнее стиснул стакан и сделал большой глоток довольно дрянного пойла, которое быстро подходило к концу. На другое обезболивающее рассчитывать не приходилось: девчонка второй день металась в бреду, и основной запас лекарств уходил на нее. Той минимальной дозы, которую он оставлял себе, не хватало – нога продолжала болеть, а кривой шов вздулся, вызывая непреходящее желание разодрать его до крови. Оставалось лишь надеяться, что его организм достаточно закален, ну или на то, что Чарли лекарства вскоре не понадобятся вовсе.
Монро нахмурился. Мельком взглянув на девчонку, он поднялся и дохромал до дивана.
- Папа… папа, нет!..
Лицо Чарли сморщилось, становясь по-детски беспомощным.
- Папа… - снова пробормотала она, вздрагивая всем телом.
- Тшшш, - как не раз до этого, Монро положил руку ей на щеку, и девушка замерла, инстинктивно прижимаясь к его ладони.
Пока ее дыхание не стало тише, Басс сидел не шевелясь. Он коснулся покрытого испариной лба – ему даже показалось, что жар несколько спал, вновь скользнул кончиками пальцев по алеющей щеке, тронул потрескавшиеся приоткрытые губы – словно снимал слепок с ее лица. Чарли повернула голову и шумно вздохнула, когда ладонь Монро легла ей на горло, но не проснулась. А он рассеянно гладил тонкую, теплую кожу, мыслями находясь далеко от этого места.
Басс вспоминал, как однажды потерял все, чем дорожил. Как жизнь утратила всякий смысл, как он хотел и был готов умереть. Он тоже метался в бреду, желая лишь одного – раз и навсегда избавиться от груза собственной жизни, ставшего бессмысленным и неподъемным. И он тоже был не один тогда. Тот, кто назывался другом, кто действительно был им, пообещал, что однажды боль притупится, страхи отступят, а он сам всегда будет рядом, заполняя эту чертову пустоту внутри. Он лгал – бессовестно и нагло, глядя в глаза. Но самым ужасным было даже не это, а то, что любая попытка заполнить эту пустоту – Майлзом, Республикой, неограниченной властью – заканчивалась крахом. И тогда он придумывал себе новую цель, новое развлечение, новый смысл. Замкнутый круг, по которому он бежал с завидным упорством – лишь бы никогда не останавливаться. Никогда не понимать, сколь тщетны попытки, какое разрушение он устроил и сколько жизней сломал, пытаясь скрыть от себя одну простую истину – ничего нельзя изменить.
Чарли застонала, слегка запрокидывая голову назад, в попытке избавиться от стиснувших ее шею пальцев. Монро пристально посмотрел на нее, заставляя себя остановиться. Он знал, что может это. Знал, что, скорее всего, сделает ей лучший подарок – избавит от необходимости становиться тем, кем она никогда не хотела бы стать. И тогда оставшихся лекарств ему хватит с лихвой. Он поправится, пошлет все к дьяволу и уберется как можно дальше от той грызни, что началась между Штатами, Республикой и Джорджией, от Келли Фостер, жаждущей предъявить толпе его голову и от Майлза – особенно от Майлза.
Медленно разжав пальцы, Монро убрал руку. Чарли прерывисто вздохнула и повернулась на бок, спиной к нему. Ее дыхание вскоре выровнялось и стало почти неслышным – определенно, ей становилось лучше. Что ж, по крайней мере, он спасет оболочку – как и обещал когда-то, и кто знает – может быть, она окажется сильнее, чем он думает, и сумеет сохранить хоть что-то. Ведь у нее – в отличие от него самого – действительно был Майлз.
Боль в ноге усилилась, машинально потянувшись к ране, Монро со сдавленным шипением отдернул руку. Еще раз взглянув на девчонку, он тяжело поднялся и доковылял до своего прежнего места – кресла возле камина. Скоро Чарли нужно будет делать укол, а до этого времени стоило немного подремать. Говорят, сон – лучший лекарь. Монро усмехнулся. Он не знал, правильно поступил или нет, но, по крайней мере, как только его голова коснулась спинки, он провалился в сон, не исполненный смутных, мучительных предчувствий.

- Себастьян?
Тихий голос спугнул обступившие его безликие тени. Монро открыл глаза, сбрасывая холодное оцепенение. Он поежился, оглянулся на дверь, закрытую на засов, и на плотно зашторенное окно. Угли в камине потухли, и единственным источником света служила тусклая лампочка под потолком, работавшая от небольшого генератора, который он выменял у местного пьянчужки, как только электричество снова заработало. Нужно было идти в лес за дровами и хворостом – температура в комнате к ночи стремительно падала, и хотя у него был небольшой запас в сарае за домом, он берег его на крайний случай. Например, если он уже не сможет ходить, а девчонка все-таки придет в себя.
- Себастьян? – За спиной раздался шорох.
Монро резко обернулся на голос, который в первый раз принял за самообман.
Под глазами Чарли залегли огромные тени, волосы сбились в один большой колтун, кожа казалась неестественно бледной, и все же она выглядела несравненно лучше, чем даже несколько часов назад.
- Басс, верно? – с некоторым смущением уточнила она.
Он кивнул.
- Хочешь чего-нибудь? – сдержанно поинтересовался он.
Испытывая облегчение от того, что ее состояние улучшилось, он, между тем, не собирался этого ничем показывать. Да и вообще, им обоим будет гораздо легче впоследствии, если они как-то переживут это вынужденное совместное заточение, а потом пойдут каждый своей дорогой. Ведь рано или поздно она все вспомнит, а если нет – то Майлз и Рейчел не поскупятся на подробности. Поэтому никакая неоднозначность им ни к чему. Он – враг, убийца и ненавидимый всеми, жестокий диктатор, она – благородная спасительница всех и каждого, заносчивая девчонка, раздражающая своей правильностью не только его, но, собственно, даже Мэтисона.
Впрочем, было в ней что-то такое...
«Выбери меня!»
Она смотрела прямо в дуло пистолета, и ни один мускул в ее лице не дрогнул.
«Есть вещи поважнее семьи».
- Воды, если можно, - срывающимся голосом попросила Чарли, глядя на него исподлобья.
Басс слегка склонил голову набок, сравнивая тот образ из прошлого и ее нынешнюю. Сравнение было не в ее пользу, но даже сейчас в глазах Чарли по-прежнему горел этот особый огонек гордости и упрямства, который вызывал в нем все эти эмоции – от желания сломать до невольного притяжения.
Заметив непонимание и тревогу в ее взгляде, Монро быстро отвел глаза – он слишком долго пялился на нее, не говоря ни слова.
- Воды… да, конечно.
Чтобы подняться, пришлось приложить немалые усилия – острая боль пронзила ногу от ступни до бедра. Он на мгновение замер, затем медленно двинулся в сторону стола.
- Что с тобой? Ты ранен? – обеспокоенно спросила Чарли.
- Есть немного, - он хмыкнул, наливая и протягивая ей стакан воды.
- Немного? – она приподнялась, пытаясь устроиться поудобнее и найти опору, но стекло упрямо выскальзывало из подрагивающих пальцев.
- Ну, может чуть больше, чем немного, - сказал он, с некоторой досадой наблюдая за ее попытками, затем все же сел рядом и, обняв ее за плечи, придержал стакан.
- Спасибо, - пробормотала Чарли, вытирая тыльной стороной губы.
Уже второй раз она оказывалась в этих объятиях – вольно или невольно, но это вызывало смутное беспокойство. Тем более что эти объятия не казались отталкивающими или навязчивыми, и все выглядело так, словно и ему самому они в некотором роде претят.
Чарли быстро глянула на своего спасителя из-под полуопущенных ресниц. Он был красив, и у него наверняка должен был кто-то быть. Впрочем, думать об этом всерьез она не могла, и нелепые попытки отвлечься не помогали. Мысли о Дэнни, которые она старательно сдерживала все это время, обступили ее вместе с нахлынувшим чувством потери, вины и отчаяния.
- Хочешь лечь? – спросил Монро, заметив, как напряглось ее тело. – Или, может, перекусить? Хочу сразу предупредить: единственное, что тебе светит – отвратительные на вкус и вполне возможно просроченные консервы.
Чарли снова посмотрела на Басса. Сейчас она была благодарна не только за заботу и помощь, но и за то, что он хотя бы ненадолго вытягивал ее из того кошмара, что творился внутри. У нее еще не было сил на злость и ненависть, как и на то, чтобы хоть что-то противопоставить душившей ее боли. Не помогало и смутное чувство дежавю – словно она уже проходила через это прежде. Впрочем, по всей видимости, так оно и было.
- Ну, если мы не умрем от ран, надо оставить шанс для дизентерии, - ее наигранная бодрость прозвучала жалко, но она все равно заставила себя выдавить улыбку. – Хочу консервы.

Пару дней Монро удавалось избегать скользких тем, ссылаясь на состояние Чарли. Впрочем, она почти все время спала, постепенно приходя в себя, так что сводить их беседы к обмену короткими фразами не составляло большого труда.
Несколько раз Чарли пыталась разговорить своего таинственного спасителя, но он не поддавался, бросая сухое: «Отдыхай». Его лицо становилось непроницаемым в такие моменты. Это равно тревожило, и интриговало Чарли. Что он скрывал от нее?
Вскоре Чарли представился случай узнать кое-что, и это не на шутку ее обеспокоило. Поднявшись, чтобы подбросить пару поленьев к тлеющим в камине углям, Себастьян чудом удержался на ногах, схватившись за спинку кресла и смачно выругавшись.
- Тебе хуже? – встревоженно спросила она, в то же время ощущая, что краснеет.
Заметив это, Монро даже на мгновение забыл о терзавшей его боли и насмешливо приподнял брови. Да неужели? Чарли Мэтисон краснеет от крепкого словца как юная пансионерка? Хотя она, должно быть, и слова-то такого не знает. Но это было любопытно. Какой же была Шарлотта до всей этой дряни, в которую ее щедро макнули любящие родственники с его помощью? И насколько это ее изменило? Или какие-то вещи – например, способность смотреть в дуло пистолета, не моргнув глазом, - даются от рождения?
- Все нормально, - сказал он, тяжело опускаясь в кресло.
Новая волна боли оказалась сильнее предыдущей. Стиснув зубы, Монро откинул голову назад, стараясь не застонать в голос. Он не услышал, как Чарли поднялась, поэтому вздрогнул и подался вперед, ощутив легкое шевеление воздуха возле себя. Но было поздно: она уже отодвинула ткань брюк, внимательно осматривая рану. Выглядела та не лучшим образом: шов вздулся и потемнел, нога опухла.
- Плохо дело, - Чарли покачала головой и нахмурилась, закусывая губу.
Монро пожал плечами, не пытаясь оттолкнуть ее или прогнать. Ему неожиданно понравился вид склонившейся к нему с выражением заботы на лице девушки.
– Так, мне понадобится теплая вода, что-то, чем можно промыть рану – кажется, у тебя был какой-то алкоголь. Шов нужно вскрыть, рану почистить и продезинфицировать. Потом я сама зашью тебя, - деловито сказала она, поднимаясь и оглядываясь.
- Я в состоянии сделать это сам, - словно опомнившись, грубовато заявил Монро.
- Сам ты уже сделал, - в тон ему ответила Чарли, сверкнув глазами. Какое-то время они сверлили друг друга взглядами, затем невольно усмехнулись. – Под таким углом шить неудобно, позволь мне, - мягче добавила она.
Монро снова пожал плечами и отвернулся, показывая, что готов позволить ей это.
- Кроме того, мне понадобятся кое-какие травы для компресса, и последние две инъекции должны быть твоими, - сказала Чарли, кивая на картонную коробку с откинутой крышкой, в которой Монро держал лекарства.
- Нет, - отрезал он. – Ты еще не оправилась до конца.
- Да, и это не обсуждается, - ничуть не смутившись, спокойно ответила Чарли.
Басс мысленно ругнулся. Стоило убрать лекарства подальше – тогда можно было бы обмануть ее, заверив, что у него есть запас. Теперь этот фокус не пройдет: она будет следить за ним и потребует доказательств. Нашла время играть в доктора! Монро вдруг поймал себя на том, что сдерживает улыбку. Ему всегда нравились женщины с характером, и его по-своему забавляла ее забота.
- Что ж, приступай, - заявил он, демонстративно устраиваясь поудобнее, за что тут же поплатился новой вспышкой боли, и намереваясь следить за каждым ее шагом.
Он сделает проще: поставит укол, когда девчонка вырубится. Надолго ее все равно не хватит – все же она еще слаба, в исхудавших ногах не было уверенности, и она покачивалась на них, словно новорожденный олененок.
Заметив усмешку в его глазах, Чарли приняла вызов: распрямила плечи и стала действовать увереннее. Вскоре ей почти удалось забыть о глазах, пристально следивших за ней, куда бы она не направилась, и дело заспорилось. Придвинув к креслу деревянный столик с местами вздувшейся от сырости столешницей, она расположила на нем все необходимое, опустилась на колени и вопросительно взглянула на Монро.
Тот приподнял брови и слегка поджал губы, показывая, что не собирается сопротивляться.
- Потерпи, - попросила она, осторожно подворачивая брючную ткань и устраивая его ногу поперек коленей.
Монро проглотил улыбку. Впрочем, улыбаться вскоре расхотелось. Продезинфицировав взятую из аптечки бритву, Чарли без промедления приступила к делу, и Себастьян невольно поразился ее сосредоточенности и сноровке. Прочищая сочащуюся сукровицей и гноем рану, она даже не морщилась, действуя аккуратно и быстро. Но как бы она не старалась, сделать такую процедуру безболезненной было невозможно. Басс и не надеялся на что-то подобное – просто оказавшись во власти прохладных девичьих пальчиков, не хотелось показывать слабости. Видимо он перестарался. Сбитая с толку отсутствием реакции с его стороны, Чарли подняла на него обеспокоенный взгляд. Неужели подумала, что он валяется в обмороке? Монро выдавил натянутую улыбку.
- Еще совсем немного, - пообещала она, выливая остатки виски на рану.
Басс зашипел сквозь стиснутые зубы.
- Могла бы поэкономнее, - пробормотал он, откидываясь на спинку и прикрывая глаза.
Конечно, это была далеко не последняя бутылка, но за эти дни собираемый месяцами запас стремительно подходил к концу. Чарли отчетливо фыркнула, но промолчала, приступая к наложению шва.
- Готово, - сказала она через несколько долгих минут, в течение которых Монро заметно побледнел и непрестанно морщился, но не издал ни звука.
Пересилив себя, он наклонился вперед и взглянул на результат ее трудов. Чарли оказалась права – шов вышел гораздо ровнее, чем у него.
- Где ты этому научилась? – хрипло спросил он, вновь откидываясь назад и наблюдая за нею из-под полуопущенных век.
Она пожала плечами.
- А какой был выбор? Сейчас не то, что до Отключения – есть вещи, которые ты просто должен уметь делать. Как раньше – читать и писать.
Басс невольно зацепился за эту мысль. Так что же, они выучились убивать, потому что им пришлось?.. Он задумчиво посмотрел на девушку.
- Я растоплю камин и схожу ненадолго в лес, - сказала Чарли, - а ты поспи.
- Нет! – Монро, который действительно ощущал сильную тяжесть в голове и, несмотря на обжигающую боль, уже соскальзывал в дремоту, резко выпрямился в кресле. – Тебе нельзя одной в лес.
- Почему? – удивилась Чарли. – У себя дома я постоянно гуляю по лесу, и вряд ли последний год провела сидя взаперти. Верно?
«Чертовски верно», - промелькнуло в голове у Монро. Домоседкой ее не назовешь.
- Это может быть опасно, - пытаясь проявить терпение, он тщательно проговаривал слова, придавая им весомости. – А ты еще слишком слаба, чтобы…
- Ерунда, я не далеко и ненадолго, - перебила Чарли и, не слушая больше никаких возражений, просто вышла за дверь, провожаемая слегка ошарашенным взглядом бывшего генерала.
В какой-то момент Монро даже забыл о расползающейся по телу слабости, но она не преминула напомнить о себе, стоило попытаться встать. Нога заныла сильнее, руки, которыми он уперся в подлокотники, отказывались слушаться.
Ругнувшись, Монро бессильно рухнул обратно в кресло. Да и черт с ней! Если ее прикончит какой-нибудь бродяга – сама виновата. Он сделал все от него зависящее. Как и она, отчего-то неуместно всплыло в мозгу. Монро поморщился. С этими бесконечными спасениями вперемешку с попытками убить друг друга всё становилось каким-то путаным и нелепым. Но, в конце концов, она в чем-то права – этот дом находится в такой глуши, что если не отходить далеко, это относительно безопасно. Другое дело, что она сама еще еле ходит… Хотя, когда она склонилась над ним, занимаясь его ногой, то казалась почти здоровой: на бледных щеках проступил легкий румянец, в глазах появился блеск. Она определенно любила чувствовать себя нужной. И кого же ему это напоминает? Монро криво ухмыльнулся. Рыщущий по округе Майлз тоже мог оказаться проблемой – но навряд ли он успел зайти так далеко в своих поисках. И что же он сделает с ним за попытку покушения на любимую племяшку? Нетрудно догадаться. А если удосужится обратить внимание на то, что Монро сам же ее и выходил, поставит ему окончательный диагноз. Хотя Басс и сам был готов его себе поставить...
Он снова подумал о Чарли. Накладывая шов, она покусывала нижнюю губу и забавно высовывала кончик языка. Интересно, и когда он успел это заметить? Мысли и образы продолжали кружиться в голове, перемешиваясь и принимая все более причудливые формы. Басс сам не заметил, как провалился в сон.
Ему снилась Чарли. Она все также кусала губу и смотрела на него исподлобья, но не со злостью и ненавистью, как это не раз бывало прежде, а ласково и чуть смущенно. Ветер трепал золотистые локоны – совсем как тогда… на мосту. На каком именно?.. И что было дальше?.. Он вспомнил слишком поздно – они уже летели в пенящийся поток, а она рвалась и билась в его руках. Река смыкает свои темные воды над их головами, а затем пытается отобрать его ставшую невесомой ношу. Только на этот раз он совсем не хочет ее отпускать. Но река неумолима – она кружится, беснуется и ревет, фонтанами брызг разбиваясь о каменистые пороги. Она сковывает холодом рассудок и тело. Она жаждет свою жертву. Жертву, которую принесет ей он. Что-то вонзается в плечо, и Басс судорожно втягивает носом воздух - отчего-то сухой и теплый...
Он слишком поздно сообразил, что происходит: Чарли уже опустила поршень. Лекарство с легким жжением проникло в ткани.
- Маленькая дрянь! – выругался он, не столько разозленный, сколько сбитый с толку.
Чарли молча отвернулась, убрала шприц и медленно, с ощутимой усталостью в каждом движении, добралась до диванчика. Осторожно опустившись на него, она легла к Бассу спиной.
Заметив какой изможденной она выглядит, Монро рассердился уже по-настоящему - не только на нее, но и на себя. Он обвел взглядом комнату: в камине весело плясал огонь, отбрасывая причудливые тени на убогую обстановку, на полу нет и следа окровавленных бинтов и тряпок. За окном почти стемнело. Монро посмотрел на ногу и с удивлением обнаружил, что она забинтована, а сами бинты пропитаны чем-то зеленым и приятно-прохладным: по всей видимости, соком какого-то растения. Она перебинтовала его, а он даже не проснулся, и это казалось почти невероятным.
Его сон всегда был чуток, а после того как он возглавил Республику и подавно. Единственным человеком, в присутствии которого он когда-то мог спать спокойно, был Майлз, за что Монро в итоге едва не поплатился. Но Чарли?.. Должно быть, все дело в его слабости. Или в ее амнезии – девчонка выглядела на редкость безобидно. Или черт знает в чем еще...
- Чарли? – тихо позвал он.
- Ммм... - сонно отозвалась она.
- Спасибо.
Она заставила себя обернуться и, несмотря на все сказанные и сделанные им грубости, тепло ему улыбнулась. На мгновение стало трудно дышать, словно кто-то схватил Басса за горло и крепко сжал.
- Пожалуйста, - сказала Чарли и снова отвернулась, в полумраке комнаты не заметив страха, промелькнувшего в глазах Себастьяна Монро.