- Что вы делали в комнате? - спросил он, подводя ее снова к неприятной теме.
- Я... у меня порвались колготки, и мне нужно было их снять, прежде чем встречаться с мистером Дорианом. - Она хлопала глазами, не зная, что тут еще добавить, и ощущала себя полной идиоткой. Он молча смотрел на нее. - Пьяный Билли, я в драных колготках - даже для креативного агенства - это перебор. Вряд ли кто-то в своем уме стал бы заключать контракт с таким парадом уродов. - Поверженно закончила она, и в подтверждение своих слов, как флаг, извлекла из своей сумочки дырявые колготки.

- Мне кажется, - тихо произнес Дориан, - что слабость женщин была их преимуществом, позволяя искать утешения и делить горести с сильными мужчинами. Современный же подход и самостоятельность напрочь лишили вас этого, заставляя все тащить на своих плечах.
Сэм в ответ только отозвалась новым всхлипом.
- Я - не современный мужчина, - вздохнул Дориан, - так что, плачьте на здоровье. Только не забывайте, что я - и не человек, Сэм.
- Одиночество, - прошептала она.
- Что? - удивленно переспросил вампир.
- Одиночество у нас одно и то же, Дориан, только ваше, возможно, чуть старше.
- Много старше, - поправил он, но в остальном спорить не стал, только внимательнее взглянул на Сэм, укачивая ее мягко на руках.

- Идем, - произнес гость, оказавшийся, пока она размышляла, рядом с ней. И Сэм послушно потащилась за ним следом, не зная, что еще тут можно придумать. Она еще не разобралась с одним вампиром, как уже появился другой.
- Лучше бы ты не задерживался здесь, - подумала Сэм, улыбаясь Малкольму.
- Я не задержусь надолго. - Произнес Малкольм, стоя уже в дверях. Сэм едва не подскочила.
- Не беспокойтесь. Сколько Вам будет угодно. - Радушно улыбнулся Чарльз и поклонился им на прощание.
- Чтоб у тебя шторы отвалились в полдень, - мысленно пожелала ему Сэм перед тем, как двери за ними закрылись.

- Я расскажу тебе старую легенду о сотворении мира. - Сказал старик, возясь с горшками и начиная готовить какую-то еду. - Ты знаешь, как был сотворен мир, девочка?
- Э-э, я немного моложе, - отозвалась Сэм.
Старик усмехнулся.
- Тогда слушай. Сначала было великое ничто. И из него вышла лунная корова.
- Кто? - у Сэм чуть челюсть не отвалилась, а так красиво все начиналось.
- Не перебивай, - сказал старик, грозно помахав перед ее носом казанком. И Сэм решила заткнуться.
- Так вот. Лунная корова слизывала соль с камня, и когда слизывала с темной стороны, зачала дитя тьмы, а со светлой - дитя света. Так появились на свет темный Нагара и светлая Мара.
- Бигли-мигли какие-то, - подумала Сэм, но на этот раз промолчала, пристально следя за поварешкой в руке дедули.
- Нагара родил детей тьмы, вампиров, а Мара - детей света. Их миры никогда не должны были встретиться, но однажды, на границе тьмы и света, где солнце еще не встало, но тьма уже начала рассеиваться, Нагара и Мара увидели друг друга и полюбили с первого взгляда. Так появились рассветы и закаты. Так их дети смогли увидеть друг друга. И дети тьмы убили детей света. Тогда Мара коснулась детей тьмы и наполнила их своей любовью, и они превратились в смертных, людей. Мара исчезла, а Нагара создал новых детей по своему образу и подобию, которые стали питаться кровью смертных. Ибо ему казалось, что с каждым глотком их крови, он получает частичку света Мары. Но в сердце Нагары навседа осталась любовь к Маре, и она живет, пока есть рассветы и закаты.