Стиль рассказа не выдержан – предложения осложнены обильными описаниями («весь сделанный из странного материала», «валунообразными валиками мышц» , «функция слежения за действиями», «и смех быстро отступил от желания проявлять себя»).

Некоторых ошибок (например, недостающих запятых) можно было бы избежать при дополнительной вычитке текста или дружеской редактуре – «на ночую», «много чего стираного», «Не хотел поучить в качестве подарка», «Но ученик был не войди за столь грубоватое обхождение», «и смех быстро отступил от желания проявлять себя», «выстрельнули», «одежда вся превратилась в лохмотья».

Вычурные имена героев говорят о богатой фантазии автора, но, тем не менее, усложняют его прочтение, конкретно в случае описание поучительной боевой сцены и в случае с диалогами. После первого прочтения не понимаешь, кто же из участников ученик, и кому конкретно принадлежат вариации имен. Радует простота имени молодого лесоруба. Но опять же, когда он внезапно становится Тимкой, это выбивается из общего стиля. Совершенно не понятно, почему это суровый лесоруб питает такую нежность к своему «молодому партнеру».

В многообразии современных жанров и направлений литературы, безусловно, трудно определится - так много интересного. Когда автор изливает для читателя гремучую смесь из фэнтези, анимэ и компьютерных игр, начинаешь уважать его за разнообразные вкусы и желание все это совместить и в то же время проявить собственную индивидуальность. Но когда эта гремучая смесь помещена в такой сжатой форме, то упоминания аватаров, ассасинов и ламбирдов , мастеров паркура и прочих существ заметно перегружают текст, превращая его в аляповатое полотно.

Затрудняют чтение смысловые и семантические ошибки:
Для меня новостью явилось, что можно «срубить ствол старой сосны». Такие сосны обычно валят, так как диаметр ствола не позволяет их «срубать». Глагол «срубить» означает однократное действие, можно срубить голову с плеч, но ствол старой сосны невозможно при условии, что лесоруб не супергерой.

Однин момент меня умиляет более всего… То, что неизвестное чудовище ростом, который колеблется от шести до семи метров, раскопало «пятачок» диаметром чуть ли не в два раза больше себя и откусило жертве ноги – автор называет это «логичным и простым» способом. Даже земляной червяк не будет столько лишнего копать, в природе все рационально.

Боевые сцены приятно разбавляют «философические» беседы второстепенных героев. Они подробны, но в ущерб динамике действия. Вместо «упражнений на ноги» хочется порекомендовать почему-то - упражнения для ног…

«Оборот на полкорпуса». Оборот - завершенный поворот, поворот вокруг своей оси, он не может быть в полкорпуса. Здесь уместен поворот в полкорпуса, либо поворот влево/вправо на 180 градусов.
Речевой оборот «мастер боя без меча» стойко наводит на мысль, что мастер утерял этот меч и по описанию Филиппа заметно, что он этим опечален. Я бы иначе объяснил даже и прозвище Одинокого, так как детей, не знавших ни отца, ни матери называют, простите, совсем не так. Некоторые черты характера этого героя вызывает ненавязчивое сомнение, что ему удобно орудовать шпагой, которую ему приписывают (я и мысли не допускаю, что автор не отличает шпаги от меча и не понимает разницы во владении этим холодным оружием). К тому же, герой еще и «Страж Леса» - засилье номинальных должностей в этой местности.
«Острый конец меча почти что проткнул загорелое горло друга» - подобная формулировка наводит на мысль, что не весь меч острый. К тому же, что такое меч? Широкое и длинное оружие. Как же это орудие может почти проткнуть горло? Тем более друга, который только что был предполагаемым врагом. Конечно, автор мог иметь в виду поясной меч или подсайдашный, тогда подобный финт возможен, но подобного уточнения в тексте нет.
«Можно было пройти к этому монстру в ноги» - самый оригинальный прием ближнего боя, который можно было ожидать! Попытка «пройти между ног» еще туда-сюда… В ноги тогда уж стоило бы пасть.

Политический строй местной деревни остался для меня загадкой, ибо я потерялся в «солнцеликих Родонах», «королях Грин-Шангра». Ведь опасность фэнтези как раз в том, что вариантов много и без подсказки автора не факт, что угадаешь верный. Что может делать на окраине городка шестиэтажный дом? Если такие дома на окраине, то это уже не городок, как следует из описания.

Диалоги поразительно оригинальны. «Интересный персонаж» - говорит один другому и тот отвечает – «У меня уже есть женщина». Неожиданно появляется намек на гомоэротичекие пристрастия? Или автор себе их так вяло представляет?

Прочитав едва ли не весь рассказ, читатель узнает, кто же такой загадочный ламбирд. Можно позавидовать фантазии автора, который создает своих фантастических существ, но отсюда вновь возникает вопрос – в каком жанре выполнен рассказ? Ну, ужасы, это понятно… Так фэнтези или все же НФ, коли уж выведены новые виды (и подвиды, как заявлено в теме), а так же «телепортационные окна»?
«своим сердцем видел» - это продолжение самобытной истории со смехом?
«вынырнуть длинные когти» - вынырнуть, означает оказаться на поверхности. Когти не могут выныривать.
«все такие же изумрудные глаза сурово смотрели на здорового монстра» - очень радостно, что монстр не болен!))))

Но вернемся к заявленной теме – «Вампиры и подвиды». Было бы глупо с моей стороны подозревать в «подвиде» беднягу гремлина, которого так жестоко извратил автор. «Гремлины – в современном европейском фольклоре зловредные существа, ненавидящие технику. Внешне они сильно напоминают помесь кролика с бультерьером, ростом 20 дюймов, одеты обычно в зеленые брюки и красные куртки. У них перепончатые лапы. К людям они относятся дружелюбно, пакости устраивают скорее из озорства». Это откуда появилась вся чешуя, отогнутый задний коготь на ногах, как у динозавра? С чего этот пушистик стал жрать вампирятину? Если автор так богат на вымысел, то мог бы и свое чудище создать, тогда претензий никаких! Но взял и изуродовал бедняжку! Ну, заразился пушистик странной заразой (сомнительным способом, надо заметить, так как от поедания гадости всякое другое случается) как это его вдруг превратило в подвид? Это заражение никак с генетикой не связано. Если зараженный гремлин – подвид, то кто вампир, раз уж автор употребляет для определения другого героя самоназвание «ламбирд»? Но даже, если этого «ламбирда» автор оппозиционирует как подвид, тогда опять же – где вампир? Ни тебе борьбы противоположностей, ни намека на схожесть.

Богатая фантазия автора и странно запутанные события делают прочтение текста занимательным.