Дорогие авторы и уважаемые читатели! Притаившиеся за мониторами компьютеров вампиры и их жаждущие жертвы! Наступил новый год — и «Трансильвания» торжественно открывает новый конкурсный сезон.
Вывешены материалы игры "Рекламная компания"!
ОБЪЯВЛЕН ФИНАЛ!
ОБЪЯВЛЕН ФИНАЛ!
При вашем активном содействии мы продолжаем осваивать новые литературные территории и искать необычные формы вампирской нежизни. В этом году вас ждут не только привычные произведения, но и работы, в которых авторы постарались освоить новые для себя и для нашего сайта жанры. Мы приглашаем активно участвовать, читать, комментировать, подключаться к литературным играм.
Мы ждали этого момента несколько месяцев, и за минувший год успели по вам соскучиться. Когда прием работ был официально объявлен и стали поступать первые заявки, у нас возникло чувство, что в наш дом возвращаются старые добрые друзья. Понемногу он заполнялся знакомыми голосами, новыми лицами, мы стали сбиваться с ног и не поспевать отвечать на приветствия, допускали от приятного волнения оплошности, иногда были медлительны, но как же это было чудесно - снова видеть вас такой шумной большой компанией!
Новички. Те, кто заглянул к нам в первый раз, - добро пожаловать. Спасибо что отважились, откликнулись, иногда - специально на конкурс написали. Чувствуйте себя как дома. У нашего конкурса есть несколько особенностей, и основная из них - мы не хотим, чтобы кто-то оставался в стороне, скромно стоял в уголке и ощущал себя никому не известным одиночкой в толпе старых знакомых. С первой минуты конкурса и по последнюю вы все наши гости на равных правах, мы всем равно рады. Мы еще раз подчеркнем: по последнюю минуту. Нас ждут лонг-лист, шорт-лист, финал, на каждом этапе список прошедших дальше работ будет, увы, сокращаться, но - список работ, не участников. Выбытие произведения из конкурсной гонки не означает, что пора печально и по-английски ускользать через черный ход. Мы собрались насладиться вампирской прозой во всех ее проявлениях - и обществом друг друга, людей, которых объединяет взаимопонимание и любовь к вампирской тематике.
Наши постоянные участники, наши старые друзья:) Спасибо, что остаетесь верны вампирской музе и делитесь результатом сотрудничества с нею. Снова с нами Влада Медведникова, Павел Виноградов, Бьярти Дагур, Татьяна Шуран, Ламьель Вульфрин, Мария Гинзбург, Илмарин, CamiRojas, SphinxVice, Lancelot, Иван Белогорхов, Каса, Надежда Вереникина, Зубкова, Arahna Vice, Юрий Циммерман, Лю Дементьева и некоторые другие, зашедшие в тень новых псевдонимов. Приветствуем! Как же мы по вам скучали!
Хотим выразить своё восхищение смелостью тех, кто решился откликнуться на наш призыв и подать работы в номинацию "Эксперимент". Спасибо, что не только освоили искусство создание драматических произведений, но и овладели навыками соответствующего их оформления.
Романисты... Вы нас потрясли. Тридцать пять романов - это не просто тридцать пять романов; это тридцать пять в большинстве своем объемных, самобытных, полнокровных произведений, среди которых можно, наверное, выделить лонг, но как из него выделить шорт и тройку, если так много мастерских, профессионально или почти профессионально написанных, находящихся на одном уровне, уникальных?
Рассказчики - сперва мы испугались, что впервые за конкурсные годы у нас окажется меньше заявок в Малой прозе, нежели в Крупной, и вдруг - открылось второе дыхание.
И ещё один потрясающий сюрприз, который нас ожидал ещё при дверях конкурса, даже до официального открытия его основной части, - ваше комментирование. Спасибо, за такое уважение к коллегам, за такое выражение признания их трудов, ведь прочитать произведение и оставить на него отзыв - это наилучший им подарок. Сразу отметим: помимо такого замечательного стихийного обмена комментариями у нас будет еще и аналог прошлогоднего парного рецензирования, но об этом чуть позже.
Бурных дискуссий в кругу товарищей по перу избежать трудно, однако, кажется, мы можем с полным правом констатировать: у нас сложилась традиция доброжелательного и очень уважительного комментирования. Не как нечто декларируемое, а как действительно имеющее место быть. Поэтому мы смотрим на грядущие отзывы, беседы и игры с оптимизмом и верой в то, что в таком же ключе наше общение будет протекать и ныне. Исключительно за скобками и протокола ради повторим: основной постулат "Трансильвании" - это общение коллег, служащее развитию вампирской прозы; у нас нет звезд и неудачников; подлинно талантливые люди интеллигентны и чураются превозношения в любых его формах и проявлениях; переходы на личности, уничижительные и категоричные высказывания влекут за собой удаление комментариев/бан - и наносят печальный урон репутации позволившего себе подобное некрасивое поведение.
Напомним: если вы пишете вампирскую прозу, но не в числе участников, для вас есть зрительный зал.
Ещё одна традиция - зачем упускать возможность действительно пообщаться? Этой цели служат игры, которые мы хотели бы вам предложить. Будет не больно и не страшно, зато точно поможет не просто познакомиться с произведениями и даже не просто познакомиться с их авторами, но подружиться, найти близких по духу людей, посоавторничать, получить немного адреналина. Если вы уже решились - мы в комментариях к этому посту проведем перекличку.
Кстати, поскольку аппетит приходит во время еды, напоминаем: фактически одновременно с "Трансильванией" проходит конкурс готической прозы. Если вам близка атмосферность готики, не забудьте заглянуть еще и туда.
Итак, мы просим вас занимать места на сцене и в зрительном зале - и поднимаем занавес. Всех - с праздником!
1.1. «Трансильвания» — конкурс для российских и зарубежных писателей, обращающихся в своем творчестве к вампирской тематике.
1.2. Целью премии является развитие традиций вампирской прозы, выявление и объединение талантливых авторов, пишущих на данную тему.
1.3. В 2014 г. конкурс проводится по трём номинациям:
– Крупная проза (романы и повести);
– Малая проза (новеллы, рассказы);
– Эксперимент (драматические произведения; произведения малой и крупной прозы с отчетливыми элементами новаторства, отражающие поиск автором форм и приёмов, нетипичных для вампирской литературы)*
* Работы из третьей номинации могут быть в процессе конкурса перераспределены по первым двум номинациям в следующих случаях:
– если произведения будут признаны жюри не отвечающим заявленным к номинации требованиям;
– если таковых работ не наберется в количестве, пригодном для полноценного состязания.
При переведении работы в другую номинацию определяющим будут являться оценки, выставленные судьями, приглашенными для работы с номинацией «Эксперимент».
2.1. Учредители — Трансильванское общество Дракулы (далее — TSD), сайт ТруБлад, Ассоциация авторов и исследователей вампирской прозы (далее — ААИВП). При информационной поддержке сети сайтов «Horror Web», издательства «Dracula Sisters SRL» , издательства и интернет-магазина "Пряхи".
3.1. В состав жюри приглашаются писатели, преимущественно работающие в жанре мистики, хоррора, а также фэнтези, фантастики; авторы, активно участвующие в литературной жизни и имеющие опубликованные работы; литературные критики, литературоведы; сценаристы; издатели. В состав жюри также могут быть включены представители сайта «ТруБлад», TSD, Ассоциации авторов и исследователей вампирской прозы.
IV. Условия приема работ на конкурс
4.1. В конкурсе могут принимать участие авторы, проживающие в любой стране мира.*
* Рабочим языком конкурса является русский. Автор может предоставить на конкурс русскоязычный перевод произведения, написанного на другом языке, при условии обязательного указания данных переводчика и ссылки на оригинальный текст.
4.2. Тема конкурса 2014 года — свободная, внимание при оценке работ будет обращаться на форму в первую очередь на наличие в произведении элементов новаторства.
4.3. На конкурс принимаются не участвовавшие в предыдущих конкурсах "Трансильвания" произведения, жанр и содержание которых соответствуют заявленной теме и конкурсным номинациям, как опубликованные ранее (в Сети, в виде электронной книги, в аудио- или в бумажном вариантах), так и публикуемые впервые. Зарегистрированные на конкурс работы размещаются на сайте «ТруБлад», в отдельных случаях – на сайте ААИВП*.
*Если автор согласно договору с издательством не имеет права публиковать своё произведение в Сети полностью, он может указать в сопроводительном письме, что на сайте может быть размещен только фрагмент произведения (указывается разрешенный договором объем). В этом случае полный текст работы доступен только членам жюри, на сайте публикуется лишь ознакомительный фрагмент в оговоренном объеме.
4.4. Произведение должно быть собственного сочинения, иметь достойный художественный уровень.
4.5. В произведении должен присутствовать вампир/вампиры (за исключением случаев, когда этот пункт особо оговаривается в теме, автор волен использовать как классический образ вампира, так и образы кровососущих существ из фольклора любой страны, энергетических вампиров, выбирать трактовку вампиризма на свое усмотрение и конструировать собственную вампирскую мифологию). Вампир может являться главным или второстепенным героем
4.6. Поэтические произведения, фанфикшен, публицистика на конкурс не принимаются. Работы, созданные в жанрах, не соответствующих номинациям конкурса, на конкурс не принимаются и не регистрируются Оргкомитетом.
4.7. Работы, содержащие пропаганду действий, вступающих в противоречие с законодательством РФ; произведения порнографического и экстремистского содержания к участию допускаться не будут.
4.8. Произведение должно быть прислано не позднее указанного срока.
4.9. Объём произведения:
– в номинации «Крупная проза» (повести и романы) — произведения объемом от четырех авторских листов (то есть не менее 160 000 знаков, включая пробелы);
– в номинации «Малая проза» (рассказы и новеллы) — произведения объемом от 0,25 авторского листа (то есть не менее 10 000 знаков, включая пробелы);
– Драматические произведения (пьесы, киносценарии, мюзиклы и т.д.) — произведения объемом от 0,25 авторского листа (не менее 10 000 знаков, включая пробелы).
4.10. Один автор может предоставить на конкурс не более двух работ. Работы могут быть поданы как в одну номинацию, так и в разные. Допускается представление соавторских работ; в этом случае каждый из соавторов может также предоставить одно самостоятельное произведение или еще одно произведение, написанное при участии соавтора. Соавторы должны перед подачей работы на конкурс достичь между собой договоренности по всем вопросам, касающихся размещения произведения, используемых псевдонимов и т.д.
4.11. Произведение может быть предоставлено как под подлинным именем автора, обычным его псевдонимом, так и под псевдонимом, выбранным непосредственно для участия в конкурсе (если автор желает сохранить анонимность). В последнем случае авторство будет известно только человеку, который ответственен за прием произведений на конкурс. Участники могут после окончания конкурса по собственному желанию либо раскрыть свое авторство, либо остаться анонимными, в последнем случае лица, осуществляющие прием произведений, обязуются сохранять анонимность авторов и после окончания конкурса. В случае подачи на конкурс двух работ автор имеет право представить их под разными псевдонимами. Плагиат или создание клонов с целью регистрации на конкурсе более двух работ ведут за собой дисквалификацию нарушителя и удаление из конкурсной программы всех его произведений.
4.12. В теле сопроводительного письма или личного сообщения от автора требуется указать следующие данные:
– название произведения;
– подлинное имя автора/авторов;
– имя автора (подлинное или псевдоним), под которым произведение будет размещено;
– краткая аннотация;
– номинация;
– объем произведения (общее число знаков с пробелами);
– лицо, выступившее редактором/переводчиком произведения;
– наличие публикаций в интернете: (да/нет, название ресурсов, работающая ссылка; на произведение);
– наличие публикаций в печатном виде: (да (выходные данные) / нет / готовится к печати).
При предоставлении дополнительных материалов к произведению (иллюстрации, макеты обложек, буктрейлеры и т.д.):
– в обязательном порядке должны быть указаны данные об их создателях;
– в случае если автор конкурсного произведения и автор дополнительных материалов к нему не одно и то же лицо, конкурсант имеет право размещать последние лишь с разрешения создателей. Просим быть корректными в отношении авторского права, в том числе при подборе исходников. С информацией по дополнительным материалам можно ознакомиться здесь: http://www.vamp-league.org/page/o-buktrejlerah-v-dvuh-slovah
4.13. Подачей заявки на участие в конкурсе автор подтверждает свое согласие на публикацию его работ на сайте «ТруБлад» или ААИВП*, согласие с конкурсными требованиями, достоверность предоставленных сведений, а также признает собственную физическую и ментальную дееспособность, позволяющую проходить конкурсный процесс без вреда для здоровья.
* Авторские права на произведения остаются исключительным достоянием автора (за исключением случаев, когда они уже были переданы самим автором третьим лицам - издательствам, переводчикам, сценаристам и т.д.). Произведения запрещено копировать с сайта и размещать на других ресурсах без предварительного согласования с автором.
4.14. Произведения могут быть присланы в электронном виде на указанный электронный адрес (lit-konkurs-vampiry@rambler.ru)в виде файла формата MicrosoftWord— DOC или RTF, шрифт Times New Roman; размер шрифта 12; интервал между строками 1 или 1,5; выключка по ширине; не следует использовать принудительный или ручной перенос слов, устанавливать отступ первой строки абзаца («красную строку») табуляцией или несколькими пробелами).
Конкурсант, являющийся зарегистрированным пользователем сайта «ТруБлад», может самостоятельно опубликовать произведение на сайте в разделе «Ориджинал», снабдив его пометкой «На конкурс Трансильвания» и сопроводив личным сообщением на имя одного из модераторов раздела*.
* В случае если администрация сайта сочтет, что текст противоречит внутренним требованиям сайта, работа может быть перемещена на дополнительную конкурсную площадку.
Дополнительные материалы могут быть присланы как вложенными файлами (иллюстрации, макеты обложек), так и ссылками на данные работы (иллюстрации, макеты обложек, видео- и аудиоматериалы).
4.15. Автор не вправе отозвать уже выдвинутую на конкурс работу или вносить изменения в её текст после отправки организаторам и вплоть до завершения конкурса.
4.16. Члены жюри не имеют права участвовать в конкурсе, посвящать кого-либо в авторство того или иного произведения, обсуждать их достоинства и недостатки вплоть до подведения итогов конкурса.
5.1. Конкурс проводится в несколько этапов:
– Организационный (утверждение жюри, прием и размещение произведений на сайте «ТруБлад»*, отсылка произведений членам жюри) — 1 ноября 2013 г.–19 января 2014 г.
* Конкурс 2014 года проводится на двух интернет-площадках: «ТруБлад» (основная) и сайт ААИВП (дополнительная). Работы размещаются на сайте «ТруБлад», однако в случае, если содержание произведение вступает в противоречие с правилами сайта, то они выкладываются на сайте ААИВП.
– Конкурсный (ознакомление членов жюри с работами, формирование лонг-листа, формирование шорт-листа, определение победителей) — с 20 января и ориентировочно по конец февраля 2014 г.
5.2. Оргкомитет конкурса вправе продлевать сроки, установленные для выдвижения, отбора и оценки работ, а также в случае необходимости осуществлять замену членов жюри лицами, имеющими аналогичную квалификацию. Информация о переносе сроков, отведенных для представления произведений, их оценки, формирования длинного и короткого списков, публикуется на сайте и доводится до сведения участников на сайтах, являющихся площадками проведения конкурса.
5.3. Параллельно с работой жюри проводится читательское голосование, в котором могут принять участие все представленные на конкурс работы независимо от их прохождения в лонг- и шорт-листы.
5.4. Жюри оставляет за собой право в любой или всех номинациях не присуждать первое или второе или третье место в случае неудовлетворительного уровня представленных работ, несоответствия уровня работы требованиям, предъявляемым к работе, достойной занять призовое место.
7.1. Произведения поступают на рассмотрение членам жюри, которые последовательно формируют лонг- и шорт- листы, ориентируясь на такие критерии, как соответствие произведения заявленным требованиям, сюжет, язык, образность, оригинальность темы и ее воплощения, определяют победителей в каждой из номинаций.
7.2. Члены жюри не рецензируют присланные произведения, а также не вступают с авторами в дискуссию относительно принятых решений.
7.3. Информация об итогах каждого этапа конкурса публикуется на сайте в указанные сроки.
7.4. Читатели и участники конкурса имеют право оценивать и комментировать произведения и аргументировать свой выбор, соблюдая этику общения.
В этом году конкурс вампирской прозы пройдет параллельно с конкурсом готической литературы. Не упустите возможность за один раз принять участие сразу в двух состязаниях. Одна работа может быть подана на оба конкурса (при условии соответствия её их требованиям). Участники конкурсов приглашаются к взаимному комментированию и совместному участию в сопутствующих «Трансильвании» литературных мероприятиях.
В этом году в числе наших судей:
Фотина Морозова — писатель, автор романов «Туман и дракон», «Мунтеница»,«Китайская Шкатулка, или Убить Сталина» и др., рассказов ужасов, победитель конкурсов Литсовета, в прошлом журналист, кандидат наук, автор статей и обзоров литературы ужасов. Создатель сайта «Мальпертюи» (неанглоязычное искусство тайны и ужаса), учредитель и совладелец издательства «Dracula Sisters».
Екатерина Булей — президент российского отделения Трансильванского общества Дракулы, соучредитель конкурса, эксперт по вопросам, связанным с Владом Цепешом, вампирской литературой и Румынией, соавтор Фотины Морозовой, учредитель и совладелец издательства «Dracula Sisters»
Мария Рябцова — представитель сайта «Трублад» (редактор раздела прозы и поэзии), администратор Ассоциации авторов и исследователей вампирской прозы, координатор членов жюри.
Юстина Южная — писатель, литературный редактор, участница мастер-классов Сергея Лукьяненко и Ника Перумова, автор романов и рассказов в жанре фэнтези, лауреат литературного конкурса на приз ЛФГ «Бастион».
Юлия Гавриленко — писатель, автор романа «Первый судья Лабиринта», неоднократный победитель сетевых турниров, с 2008 по 2013 редактор журнала «РБЖ-Азимут» (Одесса), составитель и редактор антологиями «Авантюра по имени жизнь», «Завтра будет ветер»,«Азимут-2010», кандидат технических наук,
Галина Бедненко — историк, мифолог, специалист по мифодраме, писатель, автор многочисленных книг по мистике и рунической традиции, совладелец издательства «Pryahi».
Наталия Лаштабова — филолог, старший преподаватель кафедры английской филологии и методики преподавания английского языка ОГУ, кандидат филологических наук, специалист по творчеству Б. Стокера (дисс. на тему «Поэтика прозы Брэма Стокера»)
Юрий Иванов — главный редактор луганского издательства «Шико».
Максим Стоялов – писатель, сценарист, работает в жанре фантастики, нереалистической прозы, мистики
Работы поступившие на конкурс:
1 Есть ли у них душа, Элеонора Шах
2 Спящая кукла, Пар Даша
3 Вкус крови, Натали Бессмертная
4 Школа стихий, Натали Бессмертная
5 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
6 Carere morte: Лишённые смерти, Ирина Якимова
7 Мой кровный Принц, Шерил Винд, Эра
8 Мой босс вампир, Ангелина Кипелова
9 Сын Сумрака, Полина Рей
10 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
11 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
12 Темная сторона: Зов крови, повесть, Алексей Козачек
13 Жажда, роман, Алекс Варна
14 Вампирские секреты, роман, Александр Пасацкий
15 Вампирская доля, повесть, Ket Mery
16 Жертва, роман, Марина Эльденберт
17 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
18 Актриса, роман, Надежда Гречанникова
19 Команда Клейна, роман, Ангелина Агапова
20 Ночные гости, роман, Liorona
21 Зло любит меня, роман, Даша Пар
22 Возможны варианты, роман, Рената Андреева
23 Вечность Улина, Нори Туркс
24 Обнажая Клыки, роман, Сэмми Батлер
25 Обратная ночь роман, Корсаков Артём
26 Хранители Лотты. Ученица, роман, Тина Трея
27 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
28 Идеал, Айли Рей
29 Пока твоё сердце бьётся, роман, Маринапа Влюченка
30 Голоса, роман, CamiRojas
31 Тлен, роман, Р.Ольга
32 Вендари, роман, Виталий Вавикин
33 Хаозар, роман, Татьяна Шуран
34 Через границу времени, роман, Agnessa
35 Дракон-рыцарь-дракон, роман, Белогорохов Иван
1 Повелитель сов, Ламьель Вульфрин
2 Самая обыкновенная квартира, Зубкова
3 Сказка на ночь для вампира, Сырцова Анна
4 Спящая красавица. Записки психиатра, Андрей Собакин
5 Потерянное тепло, Элисия
6 Хищение Господне, Юрий Циммерман
7 Тени, Иван Старостенко
8 Георгий и Григорий, Иван Старостенко
9 Вино в пальцах, пахнущих табаком, Синая Сэйроко
10 Наши люди, Arahna Vice
11 Флёр, Надин Ривз
12 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
13 Легенда о появлении вампиров, рассказанная ведьмой Лилианой, Тина Трея
14 Лифуй, Алексей Жарков
15 Тайна мертвой бабочки Н, Тео Эстель
16 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
17 Другой, Дарья Рубцова
18 Золотое колесо, Ирина Истратова
19 Две жизни, Светлана Кирик
20 Дамнар, Светлана Кирик
21 Нечисть, Каса
22 Чёрный конверт, Мирослава Васильевна Качур
23 23.30, Мирослава Васильевна Качур
24 Ырка, Каса
25 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
26 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
27 Пять огней, Влада Медведникова
28 Обращённые, Влада Медведникова
29 Настоящий вампир, Торощина Юлия
30 Операция "Трансильванская приманка", Екатерина Батиченко
31 Во тьме. Безликий, Александра Кармазина
32 Бледнеть, Валерия Морозова
33 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
34 Поцелуй с привкусом крови. Другой взгляд, Татиана Березницкая
35 Жить будет, Шофман Екатерина
36 Рубин, красный, как большая капля крови, Роман Калабин
37 Тёмный путь, Окунева Алёна
38 Лишь когда в моих жилах застынет кровь, Арира Дзию
39 Маска, Наталья Маркелова
40 Хранитель, Наталья Маркелова
41 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
42 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
43 Деньги или кровь, Алкар Дмитрий Константинович
44 Неожиданная встреча, Алиана
45 RedRooM - Город разбитых надежд, Sammy
46.Рубиновая кровь, Ковачева Анастасия
47 Коснись меня, L. Byyksel , Asya Goldstein
48 Первородный, Оско Наташа
49 Предатель, Иван Белогорхов
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, SphinxVice
4 Феррано, рассказ, Мариэтта А. Роз
5 Вампирские сказочки, цикл рассказов, Зеличёнок Альберт
6 Двери, пьеса, Lancelot
7 Часы показывают полночь, рассказ, Марина Галимджанова
8 Голова и гора, рассказ, Грицан Татьяна
9 Вампирёныш родной мой, рассказ, Анжела Богатырева
10 На зов крови, рассказ, Александр Раков
11 Сильные играют по своим правилам, повесть, Назаров Андрей Сергеевич
12 Каргейр, Александра Треффер
13 Мой париж, Бьярти Дагур
14 Правила, рассказ, Geft
15 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
16 Кибервамп, рассказ, Павел Виноградов
17 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
18 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
19 Возвращение, рассказ, Михаил Демин
Поскольку некоторые из вас спрашивали относительно баннера участника, то наш добрый друг, замечательный художник SphinxVice любезно согласился таковой создать, за что мы очень признательны:
Игра "Полный цикл", участники:
- Sphinx, Arahna, Бьярти Дагур (команда №3)
- Шерил Винд, Илмарин, Артем Корсаков (команда №1)
- Татьяна Грицан, Михаил Демин, Иван Белогорохов (команда №2)
- Татьяна Шуран, Дмитрий Алкар (команда №4)
Последовательность ходов:
- команда №4 (старт в ночь с 10 на 11 марта) — команда №3 — команда №1 — команда №2
Не сразу, но наступил день, когда мы можем предъявить вам результаты первого этапа. Мы не будем в этот раз громко поздравлять прошедших и горестно сетовать о выбывших романах и рассказах, хотя нам печально не видеть их в списке. Не будем, потому что мы полюбили каждого из пришедших на конкурс автора и не хотим потерять кого-либо из виду из-за начала следующего тура. Мы хотим читать вас и дальше, мы хотим и дальше с вами общаться. Не расстраивайтесь и не бросайте нас. Мы всех вас любим.
Лонг-лист
1 Спящая кукла, Пар Даша
2 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
3 Carere morte: Лишённые смерти, Ирина Якимова
4 Мой босс вампир, Ангелина Кипелова
5 Сын Сумрака, Полина Рей
6 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
7 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
8 Жажда, роман, Алекс Варна
9 Жертва, роман, Марина Эльденберт
10 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
11 Команда Клейна, роман, Ангелина Агапова
12 Ночные гости, роман, Liorona
13 Зло любит меня, роман, Даша Пар
14 Вечность Улина, Нори Туркс
15 Обратная ночь , роман, Корсаков Артём
16 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
17 Пока твоё сердце бьётся, роман, Маринапа Влюченка
18 Голоса, роман, CamiRojas
19 Тлен, роман, Р.Ольга
20 Вендари, роман, Виталий Вавикин
21 Хаозар, роман, Татьяна Шуран
1 Повелитель сов, Ламьель Вульфрин
2 Самая обыкновенная квартира, Зубкова
3 Сказка на ночь для вампира, Сырцова Анна
4 Потерянное тепло, Элисия
5 Хищение Господне, Юрий Циммерман
6 Вино в пальцах, пахнущих табаком, Синая Сэйроко
7 Наши люди, Arahna Vice
8 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
9 Лифуй, Алексей Жарков
10 Тайна мертвой бабочки Н, Тео Эстель
11 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
12 Другой, Дарья Рубцова
13 Золотое колесо, Ирина Истратова
14 Нечисть, Каса
15 Чёрный конверт, Мирослава Васильевна Качур
16 Ырка, Каса
17 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
18 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
19 Обращённые, Влада Медведникова
20 Во тьме. Безликий, Александра Кармазина
21 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
22 Жить будет, Шофман Екатерина
23 Лишь когда в моих жилах застынет кровь, Арира Дзию
24 Маска, Наталья Маркелова
25 Хранитель, Наталья Маркелова
26 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
27 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
28 Неожиданная встреча, Алиана
29 Рубиновая кровь, Ковачева Анастасия
30 Коснись меня, L. Byyksel , Asya Goldstein
31 Предатель, Иван Белогорхов
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, Sphinx Vice
4 Вампирские сказочки, цикл рассказов, Зеличёнок Альберт
5 Двери, пьеса, Lancelot
6 Вампирёныш родной мой, рассказ, Анжела Богатырева
7 На зов крови, рассказ, Александр Раков
8 Мой париж, Бьярти Дагур
9 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
10 Кибервамп, рассказ, Павел Виноградов
11 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
12 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
13 Возвращение, рассказ, Михаил Демин
Как всегда долго и мучительно мы получали результаты второго отборочного тура.
Шорт-лист
1 Спящая кукла, Пар Даша
2 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
3 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
4 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
5 Жажда, роман, Алекс Варна
6 Жертва, роман, Марина Эльденберт
7 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
8 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
9 Вендари, роман, Виталий Вавикин
1 Хищение Господне, Юрий Циммерман
2 Наши люди, Arahna Vice
3 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
4 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
5 Другой, Дарья Рубцова
6 Золотое колесо, Ирина Истратова
7 Нечисть, Каса
8 Ырка, Каса
9 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
10 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
11 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
12 Маска, Наталья Маркелова
13 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
14 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
15 Неожиданная встреча, Алиана
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, Sphinx Vice
4 Мой париж, Бьярти Дагур
5 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
6 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
7 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
Номинация "Крупная проза"
1-е место — Мария Гинзбург, повесть Праздник тыквы
2-е место — Алина Борисова, роман Вампиры девичьих грёз
3-е место — Бьярти Дагур, роман Догоняя ветер
Номинация "Малая проза"
1-е место — Ламьель Вульфрин, рассказ Маленькая осенняя дроу
2-е место — Дементьева Лю, рассказ Токийская соната в духе фантазии
3-е место — Arahna Vice, рассказ Наши люди
Номинация "Эксперимент"
1-е место — Бьярти Дагур, повесть Мой париж
2-е место — CamiRojas, пьеса Родные и близкие
3-е место — Black Cat, киносценарий Второй шанс и Arahna Vice Когда закончится дождь
«Трансильвания-2014» не только порадовала обилием хороших работ, но и подарила надежду, что всё, чем мы в жюри занимаемся, — не напрасно. Участники и читатели конкурса учатся, совершенствуются, перерастают собственные рамки вчерашнего дня. Сюрпризом явились не просто качественные работы (спасибо дорогим организаторам, которые хранят уязвимые нервы членов жюри от некачественных), но и работы, отмеченные оригинальностью, размахом, нестандартными поворотами; вампирская тема част оказывается ключом к чему-то новому, необычному, глубоко человечному… С радостью говорю: дорогие участники, вы меня удивили. Вам это удалось! О том, кому удалось, кому нет, и кому удалось всё-таки что-то другое, сейчас пойдёт речь.
«Праздник Тыквы»
Однозначно мой фаворит. Повесть (но по обилию сюжетных линий и разработанности персонажей — вполне себе роман) читается на одном дыхании. Превосходно обрисованы герои — и, так сказать, из плоти и крови, и книжные; буквально таких книг и таких героев, разумеется, не существует, но их образы настолько удачно нажимают на кнопки коллективной памяти, что создают иллюзию: «Ну точно, я это читала, вспомнить бы автора!» Необычна сама идея, сопрягающая вампиризм и чтение, эксплуатирующая тот самый (сродни алкогольному и наркотическому) соблазн выпасть из реального мира, который испытывает каждый человек, привыкший жить под книжным наркозом… «Праздник Тыквы» - праздник соприкосновения с чем-то очень близким, интимно знакомым, уютным, как запах старой библиотеки… из которой все мы, в сущности, вышли.
«Никогда не смотри через левое плечо»
На редкость симпатичный текст. Вампир вполне типичен во всех своих вампирских свойствах, здесь открытий не вижу, если не считать таковым действие православного крещения; однако вещь настолько хорошо построена, что следующий поворот сюжета невозможно предугадать. При обилии персонажей автор потрудился с помощью характерных чёрточек сделать запоминающимися большинство из них, от тихо сошедшей с ума служанки до… самого Влада Цепеша. Любовь к валашскому государю со стороны наших конкурсантов — ни для кого не секрет; и хотя она иногда принимает причудливые формы… что ж, издевательство над литературным или историческим персонажем свидетельствует о его важности, не так ли?
«Вампиры девичьих грёз»
Несомненный плюс романа — то, что такое количество текста (около 5 тысяч страниц на моёмридере) удаётся дочитать без позыва отбросить на середине. Основное содержание составляют отношения девушки и абьюзера, и то, что абьюзер является вампиром и вообще, как потом выясняется, пришельцем из иного измерения, лишь подчёркивает сугубо бытовой — и типичный! — характер этих перипетий. Так и хочется воскликнуть: «Дорогие девушки, если вам встретится такой красавЕц, не пытайтесь раскрыть его нежную душу, а бегите, роняя тапки!» Описания жизни студентов-медиков замечательно достоверны. А вот в качестве фантастического произведение имеет некоторые дефекты. Так, неправдоподобным представляется, что героиня, пусть даже со своей генетической невосприимчивостью к вампирскому обаянию, не знала, что с вампирами надо вести себя почтительно, делая им всяческое «ку»; разве согласуется это с идеологической обработкой, которую она вроде бы проходила в школе? Подозрение, что вампиры для описываемого мира — не творцы, а узурпаторы, лично у меня возникло ещё на первом десятке страниц, и когда оно наконец подтвердилось, открытие успело изрядно выдохнуться… Но в целом произведение — одно из самых запоминающихся в этом году.
«Время пришло»
Самая загадочная вещь этого конкурса. Если значительная часть участников конкурса следует американской традиции, то «Время пришло» — изысканная европейская штучка, кивающая в сторону Майринка и Эверса. Плывущая загадка исчезновения крестника графа Адье по ходу действия то удаляется, то приближается, но даже будучи разгадана, не оставляет впечатления полной ясности. После финала хочется вернуться к началу повести и перечитать её заново, в надежде поймать неясность за хвост, и вот это ощущение чего-то, что присутствует совсем рядом, но не даётся в руки, эта тревожная и в то же время покоящая атмосфера — большая авторская удача. Ради неё я готова простить и скорее забавную, чем дворянскую, фамилию Адье (усреднённо-европейская среда, изображённая в повести, может быть и немецкоязычной, но всё равно имя героя хочется по-французски воспринять как «До Свидания»), и употреблённое девятижды на протяжении не столь уж большого текста прилагательное «витиеватый».
«Вечность Улина»
Редкий случай фэнтези, который не вызывает у меня отторжения. Здесь не только продумана до мельчайших подробностей среда, явствен вкус и колорит условного, но терпко ощущаемого Средневековья, но и эволюция главного героя подана тонко и правдоподобно. Претензия (если это можно провести по ведомству претензий) лишь к просторной эпичности, к спокойно-благодушному, с отдельными неяркими подъёмами и спадами, построению композиции по принципу «И это всё о нём», вследствие чего над страницами романа временами тянет не грезить, а засыпать.
«Careremorte (Лишённые смерти)»
У меня вызывает глубокое уважение автор трилогии, который сумел не только справиться с сюжетом, разворачивающимся в таком объёме текста, но и сделать это не в ущерб языку. Сюжет, честно говоря, показался перегруженным: чтобы вспомнить подробности родственных связей, функционирования вампиров различных классов и т.п., приходилось не раз пролистывать роман (романы?) обратно. Но в этом есть и плюс: создаётся ощущение какой-то незнакомой и в то же время близкой, по-живому сложной среды. По-живому сложен и образ Миры: любовные страсти не являются основной силой, руководящей ею, она ищет, философствует, определяет своё место в этом мире и решается лишь на тщательно взвешенные жертвы… Одна из самых нетривиальных героинь за всё время существования конкурса.
«Мой босс вампир»
Сначала читалось бойко и весело, потом чтение как-то притормозилось и дальше продвигалось уже через силу. В чём дело? В юморе, который в малых количествах приятен, в больших утомителен? В изобилии околооккультной терминологии («хасты» и проч.)? А может быть, в том, что я не питаю интереса к бизнес-среде, особенно шоу-бизнесу? При этом признаю, что писать автор умеет… Что ж, возможно, роман «Мой босс вампир» — просто герой не моего романа. Но уверена, у него найдутся читатели и даже почитатели.
«Хаозар» (лично меня всё время тянуло прочесть название как «Хаозавр»). Продолжение «Пульса» страдает болезнью всех сиквелов: оно интересно главным образом тем, кто знаком с первой частью. Меня оно интересовало с точки зрения деструкции, которому автор способен подвергнуть собственный замысел. Писатель во мне аплодирует отваге, с которой была произведена операция. В качестве читателя одобрить «Хаозар» не могу.
«Догоняя ветер»
До чего же приятно встречать на конкурсе прозу, которая дерзает быть в первую очередь прозой, не подчиняя вольное течение функциональности понятия «роман о вампирах». Которая позволяет себе продолжительное начало, длинные бытовые отступления, замирающе-пристальное вглядывание в подробности окружающего мира — и как будто бы совсем не заботится о том, что сюжет топчется на месте... На самом-то деле примерно к середине обнаруживается, что вовсе он не топчется на месте: все бытовые длинноты незаметно, но верно соткали фон для достоверности истории женщины, оказавшейся волею судеб женой сначала охотника на вампиров, а потом — вампира… Благодарю за доставленное удовольствие. Но при этом сознаю, что далеко не каждый, взявший почитать «книжку про вампиров», оценит этот медленный темп, равно как и отсутствие традиционных кровавостей.
«Тлен»
Произведение занимательно и довольно-таки гладко написано (хотя найдётся что подредактировать), герои наделены яркими чертами внешности и характера. Однако, несмотря на то, что помещено оно в номинацию «Крупная проза», проза получается какая-то… э-э-э… мелковатая. Эта история замкнута в самой себе и экономно заканчивается вместе с сюжетом. Не хватает ей… чего? Воздуха? Более широкого пространства — исторического, психологического? Какого-то неожиданного, оригинального ракурса? Это в состоянии решить только автор, если захочет доработать роман, у которого, смею заверить, есть перспективы.
«Есть ли у них душа?»
Если бы автор не стал претендовать на то, чтобы преподать читателю какие-то уроки, можно было бы отнестись к нему благосклоннее; но патетическое «От автора» нагружает стандартный и местами ходульный приключенческий текст обязательствами, которые в итоге оказываются не выполнены. Во время чтения меня тяготил вопрос: сколько лет надо провести в Канаде, чтобы не сообразить, как будет восприниматься русскоязычными подростками (которым адресована книга) имя «Серил»?
«Возможны варианты»
Вот знаете, если говорить об урожае нынешнего года, почему-то представление о литературе для подростков у меня связывается именно с этим романом. Даже, в каком-то смысле, представление о соцреалистической литературе для подростков. Помните, были когда-то популярны комсомольские повести наподобие «Приключений Кроша»? Только там антураж был производственный, а здесь вампирский — но всё это, в сущности, канон, в обрамлении которого растущему человеку позволяется заглянуть во взрослую жизнь. В изображении персонажей есть некая чистота, несмотря на то, что им приходится попадать в довольно-таки грязные ситуации; добро и зло, причудливо переплетаясь, всё же не меняются местами. Произведение не выдающееся, но славное и милое.
«Вкус крови»
Автор, настоятельно советую: не забывайте к концу абзаца, о чём писали в его начале (Тетя выглядела лет на тридцать, она младше моей мамы И выглядит она не на все свои тридцать, а двадцать пять, не меньше. (! —Ф. М.)), нещадно пропалывайте текст от лишних слов и не путайте точки с запятыми. Только когда эти условия будут выполнены, появится почва для разговоров о сюжете и стиле.
«Актриса»
Невеликий художественный уровень не сразу позволяет заметить, что к удручающе картонной вампирской линии пришпилены вполне милые и достоверные картины театрального быта и отношений между актёрами. Задатки у автора есть, но чтобы они реализовались, я бы посоветовала для начала потренироваться на мышах — писать реалистические рассказы и повести на знакомом от и до материале. И, конечно, учиться, учиться и учиться. Буквально всему, начиная с пунктуации.
«Зло любит меня»
Психологически достоверна линия героини — девушки, выросшей в приёмных семьях, которая вдруг обнаруживает свои необычайные способности и удивительное происхождение. Повествование, начавшееся ни шатко, ни валко, раскачивается ближе к середине, а к концу, вместе с описанием эпидемии, по-настоящему набирает обороты. Однако вызывают улыбку культурные реалии: так, например, герой из Российского королевства (а вы назовёте навскидку хоть одного русского короля?) едет учиться в Йенский университет имени Фридриха Шиллера, располагавшийся… нет, не угадали: не в ГДР, а в Германском союзе. Если автор не понимает, чем смешно сочетание «имени Фридриха Шиллера» с королевствами и Германским союзом, значит, школьное образование воистину далеко зашло.
«Пока твоё сердце бьётся»
В сущности, единственный персонаж здесь — это главная героиня; положительный Штефан и его отрицательное творение Лайош— всего лишь две стороны её мечты об идеальном возлюбленном, порождённой одиночеством предельного эгоцентризма… Советую автору взглянуть на текст под таким углом. Возможно, родится поворот в пелевинском духе.
И наконец, но не в последнюю очередь — не называя имён и даже, по возможности, не ругаясь… Как начинающему (и совсем ещё слабенькому) автору улучшить своё произведение?
1) Обращать внимание на пунктуацию… Да знаю я, знаю, что пунктуация для вас — непроходимый лес! Но, в таком случае, найдите человека, для которого она — светлая прозрачная роща, и дайте ему отредактировать своюнетленку. Мне каждый раз обидно встречать произведения, которые, возможно, заслужили бы хоть одно доброе слово или полезное замечание, однако не были прочитаны. А не прочитали их из-за того, что членов жюри отпугнул вид текста, хаотично испещрённого точками и запятыми.
2) Бить себя по рукам, когда они тянутся поставить кавычки. Просто поверьте: лучше не поставить их там, где они нужны, чем поставить там, где они не нужны. Совершенно обычные или мало-мальски отличающиеся от стандартных слова под конвоем кавычек свидетельствуют о небольшом словарном запасе и низком уровне писательского опыта.
Попробуйте! Вдруг понравится?
Ну, а в целом — успехов вам всем! Буду рада встрече на следующем конкурсе!
Я не пишу художественных произведений, мой подход для них слишком тяжеловесен и педантичен, я не умею создавать легкие и прекрасные миры творческой фантазии. Но я восхищаюсь теми, кто это умеет.
В целом, произведения я могла бы разделить на качественные и увлекательные; качественные, но в рамках жанра; неплохо написанные, но аморальные и плохо написанные. Кроме того, я не вижу в ней ничего плохого в жанровых шаблонах, если произведение написано качественно. Это похоже на повторение любимой сказки, которую мы не устаем слушать. Так мы эмоционально переживаем что-то свое, нужно и важное в какой-то момент.
Классическая современная вампириана предполагает влюбленного Вампира (мудрого, вечно молодого, понимающего) и Деву, которая понимает, что остальные проигрывают ему во всяком сравнении. В наше время фокус внимания сместился со внутреннего мира беспомощных свидетелей (как в 19 веке) на внутренний мир самой «жертвы». Появляется треугольник Плохой Вампир — Хороший Вампир — Дева, или, что реже, Вампир — Охотник на вампиров — Дева или, еще реже, Вампир — Дева — Оборотень (оборотни проигрывают в элегантности, эмпатии и всем таком, но главное — в элегантности). Дева становится Вампиром или продолжает сценарий Красавицы и Чудовища. Среди сюжетной классики все равно остаются непременные похищения, бал вампиров (переходящий в оргию, приличные вампиры не участвуют).
Значимым оказывается эпический компонент, который приносит тема кланов вампиров, масштабный размах стратегической фабулы с заговорами, старейшинами, бунтовщиками, партиями «ястребов войны» и «голубей мира» с людьми и игра в «монтекки-капуллетти» с охотниками на вампиров. Из новых стойких мотивов: вампиризм как результат внедрения спинного паразита, биооружие против вампиров или против людей. Налицо выход вампирианы из камерной истории с метафизическим вторжением к большому эпическому сценарию на беззастенчиво метафизической карте мира.
Есть особенности, которые я ценила и ценю в вампириане, и по которым оценивала произведения. Хороший литературный язык, сюжетная динамика, достоверность социальной жизни и правдоподобный психологизм характеров — это мои обычные ожидания от художественной прозы. В вампириане я ожидала кроме того хорошего описания метафизической картины мира, если она требуется по сюжету, качественной эротики (если автор вообще на это затевался) и морального преодоления искушения Тени. Последнее, на мой взгляд, и есть смысл выхода вампирианы из страшных сказок на ночь к психологическому роману. Потому у меня не вызвали приязни романы, написанные по шаблону «Жила-была невзрачная девушка, потом в нее влюбился вампир, она тоже стала вампиршей и расправилась с жалкими негодными человечками», а таких произведений было предостаточно.
Есть еще один интересный аспект романов этого шаблона «Жила — была обычная непонятая другими девушка, а потом в нее влюбился богатый красивый вампир». Это психологическая классика отношений молодых женщин с недоступным (женатым или с прибабахами) зрелым мужчиной, который метафорически «пьет ее кровь», но дает ей чувство нелегитимной причастности к некоему большему, высшему миру. Если же он делает ее в романе вампиршей— это редко означает социальное признание в своем кругу (в одном из произведений это было одним из фокусов сюжета), обычно это симбиоз в чудовищной пляске смерти, что в реальной жизни означает растворение в партнере и потерю себя как личности.
Некоторые произведения оказались в других жанрах, но с персонажами — вампирами. Это научно-космическая фантастика и фэнтэзи. Средний космический роман менее требователен к психологии героев, потому формально произведения выглядят неплохо, но безжизненно — это не вампириана. С фэнтэзи справиться гораздо труднее, этот жанр требует фантазии и аккуратности, потому вампирские потуги в фэнтэзи для среднего уровня профессионализма обречены на неудачу.
Есть еще одна тенденция в представленных в этом году произведениях — влияние американских фильмов и сериалов, особенно подростковых или в жанре хоррор. Для литературного произведения это в большинстве случаев дурная «инфлюенца» — теряется психологизм (герои становятся картонными образами, потому что здесь нет игры актеров — в литературе играть приходится самому автору), страдает чувство естественной динамики сюжета, события порывисты, сюжет несколько отрывочен (второстепенные герои возникают и теряются без своего развития, главные герои плещутся в событиях также без характерологического движения).
В целом же можно сказать, что вампириана— живой именно литературный жанр, у которого есть шансы на развитие психологизма и тонкого эротизма, логичной и более или менее общепризнанной метафизической картины и даже некоего общего эпического сюжета, в котором могут происходить события романов прошлого и будущего.
Я впервые принимала участие в литературном конкурсе в качестве члена жюри. Произведений было много, сроки прочтения — достаточно сжатыми, и это тоже был новый опыт погружения в вампириану в таком интенсивном формате. На большинство из романов мне хватило сил написать маленький отзыв, к концу отмеренного нам времени для знакомства интерес и интенсивность несколько увяли, потому несколько романов остались без письменного отклика (тем не менее они были просмотрены и прочитаны), за это я заранее прошу прощения у авторов.
«Время пришло» (бубенцы и лукавый взгляд)
Расплывчатый неочевидный сюжет в затхлой декоративной атмосфере. Фанфик-яойное внимание к малейшим движениям героя и разным мелким деталям. Фетишизм бубенцов. Скупость описания характеров: Граф, Шут, Адам, развратная графиня, жена-змея Шута и ее братец. Все основные сюжетные повороты по ходу дела объясняются иллюзиями персонажей. Основная интрига в перекрестном опылении незаконнорожденными детьми. Небрежность в описании того, что неинтересно автору. Бытовая и социальная наивность (отсутствие персонажей-слуг, графиня без нянь сидит с ребенком, жена Шута в трехэтажной усадьбе сама готовит ужин, Шут трогает руками на балу чужих женщин и т.д.), отсюда недостоверность и картонность персонажей.
Граф — условный граф: усадьба, бордель с опиумом, собственные походы на почту и договор с извозчиком (не кучером). Соблазнительницы —потусторонняя (Фрида, имя неслучайно) и посюстронняя (Мария, в целом, тоже неслучайный маркер земной простоватости). Отблеск доктора Франкенштейна в патологоанатоме. Шут — главный лирический герой — не имеет ни характера, ни амплуа, ни формы, ни человеческого, ни очерченного «нечеловеческого»; его шутовство ограничивается левацкой провокацией «на балу», в дальнейшем он главный герой сомнительного и непонятного поведения.
Герои смотрят на себя как на объект, не воспринимая своей субъектности («Граф взглянул на свои руки. Они вместе с благородной сединой выдавали в нем зрелого мужчину» и т.д).
Немного яоя (в данном случае психологического мужского гомосексуализма), немного фетишизма и бдсм, немного намеков на инцест и некрофилию. Все соблазнения выводятся за рамки сцены, растворяясь в предчувствии «а потом автор опять скажет, что герою это приснилось». Вампиров нет, немного змеесуществ и какого-то невоплощенного «подселенца», что там в результате с телами — неясно, но и знать не хочется.
Эмоциональная атмосфера — запутанная, немного извращенная и затхлая. Интеллектуальное поле — сложное и мелочно-детальное, равнодушное к психической достоверности и неразработанное в метафизической системе произведения. Зацепиться интересом не за что (и не говорите мне слово «бубенцы» в ближайшие пару недель, или только в переносном смысле).
«Жажда» (девический любовный роман & roadmovie)
Хороший литературный язык, аккуратная эмоциональная точность, ясная красивая сюжетная динамика. Это уже вполне профессиональный текст.
Впрочем, встречаются банальности, на которые не обратишь внимания в тексте более низкого уровня («Впрочем, мир, как известно, — скверная штука, а жаль…») Первая книга — хороший качественный молодежный сюжет (потерянная девица в опасности), развивающийся в девический роман с правдоподобной опять-таки девической эротичностью. Технически это честная вампириана— жажда крови, впрыскивание яда для амнезии. Лаконичное и красивое развитие душевных переживаний героя, ничего лишнего. Занятные сюжетные детали, вновь подчеркивающие аккуратность и точность текста. Даже жанровые высокопарности не портят («Я слишком грешен, чтобы мечтать о весне»).
Об особой оригинальности сюжета говорить, впрочем, не приходится. Персонажи и общий настрой первой книги напоминают культовый «Анахрон» Хаецкой— невинная храбрая дева и умелый практичный мужчина в одной квартирке, затем в roadmovie. Классическая расстановка сил: хороший вампир — плохие вампиры и дева. Общий сюжет любовного романа — приручение девушки, главный герой здесь идеальный и идеализированный первый любовник. Классика вампирского жанра — «главное это семья, вампирская семья» (развитие этой линии идет в основном во Второй книге), что тоже неплохо, вполне соответствует теме.
Как только сюжет выходит за рамки «камерных» отношений пары, сюжет начинает провисать по достоверности, и ему не хватает точности деталей и обстоятельств. Особенно это заметно во Второй книге. Можно только похвалить задумку с темными нацистскими временами и появлением еврейской темы в вампириане, но продуманности и компетентности в теме автору не хватает (раввин не будет ухаживать за могилкой, тем более дочери еврея и нееврейки на территории чьего-то дома… и за деньги тоже не будет). Сюжет Второй книги фокусируется на сплошных побегах и похищениях, описанных с организационной простотой — им не хватает сложности, как и сюжету в целом. Появляются длинные диалоги в путешествиях, и динамика сюжета снижается, это уже сплошной Roadmovie.
Вторая книга уже теряет цельность, начинаются повторы и провисание сюжета, а некоторые сюжетные линии явно недотянуты. Мальчик-вампир и его приручение слабым следом повторяют «приручение девицы» (завязка почти та же, оба младших героя ведут себя так же). Любовная линия устранена, поскольку главного героя ждет взрослая беременная женщина в созависимых отношениях из прошлой книги. Уже явно не хватает динамики, сюжет банален и фрагментарен: работа музыкантом в стрипклубе; дружба с разными людьми; отказ от влюбленной женщины «я не могу тебе ничего дать, ты достойна большего»; появляется и сразу же исчезает сын главного героя; все родичи становятся резко положительными, в отличие от их поведения в первой книге (что психологически малообъяснимо). Характер и моральные принципы героя уже расплываются, а цели становятся неочевиднее. В развитии сюжета используются романтические наивные приемы, например, вместо переговоров — пафос и блеф убить себя. На более широком сюжетном пространстве уже хочется больше мозгов и житейского опыта у героя. Появляются, наконец, охотники на вампиров, а когда автор устает, идут длинные диалоги. Вторая книга — это уже просто сюжет, не роман, а сценарий «продолжения сериала».
В целом, закончить можно было на первой книге. Это был бы качественный девический любовный роман про вампиров. Автору хочется посоветовать больше читать и ориентироваться в исторической литературе по интересующим периодам — тогда сюжет может быть более динамичен и мощен, развиваться и усложняться в соответствии с задачами. По поводу авторского литературного стиля и чутья к эмоциям и деталям можно не беспокоиться.
«Мой босс вампир» (эзотерический производственный лубок)
Вампиры этого произведения — «экстрасенсы-энергеты», по степени величия оказывающиеся и настоящими кровососущими; присутствуют также ведьмы и т.н. ирччи (полу-метафизические создания). Главная героиня —МэриСью, лирическая героиня автора, обладающая сверхъестественными способностями и небывалой удачей. Психологический мир основных героев описывается как у третьего лица, но одинаковым авторским стилем, смешением бытовой социальной аналитики и мизантропического омерзения с долей саморефлексии. Портреты второстепенных героев — шаблонны.
Обесценивание богатых, красивых и социально компетентных людей как пустых конформистов. Очень много зависти и мизантропии в бытовых зарисовках. Несмотря на жанр «производственного романа» отсутствует впечатление какой-либо компетентности автора в социальной сфере и бизнес-отношениях. Наибольшая ненависть автора к ухоженным женщинам, умеющим найти себе мужчину, затем — к пользующимся женской влюбленностью наглым красавцам-мужчинам. Клишированные персонажи: «один очень высокопоставленный питерский олигарх»; ботаники и задроты, но интеллектуально превосходные; мужественные машины для убийства; вежливые скромные опасные пожилые «особисты». Вспышки ярости происходят у всех героев произведения и это основные или наиболее частые сцены произведения в крайне затянутом сюжете.
Заметно общее влияние литературы уровня (и жанра) Бушкова, Панова, Белянина. Это неудачные ориентиры для автора, у которого есть хорошие задатки: способность создавать хорошую динамику сюжета и выразительная эмоциональность в сценах ярости и насилия, но многое портит исключительная многословность и смысловая повторяемость сцен похожих одна на другую, кроме того, существуют потерянные сюжетные линии (героиня плохо выглядит и не хочет выглядеть хорошо, потом выясняется, что ее изнасиловали, потом она сама уже не помнит, с чего это она такая — как будто автор не перечитывал произведение, и такое впечатление вообще складывается от прочтения).
Для произведений этого жанра характерны идеалы мужской красоты и харизмы, и здесь они тоже есть, в трех экземплярах (Винс, Золотов, Артемий), но персонажи эти психологически плоские и невыразительные, несмотря на превосходные эпитеты («потомок конунгов» и т.д.). Эротика в большинстве своем пошлая, недостоверная, обесценивающая и лишь прогнозируемая (без описания), однако там, где чувства героини безусловно симпатичны автору, прорывается хорошая мощная и красивая чувственность, к сожалению, бывало это редко. Достаточно хорошие описания психологических манипуляций, в том числе романтических. Это новое слово в романической литературе, использование информации из практической психологии и информационной среды манипулятивных технологов (пикаперов и т.д.); обычный роман строится на вытеснении этих правил (то есть героиня обожает и добивается недоступного героя, а не отслеживает его поведение как манипуляцию).
В целом создается впечатление, что недостаток жизненного опыта автора сильно влияет на (не)достоверность изображения взрослых людей и социальных (не говоря уж о системных) взаимоотношений в романе. Метафизическая система упрощенная, хотя и верная в некоторых деталях. Возможно, автору бы удался бытовой мистический роман, при большем количестве и качестве саморефлексии и ограниченности мира описания тем, что он (она) знает непосредственно. Метафизическая логика самого произведения спутана и произвольна (вновь провисают некоторые сюжетные линии).
Автору хочется посоветовать обрести более разнообразный социальный опыт, не ориентироваться только на фантастический жанр (хорошая наблюдательность, интерес к эзотерике и психологии пригодились бы, например, в бытовом мистическом романе) и развивать литературный вкус с классической литературой.
«Никогда не смотри через левое плечо» (детективная гонка по-вампирски)
Достаточно небрежно написанное произведение. Набор формальных клише и поверхностных сюжетных ходов от «Кентервилльского привидения» (семья с детьми приезжает в старый дом с привидениями) до скучных детективов с нарастанием гонки развития кровавых событий. Условно картонный комизм не становится настоящим ценным юмором (радость от смерти двоюродной бабушки, восторг домохозяйки от любовных романов и свидание, на которое приходит другой человек, считающий ее продажной женщиной и т.д.).
Главный вампир — венгр Иштван (еще одно клише), превращается в летучую мышь и умеет внушать героям нужные мысли. А также вызывает амнезию — принципиальный ход для всего сюжета, делающий его довольно бессмысленным. Характеры персонажей в лучшем случае жанровые: неухоженная домохозяйка, открывшая в себе женщину через любовные романы; недотепа— муж; младенец, которому нужны няньки; христианские фанатики; влюбленная в вампира экономка; горничная — шизофреничка, больная лейкемией (она была моим любимым персонажем, пока не стало понятно, что всех героев автор собрался просто поубивать по очереди). Нет никакой психологической достоверности ни в характерах, ни в рефлексии героев. Сюжетные линии выбираются и отбрасываются после очередного кровопролития.
Вторая часть произведения пронизана историей вампира, венгра Иштвана, который живет около 800 лет. Уже больше обобщенных исторических реалий и понятна эпоха (работал исторический консультант), текст плотный, но уже скучный и бессмысленный в своей очевидности. Динамики становится больше, но все слишком предсказуемо как танец «половецкие пляски». Монахи-вампироборцы, христианские фанатики и подлые, один из которых крестит вампира. Это повлияло — в лучшую сторону — на его способности и он обратил в вампира Влада Цепеша. Кратко описан роман Влада Дракулы с Элизабет Батори, что исключительная банальность в вампир-мифологии.
В реальном сюжетном времени мы видим привязанность вампира к мальчику и как следствие — убийства его родителей. Управление мальчиком с помощью амнезии лишает сюжет малейшего шанса на развитие. И их тоже скоро убьют — за венгром Иштваном все еще охотится сам Дракула, еще живой. В целом все довольно неприятно, небрежно и бессмысленно.
«Спящая кукла» (прелестные готы, вампиры и охотники)
Хороший литературный язык и достаточно достоверный обыденный психологизм. Авария с юной художницей в трамвае — аллюзия на историю Фриды Кало, жаль, что дальше тема художественного творчества теряется. Идеально понимающие мужчины здесь — музыканты-готы (готы-мужчины, с отсутствием нарциссизма?!Вау!), но для стилистически женского романа их наличие только на пользу. Часть сюжетных линий также теряется после «обращения» персонажа, что скорее минус даже для вампирского романа — однако при таком развитии сюжета и при такой концовке есть шанс на продолжение.
Фокус произведения в превращении героини в вампира. Хорошо продуманная и целостная метафизика, интересная физиология процесса и постоянные эмоциональные переживания и рефлексия главной героини оказывают захватывающее впечатление. Есть немного от стилистики «МэриСью», но женскую беллетристику это никогда не портило; в процессе происходит переход героини от ролевой модели Персефоны (творческой девушки, способной к трансформации) к Артемиде (соратнице и охотнице), что может опростить героиню в дальнейшем, но посмотрим — это один из немногих романов, к которым хочется продолжения. Интересно, что у героини, по сути, два наставника — вампир-создатель (отцовская фигура) и охотник на вампиров (потенциальный возлюбленный). Это чистейшее разложение вампирского сюжета, идеальное для психоанализа, но мы просто порадуемся красоте замысла.
Охотники на вампиров здесь простые милые люди, но профессионалы. В них есть спокойная компетентность, и именно они объясняют поначалу правила «вампирской игры» этого произведения. Мучительный выбор вампира (классический фокус современной вампирианы) сопровождается здесь перевоспитанием вампира охотниками, с одной стороны, ведомственными интригами, в легкой форме, с другой, что тоже идет произведению только на пользу.
Интересно показана связь и взаимоотношения вампира и его создателя: она психологически тоньше и сложнее обычного, что кажется правдоподобным. Красивы «сны создателя», общие для новообращенного вампира и его предтечи, хотя в них чувствуется влияние Макса Фрая, с его посиделками в кофейнях неведомых миров и самой «одинической фигурой» наставника. Красивое описание природы самим зрением вампира. К месту тема карнавала — классическая для вампирианы, в т.ч. нынешних произведений. Показаны и т.н. вампирские ценности — «семья вампиров, вкусная кровь, ничтожные люди, и, разумеется, свобода охоты».
Демон, возможно, метаморф, с повадками маньяка-убийцы и «крот» на базе охотников делает произведение частично детективом, частично шпионским романом, что тоже идет на пользу произведению.
«Вампиры девичьих грез» (эпика и эротика)
Очень крутой заход: мир, в котором люди отдают свою кровь вампирам и благодарны им «Великим и мудрым» за позволение жить. Главная героиня — девочка-подросток, рационалистка. Существуют стада человекообразных животных, биологически идентичных людям. А вампиры — более прогрессивная и цивилизованная раса. Одна из основных тем — сосуществование двух видов, один из которых природно доминирует. Здесь вполне развитая метафизическая идеология, а не просто метафизика.
Хороший литературный язык, внятная сюжетная динамика даже в деталях, захватывают даже бытовые диалоги; психологические портреты персонажей вполне разнообразны. Шикарная женская ирония, эмоциональная точность и развитая рефлексия. Эмоциональное пространство наполнено противоречием между переживаниями как блаженством и достоинством личности (и жизнью, на самом деле). В этом чувствуется классика психологии зависимостей.
Удивительная точность и чуткость к слову. Сильные и временами жутковатые (как раз для вампирианы) эротические переживания. И вообще красивая пронизывающая чуткая эротика, со временем переходящая в легкийбдсм и порно (не могу составить свое впечатление об этом).
Эмоциональные качели героини: приязнь с доверием сменяются одинаковым отвращением с агрессией. Это становится лейтмотивом всего произведения и со временем вызывает общую скуку, что не влияет на захваченность даже чисто бытовыми сюжетами. В целом, психологического развития героини практически не происходит. Несдержанность ее на язык от начала почти до конца остается главным двигателем основного сюжета. Это проигрывание одной и той же мелодии снова и снова на мотив «подчинение — неподчинение».
Интересно, что поклонники здесь (и вампиры, и обычные человеческие мальчики, и даже «злобные хищники» — мажоры) появляются парами — и соперничают за героиню. Но основной сценарий произведения, конечно, «Красавица и чудовище» с постоянной рефлексией девушки.
Семейная тематика представлена вполне ясно: хорошие семейные отношения с человеческими сносными родителями и мудрая вампирья бабушка.
Очень сильной получилась демонстрация «протеста жертвы», это выдающееся психологическое описание. В дальнейшем без больших неожиданностей. Большая часть, на фоне отсутствия яркой сценарной динамики, уделена выздоравливанию героини и здесь идеальный мужчина возится с женщиной, ведущей себя как маленькая девочка. Приятно, но скучновато. Жестокость главного героя из-за безумия его бывшей жены — классика жанра женского романа со времен графа Рочестера.
Меж тем очень интересные объяснения про модифицированность голоса крови, желания жертвы быть съеденной; интересная история природы и происхождения вампиров (бывшие эльфы из другого, погибающего мира, которые превратились в вампиров перейдя в этот) — не могу вспомнить, откуда я слышала этот сюжет (кажется, что слышала).
Концовка произведения с принятием героини в общество вампиров, хотя и в своей собственной природе (уже измененной разными способами) с новоявленной подружкой-вампиршей намекает на продолжение.
В целом, при таком таланте автора захватывать внимание даже в бытовых сюжетах, хочется большей динамики общего и большого сюжета произведения.
«Лишенные смерти» (Монтекки и Капуллетти)
Многоярусные сцены в стиле Монтекки-Капулетти из жизни мира, где властвуют вампиры и охотники на вампиров. Банальный, чуть приторный стиль. Достаточная бессвязность описания, детали и герои даны безо всяких объяснений — все выясняется в безумном количестве сцен и диалогов. Определенная театральная условность социального мира.
В целом заметно отсутствие психологичности. Герои — персонажи бала масок. Слабая метафизика. Все забивается многочисленными диалогами и сценами действий, которые совершенно не захватывают. Мучительно длинный текст, не требующий особенно никакого осмысления (это похоже на бесконечную компьютерную игру, смысл которой — в действии героев, а не в сюжете) или не вызывающий никаких переживаний. И да, вампиры побеждены, превращены обратно и исчезает вражда.
«Есть ли у них душа» (Храбрая девочка помогает вампирам)
Простое, социально и психологически наивное произведение. Цивилизованные вампиры, появившиеся с воскрешением людей в эпоху начала христианства (Иисус воскрешает мертвых), занимавшиеся охотой во время войн; при этом их невыносимость солнца объясняется прямым вмешательством Бога через своего посланника. Чертовски наивная теология.
Сюжет обыденный: есть два брата-вампира, один из которых отбил у другого девушку и тот другой устроил эпидемию среди людей, чтобы те нуждались в вампирской крови, потому захватывали бы вампиров и постепенно убивали их (дальний прицел авантюриста остался мне не ясен). Так и происходит, но дочь полковника — тюремщика- начальника базы влюбляется в оставшегося главвампира, спасает его; вампиры отбивают своих подельников, мама героини оказывается вампиршей, полковника убивает авантюрист-вампир, главные герои влюблены и собираются пожениться.
Восхищает главная героиня семнадцати лет, которая спит с мишками, а затем разбалтывает все секреты базы главному заключенному. В конце все обустраивается еще и тем, что просыпается старый главвампир, «дедушка», но это уже классика вампирского жанра.
И спасибо автору за то, что каждую главу она называет ровно по сюжету, который там происходит.
«Актриса» (мечты провинциальной актрисы)
Уютное женское повествование. Автор, похоже, описывает знакомую социальную среду — театральный мир, и от этого произведение только выигрывает.
Отдельно значимая для вампирианы тема Избрания сверх-существом-мужчиной— женщины. Поначалу неспешный довольно уютный женский роман. Нетривиальное появление вампиров: «Король и Королева Кемета (Египта), задумали искоренить каннибализм и взяли в плен двух ведьм сестёр с целью выведать их тайны. Ответ сестёр их не удовлетворил, и они жестоко надругались над сёстрами, предав их смерти. Злой дух Амель отомстил за гибель ведьм и вселился в Королеву. Слияние материального тела и нематериального духа породило «иную форму», более совершенную, питающуюся кровью. Размножение «иных форм» происходит путём передачи крови вампира человеку. Вскоре Королева сделала вампиром и Короля».
Эротика мягкая, уютная и простоватая. Историческая наивность — Князев не означает княжеского рода. Еда описана неаппетитно. Производственный театральный роман о влюбленности в режиссера-вампира. Вампир много угадывает мысли — для романа это тупик. Хороший вампир — плохой вампир. Человек Влад, утверждающий, что он судьба героини. Плохой вампир пытается сжечь героиню по-настоящему. О, эти опасности маленького актерского мирка!
Какой-то внезапный переход к вампирскому пространству и состоянию… Оп, и на скале, вдали от родных. Любовь к спутнику, ненависть к остальным. Упрощенная эмоциональная палитра вампиров. К концу произведения какие-то очевидные пропуски текста и сюжетов. Внезапно детали и обстоятельства, о которых ничего не было известно раньше. Скомкано-поспешный сюжет в самом конце, интриги вампиров, первокровь, непришейкобылехвост — человек Влад… жаль. Потенциал не раскрыт, вначале тягучей провинциальной сентиментальностью, затем поспешностью драматического сюжета.
«Зло любит меня» (американский драйв и импозантные мужчины)
История девочки-бродяжки Леи в Америке. Есть недостоверности, конечно, но выглядит очень стильно. Все довольно красиво и сценично. Очень визуально доступный текст, кажется хорошим для экранизации. Есть хороший «не-человек» Рон и «плохой вампир» Маркус, маньяк, вампир со сломанной психикой, зацикленный на поисках идеальной любви; еще один друг, но он все время «сливается». Это классика сюжета: выбор между мужчинами. Мужчина, который делает лучше, и мужчина, который интересуется самым худшим. Ловушка зла, которое принимает тебя любым… похоть, плоть и кровь. Интересно, что большинство мужских главных героев здесь «одинические фигуры», и в конце появляется тема «клана Одина». Но сюжет несколько теряется.
Сильна тема гипноза вампиров. Вампирские кланы, которые формально распущены. Борьба с охотниками на вампиров; присутствуют оборотни — это расширяет культурное поле произведение. В целом видно влияние вампирской культуры, есть взаимные заимствования тем, событий и объяснений: «спящие куклы», биооружие, спинной паразит вампира, вампирша-пророчица.
Очень интересна София, невинно выглядящая вампиресса, собирающая вокруг себя других для создания клана. Но ее сюжетная линия оказалась неочевидна, она всегда была на вторых ролях и так и исчезла. Более удачно получилась Аннет, еще одна вампирша. Прекрасная тема феминизма среди вампиров: вампирессы отвоевали свои права с приходом суфражисток.
Показан «колдовской мир». Ведьмы здесь очень нетривиальны, они жрицы бога Кроноса. Один из главных героев — наследник их силы. Шикарный сюжет про художника Пророка с его картинами, хотя и не вполне психологически завершенный. Аккуратно-достоверная эмоциональность девушек и более слабая психологичность героев-мужчин.
Захватывающая интрига (это настоящий талант автора, не хватает лишь толики продуманности и системы). Есть и классика вампирианы: бал (толком не был описан, но есть в сюжете) и похищение девушки (неоднократное), выбор между плохим и очень плохим поклонником (хотя тут вовсе трое). Очень романтичный язык, современный, но достойный классики XIX века. Тщательно продуманная одежда героев подчеркивает вампирский шик и выглядит натурально.
В конце случается конец света с открытой охотой нежити. Но финал истории не очевиден и несколько смят. Как еще не финал, и не открытый финал. И радуют прекрасные эпиграфы из песен современных групп!
«Команда Клейна» (техничный космо-поп)
Хорошая сюжетная динамика. Качественный язык, некоторые практически несостыковки. Отличный драматизм, чувство сцены у автора. При этом бедность психологии, банальность общего сюжета.
Три боевых товарища, вампир, актер и еще некто, нечеловек. Здесь и далее вампир играет роль «полезного другого», никакой связи с вампирианой как жанром.
Вторая часть первой книги: появляются охотники за вампирами в формате частной спецслужбы фанатичного характера и с комическими чертами. Эмоциональность и психологическая достоверность происходящего достаточно простые и плоские. Однозначные враги-фанатики, настоящие друзья, коварная соблазнительная и хорошая женщина-друг. На помощь вновь приходит не-человек Клейн.
Книга вторая: работа команды на спецслужбу Земли. Через нее — попадание в параллельную реальность Земли. Очень искусственный сюжет в целом. И это мир с двойниками попавших туда героев, которые напрямую с ними общаются. Это нелепо выглядит, как будто автору сложно и неинтересно придумывать новых героев. Вновь продолжаются интриги и боевки. Из этого чужого мира герои забирают и своих двойников. В новом мире уже шестеро друзей спасают Землю от враждебных невидимок и делают нового вампира. На сцену выходит еще более блестящий вампир Менард (двойник, а не новенький), старый автору надоел, что ли.
В целом скучно, искусственно. Это банальная научная-фантастика рядового уровня с вампиром, от которого есть только аристократический шик и некоторые сверхспособности (для настоящего вампира и настоящей вампирианы этого мало).
«Праздник Тыквы» (Библиотечная фаустиана)
Начинается как хорошо слаженная житейская женская проза с узнаваемыми персонажами и уютным библиотечным миром. Забавные и точные наблюдения, увлекательный маленький быт. И очень странные происшествия. Волшебные книжечки. :)Прекрасно-узнаваемые библиотекарши. Праздник Тыквы с привидением бывшего хозяина, еврейского предпринимателя, убитого в революцию красногвардейцами, Иосифа Берга.
Книги-вампиры и книжные герои. И герой-вампир, но малопривлекательный. Зато шикарный бывший Темный властелин. Борьба поп-героев и классических героев. Прекрасная философская мораль книжников. Достаточно жесткие эротические сцены и сцены насилия, но литературно-деликатно, ничего лишнего — и пронимает.
Лучшие ведьмы (Эсмеральда — еще и Эсме Пратчетта) в литературе помогают главной героине! И еврейский аналог Фауста и Якова Брюса. Красочная боевка в конце. Читала не отрываясь, несмотря на дела. :)
«Вампирская доля» (простую девчонку отвампирили в пионерлагере)
Простоватый язык внутреннего монолога. Сюжет напоминает пионерлагерную страшилку, только от лица девушки, будущего вампира. Бессвязность сцен и внутреннего монолога героини. Известная мизантропия подростка: сочетание униженности, отверженности и высокомерия. Таинственный друг с «другой стороны» лагеря оказывается влюбленным вампиром. Пошлый сексуально расторможенный вожатый и маньяк. Абсолютное отсутствие психологической глубины и героев, и сюжета. Нелепость сюжета и неадекватность реальности. Героиню насильно сделали вампиршей. Она резвится. Внезапно появляются оборотни, один из них тоже влюблен в героиню. Затем появляется ФБР? В общем, полная мешанина, при отсутствии языка, стиля, динамики, эмоций, психологизма и чувства реальности.
«Вечность Улина» (Вампир под Ведьмака Сапковского)
Фэнтэзи-средневековье, потешно-звонкое и игрушечное, как в песнях ролевых менестрелей. Формат истории: рассказ менестреля, что ничего особенного не дает. Банальный язык, полный штампов («криво усмехнулся») и подавляющего множества мелких деталей. Дворянская семья: юноша Алин и его мама. Алин влюблен в «самую прекрасную девушку земли», которая «оттает, если ей помочь». Формальный ненатуральный психологизм.
Неприятная девушка с магическим взглядом заколдовала сына знатной семьи и «хитренько улыбалась». Отношение автора к героям очевидно. Хороший мальчик влюбился в неподходящую девушку. Но оп-па, он становится вампиром — и тут начинается бесконечный роуд-муви.
Дальше разные истории. Девочка-вампир. Бездна, черные драконы — вампиры среди драконов. «Мы одни в этом холодном мире». Вновь роудмуви, врагов убивают, иногда делая из них вампиров. Эльф Дагда. Изгнанник и музыкант. Истории — повод для менестрельских песен, стихов в тексте. Гномы. Воительницы. Древние руны. Боевки. Старик — маг, специализирующийся на вампирах. Биоружие против вампиров. На день перестал быть вампиром. Отношения у главного героя только с хулиганистыми девочками-подростками. Разные истории, но «Ведьмака» Сапковского не вышло.
«Вкус крови» (девочка, вампиры и фаерболлы)
Девочковый роман, написанный очень простым языком, с кучей малозначительных деталей. Банальность мысли, заключенность сюжета в рамках узкой компании, бедность образов. Изобилие штампов. Иногда бессвязность предложений. Проблема автора в подмене ощутимости образного мира произведения — многочисленными подробностями внутреннего мира и бытовой жизни своей лирической героини. Нужно меньше деталей и больше смысла. Местами довольно корявый язык: «он взглянул мне в мои любимые карие глаза».
Почему-то популярное имя Алина (Алин) в этой подборке произведений, еще Кристина. Эротика описана банально, от чего немного смешна и довольно неприятна (цель у автора наверняка была другая); местами просто ужасно (я не буду это цитировать, я постараюсь это навсегда забыть). Возможно, автору стоит или набраться личного чувственного опыта, или какое-то время не пытаться его описывать. (Ничего страшного, описывать эротику дано не всем.)
Достаточно слабый психологизм. Герои говорят длинными чуть напыщенными и формальными фразами. Персонифицированное нападение неизвестного вампира, сродни изнасилованию. Вампир Костя, который двести лет искал именно ее и с которым устанавливается внутренняя гипнотическая связь. Главная героиня становится девушкой сразу двух вампиров. Маг — охотник на вампиров, пятидесятилетний спортсмен Артем Косточкин, даже с фаерболлами, но все обыденно и банально, никто ничему не удивляется. Оборотни тоже есть. У вампиров — клан, у которого есть повелитель. Тошнотворные банальности.
Основной смысл произведения — возвращение мальчика Саши, с которым в первых главах идет ненатуральное расставание, затем его обращение в вампира, потом будто бы его гибель, и в конце они собираются пожениться.
«Жертва» (Вампирский Лост, спецслужбы и немного екатерининских времен)
Свободный легкий язык. Место действия — узнаваемые современные США — Канада. Обилие характерных персонажей, масштаб и загадки (а еще остров в Тихом океане) напоминают сериал Лост.
Детективная завязка, похищение жены, которая уже собиралась уходить. Скрывающийся профессор (медик). Создатель «био-оружия» против вампиров. Очень изящные и ловкие намеки, постепенное прояснение темы. Больной раком ребенок Люк, которого пытается спасти бывшая вампирша родом из России. Ее воспоминания, относящиеся к XVIII веку. Превосходная тонкая эротика. Графиня, замужем за охотником на вампиров, которую саму делают вампиршей.
Классная интрига, стремительное развитие сюжета. Взаимоотношения не то различных спецслужб, не то группировок внутри них — на фоне вампирской темы. Точные психологические подробности очень к месту, и есть баланс между демонстрацией как женского, так и мужского эмоционального мира, что редкость в вампириане.
Тонкий и точный язык. На самом деле это, конечно, шпионский детектив с бывшими вампирами, но многое прекрасное от вампирианы здесь присутствует — кроме того, это как бы пост-вампириана, после биооружия против вампиров (кроме одной, оставшейся). Чудесно!
Интересные идеи о лидерстве и сотрудничестве. Очень точные и современные. Возвращение к теплым чувствам и отношениям. Очень морально. Очень многое о любви, самой разной и очень человеческой. Очень много про выживание и сохранение себя как личности даже в невыносимых условиях.
Ближе к концу сюжет становится ломанным и запутанно-затянутым, в духе того же Лоста, равно как и предсказуемым. Недостаток — некоторая техничность и затянутость к концу, заканчивать надо было раньше. И хочется смены темпа. Но вполне эффектный финал.
«Обнажая клыки» (печальный результат любви к сериалам)
Плотный любительский язык, загроможденный общими фразами, странными метафорами или ненужными деталями, напыщенным романтическим пафосом. Все это можно сделать декоративно и красиво — иначе получается скучно и пошло. При этом очень простой синтаксис.
Какая-то условная Америка. Глянцево-пустые герои. Ненатуральность и неестественность происходящего. Очень смешное признание в вампирстве: парень и девушка сталкиваются на охоте на кроликов. Нелепость сюжета. А друзья как-то не поняли… Оборотни вводят вампирам мертвую кровь, а так — также учатся в колледже. Ведьмы выслеживают вампиров и стараются их уничтожить, потом мирятся Ненормальные книжные старушки с их загадками. Охотники на вампиров — женщины со шприцами. Учителя — тоже вампиры, в какой-то безумной хаотичной, бессмысленной и неправдоподобной гонке сюжета. Свитки, артефакты, полицейские, Артемий и Глеб, духи, призраки. Убийства, простые как нарезания бутербродов. Мотивация героев простая, как у комаров. Отсутствие хоть какой-то психологической достоверности просто феерическое.
Налицо влияние сериалов, при отсутствии литературного вкуса. Все-таки, для того, что уметь писать — нужно уметь читать.
«Тлен» (отвампиренная девушка мстит за возлюбленного)
Хороший разнообразный язык. Сентиментально-трагичный внутренний мир героини. Не достает некоторой ясности, осмысленности и четкости сюжета. Нападение на девушку и спасение ее вампиром — уже стандартный ход, годный для списка хрестоматийных сюжетов вампирианы. Слишком много интимного душевного мира героини, не принципиального для читателя, если только он не окажется психическим двойником автора/героини. Зато довольно милая готичность.
Хозяйке на заметку: в вампирских романах не надо называть героев Влад. И Макс. И под вопросом Кристина.
Достаточно хороший и достоверный психологизм взаимоотношений подруг и слабый психологизм отношений с мужчинами; при этом слишком много то приторной сентиментальности, то трагичной готичности, когда речь идет только о чувствах. Идеализированное описание психологического мира любовной зависимости. Встреча с вампиром на кладбище — шикарный иностранец. Очень большое внимание к душевным движениям и состояниям — и это плюс, когда речь идет об особенных переживаниях.
Сюжетная динамика достаточно неочевидная и слабая. Социальная достоверность тоже — герои живут в своем психическом вакууме, довольно свободном от реальности.
Обращение в вампира, но это делает не влюбленный вампир, а его коллега — чтобы развеять его меланхолию. Когда вампиры разговаривают, они банальны. Зато хороши в описаниях. Слишком легкие убийства довольно значимых героев — плохой симптом у произведения. Треугольник: новообращенная вампирша — шикарный меланхоличный вампир — пылкая старинная вампирша. Бесчинства и убийство возлюбленного (а эротики вообще нет). Загадочный кинжал. Охотники на вампиров из Сибири. Достаточно отвратительная аморальная жестокость. Наивные социальные игры, которые вполне проходят в этом сюжете. Готичность превращается в мизантропию, мизантропия в социопатичность. Сюжет бессмысленен, поскольку героиня — антигероиня; она не получает ни единого морального бонуса.
У автора хорошие перспективы, если получится выйти из «интровертной коробочки» и научиться каким-то моральным постулатам.
«Хаозар» (тяжелое фэнтэзи с вампирами и ньюэйджевым синкретизмом)
Цивилизация технически более цивилизованных вампиров-мизантропов. Много специфических названий, что делает произведение обособленным, с претензией на свой собственный мир (это же способно породить уныние у читателя). Судя по названиям чего-либо, налицо наследие литкультуры эльфов. Девушка-вампир Жанна из рода владык вампиров. Какой-то очень условный психологизм, формальная мотивация, поверхностное описание душевных процессов. Поспешная подача значимых для сюжета событий, неровный сюжетный ритм: одинаковая скорость и интенсивность повествования для мелких и больших происшествий. Лирический герой, когда повествование идет от первого лица — некоторое время непонятно кто. Вообще, совершенная фрагментарность повествования… Метафизические персонификации, Великий Спрут, Цветок, богиня Рея, Царь Природы. Дальше какое-то фрагментарное безумие, куча непонятных героев и сюжетов… это невыносимо, это можно читать только в полном отсутствии любых других информационных источников. С непредсказуемым эффектом.
«Сын Сумрака» (космический техно-поп, но с девушками)
Научная фантастика с вампирами-носферату и оборотнями, боевками. В конце все поженились.
«Хранители Лотты» (мифологическое фэнтэзи, БДСМ и аморалка)
Девушка-попаданка в фэнтэзевое Средневековье. Загадка — амулеты, с ним ее видят манипуляторы, а без него — нет. Достаточно искусственное описание и развитие. Квесты как в компьютерной игрушке. Пленный вампир и добрая самаритянка, полная крови. Все оказывается обучением хранителей миров — лоттов. Достаточно наивно и практически, равно как и психологически и социально малодостоверно. Дальше идет стандартный сюжет «магическая школа». Но с садистским ангелом (и инценстуальным притом), уродующим лицо героини, лишающим ее друзей. Соперничество ангела и вампира за девушку. Вампир ухаживает и соблазняет; эротика робка и простовата. Вампир готов отказаться от всего ради героини, но ангел подло его убивает. Известная виктимность и мазохизм героини «я смогу вытерпеть и это, и на этот раз выкручусь». Не мотивирует. Дальше персонажи унижают героиню, но она все терпит; спит с ангелом вначале в наркотическом трансе, потом и так (все довольно скучно). Вообще какие-то болезненно-эротические взаимоотношения, нарушение субординации, инцесты и прочее. В результате мучения героини приносят результат— ее делают хранительницей миров. «Это грязная работа детка, но кто-то должен ее делать».
У автора есть перспективы для хорошей фэнтэзи-беллетристики, но нужно больше оригинальных идей, цельности сюжета, развития характеров и эмоциональности, немного больше внятной морали.
«Через границу времени» (вампирская Красотка)
Питание вампиров кровью как разновидность проституции, формат BloodGirls. Незнакомец-вампир и «Я знал вас в прошлой жизни». Аналог «Красотки», только в вампириане. Простая девчонка — и загадки, прекрасные мужчины и т.д. Очень девочковая психология, не дотягивает до сюжета. Вампиры с кавказскими именами (Даур, Эмир). Похищение девы, как обычно. В прошлой жизни она влюблялась и обижала вампиров. Очень просто и наивно описаны магические обряды. Язык и взаимоотношения героев на уровне подросткового быта и фантазий о красивой жизни и загадочных властных мужчинах (в стиле «а я такая ему как…»). Хороший вампир и плохой вампир, но оба «папики». Героиню таки делают вампиршей.
«Вендари» (мрачняк в стиле «Ребенка Розмари»)
Некотораяпостапокалиптика, что всегда идет вампириане. Вполне бодрая интригующая завязка. Вновь тема ученого-генетика, вампиров с их бессмертием и зависимостью от людей как от пищи. Некоторая спутанность сюжета: кажется, что происходят значимые, но не описанные напрямую события. Дальше напоминает Ребенка Розмари. Еще очень деликатно описан роман мужчины и женщины-чудовища. Очень хорошие описания психических процессов и состояний героев. Элементы очень качественного полицейского детектива и хоррора. Скромная, но качественная эротика; местами инцестуозная. Сильные характером женщины — слуги вампиров. Деградация вампиров. И уже гонка убийств в конце произведения; садизм и тяжесть. Безрадостность даже условного хэппиэнда. Слишком тяжело и мрачно без особого смысла.
«Голоса» (постапокалиптическая чернуха с психологизмами)
Утомительное морализаторское многословие. Постапокалиптика. Повествование от разных лиц, написанное одинаково монотонным слогом. Потеря аппетита и вкуса у людей. Это все превратились в вампиров. Описания, похожие на откровения наркоманов. Во второй части появляется сравнительно связный сюжет, но в том же монотонно-тяжелом стиле и общей темой наркоманско-вампирской чернухи.
«Догоняя ветер» (вампириана в стиле скандинавского детектива)
Спокойный свободный неспешный язык. Очень много точных бытовых и психологических деталей, что хорошо для женского романа. Отличная интригующая завязка и развитие. Сочетание женского психологического романа, детектива и вампирианы. Захватывающее чтение. Кафе-вампирский аттракцион. Очень крутое настроение: и бытовой женский психологизм и такая же обыденная, но совершенно потусторонняя мистичность ощущений. Очень крутая атмосферная мистическая Исландия. И не очень понятно, что именно происходит в конце.
«Дракон — Рыцарь — дракон» (вторично-героическое космо-фэнтэзи)
Эпически героическая фэнтэзи, с продолжением сюжетных линий других произведений (неизвестно, того же или других авторов). Но Боги Хаоса, Лорд Тьмы — это все уже так старомодно и несколько уныло. Куча пафосных названий. Нет ни психологии, ни метафизики, столь значимых для вампирианы. Влюбленный научный работник и восьмилетний мальчик (который ведет себя не как восьмилетний мальчик) внезапно видят дракона и инопланетянина (который одно). Офицеры-фермеры и поедание их мозга для получения информации. Жрецы и их магия, глупые властные женщины. Боевой садизм. Великий герой Дзард Вейтар в маске и Дракон.
Крайне вторичное произведение на стыке фэнтэзи, героической научной фантастики и звездных войн. И что-то я пропустила, где тут вампиры.
«Ночные Гости» (сериальный хоррор в глубинке США)
Стиль — американский хоррор. Приезжая женщина в странном городке. Вторая приезжая девушка, уже покрепче и с местной молодой тетушкой. Сочетание игнорирования проблемы и страха перед ней (невротические переключения с «все нормально» на «только не открывай дверь ночью»). При этом там все еще находятся идиоты, открывающие дверь. Очень много психологических несостыковок, хотя жанр выдержан хорошо. Группировки вампиров и охотников. Основные сюжетные связи — через романические отношения («волшебный» прием). Влюбленный вампир, который прикидывается хорошим, а на самом деле садист. Наивная помощь вежливым импозантным вампирам, приводящая к убийствам, похищению и изнасилованиям. Эротики мало. Артефакт города — камень. В Целом, сильно влияние американского хоррора и сериалов. Язык и динамика хороши, сюжет уныл, достоверности мало. Нелепый хэппи энд.
«Пока твое сердце бьется» (еще одна вампирская Красотка)
Девушка с кардио-проблемами и вампир. Легкий естественный язык. Древнее существо, выказывающее интерес и приязнь к деве — классика вампирианы. Хорошая женская психология подружек. В вампирских женских романах довольно часто кажется, что все это метафора отношений молодой девушки со зрелым женатым мужчиной (любовником). И здесь это очень сильно заметно. Романтический пафос с переигрываниями. Вампир-венгр. Выбор или умереть, или стать вампиром становится критичным. Жестокость вампира и его принятие. Готическая девушка — добровольная еда вампиров. Эротика достаточно формальная. Кровавые слезы. Родители быстро смирились с выбором — не психологично. Покупка цветов для своего мужчины: классика завоевания недоступного прекрасного и непредсказуемого мужчины. Включенная история совсем плохого вампира Лайоша. Бал вампиров и развитие сюжета «Красотки» (издевательства старых знакомых над новообращенной вампиршей-супругой). Садистская провокация плохого вампира (заодно расправились с бывшим парнем). Душный хэппи энд.
«Есть ли у них душа»
Композиция есть, представление о том, какую интригу хочется развить, у автора имеется, изложено стройно — язык простой, но чистый, — однако будучи перенесенным на бумагу, замысел бледнеет и теряет энергию. В заговор Ленара не верится — слишком прямолинейно и по-детски. О желании совершить вампирский каминг-аут мы уже не раз читали, да и трудно предположить, что таких предложений совет не слышал раньше. Следующий козырь — эпидемия — тоже не сработал. Она где-то есть, но — где-то там. Читатель оказывается в положении Люси, которая слышит об ужасах (в основном — ограблениях музеев), но не видит их своими глазами. Все они проходят мимо, оставляя в объятиях плюшевых мишек. Нападение на замок — не пугающее. Нападения на базу — фоном. Назначение Александра в обход Ленара и борьба за власть тоже переданы вяло. Каждому из названных событий нужно придать напряженность заведенной пружины. Пока они тонут в меланхолии. Общее впечатление — слишком разбавленный и недосоленный бульон.
Роман легко можно отложить на пару дней, почитать что-то другое, потом вернуться. Он не захватывает. Кажется, автор всё происходящее в произведении передумал и пережил про себя, а до бумаги донес остаточные, порядком выдохшиеся эмоции. То есть у нег есть представление, какую историю он хочет написать, но нет чутья, как материал организовать, чтобы из этого вышло лакомство. Выбирается простейший путь — пересказать в линейной последовательности всё от начала до конца. Все козырные карты моментально выкладываются перед читателем. Сотрудничество Эрика и Ленара, Ленара и Дюваля, тайна пропажи Джейн — ни малейшей возможности помучиться догадками и домыслить.
Отсутствует разница в восприятии происходящего Люси, вампирами, ее отца. У глав, написанных от лица разных героев, должна быть разная энергетика и окраска.
Что можно посоветовать? Сделать главы более концентрированными, добавить в них остроты, тайны, контрастов, эмоциональных пиков. Требуют серьезной доработки диалоги, которые пока прелестны целомудренностью и наивностью, но уходят в песок. Речь персонажей надо бы разнообразить — пока все поголовно изъясняются с одинаковой монотонной печальностью. Хотя произведение и анонсируется как роман для подростков, чрезмерная упрощенность ему вредит. Удержать внимание подростковой аудитории как раз и должна яркость, сжатость, быстрая смена планов. Произведение в том ритме, в каком оно существует сейчас, способен прочесть только взрослый и терпеливый читатель или очень мечтательная девушка.
Название ставит перед романом высокую планку. Произведение обязуется по-новому ответить на вопрос, которым задавались сотни писателей. Но от ответа автор уклоняется, скрываясь в историю влюбленности и отношений героини с родителями.
Многое вызывает непонимание. Например, отчего отец не научил Люси французскому? Неужели мать-американка запрещала? Почему для семнадцати лет Люси так инфантильна. Отчего заговорщик Ленар, пусть и фанатик, настолько непредусмотрителен, что не мог просчитать эффект от эпидемии — вампирской крови-противоядия всем не достается, вампирам не хватает человеческой крови и ресурсов для обращения, вместо господство над людьми вампиры становятся сами дичью? Вредят повествованию обязательные трагические любови, управление компаниями и богатства. Пробуждение Серила — не только калька с пробуждением Виктора из известной трилогии, но и бог из машины. Вампиры — и почти 700-летний Александр и вовсе древний Серил — лишены ожидаемой мудрости и харизмы.
Достоинства — роман добрый. Сделан с теплотой (к героям, читателям) и сентиментальностью. Насчет того, есть ли у вампиров душа или нет, каждый может выбирать свой вариант ответа, а вот у романа она точно есть. Интересна концепция вампиризма, хотя заявлена она только устами Александра. После к ней не возвращаются, так что эта хорошая находка быстро стирается из памяти. Остальные выяснения подробностей вампирской физиологии и философии можно сократить. В доступной форме изложено руководство для юных сердец: « — Чтобы разбираться в любви, надо уметь различать настоящее чувство от ложного. Такому юному существу, как ты, это сделать непросто. … Главное, помни: тот, кто пытается подавить твою личность, пытается заставить тебя делать то, что может принести тебе вред, кто только берет, не давая ничего взамен, и наоборот, кто постоянно потакает всем твоим прихотям, которые могут привести к серьезным последствиям, кто не предостерегает тебя, видя, что ты поступаешь ошибочно, — тот не достоин твоей любви, твоего внимания». Могло выйти нудное морализаторство, но получилось мягко и с искренней заботой.
«Спящая кукла»
Порядочная героиня вампирского романа обязана всегда опаздывать на работу или на занятия. Иначе ее жизнь будет недостаточно трагична.
Порядочная героиня вампирского романа обязана быть Пеппи Длинный чулок. У нее не может быть родителей, в крайнем случае — один родитель и тот далеко. Ну, или родители, которые и так ей немилы. С такой семейной историей удобнее перебросить героиню из мира людей в мир нежити, поэтому предусмотрительный автор либо сразу сделает ее сиротой, либо с особой жестокостью изничтожит родственников до седьмого колена в ходе романа. Друзья обязаны оказаться мелочными эгоистами или предателями. Вариант — тоже умереть. Минус такого приема: он существенно обесценивает совершаемый героями нравственный выбор. Добровольного отказа от семьи не требуется. Отношения с друзьями-подругами ликвидируются сами собой. Что тут остается? В вампиры! У героини «Спящей куклы» есть опекун, брат и друзья, но они удалены на комфортное расстояние: опекунша занята своей семьей, брат — в психушке. По такому раскладу с первых страниц понятно, что героиня уже сидит на чемоданах в ожидании овампиривания.
И еще порядочная героиня вамирского романа обязана обладать Врожденными Способностями.
Но это реплики в сторону. В остальном — хочется хвалить. Ясное четкое начало. Интересный синтез вампирского романа и фантастических фильмов в духе Стивена Кинга с его внедряющимися в тела паразитами. Обращение сделано отлично, причем без утомивших кусаний и спасения от смертельной раны в последнюю минуту. Красивая хорроровая метаморфоза. Красивая интрига, не дающая интересу к роману угаснуть.
Автор распределяет нагрузку, заставляя читателя искать ответы сразу на несколько вопросов: кто предатель? кто таинственный создатель Сони? Какую сторону она в итоге выберет? Когда кажется, что ответ на один из них найден, вес переносится на другую составляющую. Хорошо вкраплены сны и история с маньяком. Зловещий шепот, записки кровью на стене, подаренные трупы и платья - это было во многих триллерах о маньяках, но в новом антураже приобретает новый привкус.
Богатый материал, с которым автор пока еще не очень умеет управляться. Идеи фонтанируют, затапливая образы и проработку. Характеров, к сожалению, фактически нет. Есть набор внешних черт. Герои определяются родом занятий. Охотник. Охотница. Врач. Музыкант. Юная девушка. При попытке развить характер происходит соскальзывание в мелодраматизм. Все оказываются как на подбор неизлечимо больными и потерявшие любимых сиротами. (Хотя для умирающей Ангел очень хорошо себя чувствует и выглядит.) От этого охотничий контингент воспринимается как центр социальной адаптации. Переживания Сони недожаты: за всё время — ни одного нервного срыва! Даже влиянием новой сущности трудно объяснить это олимпийское спокойствие. Зато хорошо описано исподволь прорывающееся притяжение к создателю. Очень по-вампирски. Да и подвешенность между двумя мирами удалась. Ни Соне, ни читателю до конца не ясно, для кого она является куклой, кто ею играет, кто друг, кто враг.
Герметичность охотничьей базы соблюдена. Но кому нужны тренировки на мечах и запредельно выматывающие тренировки? Это сто раз уже было. При этом сохранение жизни Соне выглядит натяжкой, оправданной только тем, что автору надо было оставить ее в живых. Охотничья деятельность остается за кадром, так что мы только слышим о бывших вылазках и убитых оборотнях. Самой убедительной деталью стал форум, где вампиры тусят с охотниками. Для снятия психологической напряженности он, несомненно, очень полезен. Идея интересна и может стать основой для самостоятельного рассказа. Понравилось, что сами же охотники и подсказывают Соне выход. Эта житейская нелояльность по отношению к своей организации придала им объема.
Мешанина из колдунов, цыган, оборотней, демонов…. Среднее между «Баффи» и «Узами крови». Идет роману такое количество разновидностей нечисти или перегружает? Когда численность существ начинает превышать критическую отметку, появляется какой-нибудь поворот, выдающий, что это раскидано для отвлечения внимания. Вообще отлично бы смотрелось фильмом: все эти сны — настоящее раздолье для режиссера и оператора. Очень понравилось сконструированный мир — «место спокойствие». Кинематографично, визуально. Как и «Темный и холодный дым вместо лица». Чудесный момент, когда вампир целует Софию в макушку и уходит. Или когда приходит зомбированный охранник, как и это — «пятое, хотя может быть». В тексте нет претензий на откровения — хотя видно, что автор думающий. Запомнилось наивное, но трогательное: «Было очень тихо, а мне хотелось до хрипоты кричать», «Когда человек кричит, — я уникален! — он не слышит, что и другие кричат то же самое».
Да, еще: группа «Спящие куклы» могла в кадре не появляться — особой роли она не сыграла, можно было обойтись и без нее.
Стандартные элементы триллера о маньяках, хоррора о Чужих и истории о вампирах аранжированы таким образом, что образуют причудливую икебану со своей харизмой.
«Мой кровавый Принц»
Вампирское становление — одна из любимых отправных точек для романиста-вампирщика, поскольку позволяет показать, как меняется психология, позволяет постепенно, вместе с новообращенным, вводить читателя в мир ночных хищников. Сцены обращения и последующей ассимиляции героев в вампирской среде обычно очень экспрессивны, даже если позже всё сходит на рельсы банальности. Но в данном случае обращение героини случается между прочим, она никак на него не реагирует. И честно в этом признается: «Спросите, какова была моя реакция? Её не было». Забудем о том, насколько такая реакция недостоверна; непонятно: зачем в таком случае нам пытаются эту историю рассказать? Почему читателю должно быть интересно то, что оставило равнодушным даже героиню?
По мере чтения часто вспоминался фильм «Последняя любовь на земле», герои которого теряют чувства. Никто из персонажей романа не способен отреагировать даже на сильнейший раздражитель. Смерти, необходимость охотиться на людей, потрясения проходят для них почти бесследно. Следующий шанс обыграть мотив обращения против воли представился чуть позже. Да еще какой! Обратили-то охотника! Но и тут намечающийся вялый конфликт гасится двумя фразами. Идеологически нестойкий охотник оказывается на поверку знатным пофигистом. Спокойно переезжает в вампирскую общагу. Не проронив ни слезинки по поводу расставания с родителями, изменения своей сущности, гибели брата. Гораздо больше его увлекает возможность добродушно шутить с обратившей его Мари — сразу же после пробуждения в новом обличии. Герои воистину стоики, разве что Алекс выбивается из ряда.
Композиция. Пролог своей функции не выполняет. Взамен него предлагает очень банальное и утомительно-подробное изложение деталей вампирской охоты. Дальше следует еще более подробное описание школьных будней. «Она проснулась около шести утра. Времени хватило на то, чтобы принять душ, привести себя в должный вид и... Отправиться на занятия». И вот эти первые глав десять-пятнадцать можно со спокойной совестью отрезать. Развитие событий начинается только с середины романа. Предыдущий материал на сюжет и основную интригу не работает вообще.
Любовные линии дублируют друг друга. При таком дубле должно быть противопоставление, но его не видно. Несколько пар, похожих, как близнецы, только мешаются под ногами. Все силы уходят на то, чтобы продраться через диалоги и понять, о чем же роман. Трудность вампирской жизни? Борьба со стернами? Охотники против вампиров и мир во всем мире? Плохой вампир против хорошего вампира (который ведет себя как плохой)? Вампиры бегают за стернами, охотники за вампирами, все вместе — за героиней.
Под нагромождением эпизодов здание романа «плывет». Даже в пределах одной главы границы необходимого и достаточного не соблюдаются — очень много пустых действий и фраз. Растянуты гармонью не играющие никакой роли и не несущие никакой информации эпизоды. Возможно, ночевка на одном диване и произвела на автора большое впечатление, но выливать этот гештальт на голову читателей необязательно. Не слишком выносливые до последней трети романа просто не дотерпят. Без ущерба для сюжета и с очевидной пользой для романа можно убрать по меньшей мере половину текста. Пока налицо неумение отделять главное от второстепенного. Хочется, чтобы автор разобрался со структурой каждой главы и научился заострять ключевые моменты. Пока что «смешались в кучу кони, люди…».
Мешают ничего не дающие флешбэки и отступления, которые к тому же вводятся варварским способом: «[Воспоминания обрываются, но не заканчиваются. Одну картину сменяет другая] [Снова обрывки воспоминаний]».
Диалоги выглядят необработанной стенограммой. Примерно так: «— О, привет. — И тебе привет. — Как спалось? — Ничего. — Это хорошо. — А тебе? — Мне тоже. — Здорово. Я рад. — Я тоже. — А давай поговорим? — О чем? — Ну… Не знаю… О чем обычно говорят персонажи? — О том, что видят вокруг себя. Вот, например, чашка стоит на столе. — Вижу. — Хочешь кофе? — Кофе! Какая прекрасная мысль! Да ты гений! — А то! — Не зазнавайся! Тебе какого кофе? — Как ты всё-таки хорошо это придумал! Дай я тебя потискаю!» Очень утомляют бесконечные «шутливо фыркнул», «саркастично фыркнула», «смущенно улыбнулась», «ухмыльнулся» и прочие кокетливые рюши и чмоки.
Необходимо избавиться от привычки растолковывать очевидное и снабжать каждую реплику ремарками. Все эти «сказала она, хитро улыбнувшись» утяжеляют текст невероятно. Реплика должна работать самостоятельно.
Если первую половину хочется раскритиковать, то вторую похвалить. То ли автор расписался ко второй части, то ли наконец определил для себя, о чем пишет и какой будет интрига. Ушли пустопорожние разговоры, появился нерв, обозначилась расстановка сил, наметился любовный вроде бы четырехугольник, в котором нашлись свои сюрпризы. Проявился герметичный и с готичной архитектурой мир. Зачем было ждать так долго? К плюсам же можно отнести стремление создать многоплановое полотно с несколькими сюжетными линиями. Автор делает ставку на разговорность, что в будущем способно придать произведениям живости, но пока лучше работать над описаниями. Сейчас таковые отсутствуют, а они способны воспитать язык.
Не будет лишней хотя бы минимальная проработка фона. Так, осталось загадкой, в какой стране происходит действие. Герои упоминают «американские фильмы», значит, действие разворачивается не в США. В тексте проскальзывают обращения «мисс», «миссис» и английские имена. Канада? Англия? Австралия? Новая Зеландия? Но за пределами СССР не смотрели «Спокойной ночи, малыши», не употребляют присказок вроде «расти большой, не будь лапшой», а попытки юмора сводятся к шуточкам молодежи из поселков городского типа — российских.
Герои. Молодёжная карусель. Юная Дейн начинает день со стенаний под будильник и продолжает его в школе, а заканчивает тусовками с друзьями и легким вампирским ужином. Что бы там ни говорилось в прологе, судя по остальному тексту, вампирская сущность ничуть не мешает ей учиться и веселиться с подружками. Разве что разок покусала бой-френда, но такой голодный обморок мог случиться с девушкой на диете. Подруга Эмма, тоже ученица, умудряется подрабатывать психологом (так!). Вампиры, охотники, просто люди сделаны по одному трафарету, мыслят и говорят одинаково. Обитают они в Неверленде, куда заказан вход людям старше двадцати пяти. Мамы, папы, учителя даются автору с явным напряжением. При этом старшие в упор не замечают, что их чада овампириваются, пропадают до полуночи невесть где, кушают прохожих, получают колото-режущие раны или вовсе съезжают из дома. Воистину буддистское спокойствие у родителей.
«Девятнадцатилетний парень с коротко-стриженными черными волосами и тёмно-синими глазами. На первый взгляд он ничем не отличался от обычного подростка. Чёрная рубашка, того же цвета джинсы и туфли. Толстая цепочка из белого золота, овивала запястье правой руки». Обычный? Не скажите. Если действие происходит в Америке, то учатся лет до 18. В любом случае 19-летний кабанчик — уже не подросток.
«Принц был красив. Коротко стриженные черные волосы, идеальной формы лицо, не бледное. Иссиня-черные глаза. И словно подобранная под них синяя рубашка, в тон ей черные узкие джинсы и туфли, редко когда сменяемые чем-то спортивным в виде кроссовок». Введение персонажа в текст через описание такой зыбкой переменной, как одежда, — прием, пригодный для романа, действие которого разворачивается в мире высокой моды. Тогда персонажа, наверное, исчерпывающе характеризует небрежно брошенное: «Она носила только вещи от Скиапарелли».
Много одинаковых вампиров и вампирш, отличающихся только именами. Повторением «он чистокровный» Принцу индивидуальности не придашь. Персонаж вообще ушёл в тень, оказавшись самым аморфным, хотя и в название романа попал. Единственный удавшийся вампир — Итан, спасибо, скрасил повествование. Обаятельный персонаж, вышел живым.
Язык. Текст небрежный. Автор торопится записать мысль, не успев её толком сформулировать. В отсутствии языкового чутья и врожденной грамотности лучше написанное перечитывать. Пунктуация через раз. Проблемы с предлогами и согласованиями («никакого отвращения от мыслей о кормлении», «были настырными ребятами и приставучими друзьями, которым было не все равно на судьбу их друзей»). Грубые стилистические и лексические ошибки («Вид за окном быстро пресытился», «Сейчас там в редкость можно было застать кого-то из учеников», «по вине своей невнимательности»). В некоторых случаях разгадать смысл высказывания затруднительно: «До ушей долетел отдаленный голос звонка с урока. Тихий скрип стула и постороннее лицо за малым не коснулось его».
Роман щедр на словесные находки вроде: «Небольшая толпа показалась из стен кинотеатра». Особенно запомнились:
«Мы делаем не на скорость, а на качество. В спехе, можно что-то упустить»
«Кто-то поскорее торопился домой»
«нарушил свист двух снарядов, слившихся в один»
«Прохладный ветер бороздил просторы одной из улиц»
«Одна из старых крыш снова тихо поскрипывает под давлением замершей на ней фигуры, коей был парень, смотрящий вниз, стоя у самого края»
«Взрывы, как и чувство удара, словно задели что-то знакомое и родное, заставили Дейн несильно вздрогнуть»
«девушка негромко вздохнула, повторно пытаясь попасть в замок»
«Смазанные и расцарапанные отпечатки женских рук»
«Покопавшись в тарелке на столе, Эмма нашла печенье и принявшись его жевать, переведя взгляд на стакан»
«Потеряв тепло подруги, кою Дейн точно восприняла за парня, девушка пошарила рукой по дивану и на сей раз, нащупав Норберта, сонно попыталась его обнять»
«аккуратно сняв с себя объятья, он переложил те на Ричарда»
«её маршрутка ведь никогда не поменяет своего направления»
«Встав, по привычке пряча одну руку в карман, а второй чуть ероша и без того стоящие шухером волосы, парень неспешно потопал в сторону кухни»
«Парень же легко ушёл от удара бестии, полоснул её по ране, задев что-то вроде артерии»
«но только рука, нервно постукивающая телефоном по столу, выдавала его с головой»
«Не нужно мне было затирать ему память…» — непонятно, почему автора не устроило уже классическое «стирать память».
В общем, правка и перекройка требуется радикальная. Пока итоговое впечатление от романа — выражаясь словами автора, «общие обнимашки».
«Лишенные смерти»
Монументальная эпопея, со своей мифологией, раскрывающая путь нескольких героев. Трилогии удается оставаться одним целым, при этом и начав чтение со второго романа, не потеряешь нить и не заскучаешь. Интересные находки вроде «кукол», Покрова, разделения на Высших и Низших, частички Бездны, соединения с Даром.
Главная героиня вызывает большую симпатию, как и последовательность, с которой отображается ее внутреннее развитие. И приятно, что сюжет первой книги двигался за счет скорее материнских, чем любовных чувств.Завоевал симпатию Винсент. За время его взросления я привязалась к нему, как будто он действительно вырос на моих глазах. Прослеживать путь героя чуть не от рождения — путь классического романа, замечательно, что такая традиция нашла отражения хоть в одной конкурсной работе.
Справится с масштабностью нелегко. С первых же строк очень много персонажей. Они мельтешат, не давая запомнить имена, родство, место в иерархии. Для эпичного полотна многонаселенность нормальна, но вводить новых героев лучше постепенно. Пока от них кружится голова. Юная Вако заслуживает более бережного, не замусоренного лишней суетой ввода в роман. Показалось, что была попытка провести аналогию с первым балом Наташи Ростовой. Если так, камеру — на нее. Пока она теряется.
Объем можно сократить, обратив больше внимание на текст. Пока что язык очень прост. Чисто, правильно, но как будто искусственно упрощено. Много шаблонных выражений («взгляд ярких голубых глаз был обжигающе-холодным») без попыток найти что-то свое. Многие сцены станут только вкуснее, если вычеркнуть необязательные эпизоды, а узловые моменты заострить. Изобилие подробностей. На них рассыпается читательское внимание, по прочтению понимаешь, что половину не требовалось удерживать в памяти.
Сам мир скорее намечен, чем создан. Есть топография, действия на улицах, но не избавиться от ощущения, что всё действие происходит ночью и в замкнутом помещении. Очень много событий на единицу времени. Заметна авторская расточительность — сразу выплескивается несколько важных событий, которые одинаково заслуживают быть центром внимания главы. Композиция на уровне трилогии стройна, а внутри этих границ совершается много лишних движений. Так, в первом романе лишние напластования уходят только к седьмой главе первого романа. (Эта глава вообще моя любимая по соотношению настоящего и флешбэков, эмоциональности и сдержанности. Сказка отлично вплетена в реальность.)
«Мой босс вампир»
Мир произведения очень хорошо продуман и прописан. Мистика замечательно вплетена в реальность, как будто бы на привычную действительность наброшена сетка сверхъестественного. Вериться, что именно так всё и может быть — со всеми этими энергетическими вампирами, сверхъестественными явлениями. Даже моменты с хастами не утяжеляют повествование.
Главная героиня поначалу располагает к себе, однако ближе к середине романа начинаешь уставать от ее своеобразной манеры речи и шуточек. Кроме того, она и ее непосредственный начальник начинают изъясняться и вести себя как близнецы. Это всё больше напрягает.
Построен роман добротно, есть развитие героев, тяжелая судьба героини обрисована, сюжетная линия не теряется, однако середина затянута. Повествование начало буксовать, интерес к происходящему спадает. Концовка получилась, но хотелось бы поменьше специфичного юмора и говора, он сильно подпортил дело. Язык — что ж, наверное, соответствует избранной форме окологламурного романа. Легко, хотя болтливо.
В целом — увлекательно, именно благодаря удачному наложению мистики на реальность.
«Вампирская доля»
Из этого стоило сделать лагерную страшилку. Рассказ вожатого у костра на тему «Не ходите, девушки, за забор гулять». Если остановится на таком варианте, то можно было бы избежать таких невероятностей, как попытки изнасилования, обвинения в проституции и бегство из тюрем. Начали с жуткой надписи на заборе — так и давайте уже придерживаться курса на пионерский хоррор. Действие стоило ограничить территорией лагеря, а романтику убрать как можно дальше, она здесь абсолютно не смотрится.
Несчастность и непонятость главной героини желательно поумерить раз в двадцать, а лучше и вовсе вычеркнуть. Классе в шестом может казаться, что тройка по географии или косой взгляд подружки — это повод уйти в леса или распрощаться с жизнью, но дай Бог, чтобы ничего серьезнее ссор с друзьями с автором не случалось.
Язык — пока выглядит как машинный перевод с иностранного языка. Попадаются изыски вроде: «Очень тяжелые веки я еле как подняла», «Я слегка закинула глаза наверх». Переделке подлежит всё, от первой фразы до последней, поэтому смысла останавливаться на чём-то конкретном нет.
Лучше не покидать пределы XXI века или же вплотную заняться изучением истории — в 1764 году гуляющие по барам (так!) девушки вызвали бы эффект, подобный прилету космического корабля. Точно также лучше убрать из России ФБР.
Из ближайших целей при работе над текстом — добиться хотя бы относительного правдоподобия. Пока количество фантастических допущений зашкаливает. Как и мелких несостыковок. На территории лагеря (для школьников) со старым забором обнаруживается шикарный бар, вампир давно не выходит к людям но пакеты с кровью в его холодильнике не иссякают… Характеров нет. В 11-й главе появился жирный намек на «Дневники вампира» с его кольцами и тоннами нечисти. Ну и, разумеется, героиня без суперспособностей — строчки на ветер.
«Возможны варианты»
Ощущения двойственные. С одной стороны — крепкая композиция. Чувство сцены. Уверенное продвижение к намеченному финалу. Стройность и ясность текста. Ничего лишнего в него не привносится. Отсутствие «красивостей». Жесткая логика. Интересное начало (электричка, пирожки, ролевики). С другой стороны, помимо формы, хочется получить мощную оригинальную идею, психологическую убедительность, новизну и образный не усредненный язык.
Имена «Дэн» и «Ник» в названии глав уже подсказали, что ждет «под обложкой». А именно — ироничный вампирский любовный роман. Всё в нем строго по списку.
Вампиры правильные — у них «изящные кисти, горящие глаза, волосы волнами до плеч», «красиво очерченный рот», который изгибается в «неприятной усмешке», «острые скулы, тонкий орлиный нос с изящно вырезанными ноздрями, удивлённо вскинутые брови вразлёт». Они «иронично вскидывают бровь», «нагло интересуются», но их всегда можно по-женски пожалеть: «лицо при таком освещении казалось совсем мальчишеским».
Героиня дежурно хохмит. Пускается с вампиром в стандартные беседы: «Вы на самом деле загораетесь от солнечного свет?», «Мы не едим человеческую пищу, хотя, конечно, при необходимости изобразить можно». (Среднестатистический любитель вампиров поглотил за свою читательскую карьеру столько романов, что может прочесть лекцию по пищевым привычкам вампиров всех подвидов, а об отношении вампиров к солнцу сегодня все знают чуть ли не с детского сада. Ну, если только автор не вводит революционные особенности.) Занимается самоанализом в духе Хмелевской: «— Наверное, я такая дура, что даже убить рука не поднимается,— мрачно сказала я себе». Подружки учат её уму-разуму: «Ты дура или придуриваешься?» «Света сообщила, что отложила мне какую-то совершенно потрясающую тряпку, и почти даром: у них в бутике очередная распродажа. Я вдохновилась: у Светланки абсолютное чувство стиля, и если она сказала, что это для меня, надо покупать без разговоров». «— Чё курила с утра? — язвительно поинтересовалась Настя». «Прямо несовершеннолетняя соплюшка, впервые узревшая принца на белом Мерседесе!»
Вампирские рассуждения тоже какие-то… мелочные: «Навязчивость человечки надоедала, но и бросить девушку он не мог, говорил, что очень вкусно, отказаться — жаба задушит».
Секс. Бич. «Ждать я больше не мог и запустил клыки в шею, одновременно сдвигая наверх узенькую юбку и нащупывая тонкую полоску стрингов на влажных складках плоти. Потрясающе удобная мода! Я проник в неё одним сильным толчком и начал движение. Никаких изысков, но ей это понравилось. Девушка, постанывая, двигалась мне в такт. Кончили мы одновременно». Спасибо, что этого было мало.
Огорчают банальности: «Да нас просто сразу уничтожат! Люди постоянно ищут, кого бы им обвинить в своих неприятностях. Вечно идут гонения на иноверцев, иноземцев, инородцев, — и мы вовсе не хотим продолжить собой этот список «иных». «Как бы я сама относилась к своей еде, если бы она обладала разумом и чувствами?» Такие рассуждения можно отыскать в 8 из 10 вампирских романов.
Отрабатывается классическая схема любовного романа, когда Она, стойкая, гордая, независимая (ну, без перегибов независимая) переделывает Его — кобеля, обормота и повесу — силой своей любви и здравомыслия.
«— Видишь ли, Ник, — сказала она, выходя из комнаты, — хотя я и пригласила тебя к себе домой, это вовсе не значит, что ты можешь вламываться сюда по собственной инициативе, когда заблагорассудится. Ты, может, не заметил, но это моя спальня, а не проходной двор. У тебя есть мой телефон, ты всегда можешь позвонить и договориться о встрече на время, которое будет удобно не только тебе, но и мне. Сейчас поздно, у меня был тяжёлый день, а завтра рано вставать на работу. Всего доброго». «Бесцеремонный тип. Я ведь иногда и голышом расхаживаю, пользуясь тем, что одна дома. Зато выставляя вампира, я получила истинное наслаждение от вида его растерянной физиономии».
Способность девушки сказать «нет» в романе предстает чем-то более редкостным, чем вампиризм, а потому достойным пристального исследования. Вампир, живущий на свете не первый год и не первое десятилетие, даже не первое столетие, до сих пор не встречал девушек, которые перед ним могли бы устоять. Вообще, ему следовало бы заглянуть в РГБ или какое-нибудь научное общество, где высоколобые аспирантки (не обязательно в очках и с кичками) смерили бы его равнодушным взглядом и отвернулись к соученикам, рассуждающим о Гегеле или синтаксических единицах. Но, конечно, если он вращается только в клубной среде, такое скудное познание человеческого общества объяснимо. Только там — и то, если клуб в провинции, — может кого-то пронять зашкаливающее по пошлости обращение: «Покувыркаемся, бэби?» Какой-никакой шаг к саморазвитию герой делает, раз уж даже не слишком интеллектуальные посиделки у героини его так впечатляют: «Здесь царила совершенно особая атмосфера, хотя я и не мог связно объяснить, в чём это выражалось. Я с горечью подумал, что у меня такого общения никогда не будет, потому что, скрывая свою сущность, я сам не способен на такую открытость и дружелюбие». На этом месте вампира действительно становится жалко.
Психологизм простенький, житейский. Философия героини незамысловата. Сначала подумалось, что перед нами пародия на героиню женского романа. Потом появились нехорошие подозрения: нет, всерьез подразумевается, что она «уравновешена, неглупа, отважна».
Как бы то ни было, на вампира тактика главной героини действует. «Он просиял совершенно ошалелой улыбкой и пообещал подождать. Немного. Наглый вампирюга. Но лезть с поцелуями действительно прекратил». Героиня же, стойкая снаружи, добрая внутри, между тем, пускается в женское любимое: «Ник очень необычный. И ещё мне кажется, что он чувствует себя одиноким, и мне его немного жаль».
Для того чтобы читатель не забывал, что целевая аудитория — женщины, периодически делаются вставки: «На ней было очень простое чёрное платьице без рукавов, на молнии спереди, но смотрелась она, как гламурная дива с обложки журнала. … Света надела совершенно потрясающее струящееся платье серо-голубого переливающегося цвета, которое удивительно оттеняло и углубляло её глаза, а волосы собрала наверх, открывая красивую линию шеи. Серые туфли, бледно–розовый лак на ногтях, одинокий перстень с крупным топазом, аккуратный макияж. Стильно! На Наташе было зелёное платье рубашка с коротким рукавом с пуговками–стразами и серебристым пояском, маленькая, аккуратная, она была похожа на японскую куколку». Если автор мужчина, то у него, вероятно, сформировалось стойкое представление о том, что женщина, не рефлексирующая регулярно на тему одежды и макияжа, не будет читателем распознана как женщина. Если же автор сама принадлежит к женскому полу, то непонятно, к чему подыгрывание стереотипам из юморесок.
Есть свежие забавные моменты. Порадовала, например, гипотеза: «— Ник, если уж пошла речь о вампирах в литературе, почему в западноевропейском творчестве вампиры все такие из себя утончённые и изысканные, а у славян — страшные тупые вурдалаки. В чём тут дело? — А, ерунда! — махнул рукой Ник. — У нас вообще больше аристократов, естественно, они и птенцов выбирают подобных себе. А в России лет двести с небольшим назад один умник развлечения ради обратил деревенского пьянчужку. Представьте себе алкаша, который клянчит мелочь у магазина. Как вы думаете, какой вампир из него получится? И кого он будет обращать? Ну, вот вам и вурдалаки, от них и шум, и неприятности». Повеселил эпизод с подкладыванием еды в тарелку и ожогом, но категорически не понятно, отчего вампир в рамках мира, где существование таких существ не афишируется, устраивает бесплатные лекции для широкой аудитории. Из предыдущего понятно, что подружек героини не возьмут в разведчицы. И такое саморазоблачение совершается аккурат тогда, когда охотники наступают на пятки? Рассуждений о вампирских особенностях вообще очень много, открытий в них нет, а потому удалить их можно без роковых последствий.
Вытягивают роман охотники. Вот бытовое автору удается отлично. Когда начинается описание подработок на стройке или поисков кафе, где можно недорого пообедать, автор оказывается в своей тарелке. Кажется, что от попытки сделать вампирскую историю его моментально охватывает скованность. Отработал автор «обязательную программу» про клыки и клановые распри — и со вздохом облегчения бросился в родное: в бытописание. Так, может, не стоит себя насиловать? Стас вышел куда живее, чем деревянные вампиры. Отношения между ним и Таней в десять раз интереснее, чем сто миллионов раз читанное притяжение-отталкивание между Кристиной и Ником.
Роман уверенно разогнался к последним главам. Быстро, споро, в традициях милицейских детективов 1990-х. Завертелись подставы, исцеления вампирской кровью, вынужденные примирения. Динамично. Врач интересно проявился. Но не верится в водевильный финал, когда все перемирились, переженились, перероднились, переобнимались. Если в других произведениях грешат трагедиями, то здесь перебор с оптимизмом, которого много, как пролитого сахарного сиропа.
Хорошо, что делается попытка противопоставить гламуру будничность. Но и здесь надо вовремя остановиться. Прекрасно копают герои картошку. Может — ну их, вампиров? Потому что впечатление, что они, вампиры эти, — как студенты в колхозной ссылке. Во всех бочках затычка. Ящики потаскать, холодильник перенести, зайчика словить. Очень полезный в хозяйстве предмет — вроде вампир, а вроде и нет.
Читать роман, конечно, будут. Будут и хвалить — небезосновательно, поскольку композиция весьма хороша и видна кропотливая работа над текстом. К сожалению, этого не достаточно. Хочется все-таки увидеть идею и новизну. Пока он ровно катится по накатанной колее женского романа. Образцовый мещанский романчик с «тряпочками», «побрякушками», «бутиками», кухонными посиделками. Да, варианты и такие возможны, но доволен ли этим автор? И зачем ему, явно не бесталанному, загонять себя добровольно в рамки штампованного дамского чтива? Кажется, что он в состоянии создать что-то на голову выше — по-настоящему нетривиальное захватывающее произведение. Резкость отзыва спровоцирована как раз этим подозрением. Хочется, чтобы автор не относился легкомысленно к своему таланту, вынес из дома «колбасные обрезки» в виде любовных романов и перестал искать легких путей, протоптанных до него десятками предшественников. С нетерпением ждем.
«Вечность Улина»
Очень уютное обжитое фэнтези, напоминающее в первых своих частях «Интервью вампира» на менестрельный лад.
Состоит из семи новелл, каждая из которых раскрывает не только определенный эпизод из жизни вампира, но и ту или иную вампирскую особенность, а также приводит в новый закуток вымышленного мира. Такая организация повествования позволяет автору перепрыгивать через значительные интервалы времени, обрывать рассказ там, где иссякнет вдохновение и избегать вынужденных длиннот. Прием удержания читательского внимания, известный еще с «1001 ночи», — если не по вкусу пришлась очередная история, то скоро ее сменит следующая. (Намеренно перед нами — «Семь ночей с вампиром»?) С задачей построения не самой легкой композиции автор справился, но фигуру менестреля после второй главы потерял. Если Улин обрел плоть и кровь почти сразу, то его слушатель ушел в тень, и даже внешний облик его сразу же тает.
При том что нам предстоит наблюдать странствия Улина на протяжении полутора столетий, ощущения затянутости нет. Правда, нет и ощущения, что мир меняется. Единственный раз, когда нам удается заметить течение времени вокруг героя, — рассказ о его визите в свой замок.
Удалось избежать однообразия. Новеллы отличаются друг от друга и настроением, и тематикой. Каждая содержит свою мораль. Особенно интересной в этом смысле показалась глава «Ночь на троне», заставившая провести параллели с «Гулливером» или «Дон Кихотом». Обращение от частных вампирских мытарств к исследованию власти и элегантно сконструированная ее метафора оказались неожиданностью, хотя все возможности такого хода не использованы. Больше всего заставила сделать стойку и ожидать зловещих открытий фраза о чрезмерной гладкости и слаженности местной государственной модели, но развития эта перспективная линия не получила.
Слабее вышли главы, где происходит обращение к традиционным темам — например, напряженная, но слишком предсказуемая история «Враг мой — друг мой» или рассказ о походе на войну.
Драконы и грифоны прижились на ура, эльф свой гонорар не отыграл — красиво встопорщил ушки, не убедил в трагичности биографии. Зато последнюю волю друга исполнил. И на том спасибо.
Из второстепенных героев запомнились несколько.
Возлюбленная героя. Не роковая красотка, а чем-то даже отталкивающая обычная девушка со скверным характером. Отчего она упорствовала, нам не рассказали. Таких недоделок много. Например, вампир, обративший главного героя, и по совместительству брат-близнец Лестата. Зачем ему было пробираться в замок и кусать именно Алина? Для утоления жажды сгодился бы любой из стражников или челяди. Имело ли скрытое значение изменение имени героя, как переименование библейской «Сары» в «Сарру»?
Маленькая вампирша, прелестно застеснявшаяся при встрече со старшим вампиром, как обычный подросток рядом с симпатичным взрослым парнем. В третьей главе сходство с Райс достигло опасной отметки, но автор умело умертвил девочку, как раз когда мы к ней привыкли. Описание ее биографии несколько скомкано и галопом по кочкам.
Запоминаются детали. Соленые сухарики для лошадей в холодных ладонях, погреб, пришедшая в запустение голубятня. Романтичные фразы — «и нас отвергает время», «пегасы живут на белых облаках, следующих за солнцем».
В целом получилась сказка, которую хочется перечитывать, потому что она полна образами родом из детства — фантазиями мечтательных детей, и просит себе теплую обложку и полку деревянного стеллажа. Что-то вроде «Трех орешков для Золушки».
Роман читается без напряжения, как по маслу, и это лучшее свидетельство того, что он получился. Грустный роман-странствие, который продолжится и за границей листа.
«Никогда не смотри через левое плечо»
Главным достоинство романа является его увлекательность. Читается очень легко. Не затянут. Нет ненужных трагедий. При всей условности сюжета (вампир решает приручить мальчика-соседа, а потому методично расправляется со всеми, кто ему в это мешает, — именно этого мальчика и именно таким трудозатратным способом), на первых порах захватывает.
Стоит вглядеться — обнаруживаешь, что сделан на скорую руку. Как-то рассеянно и небрежно. Многие эпизоды, а часто и целые периоды из жизни героев проскакиваются, как на скоростном поезде. Несколько сюжетов сшиваются в один (когда надо чем-то дополнить повествование о вампирском существовании героя, припоминается Цепеш, потом Батори, пришпиливается крещение, ренфилдовский сумасшедший дом, интрижка в мотеле), от одного такого лоскута перескакивается к следующему, не тоскуя о прошлом. Появляются и забрасываются линии, за которыми начинаешь следить, потом обнаруживаешь, что они никуда не привели. Например, внезапно всплывает тема школьной жизни Филиппа, изгойство в новом окружении и появление друга, но как всплывает ниоткуда, так и пропадает в никуда, особо не сыграв. Искусствоведческие склонности мальчика (самый славный для меня персонаж и, пожалуй, единственный, кроме горничной, убедительный) тоже заслуживали большего внимания. Это обидно, потому что роман хочется читать, не прищуриваясь, чтобы игнорировать явные небрежности. Пока что — всё на бегу.
«Тёмная сторона»
При кардинальной переработке может выйти толковый беспросветный хоррор. Пока очень по-детски, однако проглядывает умение сделать композицию. Порадовал финал «все умерли». Выносящие мозг повторы и ремарки к каждой реплике сильно утомили. Фиксирование, кто куда пришел, вошел, сел, спросил. Разговоры из пустого в порожнее. Детские описания внешности героев. Образы, мотивация, правдоподобие, диалоги, описания — в общем, всё — нуждаются в кардинальной переработке. Но — остается еще композиция, она есть.
Интересно, что после обращения герой всеми силами пытается сохранить связь с людьми, а те пытаются принять его в новом качестве. Знакомство с миром новых «своих» постепенное, через застенчивое любопытство. Потом герой полностью переселяется в мир боевки, позабыв о своей цели, но сюжет эта смена кадра оживила.
Живость задумки есть, надо не поднимая головы работать над языком и… в общем, всем остальным.
«Жажда»
История приятная, невзирая на некоторую заштампованность и беглость. Подкупает искренностью и лиричностью. Шаблонности не зашкаливают, но то и дело мерещится, что автору не хватает дыхания до конца главы. Роман распадается на несколько частей (часто это говорю в этом обзоре), которые существуют фактически автономно и связаны только фигурой главного героя. Иштван располагает к себе интеллигентностью и легкой усталостью от жизни, но, если честно, ассоциируется с героем комиксов, на регулярной основе спасающим девушек и шпану. Взаимоотношения и события первых частей едва ли ни опровергаются событиями последующих, но, может быть, это такая диалектика жизни. Очень милой и живой вышла Даша, после того как она исчезла из нашего поля зрения, роман поскучнел и зашел на второй круг, с повторением истории о подобранной бродяжки, только в роли последней оказывается уже мальчишка-подросток.
Хороший язык, хотя встречаются ошибки, опечатки, неточности, слабые места. Отдельный плюс — попытка вплести в роман историю предвоенной Германии, Второй Мировой. Через призму мелодрамы, но все-таки. Это придало произведению объём и приятно разнообразило. В конкурсных произведениях уже не раз встречался ход «вампир против фашистов», но читать каждый раз интересно.
«Вампирские секреты»
Вещь небольшая, но хорошо представившаяся изданной в серии для подростков. С яркими иллюстрациями в стиле старой школы. Для школьников 8–13 лет будет захватывающим чтением. Целомудренно, сбалансировано, без излишних накруток в интригах и посылом «Зло всегда будет побеждено добром». Вампиры… нельзя сказать, чтобы поголовно все положительные, скорее — как и люди, бывают разные. Благородные, заблуждающиеся, отпетые негодяи. Но кто лучше — Алонсо или Уолтер? Многие моменты забавны, как, например, рассуждения о взаимопонимании с мусульманами, но в контексте подростковой приключенческой повести будут ненавязчивы — ибо автор заговорил на языке самих подростков, которым свойственно многое упрощать. Сама логика во многом сродни детской — и потому может обеспечить резонанс в детских сердцах. Это представление ребенка о мире, браке, заговорах и путешествиях.
Хорош антураж — напоминает Индиану Джонса. Еще убрать бы цитаты из Википедии и процитировать взамен… ну, хотя бы путеводитель. Кажется, что действие происходит в 1980-х — отсутствие мобильников, айфонов, компьютеров и многих благ цивилизации, порождающих информационный шум.
Легкая, не перегруженная, нет длиннот, погони за объемом. Каждая из частей закончена, несет свою мораль. Кажется, автор оставил за собой право добавлять к серии приключений Саймона новые истории. У автора есть чувство меры. Характеры не стремится прописывать, но они как-то выходят самодостаточными. Герой симпатичен, в меру авантюрен, в меру корыстен, в меру благороден. Если добавить еще чуть-чуть познавательности, сможет осуществлять еще одну функцию — ненавязчиво заинтересовывать читателей историей Египта, техническими изобретениями и проч.
Будем надеяться, что автор воспримет такую оценку своей работы как комплимент, а не как стремление низвести его труд до более низкого уровня. Писать книги для подростков надо уметь, а у автора, кажется, есть врожденная склонность к этому.
«Актриса»
Заинтриговало, что местом действия выбран театр. Театральный быт описан изнутри. Не только нетрадиционно, но и убедительно. Согревает хорошая будничность.
Не сложились в одно история реальная и история Эмили - не поверилось, слишком надуманно. Показались натяжкой долгие разговоры Кристины с Арсением о вампирах и Темном даре, как и то, что Арсению потребовалось ради идеологической обработки Кристины ставить целый спектакль.
Хотелось больше внимания к двум ипостасями героини — обычной, женской, и сущностью актрисы, которая в любой момент отслеживает свои ощущения: «Так, надо запомнить эту боль, это ощущение, как поморщилась от удара, как неудобно перед окружающими?» Огорчило, что воссоединившись с Арсением, она утрачивает эту способность. Как будто и не было в ее жизни театра. Старая актриса, к которой они пришли в гости, Таня — тоже переживали, любили, страдали, но их актерская сущность осталась неизменной. А как сложился бы роман, если бы Кристина, получив желаемое, поняла, что актриса в ней требует большего? К сожалению, финал предначертан уже в прологе: «Если в жизни нет удовлетворения, то должен быть хоть какой-нибудь смысл. А если в жизни нет смысла, приходится самому создавать его, что я и сделала — я стала артисткой. Думала, что театр даст мне то, о чём мечтала, но я ошиблась. Создаваемые мной образы лишь ненадолго помогают удовлетворить ненасытное подсознание. Я и не живу вовсе, лишь наблюдаю, как реальность существует отдельно от меня. Есть я, и есть предлагаемые обстоятельства, которые ставит передо мной сама жизнь. Я хотела стать кем-то больше чем человек». Дальше — история воплощения этой мечты. «У меня было настолько пресное прошлое, что вряд ли я стану скучать, вспоминая незначительные обрывки человеческого счастья, которые связаны с тобой, так или иначе» - и кажется, что обманули. Пообещали роман об актрисе со всеми вытекающими, а рассказали просто о женщине, которая поработала какое-то время в театре.
Осталось в памяти чем-то бледным и невыразительным всё, произошедшее после свадьбы героини. Резко перестал быть интересен Арсений. Да и то, что с ними дальше произойдет, показалось уже неважным. Как будто мы просмотрели пьесу до конца, поаплодировали актерам и готовы разойтись по домам. Ну а труппа и режиссер — куда они направятся и как там, вне сцены будут жить, это их дело. И разборки их с врагами-вампирами воспринимаются примерно как ссоры с соседями по коммунальной квартире, обнаружившимися пьяными в общем коридоре. Неприятно, конечно, но нас, зрителей, не касается.
Как только героиня за порог театра — душа произведения испарилась. Осталась стандартная история про путешествия бессмертного и его возлюбленной с межклановыми распрями в качестве безопасного аттракциона. У героини теперь всё хорошо, есть «маленькое черное платье», «к нему прилагается дизайнерская пара туфель», «холодильник забит до отказа всякими деликатесами», «а вдоль стены длиннющий шкаф» с одеждой. И как тут автор не бился, выгуливая читателей по заграницам, вернуть внимание не удавалось. Неинтересно про собрания, Короля и Королеву. Венеции нет, Рима нет, Парижа нет.
Приятно, что героиня в последний момент засомневалась, так по-женски вспомнила упущенную синицу в руках — Даниила. «И если честно, я до сегодняшнего вечера не особо понимала во что ввязалась — любовь туманит разум, заставляет закрывать глаза на многие вещи. Но теперь, когда я оказалась в окружении настоящих представителей «иной формы» я запаниковала. Извинившись перед гостями, я пожаловалась на лёгкое недомогание и поднялась наверх, где заперлась в своей комнате. Даже подумать не могла, что разочарование наступит так скоро! Что же мне делать? Обратной дороги, кажется, нет. Я вспомнила Даниила — я отказалась от него добровольно, в пользу исполнения своего сокровенного желания — стать кем-то… Ещё утром всё выглядело иначе. Я была уверена, что приму «иной мир» с радостью и без сожалений, а теперь, когда столкнулась лицом к лицу с «неизбежным», поняла — я не готова». Всё же эпизод с приемом гостей, на котором героиню охватывают сомнения в принятом решении, можно еще его развить.
Написано, в целом, чистенько, хотя прошмыгивают стилистические и прочие ошибки («парасёнок с анарексией», «её идеи воспринимаются неадекватной реакцией»), встречаются повторы («обвинил главного режиссёра в нецелесообразности ставить классику, используя устаревшие — по его мнению — формы. Он, словно Треплев из чеховской «Чайки», обвинил режиссёра в бесполезности и нецелесообразности ставить классику в рамках сформировавшихся традиций», «актёры будто нарочно, игнорируют её цех. Сразу после репетиций мы разбегаемся по своим делам, старательно забывая явиться в её цех»).
«Команда Клейна»
Довольно хорошая, хотя немного детская космическая фантастика. Читать приятно. Роман о дружбе, верности и предательстве, о взаимопомощи. Космическая тема, много инопланетных рас, наивный молодой человек в эпицентре событий. Автор прошел по очень тонкой грани — главный герой без пяти минут Марти Сью. Спасает его от этого приговора наличие крутых друзей. И то, что автор прокачал героя, не оставил его просто человека, наделив сильным даром эмпатии.
Так и не поняла, почему «человечность» выводится как высшая добродетель («Обстоятельства вынудили вас обоих открыть, что вы не люди, и теперь вы считаете прямым долгом доказывать свою человечность. Мне вдруг впервые пришло в голову, что доказывать свою человечность — обязанность каждого разумного существа, независимо от видовой принадлежности, и эта обязанность, может быть, важнее всех прочих»), если в романе фигурирует множество инопланетных рас, а те индивидуумы, которые вроде бы и представляют человечество, не тянут на положительных героев. Слышать процитированную выше фразу из уст вампира странно. Да и сами люди утверждают, что есть нации гораздо добрее, достойнее, ставящие понятие «честь» много выше, чем люди.
Называется роман «Команда Клейна», но сложилось впечатление, что команда без Лорана Лоэ и шагу сделать не может. Вроде бы его друзья и мудрее, и старше, и опыта общения с инопланетными расами у них больше. Так откуда же у простого актера, хрупкого и нежного, такие мудрость и понимание инопланетной жизни? Его друзья рядом с ним выглядят не как полноценная команда, а как придаток. Без его мудрого совета они не в состоянии решить ни одну проблему.
Первая часть полностью отведена на описание того, как же герои ковали свою дружбу и закалялись невзгодами. Вампирское проявляется во второй и третьей. Вампиры в романе имеют свою иерархию, их мир скрыт от людей. Наделены способностью к трансформации, превращению в туман и эмпатии — такой чисто фэнтезийный, не мистический вариант вампирского мифа. Для разнообразия интересно.
Очень радует, что нет любовной составляющей. Да и заканчивается на светлой чистой ноте «вместе навек». Хороший детский приключенческий роман, в котором побеждает дружба.
«Пока мое сердце бьется»
Замечательно написанный роман… без цели. Красивое кружево слов, сплетенное в пелерину сюжета, но без снятия предварительной мерки и без намерения в эту пелерину кого-то облачить. Создавалось под диктовку любования красотой. Чарующие переливы предложений, последовательно изложенная история счастливой бессмертной любви и обращения… Ко второй половине романа начинает мучить неотвязный вопрос: зачем?
Роман встал в один ряд с романом «Актриса». Написанные в разных весовых категориях, на разном материале и в разной манере, они очень похожи. Собранное в кулак начало, любовное разворачивание первой трети, равномерная обстоятельная середина — и… никакого финала. В итоге чувствуешь себя обманутой: неужели автор провел по лабиринтам чувств и описаний только затем, чтобы мы полюбовались финальным поцелуем?
Отчего-то во многих подобных романах вторая половина (после обращения героинь) стремительно глупеет: вместо вечных вопросов о жизни и смерти начинаются ахи над заморскими красотами и вечерними платьями. Нет, оно понятно, без этого только что обращенным вампирам никак - новые впечатления, новая среда… Но даже эмоции от охоты перебиваются восторгом от материальных благ. Название настраивало на что-то более бунтарское, отчаянное. Героиня, с больным сердцем, которая будет зубами хвататься за жизнь… Ан нет.
Образы создаются кропотливо, добросовестно, но и тут та же история: стоит присмотреться — и обнаруживается, что за тщательностью упускается глубина. Если отвлечься от словесной парчи или отойти от романа на пару часов, то морок сладких речей развеивается, и видишь: характеры стандартны. Среднестатистический вампир и его образцовая виктимная дева, как ее и определяет сам Штефан. Света - концентрат всех полагающихся возлюбленной вампира качеств. До черточки выписанный Штефан - за глянцем парадного портрета, как обнаруживается, личность заурядная. Обычный вампир, с трагической историей в прошлом, обращенный красавицей, утраченной семьей, выпестованной в себе сдержанностью. На лице горечь от собственной природы. В сердце прохладца от утрат.
Такой слог, такое чувство языка обязывают — пришедшие на зов хотят от романа столь же прочувствованного нестандартного содержания и нетривиальных образов.
Окончательно угасает интерес к произведению с появлением Бригитты, этой обязательной Коломбины вампирского романа, и устройством вампирского бала. Шаблонных образы и ситуации нарастают лавинообразно, и даже язык портится, усредняется, будто автор чувствует, что пишет отлакированную до него многими сцену и не может пробиться под лакировку ставших обязательными языковых клише. Гротескные злодеи. Классические оргии. Непогрешимый герой.
В «Актрисе», в «Тлене» и в «Пока мое сердце бьется» удивляет одна и та же болезненная сосредоточенность героини на возлюбленном. Все мысли вертятся вокруг него. Для стадии острой влюбленности психологически обоснованно, но после? На фоне подразумевающейся чуткости и нестандартности героинь? Как люди, причастные к творчеству, желающие «написать книгу» или живущие театром способны променять призвание на одержимость одним единственным человеком? Куда девается тонкая душевная организация героинь?
Неубедительна ревность Светы к Бригитте и ее постоянные срывы в «любит-не любит». Слишком уж неуверенна она в себе. Для девушки, которая боролась со смертельным недугом, странно. Для вампирши — нелогично. В какой-то момент показалось, что вот-вот героиня поменяет возлюбленного на другого и что-то поймет о себе.
Хотелось бы большей внятности в финале. Замысел с больным сердцем потерялся где-то в первых главах. На сюжет значимого влияния не оказал, от этого чувсвуешь себя обманутым. Утешают фразы о невозможности вечности и кивок на Маркеса.
«Голоса»
Понравилось, как разделен на части. Это дает двойную картину — мы видим, как катастрофа отразилась на обществе в целом и на отдельном индивидууме. Такая организация материала, как и необычность апокалипсиса, действительно экспериментальны.
В первой части нам показан весь ужас анархии, когда каждый — сам за себя, а люди изменились как биологический вид. Эпидемия забрала у них цивилизованность и перекроила их моральные принципы полностью. Изменяется не способ питания; случившееся полностью уничтожило все моральные принципы, превратив людей во что-то новое именно с нравственной точки зрения. Глубина кошмара передана.
Интересна попытка охватить все слои общества. Правда, вместе с тем появляется проблема — персонажей слишком много, каждого не успеть описать полностью, монологи сливаются. Однако даже в таком непричесанном виде складывается интересная мозаика картина распада общества. Очень хорошо показано, как трудно объединиться, когда у врага и болезни нет определенного лица. Нет консолидирующей силы, нет внешней угрозы, против которой человечество могло бы объединиться. Процесс показан изнутри. Борьба ведется с самим собой, при этом не знаешь, с какой стороны ударит, чего ожидать даже от родных людей.
Вторая часть, история брата и сестры, которые пытаются выжить в новом мире, раскрывает нам ту же картину уже на другом уровне, уровне индивидуума.
Финал получился открытым, но надежда всё-таки вырисовывается.
По исполнению — нужно серьезно поработать над текстом. Потоки сознания, выливающиеся на головы читателей, насыщенны живым чувством, но надрывности через край, ее не мешало бы умерить.
«Тлен»
Роман, сильный не сюжетом — сюжет как раз самый обыкновенный, — а раскрытием вроде бы на поверхности лежащей особенности вампиризма. Филигранно прописан процесс изменения сознания под влиянием вампирского обольщения. Можно спорить, было ли реальное воздействие, или вампиры — только катализатор для считающей себя обиженной жизнью девушки. Результат — кардинальное изменения отношения к другим людям. Проявляется оно даже на физиологическом уровне: «ее ресницы, тяжелые и густые, напоминали лапки мохнатого тарантула, и, когда моя соседка моргала, казалось, что насекомое пытается выбраться из-за закрытых век и даже уже высунуло наружу волосатые лапы». «Отчего-то ее голос казался мне до тошноты противным. Тошнило также и от слишком яркого света, и от тяжелых, сытных запахов званого ужина. Пожалуй, именно в этот день во мне начала пробуждаться та жестокость и нетерпимость, которые спали глубоко внутри с самого рождения». Обычно так описывают состояние после обращения. Здесь оно ему предшествует. Арина становится хищником еще до формального укуса, а инициация лишь закрепляет официально совершившийся внутренний переворот.
«В этом было что-то приятное. Это словно игра, жестокая, увлекательная игра — смотреть на людей, говорить с ними спокойно и рассудительно, но в душе ненавидеть их и плевать на них, посылая волны презрения, стараясь уничтожить их одним лишь жгучим взглядом!» Очень впечатлила мысль, что «вампиры среди нас». Не состоявшиеся, как Лайам и Морган, а «кандидаты в вампиры». Стало по-настоящему страшно. Ведь шансы вычислить вампира полноценного выше благодаря традиционным приметам (ночной образ жизни, странности в питании, боязнь солнца). Арина не только не демонстрирует этих странностей, но и формально еще не обратилась, для всех она — бедная девочка, и это как двойная маскировка. Вообще, для меня роман ограничился первой частью. Она наиболее разработана, и в отсутствии двух других можно было бы развить тему «Вампирство до вампирства».
Хорошо передана неприязнь пессимиста к оптимисту, неудачника — к баловню судьбы. «Мне стало тяжело находиться рядом с ней, ее жизнерадостность, просачивающаяся даже сквозь горе, неприятно слепила». Вообще, и Арина, и другие вампиры предстают существами, которые перманентно обижены и озлоблены. То на судьбу, то на спутника, то на соперницу, то на охотников.
Герои живые и видимые, особенно Женя. Если в Лайаме много от классического чувствительного вампира, то Морган — несомненная удача. Отношение к Владу очень хорошо написано — милый, но отчего-то раздражает. Есть атмосфера и внимание к оттенкам эмоций персонажей. Понравилось, что мотивацией для обращения Арины послужила не страстная любовь, а желание Морган развлечь спутника. Отлично написанный пожар. Хотя и смутило: неужели Морган не смогла бы провернуть убийство изящнее и успешнее?
Удается сказать об очевидном так, чтобы стало новым и осязаемым. Например, передать отличия вампиров от людей: «да, я не любила толчею и давку, но в целом все проходило довольно комфортно. Теперешнее чувство было совсем иного рода: люди настораживали, казались чужеродными объектами, которые раздражали и ни на минуту не давали расслабиться. Так, вероятно, кошка чувствует себя в окружении собак. Разные виды. Я чувствовала, как от близости людей мое тело напрягается, мышцы приходят в тонус, как я, помимо воли, прислушиваюсь к их речи, краем глаза слежу за движениями. Странно, но они вызывали во мне чувство острой опасности, эти чужаки».
«Меня сердили проходящие мимо люди, их любопытные назойливые взгляды. С каждым приступом тошноты их лица для меня становились все противнее, их манеры — все более невыносимыми. Даже их голоса были пыткой для меня. Я ощущала, как во мне растет желание отомстить им за всю эту слабость и боль, мне хотелось встать, схватить бегающих вокруг детей и ударить их о металлические сиденья, хотелось подойти к оглушительно хохочущей девушке и впиться ослабшими, но в то же время стальными руками в ее шею, заставить ее замолчать». Экзаменом на обращение становится сцена убийства Влада. Девушка, которая говорит о себе: «Быть такой, как я — чуткой и восприимчивой ко всему живому, от муравья и до маленькой травинки — очень тяжело», — испытывает лишь легкое сожаление при его убийстве.
Роман поделен на три части. Эмоционально каждая соответствуют заявленному названию. И всё же общее впечатление - искусственно смонтировано два сюжета, обращение и месть. Не хватило нити, которая собрала бы на себя три части. Проследить перерождения героини интересно, но ее путь не ведет к какой-то финальной точке. Что иллюстрируют эта эволюция? Возможно, автор оставил задел на продолжение.
В двух последующих частях не хватило того тщательного копания в психологизмах, к которым приучила первая.
Зато в последних главах порадовало отсутствие моральных терзаний, суицидных порывов, всплесков жалости . Всё по-вампирски, разве что слишком уж удачно сложилось. Молоденький вампир уделывает охотничью звезду, как зарвавшегося второгодника. Орловский промелькнул кометой, как громко разрекламированная, но не оправдавшая надежд спортивная звезда.
«Время пришло»
Готика, густо замешанная на психоделике. Сочно. Манерно. Непредсказуемо. Вампиров, правда, кот наплакал, но так всё изощренно, по-сомовски, что чего к такой малости придираться? Оставляет ощущения липкого тяжелого сна. Тёмная эстетика цирка. В сумрачных переходах нездоровых снов-галлюцинаций потеряна вычитанность.
«Сын Сумрака»
Породистая постапокалиптика. Композиция ни на градус не отклонилась от выверенного Голливудом канона. Правильный фильм-катастрофа с обязательным спасением мира на сладкое. И обязательной любовью между боями. Видно, потому и многовато оптимизма в финале. Как-то слишком просто всё разрешилось. Все живы несмотря ни на что, осталось только разобраться с личной жизнью. Две пары — Стан и Эва и Флор и Каталина — уж очень похожи. Зачем было клонировать влюблённые пары — непонятно. Но земля на грани вымирания, демографию надо поддерживать.
Не хватило и индивидуальности. Если не запоминать название главы, которую читаешь, то Флора можно спутать со Станом, Каталина говорит, мыслит и действует как Эва. Пока наблюдаешь только за одним героем, это не заметно, а если поставить их в ряд, лица сливаются. Хотелось бы большего от главного злодея, пока он картонный персонаж, которого автор задался целью в конце романа непременно уничтожить.
Опыты над людьми, грубый постапокалиптический секс, приземленные регулярно матерящиеся герои, качественно сваленные в кучу трупы, воняющие раны — в общем, автор явно стремился уйти как можно дальше от целомудренных покусываний в шейку. Интересно обыграна румынская экзотика. В общем, читать было интересно.
«Идеал»
Очень заинтересовал метод — несвязанные друг с другом блоки повествования. Сначала думала, что это триптих, объединенный сквозной идеей, которая вскроется только в финале. Потому в третьей части постигло разочарование — снова вернулись к Армину. Если бы автор продолжил играть на контрастах, а мораль вывел в самом конце одним стежком, произведение вышло бы интереснее.
Перспективная задумка — вампиры не как случайный результат греха Каина, предательства Иуды или козней Лилит, а как целенаправленная работа дьявола по созданию подвида демонов. Долго мучили сомнения, во вред или на пользу роману пошла замена игрока — Идеала. Поколебавшись, всё же причислю к плюсам — но снова потенциальным. Контраст и противостояние Армина и Аарона не показаны. Один сошел с дистанции — второй перехватил эстафету, но как-то вяло.
Всё бы было хорошо, но объем пошел в ущерб качеству. Проработка материала неудовлетворительна. Автору срочно нужно проштудировать с десяток солидных работ по древним племенам и тамошним нравам. Уяснить, что не будут люди древности реагировать так, как это делают наши современники. В лесу ориентировались как дома. Знали, что в лесу живет больше одного медведя. Контраст между задуманным автором и произведенным эффектом царапает, как железом по стеклу. Не так воспринимали смерть, ночевки в лесу и ночные прогулки. Шаман удивил профнепригодностью — он только причитает и не видит ничего у себя под носом, хотя доказательств и свидетелей предостаточно. Где остатки его дара? Почему соплеменники не отправляют его на пенсию?) Всё племя без конца бегает в лес — то охотиться, то искать трупы, при этом ищут их с неумелостью современных добровольцев, согнанных полицией на поиски пропавших. Наивность представлений о менталитете древних перечеркивает жирным красным крестом хорошую задумку. Вместо желаемой эпичности получается подобие мексиканского сериала, которыми так увлекалась мать Евы. Последней стрелой в сердце становится язык. Члены племени общаются между собой то на диалекте офисных работников, то на наречии недотеп-студентов. Иной стиль речи был тогда, иной речевой этикет. Многие понятия, естественные для нас, были абсолютно непостижимы для них. Многие деликатности — недоступны. Смерти, раны и охота — это их повседневная жизнь, а не трагедия на Тверской, собирающая беспомощных зевак. Да и поверили бы они в первую очередь в духов и демонов, а не в оправдания и логические доводы.
Сильнее вышла вторая часть. Здесь автору не пришлось сражаться с языком и слагать в этой битве оружие. Всё шло хорошо, пока влияние сериалов (не мексиканских, а российских) не прокралось в историю Евы. Такие жалостливые сюжеты — бедная сиротка в провинции, изнасилование, нелюбовь или непонимание односельчан, переезд в город, знакомство с красивым и богатым принцем — наводнили российское телевидение. Живописать жизнь глубинки удалось всё же лучше. Больше реализма, меньше заставляющих улыбнуться моментов. Хорошие находки вроде завода «Милки лайф» или ареста матери Олега. Но, как автор не знает об отличии менталитета древних людей от менталитета людей современных, так не подозревает и о существовании абстинентного синдрома, о деградации личности, биохимических процессах при алкоголизме. Перерождение Марии в сознательную мать, которая ни-ни, еще фантастичнее, чем моральные дилеммы дикарей.
Третья часть расстроила. Можно оценить игру — Еву соблазняет демон. Но прийти после такой задумки к банальному сюжету об избранной с особой кровью? Как обидно! Девами, призванными спасать (или губить) мир, пестрят страницы фэнтезийных романов. Зачем же читателю, одолевшему две объемные части, подкладывать такой сюрприз?
«Обратная ночь»
Симпатичный роман, очень подкупает своим гуманистическим посылом. Целенаправленное продвижение к задуманному финалу и отображению главной идеи. Всё работает на финал. Но это же становится ахиллесовой пятой: автору так не терпится побыстрее добежать до развязки и потрясти читателя трагичностью, что остальные главы становятся только пунктами, которые надо побыстрее пройти. В азарте гонки забывается о правдоподобии главного допущения. На протяжении всего романа нам показывают эфемерность и краткость «обратной ночи» - герою, чтобы получить от укушенного нужные воспоминания, приходится предельно концентрироваться и находить нужный вопрос за считанные минуты. В то же время основной феномен растянулся на десять ночей. Объяснения, что эмоции Дениса и Максима были очень сильны, кажутся очевидной натяжкой.
Композиция не осложнена отступлениями, ретророспективные эпизоды не выбиваются. Хорошо передана динамика. С другой стороны, захотелось развития некоторых сюжетных линий, упомянутых лишь вскользь.
Мир вампиров, их иерархия хорошо прописаны, но самих вампиров… жалко. Вроде бессмертные, но сами себя ненавидят, не знают, куда себя деть. Никто из них ничем, по большому счету, не занят, кроме редких переворотов, целей ни у кого нет. Ни творчества, ни развития. Даже в злодействах они импульсивны и простодушны, как обиженные подростки. Мистичности лишены, все их сверхспособности перечеркиваются потребностями, как у диабетиков, которым нужен регулярный укол инсулина и особая диета. Единственная радость — кровь. Сквозит в их бессмертии одиночество и скука. Владыка получился личностью мрачно-масштабной, такой параноидально-унылый мастодонт. И его жаль. Вампиры явно деградируют. Возможно, революция пойдет им на пользу и стряхнет с них вековую пыль. Перемены им определенно нужны.
Распространенная ошибка — приписывать существам с возрастом в столетия и тысячелетия менталитет и поведение человека максимум тридцати лет от роду. Главный герой показался слегка невнятным. На фоне остальных вампиров смотрится неуравновешенным. Местами выражается слишком пафосно и нервно. Помощники Наследника больше похожи на ленивых старшеклассников, из главного соперника героя можно было сделать личность более драматичную или зловещую, но в любом случае глубокую. Образы остальных героев нуждаются в проработке, пока это условные фигуры. Более-менее очеловечена Диана; Лиза и родители бедного вампирского воспитанника идеализированы.
Хотя интрига создается неплохо, все детали складываются в общую картинку-головоломку логично, концовка прочитывается. Мне развязка показалась очевидной где-то с середины романа. И опять же — заговор интересует автора постольку поскольку, лишь как фон для главной идеи, которая захватила его полностью.
Чувствуется, что автор упорно работал над текстом, старался его причесать. Тем не менее можно еще поработать над стилем. Диалоги слабоваты. Их основная цель — продвинуть действие. Увлекательный, не побоюсь сказать — захватывающий сюжет ослабляется наивностью воплощения. Психология героев, их реакции, взаимоотношения написаны по-детски. Вызывает во многих местах улыбку патетика — там, где задумывалась душераздирающая драма. Хорошую улыбку — кажется, что чувствительного автора миновали трагедии, и он им ужасается издали. Много юношеской идеализации и лиричности. Там, где предполагается романтизм, это произведению идет. В остальных не дает воспринять описываемые события серьезно.
Из конкурсных работ для меня лично роман ближе всего встал к «Есть ли у них душа» и «Возможны варианты». Все три — светлые, простодушные, с простым ясным языком и какой-то неистребимой внутренней чистотой.
«Хранители Лотты. Ученица»
Картина неоднозначная. Первые главы — непроходимое магически-учебное фэнтези, кивающее на Жюль Верна, где главное — изложить концепцию и перечислить научно-фантастические ноу-хау. Хотя предложена интересная и четка концепция миров, описание каждого из этих миров дается без какой либо художественности Увлекательнее читать учебник по физической химии тугоплавких материалов. Что помешало облечь такой проработанный, четко структурированный материал в форму, удобоваримую для чтения?
«Они вернулись с наступлением ночи в Лотту, где как раз заканчивался 5-минутный перерыв. Следом у них было занятие по магии воды, которое проводил хранитель мира переев Гиле — высокий блондин с волосами до плеч. Нола была его помощницей и тоже присутствовала на занятии». «После ужина ученикам предоставилось свободное время, и они собрались на крыльце своего длинного одноэтажного дома, уселись кружком и решили перезнакомиться. Они обсудили, что видимо в ближайшее время будут заниматься только водным миром, и все занятия будут связаны с ним». Подобные отрывки допустимы как переходы между сценами, но когда в таком духе написан весь текст, это убивает всякий вкус к роману.
Удивительная отстраненность от описываемых событий. Героиня кочует из одного мира в другой, но всё воспринимает как должное. Спектр эмоций — от спокойной радости до небольшого уныния. Её ничего не потрясает, любовные отношения и странствия по мирам описываются с гладкостью.
Как и в некоторых других конкурсных романах, текст разваливается на две половины. С последних глав первой части начинается эмоционально напряженное действие. Причем достаточно неплохо написаны изменения эмоционального состояния и психологические коллизии. Классическое обучение юной девицы всем магическим премудростям в разных мирах сменяется рассказом о нравственном выборе и взаимоотношениях. Во всей красе проявляется наставник — знатный садист, выплывают инцесты. Садист он из благородных побуждений: ему приходится быть бесчувственным негодяем, чтобы качественно делать свою работу. В том числе вытравить из учеников всякую сентиментальную блажь. Способность Дины не растечься лужицей после смерти возлюбленного, а переступить прошлое и жить настоящим, порадовала. Переход героини от непробиваемого благодушия в первой части к шекспировским страстям получается странным и вызвал недоумение. Возможно, стоило в финале больше обыграть вскрывшиеся недомолвки насчет переходов из Единого мира в другие миры.
«Вендари»
Увлекательный сюжет, атмосферный хоррор с добавкой фантастики - отличный микс, редко когда мистика и фантастика так хорошо уживаются вместе. Возможно, автор спешил к конкурсу и не все успел доделать-довычитать, но в целом очень неплохо. Умело расставляет акценты, чтобы поддерживать в читателе интерес и нужное настроение. Хорошо прописаны герои, их сюжетные линии. История Эмилиана, сумевшего услышать голос человечности и отважившегося противиться своей природе, впечатлила и вызвала большое уважение. Скупой, намеренно монотонный язык оказывает то воздействие, на которое автор, похоже, и рассчитывал: вводит в полутрансовое состояние, подходящее пациенту клиники для душевнобольных, чья психика привела в действие все защитные механизмы, дабы противостоять открывшемуся ужасу.
Смутили резковатые перескоки. Главы не кажутся пока частью одного целого, а герои не сразу воспринимаются как обитатели одной художественной вселенной.
«Хаозар»
Можно читать только тем, кто читал «Пульс». И герои, и сюжет «Хаозара» переплетены с «Пульсом» очень тесно. То ли продолжение, то ли углубленная версия. Как отдельное произведение очень тяжело воспринимать. Построение же текста, безусловно, экспериментально — правда, не всегда хитрость этой структуры понятна с первого захода. Изложена история замечательно, смело и свободным языком.
«Через границу времени»
В первой главе сделан интересный ход со своеобразной кровной проституцией. Дальше предлагается вампирская адаптация «Красотки». Героиня отпускает ехидные реплики направо и налево, ухарски шутит с вампирами-приятелями суженого. Периодически отмачивает что-нибудь этакое. С первых страниц понятно, что в финале вампир и дева воссоединятся. Как всегда, в комплекте идут шикарная квартирка, шмотки и кредитка. ( «Мне кажется, что пару дней подряд я только и делала, что тратила деньги и обустраивалась в квартире»)
Откровенных ляпов незаметно, но пикировки приелись по тоннам девичьего фэнтези. Вампир, конечно, ручной и влюбленный. Развития отношений не видно, развитие героини отсутствует.
В седьмой главе наметилась возможность для интересного поворота. Тот факт, что героиня является реинкарнацией жены вампира, дает ей право на безбедное существование, но внезапно вызывает у неё протест: «Я его бывшая жена, так будь добра оставайся с ним, в его доме, принимай его религию и так далее. А то, что у меня началась новая жизнь, когда я являюсь человеком, и то, что у меня имеется своеобразное отношение к вампирам, никто и не подумал». Померещилось, что она призадумается, поймет, что ей хочется идти своим путем, отыщет в себе силы отказаться от кредитки, произнесет что-то насчет того, что дважды в одну реку не входят, — и нагой и босой (в носках) двинется строить жизнь самостоятельно.
В восьмой главе выстраивающееся семейное счастье оказалось под угрозой извне и начались достойные боевика перипетии, но затем речь зашла о погибших в пожаре родителях (пожары и автокатастрофы — чума, уносящая жизни неугодных авторам и сценаристам родственников героев). Дело спасло вызывание умерших родственников, но всё это как-то путано.
«Дракон — рыцарь — дракон»
Автор уже не первый раз участвует в конкурсе, так что можно сравнить романы с предыдущими. Приключения Маски продолжаются. Наметился небольшой прогресс — появилась живость сюжета, герои с человеческим лицом, а также языковые конструкции, напоминающие о Платонове. Для того чтобы такое рискованное отличие от привычного вампирского романа стало безусловным плюсом, нужно еще безусловное отличие от других произведений в стиле техно-космо-фэнтези. Пока что очень много подражательства. Кроме того, невычитанно. Нуждается в очень серьезной правке даже для того, чтобы встать в один ряд со своими прототипами. Однако разнообразит ландшафт представленной на конкурс прозы, за что спасибо.
Спасибо авторам и организаторам за возможность ознакомиться с интересными произведениями. Краткие читательские впечатления я записала, если что-то покажется непонятным, всегда можно у меня переспросить. Если сказать было нечего, то специально не вымучивала. Прошу авторов не обижаться, скорее всего, «не моя» тематика или «не пошло».
«23.30»
После знакомства с этим текстом у меня сложилось впечатление, что писали его либо разные люди, либо один автор, но в разном настроении. Образно прописанные куски с четкими фразами, живыми репликами и захватывающим действием чередуются со смятыми комками, в которых «что-то произошло». Причем это не связано с динамикой событий (к примеру, если бы действие тянулось медленно в момент утреннего умывания или прогулок на природе, а в боях и в критических ситуациях состояло бы из быстро сменяющих друг друга глаголов, это воспринималось бы как вполне логичное явление и не сбивало бы дыхание читателю); нет, это выглядит так, будто один отрывок был написан вдумчиво и с удовольствием, с перечитыванием и обработкой, а потом автор пробежал несколько сцен подряд в режиме «пока-я-не-забуду-что-хотел-написать».
Замечания:
На 102 странице из 142 мы узнаем имя главной героини. С таким же успехом его можно было вообще не называть, обходились же мы как-то без него ранее.
«Вы» в диалогах и в авторской речи с большой буквы — не надо. Это только для официальных писем.
Числительные цифрами писать — не надо.
«Я спрятала меч под плащ и, не захлопывая за собой дверь, побежала на улицу» - напомнило Дункана Маклауда :) Тот тоже с мечом за спиной бегал — и ничего ему не мешало.
«На часах было ровно 23:27». Такое время не может считаться «ровным». «Ровно» - это 00.00 или 23.00. Даже про «23.30» из названия можно сказать «ровно». Но не про такое время.
«Я мегерой выскочила из спальни и резко открыла дверь в, обычно пустующую, комнату для гостей». Запятые лишние, но это ладно; хотелось бы знать, в каком значении употреблено здесь слово «мегерой»?
«Сейчас Максим был одет в широкие джинсы и в легкую футболку, что крепко обнимала его в своих объятиях». Футболка обнимала? Даже иносказательно невозможно. Рукавчиков-то почти нет. Конечно, по сравнению с жилеткой, они у нее ого-го какие, но не настолько длинные, чтобы кого-то обнять. А так как буквальное прочтение вызывает недоумение, и сама шутка выглядит неудачно. Про то, как красиво футболка обтягивала его тело, лучше сказать иначе.
«Вино в пальцах, пахнущих табаком»
Хорошая история, ни убавить, ни прибавить. Придирка: уж больно много слов в описаниях. Прилагательные, прилагательные, сравнения… («Маришку, спокойную и умиротворённую после родов, в кремовых платьях, усыпанных мелким жемчугом, неспешно пившую кровь из бокала и читавшую книги изобширной библиотеке», платья кремовые, жемчуг мелкий, библиотека обширная…)
Пометки
«Её светлые волосы, имеющие у корней цвет мёда, а у концов — молодых колосьев ржи, крупными локонами падали на плечи и спину, почти до самой поясницы». У концов волосы были зеленого цвета?
«Девушка прошла вперёд, сопровождая себя шорохами прямого да стуком каблуков чёрных туфель с полудетскими пряжкам». Подростковые, что ли?
«— Однако не думайте, что однажды вашей кожи не коснётся атлас моих простыней». Она не должна думать, что коснется или что не коснется?
«Георгий и Григорий»
«Позади них виднелись высокие горы, за которые закатились последние лучи заходящего солнца». Если бы закатились не "за", а "перед", не заходящего, а восходящего - это бы было удивительно и стоило упоминания. А так - излишество.
Почему персонажи думают с тем же акцентом, что и говорят? И почему, если они из одной деревни, разговаривают на другом языке?
По достоверности еще сомнения есть. Можно ли так быстро выпивать бутылку чачи, как это делает Георгий? То за считаные секунды, то залпом? Объем нигде не указан, но немаленькая же.
«Другой»
В рассказе есть две линии, благодаря которым он получит от меня больше баллов: красавец вампир-актер и изображение-спутник. Чего мне не хватило - более замысловатой игры с таким роскошным материалом.
«Жаркое солнце»
Рассказ о том, как Анджелина Джоли пыталась очередного мальчика усыновить. Но что произошло с Брэдом Питтом, так и осталось невыясненным.
Мне понравились форма и подача. Кратко, красочно, в забавных декорациях, перевертыш от первого лица (про убийц, повествующих о совершенном, чтобы читатель до последних сток ни о чем не догадывался, обычно пишут тогда, когда есть идеи, во что спрятать интригу, поэтому подобные произведения часто оказываются интересными), движение за рамки картинки (история с продолжением для героев, куда-то они дальше поедут-поедут...). Сомнение вызывает только машинка. Дорогая и приметная, разве это очень удачный выбор для беглецов?
«Золотое колесо»
Понравилась героиня. Живая, любопытная, с комплексами, с мечтами, с жизненным планом.
Понравилась игра в научный подход. Контора работает по ночам и возится с любым странным клиентом, получая свой законный процент за помощь в получении патента. И сотрудники в этой конторе не абы кто ради формальности, а в некотором роде специалисты. К сотрудникам отдела интеллектуальной собственности всегда отношусь с уважением. Посреднические конторы тоже молодцы, даже с учетом того, что с их помощью получить патент можно на кучу ерунды, была бы правильно подана заявка. Еще один плюс за то, что по репликам героини видно: в своей работе она разбирается (и отдельное спасибо, что содержимое оформляемого для заявки пакета документов не перечислено полностью, достоверность бы повысило, но утомило...)
Придирка: вот барышня умная такая талантливая, старательная, а элементарную вещь никак для себя открывать не хочет. С ночными сменами, с очным дневным обучением, с привычкой самостоятельно изучать предметы за рамками заданного - почему бы это внезапно начинает подводить внимательность? С таким-то регулярным безумным недосыпом?
И еще надеюсь, что дальше у героини все будет хорошо: и с охранником, и с наукой. Детская вера в надежность статей из рецензируемых журналов пройдет (и она будет относиться к ним столь же скептически, как и к прочим), а способность читать по диагонали и вычленять главное (которой она сейчас стыдится) усилится.
Пометка
«Он положил себе ложек пять или шесть сахара — накладывал, пока чай не поднялся до краёв. А вот не буду подслащать ему пилюлю!» - я бы предложила усилить акцент на то, что подслащивать пилюлю героиня не будет потому, что визитер потратил много сахара (изменить конец второго предложения, можно еще едкий комментарий вставить). Или убрать шутку вовсе, потому что смахивает на боян: «Руки мыли? Значит, чай без сахара».
«Легенда о появлении вампиров, рассказанная ведьмой Лилианой»
Легенда красивая. И про ошибки хорошо, и по самоуверенность, и про последствия принятых решений - все увязано. Но кто такие ведьма Лилиана, пятилетний Саша и Максим? Если знаменитые персонажи другого произведения, то я их не знаю. Если кто-то из противостояния, описанного в легенде, то я их тоже не разгадала. Есть продолжение конфликта из легенды в описываемом мире? Возможно, но не очевидно. Вижу два отдельных сюжета: красивую легенду и какую-то разновозрастную компанию (детскую? подростковую? взрослую? человеческую? смешанную?), о которой ничего понять не могу.
«Лифуй»
Читать было интересно (у-у-у как страшно), зато потом, когда поставленные вопросы остались неснятыми, накатило недоумение. В финале герой удивляется, почему девушка, которая шла к нему на свидание, говорила о паразитах. А читателя это удивляло с самого начала, читатель себе разные версии выдвигал: девушка - сама паразит или носитель? Девушка догадывалась, что ее приятель симбионт? Девушка - профессионал: охотник, медик, биолог, санитар? Оказывается, нет, совпадение. Просто нашла время и место поговорить.
А зачем он заставил барышню подниматься пешком? «Он пропустил девушку вперед, оставив себе возможность приятного созерцания». В подъезде, освещаемом одной лампочкой. Там дорогу-то еле видно, какое уж созерцание.
«Тайна мертвой бабочки Н.»
Картинка есть, полного увязывания сюжета не получилось. Если героиня спасает маленькую девочку в очень сложных условиях, то финал может быть интересным в двух случаях: спасение неким хитрым способом или проигрыш из-за еще более поганого стечения обстоятельств, чем казалось сначала. Здесь же и сказано: спасения нет, и спасение в итоге даже и не светит. Прямолинейно, оттого и не цепляет.
И месть за сестру «врезала ему по морде, до крови разбив нос» - не мелковато ли?
И заброшенная линия США: старшая сестра звала туда младшую, Саша получил возможность поехать в Бостон, а вариант перебираться все же к сестре, как и было предложено раньше, Наташа даже не рассматривает? Все потеряно, все потеряно...
«Нечисть»
«Волк привстал, потягиваясь и разминая лапы, вскинулся темной глыбой над кустами папоротника, и луч солнца, случайно скользнувший вниз, блеснул антрацитовым отблеском на его черной шкуре. Да, этот волк был черным — как смоль, как ночь, как лесная черника. Почему — никто не знает. Черный, да и все. Ему-то, собственно говоря, было все равно, какого он цвета». Мне не все равно. Антрацитовый - блестит по черному серебристым. Как ночь - обычно густой черный без блеска. Как смоль - все-таки блестящий. Лесная черника темно-синяя (темно-фиолетовая). Дальше волк приобретает цвет печной сажи - снова густой черный без блеска. Не вижу картинки. Да и темный березняк среди бела дня плохо представляю.
В целом - тронуло. Есть в этом ворохе наивных синих крылышек что-то настоящее. Материнские инстинкты, что у неспящей деревенской жительницы, что у лесной тварьки, показаны краткое. Но емко. И характер фиалковой героини настолько ясно прописан (чего стоит одна фразочка про непригодную ей волчью кровь, иначе и волков бы поела), что баллов придется подкинуть.
«Самая обыкновенная квартира»
«Кроме того, пекинеса хозяйке было элементарно лень выпускать на улицу по своим собачьим делам, поэтому она решала проблему просто, хотя отнюдь не гениально — выпускала на лестничную клетку, а то упоенно гадила под дверью». Хозяйка упоенно гадила под дверью?
Все было здорово, маленькие отметочки с бытовыми штрихами: вещи, люди, призраки... Фотографии, помада книги с плесенью после потопа, кот-ворюга. Ничего нарочито надуманного, все из жизни. Но кому такому невидимому старушка дает затрещину? Пекинесу? Не сгибалась она. Хозяйке пекинеса? Но почему-то кажется, что досталось мужчине. Любителю ремонта сверху? Но нет подсказки, что кто-то спускался. Уркам? С этими затрещинами не обойтись. Что-то ускользает.
«Сказка на ночь для вампира»
Трудно было продираться через обрывки мыслей. Итог: у меня во внятную историю так и не сложилось ничего, к сожалению.
«Спящая красавица. Из записок психиатра»
Хорош доктор. Привел пациента в место, которого тот больше всего боялся, да там и оставил. Любопытства-то, ладно, нет у него, но как насчет этики или здравого смысла? А если все-таки там криминал и убийства?
Красивая девушка, красивая загадка с картиной, завязка с испуганным уголовником... но все это ни во что не выливается, обрывается внезапно и достаточно уныло. И пропадает тройной портрет, пропадают шутки с лестницами, часами и потерянными штанами... Жаль.
«Тени»
Слишком прямолинейно, никакой зацепки или загогулины. Гибель - молитва - освобождение. Кто, кого, зачем...
«Токийская соната в духе фантазии»
У-у, какой симпатичный и привередливый вампир. Красавица, музыкант с тонким вкусом... Талантливейших музыкантов ей подавай, надо же. Изнутри она музыку воспринимает, что ли?
Понравился антураж, заинтересовала задумка и персонажи. Как раз нужное количество: сводник, секретарь, босс, дочка босса и главный герой. Все хорошо и вовремя введены, аккуратно увязаны. Психолога не считаю, он безлик и, по сути, только озвучивает те мысли о видеокамере, что и сами бы дошли до ГГ.
Придирка: все та же прямолинейность. Ни шагу в сторону от намеченного пути. Что-то происходит, самочувствие все хуже и хуже, гибель. После таинственного вступления и первого урока вздрогнуть удается только один раз, когда секретарь и Кумико оказываются за дверью. И объявление прекрасно. Остальное - вода-вода. Зацепки и фишки пропадают впустую.
Почему так психичен ГГ, что не может ждать никого? (первая сцена, немало знаков отведено). Наркоман? Тонкая натура? Суперталант? Занятой человек? Нет, просто так все.
Зачем девушке талантливые музыканты. Если играет только она?
Зачем так много сахара положили в чай? Подсластить кровь? Показать характер приторного секретаря или просто так?
Если кровь предполагалось брать не раз, не два, а сколько-то занятий, зачем сразу вызывать подозрение? Если бы он дремал позже или успевал хоть что-нибудь сказать, то оставался бы мирным вкусным питанием, не задающим лишних вопросов.
И еще - тексту надо быть очищенным от красивостей ради красивостей. Много лишнего и стандартного. Например, обстановка роскошной приемной описывается теми же словами, что и комната героя. Или: «…которого все почему-то звали Змей, хотя мне он больше напоминал ящерицу или варана — худосочный с большим кадыком и немного выпученными глазами». Зачем здесь «почему-то»? Дальше же идет объяснение, почему именно. «…как ловко Змей успевает закрыть кран за секунду до того, как белоснежная пена грозит перелиться через край бокала». Зачем «грозит»? За секунду до того, как перельется, - это высший пилотаж, а за секунду до «грозит перелиться» - непонятно. Она грозит с самого начала заполнения бокала.
«Флёр»
Красиво и стандартно. Нет ни одного штриха, который мог бы вызвать удивление читателя.
Придирки: историю Стеллы мы выслушали один раз полностью и еще один раз отрывками, а вот про мотивацию Дэмьена ни слова, ни намека. Вампиры, которые даже не пытаются замести следы, бросают жертву, где попало, едят там, где ночуют, передают поясняющие письма через бармена, вызывают обиду за образ.
Пометки.
Почему состав бара описан штампами, без связи с реальностью? В какой стране происходит дело, если школьников, старающихся выглядеть взросло, все равно обслуживают? А «проезжих дальнобойщиков»? Они тоже пьют? Или они все-таки остановились на законные восемь часов сна? Но все равно, зачем добавлять про «проезжих», если они такие и есть по умолчанию? Были бы «дальнобойщики на пенсии» или «дальнобойщики из местного поселка» (ну а вдруг? Рассказ же фантастический), тогда другое дело. Но здесь же очевидно, какие они были. А почему у клерков помятые костюмы? Они уже где-то переночевали не раздеваясь? Сидят и пьют. Галстуки уже могли успеть снять, ворот рубашки расстегнули, пусть даже облились чем-нибудь, но помялись-то с чего?
«Девушка заказала бокал красного вина, надо же чем-то оправдать свое присутствие в баре». И ниже: «...нравилось ощущать его вкус на губах, наслаждаться запахом и цветом полупрозрачной красной жидкости, напоминающую разбавленную кровь». Так почему она заказала вино? Для отвода глаз или ради приятного вкуса? Может, конечно, быть и то и другое, но в таком виде, как написано, возникает противоречие.
«И появление Стеллы навеяло на нее легкую апатию» (это о Кэти), «— Не понимаю, почему у тебя опять апатия! Что-то связано с этим городом?» (Это вопрос к Стелле). Апатия - что-то заразное (и Кэти подхватила это, увидев Стеллу)? При виде вампира зритель впадает в апатию, потому что это следствие гипнотического воздействия? Но почему-то мне кажется, я зря ищу здесь тайный смысл: просто слова красивое.
«Район за кладбищем был пуст, казалось, что здесь никто не живет: одинаковые серые семиэтажные дома с черными каракулями-граффити, пыльные улицы с валяющимся мусором создавали впечатление заброшенности. Но это было не так, район населен, правда, благоразумных и добропорядочных людей там не наблюдалось. Простой бандитский райончик маленького города». В так называемых бандитских районах бандиты не живут в одиночку, как банда сорока разбойников. Там, где у бандитов «лежбище», всегда есть те кто обеспечивает им сносную жизнь. Женщины, дети, представители старшего возраста (на дело брать уже нельзя, но перешить-перековать-перекроить-рассортировать-сбыть краденое они вполне в состоянии), родители (да-да, у самых отмороженных негодяев вполне могут жить-поживать мама и папа, к которым детки испытывают нежные чувства. Так что пустота - необязательная характеристика района с дурной репутацией.
Зачем говорить, что имущество сохранилось чудом, если в следующей же сороке идет оговорка, что чуда не было - улаживал все сам.
«Хищение Господне»
Сначала напряглась из-за религиозной ориентации текста, но этот эффект быстро сошел.
Хороший чистый детектив с неожиданно приятными в таких-то условиях жизни и работы персонажами (и Деян, и артист).
«Черный конверт»
«Но сейчас на белом холодильнике был прикреплен маленький обрывок бумаги из моего блокнота. Черным по белому было написано моим почерком «следуй за конвертом». Прямо, как у Льюиса Керола: «следуй за белым кроликом». Это было написано моей рукой, но я не помню, как писала это. Я почувствовала панику. Какой к черту черный конверт?!» Мне тоже интересно, откуда у нее в голове возникает образ черного конверта. Холодильник белый, блокнот, судя по тому, что в нем пишут по белому», тоже белый. Черные только чернила. Ну и конверт в заглавии, но мы же до него еще не добрались.
Понравилось. Хоть я и люблю более увязанные вещи: если уж замкнули круг, то от и до (22 июня - 27 июля; с одного события: ливень после месячной жары, до другого: находка страшного дома или победа над гниляком); здесь же спираль: кража денег, потерянный месяц и т. д. Зато не соскучишься. И топор пригодился, и лопата, и соль, и порох. И действие выходит за рамки дома: яма с гробом, болото - красота.
И кеды хороши в качестве разграничивающей жизнь детали. «С моим дресс-кодом не положены, никогда бы такие не купила» и «о, сколько денег, куплю себе новые». В отличие от револьвера, который находится совсем уж неожиданно и сразу переключает на мистические события.
«Во тьме. Безликий»
Традиционная история. Хороша тем, что вампиры с течением времени набираются опыта и не рассуждают, как обычные люди с ограниченном сроком жизни.
Понравилось, что в финальной сцене главный герой не смог справиться с Винсентом - что нормально, потому что тот и древнее, и сильнее, и хитрее, несмотря на обретенные Камилем возможности. С другой стороны - из-за «внезапно взял и убежал» остается ощущение смытой концовки. Заключительные рассуждения придают рассказанному особый смысл - и все вроде бы замечательно, но недопрописанность все равно есть
Пометки
«С наступлением каждой новой ночи я всё отчетливее понимал, что больше я не человек. Это доказывал хороший слух, сила в руках и необъяснимая тяга к женщинам — именно к ним!» Да уж. Тяга к женщинам - редкость.
«Передо мной стояла девчушка лет шести. Взлохмаченная голова, чумазая рожица, сверкающие, как два драгоценных камня, глаза... Полузабытый образ и далекого прошлого всплыл в моем сознании. Она напомнила мне Марию...» - а мне напомнила спаниеля, которого напоминала ему прежняя квартирная хозяйка: «Знаете, такой с волнистой шерстью и блестящими бусинами черных глаз...»
«...сделал глоток и тут же выплюнул, ненавидя сладкий кофе с молоком. Я пил исключительно черный и горький». Ниже он поясняет пристрастие к вину и кофе словами «кофе бодрило». К роду кофе я бы придираться не стала (в данном случае можно оправдать стилистикой речи героя), но он хотя бы по тексту должен быть одним и тем же.
«Маленькая осенняя дроу»
Прелестная нежная история. Злая сказка с настоящей любовью к природе. Настоящая смена времен года, настоящее описание климата и живых существ. Объемные персонажи и приятные речь (поначалу обилие «коих» и «сие» напрягало, в глаза оно бросаться продолжало и после объяснений, откуда оно такое пошло и почему герой таковым словарным ассортиментом злоупотребляет, но ближе к финалу стало придавать особую прелесть и появилась надежда, что все кончится хорошо.
Рассказ очень понравился.
«Наши люди»
Интересная завязка, неторопливое изложение с приятными деталями, много персонажей, красивые картинки с наряженными красавицами - читать было интересно.
Ярко: проход на прием по ручке Мишеля, диалог фотографа с будущей жертвой у реки («Охочусь»), царапающиеся окровавленные волосы блондина.
Обидно: не сыграл колорит России. Таксист Ваня - милашка, но он может быть в любой стране. Сам же финал с объявлением Охотника не привязан к карте вовсе. Зачем была Россия?
И много-много линий кланов, охотников, иерархия - все пропадает. Мы зачем это все запоминали и пытались для себя уяснить? Планируется продолжение? Это неплохо. Но сам рассказ перегружен данными, не имеющими к нему отношения.
И постоянный сбой фокала в сценах между бессмертными. Мы следим за событиями вместе с журналистом, в кусках, где он говорит и действует, все в порядке. Но как только наблюдение переносится в логово вампиров - тут нам и взгляд со стороны Мишеля, и со стороны Киры, и Фира, и вообще нейтральный. В результате и разъяснения кажутся сильно разжеванными (интересно ли следить, если все мысли персонажей прочитываются, а поступки мотивируются?), и ответы на основные вопросы остаются за кадром, наверное, для придания таинственности.
Пометки
Резкая отсылка читателя в Гугл - это к чему? Пусть даже автор текста журналист, не помышляющий писать художественную литературу, зачем столь грубое обращение к читателю?
«...знакомый образ, мелькнувший в толпе провожавших: Обскурус был здесь. Черт возьми, я непременно разыщу этого гота, когда вернусь! Можете себе представить мое удивление, когда на соседнем кресле, у иллюминатора, я увидел его! Мишель неподвижно сидел, опустив голову, и как будто спал». Получается, что в кресле он увидел Обскуруса.
«Тойота Владимира оказалась с иголочки, как и его костюм, — блистала под лучами апрельского солнца снаружи, соблазняла матово-бежевой перфорированной кожей внутри». Иносказание «с иголочки» рядом с костюмом приобретает прямой смысл, получается, что машину тоже только что сшили иголочкой.
«Подари мне свою кровь»
Несколько оторвано от реальности. Работник скотобойни не так уж и мало получает - здесь же совсем бедность. Сумма, которую дают ему за кровь - тоже ощутимая, но нигде не сказано, на что он ее тратит или откладывает. Что означает «учиться на бизнесмена» именно в такое формулировке?
Плюсы: персонажи вызывают симпатию.
Пометки
«Теплый освежающий душ». Освежающий обычно называют прохладным. Или оставляют просто «освежающий» - достаточно. Можно вообще оставить только слово «душ» - чаще всего с утра он как раз освежающую роль и играет. Но «теплый» тут точно не нужен (вот если бы до этого герой три страницы пытался дозвониться до ЖЭКа, тогда слово «теплый» несло бы информацию.
«Схватив горячий тост, побежал заводить старенький пикап, доживающий свой век на заднем дворе». Если пикап заводится и куда-то уезжает, то выражение «доживает свой век на заднем дворе» к нему уже никак не подходит.
«Пять огней»
Жаль Читру, я успела к нему привязаться, думала, он и будет главным героем рассказа.
Но тут скорее сказка, легенда. В ней не стоит обращать внимание на отдельные имена, речь идет о явлении. О испытании, которое можно пройти, можно провалить, но все равно сохранить шанс на следующие попытки.
Что одновременно и повышает ценность, и смущает, так это неразгадываемые загадки. Надо либо знать, на что именно даны намеки, либо принимать их за элементы экзотики и не искать второй смысловой слой. Шкура черной антилопы и шкура тигра, что символизируют, что означают? Чей обладатель продвинулся дальше в своем становлении?
«Операция "Трансильванская приманка"»
«...Соня одевалась во все черно-серое, легкие балетки 0 макияжа». Балетки без макияжа! Владелица их - истинная скромница.
Рассказ слабоват, но у него есть свои достоинства. Под ворохом наивного нагромождения прячется классическая композиция, в которой есть все необходимые части, включая кульминация, во время которой приходится забыть о неуместных или пропавших запятых и прочих несуразностях. Действительно интересно, как они из всего этого выкрутится.
Форма подачи тоже классическая: командировка с заданием, неожиданные обстоятельства, разрешение конфликта неочевидным, но логичным образом (окончательное превращение Сони в вампира).
Остальное все проваливается. Организация посылает на сложное задание новичка. Родственные чувства в описываемом мире отсутствуют: Сони боится конкуренции со стороны Алены, соглашается использовать ее в качестве приманки (не волнуясь за саму сестру, а только расстраиваясь, что та может провалить дело). Приманку выпускают без наблюдения и разработанного плана.
Возрастом и датами идет такое жонглирование, что воспринимать многолетних вампиров всерьез не получается при всем старании.
«Ырка»
Все по-честному: расплачиваться приходится за все. Повесился - мучайся нечистью. Убил своего - погибай и в неживом облике. Выгнала дитя из безопасной комнаты в воспитательных целях - будь готова, что оно и дальше уйдет. Побежала из родного дома назло своим - утащит в лес чудище страшное. Служишь страшному упырю, честно служишь, вкуснятинку тащишь - будь готов, что и тебя съедят при необходимости.
Вопросов только два. Просто ли так Люба отдала Ульяне колечко побаловаться-поносить или в этом смысл был? Колечко велико, потому и на шее, а не на пальце, но на шее оберег может висеть, еще что-то значимое, но не украшение же? Если у них пряник только по большим праздникам, нормально ли маленькой девочке кольцо носить?
И второе. Ырка ибо питается в ближайших поселениях регулярно, либо он только «пугало для маленьких детей». Если он постоянно с помощью Укрута кого-то ест, то не будут его просто так вспоминать, чтобы припугнуть. Он - реальная опасность, от которой запирают двери. А если люди живут обычной жизнью, взрослые ходят в ночное, о детях волнуются по-настоящему только за то, что те могут замерзнуть зимой... то кого Укрут ловит Ырке? Зайчиков?
«Бледнеть»
Грустная история про некий город с бесперспективной жизнью (за городом не лучше). Всем плохо, всем тяжко, денег нет, производство не организовано, люди деградируют, зато полицейским удобно.
И у героини есть новая шляпа.
Возможно, правда, не все так трагично, это у девушки особенно тяжелая жизнь, а остальные как-то выкручиваются. Вон соседки что-то обсуждают, о каких-то нормальных в их представлениях семьях говорят. И если настолько сильно не повезло героине, то доверие к происходящему сохраняется. А если все настолько плохо вокруг, то долговременное существование подобного общество вызывает сомнение.
«Жить будет»
От рассказа веет такой здоровой жизненной силой, что приятные ощущения, возникающие при чтении, остаются и после завершения.
Едят отходы от операции дорогие врачи с аппетитом, на работу приходят со здоровым желанием, помогают друг другу самоотверженно, влюбляются искренне, и при этом все так убедительно написано, что хочется во все верить.
Смущает немного тупость, которую в лучших традициях голливудских страшилок проявляет главный герой, разлучаясь со своей девушкой в доме с агрессивными бомжами. Крутой-крутой, ловкий, тренированный и догадливый, а тут недосмотрел. С другой стороны, с ошибками он еще более человечен.
«Лишь когда в моих жилах застынет кровь»
Нет отзыва. Это не цельное произведение, а наметки, мотив, на который можно что-то налепить. Наброски красивые, с фоном города, с запахом корицы, оформление с цитатами и сносками, повышающее достоверность, но в таком виде для оценивания как рассказа недостаточно.
«Маска»
Читается на одном дыхании. Переключение с одного фокального героя на другого происходить естественно и не вызывает неудовольствия.
Почему-то казалось, что все будет хорошо и у Ольги, и у Максима. Андрея я не понимала почти до самого финала, хотелось верить в этого персонажа, но все время сидели подозрения: чего это он так крут? Чего он на самом деле хочет от Ольги?
Начальство ТЧН за кадром осталось. Кто, чего, куда... задел на другие произведения? Подразумевается роман, сериал? В таком случае трудно будет отдалиться от дозоровщины.
Придирки.
Александр выскакивает внезапно как чертик из табакерки. Мы знаем от Ольги о ее таинственном прошлом, об ее иной сущности (о твари догадываемся, о палаче нет, но как раз род деятельности и должности открываются естественно, после воспоминаний о самых страшных событиях между жизнью и смертью, мотивы, решения все объясняется последовательно - с палачом ярко и здорово). Но Александр? О Джеке она нам все уши прожужжала, про Александра не обмолвилась ни разу. А ведь не могла забыть. Даже если и не про отношения, то про свое бегство и про то, что она в розыске у древних вампиров.
И появление возле дороги нужной старухи кажется совпадением. Остальное все логично, понятно, почему ехать надо туда, понятно, зачем Андрею Максим, ясно, зачем в связке Ольга. У демона свои задачи, у Елены и ее бабушки свои, но какая сила ведет сюда же старую преступницу? Или и ее время тоже пришло?
И еще мне жаль Ольгу, награжденную столь сильным чувством брезгливости. Такая кровь невкусная, такая душа нечистая, в маршрутке гадость, вокруг гадость... почему она не ездит индивидуальным транспортом, я не поняла, но это еще не самое тяжелое. Вся ее жизнь с такой-то чувствительностью... мука.
Что удивило и осталось в памяти. Маска, палач-вампир, гильотинированные головы с самостоятельной жизнью, иллюзии для донора, человеческие чувства главных действующих лиц.
«Настоящий вампир»
Много знаков потрачено на повтор. Обычно, если изложение по новой уже озвученного в тексте принадлежит другому персонажу, такой повтор дополняет предыдущую информацию. Чтобы читатель узнал иное мнение, увидел оборотную сторону, взглянул еще одними глазами. Эти фрагменты могут опровергать предыдущие, пояснять или подтверждать - в любом случае, они должны быть интересными и нести что-то новое. Здесь же есть яркая мысль про бедного больного наивного ученого (по записям которого мы не могли судить о его плачевном состоянии до последних его строк), но она закопана в дословных повторах бесед и действий. В рамках рассказа это расточительство, лишняя трата знаков.
А вампиры, мечтающие получить возможность жить не таясь среди людей, мне понравились.
Пометки
«Я ученый, уже десять лет ловлю летучих мышей в Африке. Два раза совершал экспедицию в Уральские горы, так как именно здесь обитает множество видов этих удивительных зверьков». Из этого фрагмента следует, что Уральские горы находятся где-то в Африке, в крайнем случае, неподалеку от нее.
«На его плече сидела большая летучая мышь светло-палевого, почти белого окраса». Летучая мышь сидела? Удобно ей было? По-собачьи или в позе лотоса? И долго она там у него так мучилась?
«...подошел и представился:
— ххх
— Я ученый, — ответил на его приветствие я. — Изучаю летучих мышей. Та, что на вашем плече, кажется подковонос?»
Не знаю, что скрывается за тремя "х", имя, фамилия или род занятий, но раз нам говорят «представился», то все-таки что-то, связанное с именем. А герой ему в ответ «я ученый». Логично ли?
«Нет, ну что вы. Просто часто общаюсь с этими зверьками, вот и все». «Зверьки» уже промелькнули в речи ГГ. Слово это не всеми употребляется, если речь идет об ученых, то только если оно вошло в привычку из-за необходимости популяризации сведений (он снимает фильмы или выступает перед школьниками). Собеседник тоже: либо имеет привычку пользоваться этим словом, либо нет (тот, кто изучает животных в естественной среде обитания и знает латинские названия, не то что подвиды в полутьме различает, а по шороху крыльев отдельных представителей помнит, какие уж тут безликие «зверьки»?). Упрощение языка из-за употребления одинаковых слов разными персонажами или повтор в речи одного героя заметно вредят рассказу.
«Поцелуй с привкусом крови» («Поцелуй. Другой взгляд»)
Второе лицо удобно тем, что сразу захватывает внимание и заставляет переживать. Оно удобно для историй любви, для обращения через пространство, время, связывает тех, кто иначе поговорить не может: читатель, герой, предмет любви героя...
Минус же в том, что иногда подобная форма начинает утомлять. Нельзя читать в постоянном напряжении, надрыв, надлом, страсть тяжело выносить на протяжении более сотни страниц. Поневоле начинает отвлекаться внимание: страшное-страшное, что вот-вот нападет и разрушит великую любовь... когда же оно будет, когда будет? А оно так и не происходит.
Нет серьезного конфликта в рассказе: особенность героини оказывается всего лишь ее собственной фишкой, ничто никому не мешает, даже декорации Сеула ни на что не влияют.
Про любовь - красиво... но длинно и однообразно.
«Рубин, темный, как капля крови»
Тот, кто продерется через нечитаемое начало, будет вознагражден интересной историей с героиней, умеющей за себя постоять и не сдающейся до последнего. Девочка понравилась.
Подача: спрессованные в единый кусок мысли, поступки, эмоции героини, сюда же действие с драками и беготней - как эксперимент принять можно, но баллы я за это сниму. Чтобы пользоваться этим приемом, им надо хорошо владеть, а так - сплошная пытка для читателя.
Но сам сюжет хороший. Компактно, емко, по правилам
Что смутило: девочка только-только спаслась и добралась до дома, но посылает назад маму. За сумкой. Не папу, не их обоих, а именно маму, причем ни капельки за нее не волнуется.
«Темный путь»
Стиль ужасен. Отзыва нет. Возможно, это перевод с другого языка? Пыталась воспринимать это как сериал — что-то с героями происходит, а я краем глаза наблюдаю. Вот пошлю сюда, а эти пошли сюда, вроде подростковые разборки и кто-то кого-то любит, но поступает назло… Нет, ни за что не удалось зацепиться, к сожалению.
«Хранитель»
Два подряд рассказа со стокгольмским синдромом: пленники влюбляются в своих похитителей, ах-ах. Это бы было нормально с учетом темы (редко когда отношения с вампирами строятся на другой платформе), но здесь уж все настолько откровенно. Раз пленник — то на цепях и в подвале. Раз большая и светлая любовь - так за доброе слово.
Но все-таки во мне глубоко сидит романтичный читатель, который искренне рад, что герои нашли в итоге свое счастье.
Придирки: что уж так масштабно, если излечение, то от такой страшной болезни; если мама героини не в курсе — так она совсем уж полная дурочка. Не перебор ли?
«Этюд в багровых тонах»
См. пометки к «Хранителю» с той лишь разницей, что счастье в этом случае достаточно условно: никто не изменил своей сущности. Вампир остался вампиром, душа человека осталась свободной — и, если я правильно поняла, освободилась.
Эмоционально рассказ тронул не сильно.
«RedRoom — Город разбитых надежд»
Нет, ни капельки не страшно. Испугаться здесь не успеваешь — все уже умерли.
Пометки
«Гратс, от испуга пролил уже успевший поостыть чёрный кофе…» Здесь и вообще по тексту много запятых между подлежащими и сказуемыми. Ладно еще часто встречающиеся ошибки, но в подобных случаях они откуда?
«Её разряд оказался настолько мощным, что капот, словно сорванный порывом ветра листик с осеннего дерева, снесло с кузова патрульной машины, отбросило метров на 10 ввысь и на 20 назад». Расстояние в метрах указано цифрами. Не надо в художественном произведении. Десять метров. Двадцать метров и т. д.
«Но, для большей убедительности он, попробовал жидкость на вкус, поднеся указательный палец к языку, слегка коснувшись им кончика. Это было то, о чём он действительно подумал несколько секунд назад». Анекдот вспомнила «В автобусе у стоящего пассажира что-то капает из сумки на сидящую с краю даму, на щеку. Та пальцем стряхивает капельку, а палец облизывает и спрашивает: «Солененькое. Огурчики везете?» «Нет, щеночка». Неприятный анекдот? Да. Вот и от рассказа такие же ощущения.
«Дамнар»
Редкий случай, когда страдальца ни кали не жалко. Ни одного умного поступка Даммар не совершил. Убежал не вовремя, месть замыслил глупую, начал свою самостоятельную жизнь с кражи амулета…
За мальчишку заступился — вроде хорошо поступил, но в лучших донкихотских традициях: мальчишке велено молчать о маге, но через час обездвиженный человек придет в себя, выяснит, что никто и не пытался оказать ему помощь, Мартин трусливо сбежал и никого не позвал… что подом будет с мальчиком?
А с баронессой? Пожалел красавицу, не добил вампира, а жители пусть потом сами разбираются с ней и спасаются как могут.
Финал закономерен: ничего путного из этого недоучки не выйдет. И правильно сделал учитель, что отказался от дальнейшего преподавания. Если уж один ученик такой, чего от остальных ждать, вряд ли они сильно лучше подготовлены. Магия — это не только чистое колдовство, это философия, мудрость… Для самостоятельной жизни многое надо передать ученику.
Пометки
«Тоже мне, лучший ученик! — упрекал себя Демар, — про защиту забыл, позволил сзади напасть. Если бы он не отяжелел от крови, то и я был бы уже вампирчиком». До него только сейчас дошло? В деревне уже нападали сзади запросто, и не кто-то там сильный и страшный, а обыкновенные люди.
«Да и сама баронесса была красива — чёрные длинные волосы, красивый вырез глаз». Обычно все-таки «разрез».
«Две жизни»
Продолжение к Дамнару. И как оценивать, как отдельные произведения или цикл рассказов? Здесь сюжет примитивнее. Дорога, драка, разговоры, драка — упс. Теперь у этого недоучки еще и ученица появляется.
Композиционно второй рассказ без первого не существует, а вместе, в последовательности их читать скучно: пересказ первого занимает много места и разваливает каркас.
«Деньги или кровь»
Сурово «аристократы» развели беднягу. Впрочем, вряд ли он всерьез надеялся получить лучшее предложение.
Понравился сленг, понравился стиль. И понравился бы сюжет, но есть в нем насильно воткнутые куски. К примеру, иерархия вампиров (где чья кровь, кто от кого и как — такие вещи можно подавать в начале, если на них потом будет что-то опираться, а так, ближе к концу — просто воткнута). Да, это необходимо, чтобы пояснить смысл ценности крови главного героя, но что происходит с композицией? Долго-долго о событиях, с вводными и отступлениями в историю, а потом быстрая объяснилка.
Пометки
«Будущий собеседник, ожидавший его, молча разглядывал Сергея из-под мелированной челки. С таким человеком видеться ему было бы неприятно. Сладенький, одно слово. Волосы длинные, с белыми прядками…» Уже сказано о мелированной челке, зачем еще подробности про пряди в остальных волосах?
«Или не отделяешься себя от них до сих пор?» Либо «себя» лишнее, либо «-ся».
«Коснись меня»
Про нервного и чувствительного прозектора? Поверить-то я поверю, но не особо.
А финальные слова «спихни обратно» напомнили первые части «Улиц разбитых фонарей», когда тело через речку спихивали друг другу участковые.
«Мой бессмертный»
Я бы предпочла другой финал: и героиня, и ее брат очень симпатичные, умеющие за себя постоять, хорошо бы, если б они выиграли. Но поворот с захватом тела столь логичен, что можно только порадоваться за ведьму, способную осуществить свой коварный план.
Написано интригующе, любовная линия искрометная и нежная, пейзажи живописные, интерьеры хорошо описанные, еда, звуки, холод-жар, тактильные ощущения — у героини есть все чувства, и они нам хорошо переданы.
Придирка только одна. Текст достаточно большой, но его надо внимательно просматривать на мелочи, которые можно расценить как ложные намеки. То есть, вот есть у нас кухарка Мегги, личность красочная и загадочная. Ее по тексту много, она все время кормит героиню, все рассказывает, поясняет… а потом исчезает, оставив мутную записку. Ожидание, что с Мегги будет связана некая тайна (основная или побочная ветвь, неважно), оказывается обманутым. А котенок? Он для чего нужен был? Появился внезапно, поумилялись ему накормили молоком… А что еще знаем? Зеленоглазый (чья-то ипостась? Чей-то дух?), нельзя показывать тете — точно, он с чем-то связан, может нарушить ее планы или еще чего… Но нет, история котенка заканчивается словами «с ним все в порядке» (как и с Беном. Да, дальше уже героине не до чего, а потом ее глазами смотрит уже та, которой до котенка нет дела. Но мы-то, читатели о нем помним. Еще одна ложная ниточка? А родители, внезапно ставшие глухими к воззваниям дочери? Казалось, что с их отсутствием связана некая тайна (умирают, болеют или умерли, оттого и связь странная), но вроде ничего подобного не подразумевалось? Зачем же столько тумана и нагнетания загадок?
Ложные линии — это тоже прекрасно. Заманить мысли читателя в другую сторону, поводить, покрутить и вывести к отгадке — прекрасно, этого мы и ждем. И если в мистической истории что-то будничное таковым и оказывается (котенок и молоко, манный пирог, опаздывающий на транспорт папа, плохая связь из-за гроз, плотных стен или поломанной антенны), - то и завершение этих ложных путей должно быть четко обозначено (все, больше никаких догадок мы из таких-то исходных данных больше делать не будем).
Пометки
«У меня на глазах кухарка приготовила глазунью. Порезав её на несколько небольших частей, я нацепила один кусочек на вилку и отправила его в рот.
— Вкусно? — любезно поинтересовалась женщина.
— Невероятно, — с полным ртом, улыбаясь, проговорила я».
Части были небольшие. На вилку героиня нацепила кусочек (что-то совсем уж маленькое, то ли одна из тех самых частей, то ли что-то еще более мелкое), вопрос: что набило ей полный рот?
«…когда Мегги просила мне помочь ей отнести стопку постельного белья во время гениальной уборки». Опечатка.
«Неожиданная встреча»
Истории про маленьких дракончиков, как уверяют специалисты, Гарри Поттер перерос к концу первого курса, поэтому Норберт и был отправлен в Румынию, а следующую встречу с настоящими драконами подросшие герои переживают уже на четвертом.
Но, наверное, во многих из нас продолжают жить маленькие детки, способные восхищаться и улыбаться двум дракончикам, обожающим шоколад и не сующим во все словам букву «р». Во мне так точно кто-то такой сидит и веселится над их проделками.
И этот кто-то, кстати, искренне переживает, что приключения закончатся печально! В кастрюле с горячим шоколадом! Или потом, по дороге домой. А если они не дойдут, а если их не найдут? Ой-ой-ой, как будет грустно.
Придирка у меня одна, маленькая-маленькая, меньше главных героев… Почему их рост дан в метрической системе? Обстановка и имена вроде чуть-чуть иные.
«Первородный»
Прочитала с интересом, несмотря на сильную нехватку запятых и прочие некрасивости.
История незамысловатая, но полноценная. Путь, проделанный героем, грязен, но последователен. Все, кто пострадал, пострадали за дело, доктора ни капли не жаль — полный дурак.
«Ее глаза тогда меня не обманули. Я прочитал все верно. Я не знал причин столь вольного поведения юной леди. Да если честно мне было плевать. Страсть между нами была на пределе когда распахнулась дверь и перчатка полетела мне в лицо». «Не обманули» - недвусмысленно намекает, что между героем и леди что-то более чем серьезное было. Это догадку подтверждают и слова «страсть между нами была на пределе» (не то что было, а как раз находилось в процессе). Вопрос: как взаимно располагались «невеста» и ее гость, если разгневанный жених ухитрился прямо из двери бросить перчатку в лицо Ренарда Дассо?
«Повелитель сов»
В намеках и полунамеках автор превзошел восточных сказителей.
Когда речь идет о сделках с дьяволом, неправильном толковании его требований и обещаний, все правильно, иначе и не бывает. Но я честно старалась уловить степень грехопадения прекрасных девиц — и не смогла. То ли они «стали учтиво да прилично беседовать», то ли все-таки доходили до того, за что справедливо гневались их отцы и называли распутницами? Но это мелочи, на самом деле я другого не поняла. Если девушки истлели, не успев не то что подарить наследников, но и вообще что-либо познать о настоящей жизни, кто были женихи Ольги и Барбары? («…обручили с двумя приятелями, тоже почти что братьями, которым досталась в наследство от предков — под которыми подразумеваются всего лишь отцы — небольшая крепостца в виде сдвоенных башен») Кто, когда и как породил их? Если это не прямые наследники, а дальняя родня прежних владельцев, то где уверенность, что заклятие будет разрушено и карлик освободится?
Пометки
Юмор я люблю, к ироническому повествованию обычно отношусь с теплотой — хочется ерничать и ехидничать — пожалуйста, это такой же прием, как и все остальные (проблема была бы только с перебором, но здесь доза шуток умеренная). Но у подобного стиля есть недостаток, рассказ должен быть качественно написан. Каждый огрех или неверное словоупотребление оказывается на виду и здорово портит впечатление. Примеры.
«Однажды двух сестёр довольно-таки современного воспитания по старинке сговорили…» Шутка хромает, с самого начала выводя рассказ из конкретного времени непонятно куда. Нам же неважно, где и в каком году жили Ольга и Барбара? Главное, что с момента постройки башен прошло очень много времени (было бы важно, надо было упомянуть либо о веках, либо о годах, либо о количестве сменившихся поколений). А раз неважно, то зачем заставлять читателя гадать, когда это было, что считается «современным», а что «по старинке»? И так постепенно все проясняется, без этой путаницы.
«Река здесь раздваивалась и огибала вершину словно обручальным кольцом — с того и звался холм Обручальным». При виде сверху обручальное кольцо чем-то отличается от просто кольца?
«…звали их, кстати, Ольга, сокращённо Олли и Барбара (далеко не кукла Барби, вовсе нет)…» Почему по тексту первая сестра поочередно именуется то Ольгой, то Олли? Чтобы избежать повтора? Нет, не работает (обе формы имени схожи достаточно, чтобы повтор бросался в глаза, и отличаются настолько, чтобы можно было каждый раз задавать вопрос «кто здесь и сколько их?»). Чтобы показать мягкость характера первой девушки или отношение к ней второй (нежное, снисходительное). Нет. Если внимательно перечитать текст, ничего подобного, когда вторую удобно ее называть Ольгой, то Ольга, а когда удобно — Олли. А раз нет цели, зачем дополнительное пояснение? И про Барбару тоже грязновато. Что не Барби, ладно, это нам намек, что дальше последуют либо действия с ее стороны, либо проявления ума (или это был намек, что фигурой и лицом бедняжка не задалась?), но нет, девушки совершенно одинаково реагируют на происходящее, Барбара ничуть не решительнее. Но хорошо, запомнили, что Барбару нельзя сокращать до Барби, но дальше в тексте появляется некая Барба. А это тогда кто?
«Потерянное тепло»
Написано сумбурно, галопом, рывками. Перечислю только то, что лежит на поверхности
В целях сокращения знаков, что ли, числительные указаны цифрами? (к примеру: «В 18 лет они проходят особое посвящение и становятся вампирами окончательно», «оказался парень лет 19»).
Слово «валет» при склонении не теряет «е». В рассказе принято изменение формы (Вальта, Вальту и пр. «каждая Дама на коронации получает Вальта»). Это было бы нормально в жаргоне или если бы на таком использовании строился какой-то базовый принцип произведения, но просто так — ужасно режет глаз.
Вводная лекция Алекса Кэйт (об иерархии и последовательностях) выглядит навязчивой и несвоевременной, сведения скомканы, нужной информации не дают, при чтении сначала создается впечатление, что листаю синопсис, разбавленный прописанными кусками, а потом напротив, полноценных кусков больше, а между ними отдельные строки, в которых, возможно, когда-то будет что-то вставлено.
Придирка. Почему масти ранжированы непривычно? (снизу вверх: червы, бубны, крести, пики. Существующие наиболее распространенные варианты: трефы, бубны, черви, пики; пики, трефы, бубны, черви; бубны, черви, пики, трефы; бубны, пики, черви, трефы; бубны, черви, пики, трефы; бубны, трефы, черви, пики… В каждом их них своя логика, черные с красными могут меняться местами, в основном, черви выше, чем бубны). Но тут еще ладно, художественное произведение, можно расставить как угодно…
До самого финала ждала упоминания о Королях. Была заинтригована следующими словами: «Так же каждая Дама на коронации получает Вальта, вампира-слугу,который обязан выполнять все капризы дамы. Менять таких нельзя, но можно после получить Короля, возлюбленного дамы. Их уже можно менять». Что они означают? Потом Дама может получить Короля и использовать его как-то иначе? Или Валет может «получить Короля» (доучиться до него, дослужиться, дорасти)? Но пояснений так и не последовало, ничего подобного не было. У десятки нет возможности стать Валетом или Королем, но раз Дама пик может снять запрет, а Кэйт — Дама пик, то в чем заключался основной конфликт (до того, как Кэйт решила отказаться от преображения вовсе)?
«Предатель»
За стиль («…рыцарь мог без последствий для себя выдержать любой удар, направленный в любую точку габаритного тела и безо всяких колебаний тупые удары, рвущие оборону противника напролом, могли принести победу именно за счет своей боевой эффективности и методологических преимуществ» - красота) баллов накину. А вот с финалом — в колебаниях. С одной стороны, встретила бы я такое в другом месте, оценила бы выверт и неожиданное объяснение. Здесь — почему-то кажется подтягиванием к теме. Но так как формально все выполнено по правилам, о сомнениях постараюсь забыть.
И запятые… Расставьте запятые в нужных местах, пожалуйста.
«Рубиновая кровь»
Интересный выбран сюжет: оборотень вне привычного окружения, аж заокеанский, но привязка к историческим корням сохранена. Герои прошли нужный путь становления личности и осознания собственной сущности, смогли перебороть свои убеждения и найти выход.
Если не считать композиционных перекосов, то в целом, мне понравилось. Зацепило, прерывать чтение не хотелось, эффект «а что же было дальше?» сохранялся.
Персонажи нарисованы хорошо, характеры, облик, стремления, желания — у каждого свое. Хорошо, что вся эта длинная история не держится на двоих: Сантьяго и Каролине. Есть еще Джеймс и Беатриса, Сид и свалившийся внезапно на нашу читательскую голову Фредерик (впрочем, ему можно, он летучий).
По достоверности вопросов много, задавать их не буду. Замечу лишь, что для использования деталей в описаниях природы, климата, географии, населения, привычек, одежды и пр. лучше бы найти другой источник, чем тот, которым руководствовались при создании рассказа (ледяные воды Миссисипи, корсет, надетый в дорогу, обилие дворянских титулов среди горожан).
Оценка от меня будет хорошая.
О композиции.
«Вдруг вдали послышался странный шум. Путники не заметили, что солнце скрылось за облаком.
— Это валькирии, — прошептала Каролина.
— Бежим! — выкрикнул Джеймс в панике.
Они рассыпались в разные стороны». Это кульминация произведения. За ней последует мирная развязка. То есть страсти-страсти, муки-муки, любовь через насилие, бегство (плохо разбираюсь в психологии описанных в рассказах оборотнях, но Сантьяго, даже научившийся любить и страдать, первым делом съел бы и Каролину, и всех ее спутников, а потом бы уже попытался объясниться в чувствах), нападение валькирий… и сразу нежные разговоры «ах, как долго я тебя искал».
Рассказ длинный, с замахом на повесть. Но развязка у него отсутствует как часть. Конфликт заканчивается пшиком.
В такой же пшик испарились возможная казнь Сантьяго за убийство и пребывание Каролины в борделе. Подумаешь, маленькие приключения по пути, типа несвежего пива или отлетевшего колеса.
Пометки
«Через несколько лет сомнения и подозрения жителей рассеялось из-за рождения долгожданного сына, который исчез вместе со всей прислугой сразу после гибели родителей». Чьего сына? Жителей? Для жителей он был «долгожданным»?
«Иногда приходилось убивать рабов, чья кровь вообще не имела вкуса». Это расовый предрассудок или связано с состоянием жертв (счастливы они или нет). Условие, что кровь счастливых людей для оборотня вкуснее, оговаривается четко. Но про кровь раба трактовка выходит неоднозначная.
«Старый дядюшка Сид, которого когда-то купил Джон, был конюхом. Его несправедливо обвинили в убийстве, а мистер Волафити по нелепой случайности как раз искал себе конюха. Он чувствовал, что этот человек совершенно невиновен, поэтому купил его, освободив, таким образом, от смертного приговора. Конечно, Сид был бесконечно счастлив и благодарен своему хозяину. Его даже не пугала учесть раба, настолько он был рад тому, что будет жить». Здесь выходит полная каша во временах. Повествование перед этими предложениями шло о пожаре, в котором погибли родитель Сантьяго. Смотрим на приведенный кусок. Вначале мы читаем «Старый дядюшка Сид, которого когда-то купил Джон, был конюхом». Понятно, речь о каком-то Сиде, который в момент пожара был конюхом. «Его несправедливо обвинили в убийстве…» - читаем мы и понимаем, ага, его несправедливо обвинили в поджоге и убийстве супругов Волафити. Кусок «…а мистер Волафити по нелепой случайности как раз искал себе конюха…» снова отбрасывает нас во времена еще более ранние: приобретения отцом Сантьяго Сида. Голова идет кругом. А почему тогда «по нелепой случайности как раз искал себе конюха». О нелепой случайности говорят в связи с трагическими событиями (кто-то погиб или покалечился). А тут и хозяин конюха получил, и Сид от смертного приговора избавлен — случайность для всех очень даже удачная (или счастливая). А «нелепая» как раз относится к пожару и смерти хозяев, но мы уже выяснили, что приведенный кусок рассказывает о еще более давних временах.
Итак, есть нынешние события (взрослый Сантьяго-оборотень), есть отстоящие во времени (пожар) и еще более ранние (спасение Сида от смертной казни). Все они тут слеплены вместе, и продраться, чтобы уяснить смысл, очень сложно.
«Первые дни Каролина, Сид и Джеймс почти не делали остановок. Спали в карете. И иногда не сбавлялись ход до глубокой ночи. Больше всего от этого страдали лошади и кучер. Остальные же переносили дорогу нормально». Зачем им кучер, если Сид — конюх и должен с управлением уметь справляться. Ладно, я бы еще поверила в строгое разделение труда, но дальше мы видим, что путешественники спокойно берут поводья по очереди, значит, нужды в кучере у них и не было. Но я процитировала этот кусок не только из-за кучера. Систему перекладных никто не отменял. Сменить лошадей — не проблема, если есть деньги (а деньги у наших героев были, раз они могли позволить себе покупать новые кареты). Лошадей можно покупать, можно арендовать… Но взять от лошади больше, чем она вынесет — никак не получится. Лошадь от переутомления не «страдает», она просто не двигается дальше или умирает. Через «не могу» никак не выйдет, как бы ни хотелось.
«Она живёт у самого леса. Идите на север и не ошибётесь. Кроме её дома там больше ничего нет». Э-э-э… Как «ничего»? А лес?
«Но идите лучше до полудня. В это время всегда светит солнце. Так безопаснее. Могут напасть валькирии». Внимательно читаем, улавливая связь. «Идти лучше до полудня» - ок. «В это время всегда светит солнце» - уже сложнее. «В это время» - до полудня? Или в сам полдень, поэтому пройти лучше ДО него? Но дальше вообще непонятно. «Так безопаснее. Могут напасть валькирии». Безопаснее, если нападут валькирии?
«Он не мог ошибиться, это был поздний вечер. Гости и музыканты уже ушли, оставив Армана и Катрину наедине». Первое упоминание имен супругов Волафити: «Чтобы найти подходящий для жизни город, супругам пришлось пересечь Атлантику. Катрине Волафити понравилось разнообразие крови Нового Орлеана. Поселенцы были просто на любой вкус. Каждая убитая душа имела свою особенную сладость. У Джона же кровь сама по себе вызывала одержимость. За ночь он мог убить двух, а то и трех человек, в отличие от жены, которая насыщалась одним». Отца Сантьяго звали Джон?
«— Каролина, — позвал Сид, — можно тебя на минутку?
— Да, конечно, — устало выдохнула та и подошла к дядюшке.
— Спустись со мной в библиотеку.
— Но там ведь спит Сантьяго…
— Я знаю, мы его не разбудим.
Каролина лишь пожала плечами и последовала за Сидом, в глазах которого было больше тревоге, чем обычно. Девушка заметила состояние старого дядюшки, но знала, что он расскажет все сам.
Они прошли мимо Сантьяго, который спал, качая на своей груди очередную книгу. Сид привел Каролину к столу, который стоял за последним стеллажом. Он вытащил большую книгу, которую та сразу узнала по обложке. Сердце нетерпеливо заколотилось». Единственное место в огромном поместье, в котором сейчас находится Сантьяго. Непременно надо поговорить рядом с ним, у него над ухом! Только что Сид узнал, что его хозяин — оборотень. Сид — не дурак, о многих вещах догадывается, слухи и легенды слышал, только что книгу об оборотнях прочел! И рискует говорить над ухом у спящего оборотня, даже не подумав, что у того может быть обостренный слух? Да, в условиях этого рассказа есть пункт: в человеческом облике слух, чутье и зрение у оборотня обычные, но Сид-то этого не знает. Зачем ему шептаться именно здесь? Хотел показать книгу? Так привел бы Каролину в библиотеку в любое другое время или предложил бы ей самой ознакомиться с книгой, когда там нет оборотня. Почему он так нарывался, если в основном они глупостей не совершали?
«— Можно я попробую твой кофе? — она подошла к окну, заглядывая в глаза Сантьяго снизу вверх.
— Пожалуйста, — он протянул ей чашку.
Девушка сделала глоток. Жидкость обожгла горло. Напиток был горячий, горький и очень крепкий». Между «Сантьяго сделал первый глоток» и «девушка сделала глоток» персонажи успели обменяться одиннадцатью репликами. Они гримасничали (улыбались и поднимали брови), думали, принимали решения, Каролина садилась на кровать, подходила к окну… Как за все это время кофе смог остаться обжигающе горячим? Не говорю уж о том, что до этого его принесли с кухни, и явно при этом не бежали сломя голову, новый Орлеан же, неторопливые южане. Альтернативная физика? Момент с кофе нужен, если я правильно понимаю, чтобы показать, как Сантьяго держит чашку (он делает это как и Сид, неудобно), заодно и о вкусах поговорить. Но выполнено грубовато, неестественность губит красивую сцену.
«Пышная грудь была подчеркнута вырезом персикового платья, украшенного белой лентой». Что было украшено лентой, вырез или платье? Если платье (пояс или оторочка), то каким образом это подчеркивало грудь? Если лентой украшен вырез, то что там от груди видно?
«Сантьяго, привязав лодку, отравился в сторону города. Течение достаточно отбросило его. Но бежать было проще, чем грести веслам». Опечатка «веслами». Но меня другое волнует. Как он вообще ухитрялся грести лапами, если они у него на тот момент волчьи? Рисую мысленно картинку (по описаниям облика волчьей ипостаси из текста) Хватать девушек можно, ходить на задних лапах можно… но как грести?
«Они окружили тело покойника, тупо смотря на бездыханное тело…» Повтор «тела» (подобных стилистических погрешностей в тексте много, от них его отдельно чистить надо). Но вообще выражение по нагромождениям готово поспорить со знаменитым «мертвый труп убитого покойника».
«Сантьяго резко схватил Каролину на руки и бросил в неустанно бурлящие воды Миссисипи. Она и опомниться не успела, как очутилась в ледяной воде. Она подвернула ногу, поскользнувшись на камне». Бурлит ли эта река в упомянутых краях? Но интереснее другое. Что происходило с Каролино? Ее бросили «в воды», то есть в реку, девушка очутилась «в воде». Где она тогда подвернула ногу? В воздухе? «в водах»? Или все-таки пытаясь выбраться назад? Половина действий пропущена, обрывки портят изображение, будто из фильма вырезали кадры.
«Жить будет»
На фоне спокойного повествования в духе вампирского реализма воспринимаются как тонкая ирония фразы про присоединение к Евросоюзу и единую медицинскую базу, так же как мытарства с лицензированными рабочими. Ирония и хороший вкус проявляются и в том, как обыграна тема нелегальных мигрантов, и в отдельных фразах наподобие «мы не настолько квалифицированные преступники». Очень смешно было читать о выходце с Казахстана и реакции вампира («почувствовал облегчение, когда отказались»). Вампиры в рассказе по-человечески сомневающиеся, не всегда удачливые, иногда им не хватает пороха на задуманное, уязвимых мест у них предостаточно, возникающие у них проблемы - будничные. Они действительно вписаны в общество. Всё это заставляет в них и в мир рассказа поверить.
«Я еще раз с опаской посмотрел на дверь кладовки. Если Изабелла вздумает буйствовать, мне грозит крайне неприятный потоп и еще менее приятный разговор с коммунальной службой» — вот эти бытовые мелочи вампирской жизни очень приятны
«Изабелла опасливо огляделась и понизила голос: — Ну не могу я его укусить. Он такой трогательный. Постоянно рассказывает, о своей молодости, о войне, жене, детях… Кажется, единственное, чего ему не хватало, чтобы оправиться после смерти младшего сына — это внимательный собеседник. Представляешь, он участвовал в Народно-освободительной борьбе. Жил в землянке, устраивал диверсии, встречался со многими известными людьми. Я уговорила его начать писать мемуары» — прелесть. Вроде бы нежить, но насколько эта неожиданная бытовая сентиментальность героиню охарактеризовала и как хорошо, без лишней сентиментальности подана.
Всякие прошлости введены немного коряво — упоминания имен и кратких биографий. Автор хочет сделать якобы мимоходом, получается неуклюже, нарочито. В романтику тоже не верится, слишком конфетно. Можно попенять за излишнюю схематичность и беглость — «заехал-приехал».
В плюсы записать можно и финал без аффектации: «Если новое качество будет ее слишком сильно докучать, я готов исправить свое деяние. Кто лучше вампиров знает, как убить вампира?» — рассудительно, и по-вампирски, и по-докторски.
«Бледнеть»
Очень уж дидактическое начало. Подобный пафос обязывает. Обрывочные рассуждения. Как-то очень бегло, скороговоркой и сумбурно о правде, ценностях, мире, старухах, заводах, жалости, курении («дымящий не вкусным дымом бумажным цилиндрикам» — слишком искусственное громоздкое сравнение.)… Начинаешь подозревать публицистику. Путанное противопоставление героини и «современных девушек». В первой фразе: «Есть прекрасный тип современных девушек, верящих в сказки, чудо… Валерия не подходила под эту категорию». Ниже: «По ночам такие как она пишут рассказы». Если уж на то пошло, это как раз девушки, верящие в сказки, склонны к литературным упражнениям. Дальше в том же духе — чуть ли не каждой последующей фразой опровергается предыдущая («Женщины смотрели на нее с завистью… или с жалостью», «Без него было тяжело, хотя если подумать и легче»). То утверждается, что героиня не помнила отца, то (в том же абзаце) подробно излагаются ее воспоминаниях о его пьяных выходках. Проблемы с пунктуацией.
Хорош перевертыш: вампир, которому полагается быть персонажем ужастика, воспринимается как красивый добрый мужчина с плаката. Герой, способный вразумить клыками рукоприкладствующего пропойцу-отца. Действительно, перевернутый мир, если в нем только хрестоматийное зло способно привнести в отдельную семью частицу добра. При этом вампир не становится универсальным спасителем, при появлении которого все проблемы автоматически разрешаются; он остается тем, кто приносит с собой еще и проблемы, недомогания, смерть. Не из-за инфернальности или оперной жестокости, а по своей природе, поскольку потребности в крови никак не замажешь. Что по-настоящему понравилось — так это фон истории. Вампир как в гитлеровской германии купился на идею, поддался пропаганде, а теперь уже никуда не может спрыгнуть с поезда. Есть в нем обреченность и человечность — «Просто сидел в углу их кухни около холодильника и плакал красными слезами» (холодильник тут сделал картинку).
Еще один безусловный плюс — способность показать разрыв между полными надежды ожиданиями подростка и действительностью: «Но мама почему-то никак не влюблялась. А только становилась все более бледной и худой».
Воспоминания и настоящее спутаны, их надо либо четко разграничить их, либо показать процесс постепенного осознания. Не очень понятно, почему когда кормилицей вампира была мать, зарабатывающая на этом несколько сот монет (вероятно, в месяц), семья бедствовала, а когда ее место заняла Валерия, которой вампир платил 10-15 монет в неделю, начала шиковать? И главный вопрос: какой вывод мы должны из этой истории сделать? Это рассказ об извращенной государственной системе? Покорности? О способности принести себя в жертву или же о том, что все по-своему жертвы перед лицом системы?
«Этюд в багровых тонах»
Экспрессионизм на высоких нотах. Когда читаешь первые кусочки, ведешься на заданный накал. Но дальше перманентное страдание становится привычным фоном. Уже ясно, что героиня — прирожденная жертва, у которой всё в жизни разбилось на осколки. Попривыкнув, начинаешь искать разнообразия. Дней — слишком много. Событий слишком мало. Расхождение в дебете и кредите надо заполнять психологическими виражами, а их не хватает.
Что девушку объективно, помимо чувства вины, отбросило в такую безнадежность? Оценщица и часовщик — профессии разные. Первая намекает, что у героини есть искусствоведческое образование. С образованием и имеющемся опытом она без труда найдет себе место, а не прозябать на нелюбимой работе. Что же ее приковало к часам? И как эта деталь должна сыграть?
Очень много не впервые выдуманных красивостей — земляника, меха, хрустальные люстры, кольца дыма, красиво закуренные сигареты, отчаянные стоны, припухшие от поцелуев губы, автомобильные аварии, шелка, бархат и столовое серебро… Надрывный декаданс. Теперь давайте представим, что мы это убрали. Что останется, кроме визуальной картинки? К чему привела эта встреча каждого из героев? Намеченное возрождение или перерождение?
«Сказка на ночь для вампира»
Прекрасный модернистский рассказ, погружающий в глубины измотанного бессонницей сознания. Тщательно отобранные фразы, отсутствие стремления их закруглить. Читателю предлагается угадывать, ориентироваться на ассоциации, самостоятельно складывать фрагменты головоломки. Красивый, песенный текст. Полубред, рвущаяся из поглощенной крови информация, всё перекрывающее желание сна. Очень понравилось. Только вот конец… Финала недодали.
«Спящая красавица. Из записок психиатра»
Рассказу не помешал бы больший акцент на то, что мы имеем дело с записками. Фраза о том, что нам предложен пересказ, не спасает. Принцип изложения событий со слов другого лица не выдерживается — перед нами то явно речь пациента («- Доктор, вы давали клятву этого... Этого... Как его?..»), то гладкая речь самого доктора.
Вызвало много вопросов поведение героев. Действия психиатра вопиюще непрофессиональны, доверяться такому доктору явно не стоило — при первой же возможности он «сдал» своего пациента. Не милиции, так упырю. Домушники проявляют преступную во всех смыслах слова халатность. Две недели они наблюдали за домом, но не продумали, как будут перелезать назад через стену. Машина со стремянкой просто обязана привлечь внимание всех соседей. У богатого дома с огромной долей вероятности обнаружатся камеры видеонаблюдения. Почему поехали днем (раз ходят и девицы с пакетом, и бабки). После первой попытки кражи воры усаживаются в машину — как мы поняли, стоящую прямо возле дома, — и начинают расспрашивать Бобра о случившемся, хотя подозревают, что их засекли хозяева или убийца женщины. Дважды возвращаться в дом, где явно не прокатило, - для суеверного домушника странно. Герои получаются противоречивые - то пугливые, то упертые.
Официальная запись на прием к психиатру Аркадию неприятностями вряд ли грозила. Напротив, помогла бы в случае чего — такой шанс списать все свои противоправные похождения на больную психику. Такой поворот был бы интересен и психологически оправдан. Пока же его откровения выглядят натянутыми; они так подробны лишь потому, что иначе рассказа бы не было. Герой мог ограничиться рассказом о снах, не устраивая фактически явку с повинной. Как бы простодушен и недалек он ни был. Все таки на зоне должен был научиться элементарной осторожности. Ну а врач явно красуется перед читателем и пациентом, щеголяя профессиональные термины, которые собеседник наверняка не поймет. Да и совет его - пойти в странный дом - нелогичен, непрофессионален и чреват неприятностями. Для всех.
«Токийская соната»
Оказывается и профессия учителя музыки может быть рискованной :) Хороший язык, замечательные сравнения, детали, придающие достоверность. Образы живые. Кажется, всё можно пощупать, ощутить запахи, вкусы, атмосферу, окружающее пространство.
При этом пальцы будто бы жили своей отдельной жизнью. Они шевелились время от времени, похожие на водоросли, извивающиеся в воде. «От этой улыбки, чай как будто стал еще приторнее» - подумал я, отставляя чашку. - фразы до сих пор звучат в голове.
Особенно приятно что рассказ заканчивается смертью пианиста; если бы они его отпустили, была бы глубоко разочарована. В конце концов вампиры тоже могут иметь изысканны вкус и быть гурманами, вполне логично, что выберут самую вкусную (талантливую) пищу.
«Жаркое солнце»
Хороший язык, динамичный сюжет с неожиданным поворотом. Автор мастерски выворачивать наизнанку ход повествования, делает это настолько виртуозно, что успеваешь и приятно удивиться, и вздрогнуть, и в то же время веришь каждому новому положению вещей. Вспомнилась старая шутка квнщиков: «это для нас Анжелина Джоли великая актриса и основательница благотворительных компаний и фондов, а для африканцев дракон, забирающий их детей». До последнего была уверена, что вампир именно женщина, и никак не думала, что надо бояться маленького мальчика). Спасибо автору за рассказ.
«Другой»
Аплодисменты автору! Очень умело играет с психикой героя и с настроением читателя. Динамично, драматично, с хорошей долей юмора. Одновременно и удачная пародия на современные сериалы.
«Золотое колесо»
Оригинально, легко и с юмором автор пытается рассмотреть научный подхода к вампиризму. Идеально подобрана главная героиня - по долгу службы в меру открыта к новаторству и благодаря техническому складу ума может непредвзято анализировать даже столь неоднозначную проблему, как превращение человека в вампира. Рассказ заставляет задуматься, так ли хорошо быть вампиром и стоит и всех желающих обращать. Наверное, не всё так просто… Но как, мне показалось, рассказ на самом деле о вечном — о любви)) И что особенно приятно - любви обычной человеческой девушки и обычного парня. Хороший конец!
Влюбилась в эту фразу: "Он улыбнулся — словно вставил смайлик в оскорбительный текст"
«Нечисть»
Сказка, хорошая такая сказка о милой нечисти. И так здорово написана, что даже после резни в деревне нечисти сочувствуешь и сопереживаешь. И детишек неродившихся её жалко, ведь ей всего-то чуть-чуть кровушки не хватило, и ждать теперь сто лет –доживёт ли… И волк - до чего персонаж удачный. Настоящий друг, такого друга и себе пожелаешь. Они для нас нечисть, а мы для них –корм и враги, ну что тут поделаешь, такова жизнь. Спасибо автору, заставил посмотреть на мир глазами этой самой нечисти, прожить, почувствовать, попробовать…
«Ырка»
Вкусный язык, атмосферный. живые характеры - уставшая мать, дочь непоседа, сам Ырка и дружок его Укрут . Назидательная сказка, не только для непослушных деток, но и для тех, кто жизнью не дорожит. А то, что Ырка девочку пожалел, может это и есть искупление для души… Мне очень понравился рассказ.
«Маленькая осенняя дроу»
Начало тягучее, понимаю, что такой стиль на любителя, но я как раз тот любитель. Мне нравится разгадывать слова, открывать в них древнее знание, глубинные смыслы и скрытые за ними образы. А у этого рассказа, действительно, можно поучиться словам, его можно посмаковать.
«Подари мне свою кровь»
Вроде бы простой сюжет, не предвещающий такого жуткого финала. Жуткого, даже не тем, что девочка скушала или скушает родителей, а тем, что есть желающие на очереди. Почему-то этот рассказ заставил ужаснуться больше других, где были очевидные жертвы и не маскирующиеся убийцы.
«Пять огней»
В таких рассказах или читатель должен быть очень подкован и назубок знать традицию, к которой его отсылают, или восторженно принимать стиль, оставляя смысл непознанным. Индийские тексты-первоисточники вряд ли знакомы широкому кругу читателей, а потому промелькнувший кометой первый герой оставляет после себя недоумение и вопросы. Это, скорее, дневниковая запись-осмысление индийского мистического опыта, интровертный текст-проживание для себя, нежели рассказ, обращенный вовне. Он, несомненно, представляет ценность для создателя, но не пускает в свое пространство. По настрою — бесстрастная притча, удалённая от мирской суеты, в возвышении духа. По переданной информации — практически нулевой выход, подсказок, позволяющих вывести из истории мораль, маловато, чтобы с достоверностью утверждать, что читатель правильно догадался о подсказанной главной идее.
«Маска»
По размеру и построению ближе к повести. Грамотная композиция. Качественный ужастик, в котором вампир, правда, оттеснен на второй план. Это из того, что понравилось.
Нашлось и то, что заставило сбавить баллов.
В рассказе образовалась интересная, но солянка: и любовь между напарниками, и демоны, и вампирское обращение с терзаниями по поводу собственной природы, и контора по уничтожению нечисти, и погибшая возлюбленная, являющаяся в страшных снах, и новый порядок от вампира с живой тенью. Да, еще ведь изнасилование Марком, история о предках, купающихся в крови девушек, сентиментальная история обращения, картина-двойник... Ни один традиционный сюжет не упущен. В итоге рассказ раздирает на части между ужастиком с демонами, боевиком про напарников, вампирской мелодрамы. Любовная линия объединила и традиционный мотив перерождения возлюбленных, и борьбу «я хочу быть с ним» с «я не могу быть с ним и должна от него отказаться», и идиллические «мне никогда не было так хорошо с мужчиной». К середине перестаешь понимать, думать ли еще о тайне погибшей Лены, или главное - соперничество смертного и вампира, а может, главное - победить демона и жить да работать с любимым счастливо… Всего по чуть-чуть, на выходе получается перегруз.
Хорошо написанный саспенс некстати мешается с банальностями. Язык бедноват, он не заслоняет действия, но и не имеет цвета, вкуса и запаха. Нет разнообразия ритма. Однотипное построение предложений. Там, где хочется остановиться, автор проскакивает, не оглядываясь.
Замусоривают рассказ обязательные жертвования крови, сравнения доноров с едой, вампирская хандра , вегетарианство («когда-то я пообещала Джеку не убивать без надобности и держала слово»), нелепые байки об аллергии на солнце (ну неужели за столько лет жизни не придумать качественную отговорку?)
Из героев понравился молоденький Юрка, приславший Ольге записку с розами. От бабки-вещуньи в кафе пробежали мурашки, и уж совсем жуток был мальчик-демон из зеленой машины. Дорохов и Чагин списаны с ментовских сериалов
Хорошо описано состояние Максима, на грани со «схожу с ума». А дальше происходит очень резкое переключения с Максима и его сна на Ольгу с Андреем. Как будто автор сначала горел именно этим персонажем, а потом отбросил его, как наскучившую куклу. Больше такого сильного погружения в сознание Максима, как в первом эпизоде, нет, он превращается в недотёпу-наблюдателя, подсматривающего за приключениями (и любовными утехами) боевой парочки, и нужды в нем как бы и нет.
«Сказка на ночь для вампира»
Модернистский рассказ, погружающий в глубины измотанного бессонницей сознания. Тщательно отобранные острые фразы, которые автор не стремится закруглить. С читателем играют в пинг-понг — тот должен додумывать сам, угадывать, двигаться по подсказкам ассоциаций. Красивый, песенный. Бред, рвущаяся из поглощенной крови информация, изматывающее желание сна. Литература. Ударно, экспрессивно. Разве что, можно было обойтись без обязательных шлюх в мотелях и вожделения по венам.
Запомнилось: "просто двигайтесь вперед по стальному языку нашедшего вас шоссе"
Только вот конец… Кто бы объяснил?
Работающим в этой номинации судьям было приятнее и сложнее всего. Доставило удовольствие разнообразие, полёт мысли конкурсантов. Собранные перед обсуждением лонга оценочные бюллетени сначала поразили — членам жюри нашлось за что поставить по несколько десяток, девяток, восьмерок чуть ли всем работы. Выбирать лучшее оказалось сложно, потому что в своём роде лучшим было всё. Мы пытались сравнивать рассказ с рассказом, повесть с повестью, пьесу с пьесой, а затем уже ставить в один ряд разножанровые работы. Вычёркивали каждый с болью. Никогда еще у нас не было так, чтобы после исключения работы из списка так долго о ней вспоминали, и настолько было жалко, что она не в следующем туре. Перечитывали по нескольку раз. И отзывы практически на каждую работу у нас получились хвалебными. В каждом произведении нашлись недочёты, ведь экспериментальность — значит, поиск, а он без ошибок невозможен. Однако недостатки, как и достоинства, были несхожи, а минусы уравновешивались плюсами. Мы старались ориентироваться на фактор неожиданности и отметить те работы, которые не просто хороши по формальным критериям, но и сумели удивить. Не слишком при этом забыв о вампирах. Обобщить наши впечатления и обсуждения тоже было непросто, потому что получалось эмоционально и восторженно. Постараюсь суммировать наши мнения.
Ещё раз — особая благодарность тем участникам, которые представили работу в эту номинацию!
«Вампирешныш родной мой»
Замечательный профессиональный рассказ. Напомнил «На игле» Уэлша с его обществом потребления. И правда, выбирать герою особо не из кого. Или офисный планктон, или трогательное кровососущее. Сцена перетекает в сцену, строчка в строчку. Слова подогнаны друг ко другу плотно, без зазоров. Мир, поделённый на мертвецов и хищников, - раскрытие метафоры, какой и является, собственно, весь рассказ, осуществлено очень грамотно.
Портрет героя рисуется из его реплик. Кажется, что видишь его движения, походку, повадки человека, вздрагивающего от ощущения постоянной опасности и враждебности окружения, заглядываешь в его глаза. Ближе к концу рассказа задаешься вопросом: а насколько герой — нормальный человек? Механистичная, чуть зацикленная речь. Фатализм, закрытость, параноидальная внимательность к происходящему вокруг. Может, мир поделен не только на зомби и вампиров, но и на маньяков, доведенных до внутреннего самоубийства одиночеством? И тогда зарождается подозрение: так разве Лилу и брат героя — не такие же жертвы, однажды схватившиеся за нож, а потом понявшие, что «нужно жить на полную катушку»? У каждого из зомби и вампиров оказывается за спиной своя история, которая видна только через призму пережитого героем краха. Общество, некогда инфицированное заразой духовной смерти и превратившееся в надсознательное Нечто, верховного монстра, продолжает поедать одного за другим, превращая людей в мертвецов.
Очень обидно, что рассказ был заявлен в Эксперимент, а не в Малую прозу, где, на мой взгляд, получил бы очень высокие баллы и, возможно, призовое место. Но номинация требует новаторства, а это — прекрасный классический рассказ. Действительно прекрасный.
«Кибервамп»
Научная фантастика не моё — устаю от технических терминов и подробностей, но этот рассказ понравился своей идеей. Возможно, есть некоторая затянутость в начале. Оно сложно штурмуется, потому что читателя пытаются ввести в мир будущего с его технической продвинутостью сразу, с порога. Однако если не испугаешься в первых абзацах искинов, Механического предопределения и Великих Предикторов, то дальше будешь вознагражден. С каждой новой строчкой читать всё интереснее. Неожиданно
подана Трансильвания, раскопки, знакомый мотив пробуждение древнего вампира. Интересно вплетена тема даков и усыпления дара оборотничества при инициации. Концовка очень удачна. Все счастливы, жизнь удалось сохранить, и даже появилась надежда на будущее. Хороший язык и редкое, но удачное смешение вампирского и научной фантастики (киберпанка).
Показался резковатым перескок с Василия, к которому уже успели привыкнуть, на короля вампиров, а потом на Герока (который, кстати, получился самым симпатичным, на мой взгляд, персонажем). Всё-таки маловато фактуры, деталей, много пересказа событий. Идея пока ещё не до конца растворена в художественной форме. Всё это заставило заподозрить, что рассказ родился рассказом, но затем собрался перерасти в роман.
«Сумеречный странник»
Это действительно красиво! С первых строк погружаешься в мрачную атмосферу, но тут же и надежда и любовь, разочарование и раскаяние. Проникновенно. Только в рифме и можно передать так глубоко всю гамму чувств героев. Сопереживаешь, умираешь и возрождаешься с ними. Да и сам факт штурма такой сложной формы достоин уважения. Все замечания, которые можно было бы высказать, стираются, когда представляешь тот же самый текст положенным на музыку, в обрамлении декораций и костюмов. Для меня жанр рок-оперы совершенно новый, и это знакомство оказалось удачным экспериментом. Браво и спасибо автору!
«Каргейр»
На мой взгляд, текст нуждается в редактуре: кое-где стиль хромает, кое-где пунктуация, кое-где логика. Ну, к примеру: «— Порез неглубокий, — наконец сказал он, — но большая кровопотеря. Арджи, наверняка залиты коридор и лифт». С неглубоким порезом руки героине трудно было бы залить своей кровью коридор и лифт, учитывая, как быстро её унесли оттуда. После оказания помощи она засыпает. Но просыпается вполне себе бодренькая, успевает убить вампиршу, потом вдруг вспоминает, что всё-таки слаба и снова засыпает. Собственно, весь рассказ состоит из таких странностей и нелогичностей.
Текст тяжело воспринимать серьезно: внезапные переходы, рояли в кустах через абзац, да и герои эмоционально неустойчивы. Иногда вместо того, чтобы проникнутся моментом, неудержимо тянуло посмеяться.
Из хорошего: мне действительно понравился конец. Монстры остались с монстрами, героиня не сильно переживала несостоявшееся замужество и вообще уверила себя, что всё случившееся — дурной сон. Есть в этом здоровое зерно! И вполне экспериментально для жанра.
«Правила»
Густо яойная история про неожиданное влечение, задрапированная в историю об охотниках и вампирах. Замаскировать главный интерес — к нетрадиционным влюбленностям — не удается. Мужественный герой-«плебей» образует идеальную противоположность женственному аристократу. Много бёдер, нарочито «девичьих» сравнений. За всем этим тонет как нечто ненужное интрига. С первых строчек очевидно, что основная цель рассказа — побыстрее свести Криса и Гарсию. Из-за этого не реализован потенциал мифа о Возлюбленной, а обстоятельства встречи героев кажутся искусственно подстроенными. Натяжкой выглядит решение Гарсии таскать пойманного вампира с собой на занятия. Решить тему можно было изящнее, уйдя от анекдота и сделав Криса не столь карикатурным пассивом. Хороша динамика, понравился эпизод с Джорданом, да и вообще на сценах в среде охотников хотелось задержаться — и остаться. Сестрёнка ещё запомнилась, живая, любопытная, юркая. Удивило, что организация, профессионально занимающаяся урезониванием вампиров, за долгие годы не распознала в своем сотруднике полукровку. Это при его-то постоянной потребности в лекарстве-то? Неужели один только Джордан заметил, что Луис не меняется?
У рассказа есть достоинства, но в целом о нём можно сказать, как о крови охотника: приторно сладко.
«На зов крови»
Готический антураж. Оживающие мертвецы. Монахи. Неожиданности начались с того момента, как из мешка извлекли труп. Понравился приём, которым автор вложил одну историю в другую. Вообще хороший сюжет, живые герои. Без лишних деталей, но и с достаточными описаниями. Те детали, что есть, незаметно застревают в памяти (вяленые карпы, «мирное круглощекое лицо», склонившаяся над спящим кобылья морда) и делают мир рассказа осязаемым. Повествование кое-где наивно, кое-где поспешно и вприскок, но от ощущения, что сам находишься в созданном автором мире, не покидает. Иногда сбивается логика высказываний и поступков. Несмотря на имеющиеся недочеты, не оставляет равнодушным своей задумкой, есть над чем поразмышлять, кому посопереживать. Конечно, текст хотелось бы почистить, подредактировать местами. Пока встречаются обидные ошибки и заметна некоторая неровность.
P.S. А во время чтения преследовал запах только что выловленной рыбы.
«Двери»
Просто замечательно сделанная пьеса. Все акценты в нужных местах, ничего лишнего. Есть понимание того, как должно разворачиваться действие на сцене. Герои прописаны, невзирая на краткость произведения. Но концовка, да и сам сюжет, достаточно предсказуемы и просты, а действие разворачивается слишком уж стремительно. Наверное, мне не хватило неожиданных поворотов, ярких моментов и времени на то, чтобы привыкнуть к происходящему, попереживать и погадать о том, как кто поступит и кто кого переиграет. Тем не менее я бы с удовольствием эту пьесу посмотрела.
«Голова и гора»
Эмоционально и красочно! Язык — вот уж экспериментально, в хорошем смысле слова. Как мне показалось, рассказ написан потоком мысли и образов, и где-то с этим перебор, потому что теряешь суть в эмоциональном водовороте. Всё равно получила удовольствие, это было так же захватывающе, как прокатиться на сёрфе по крутым волнам. Всё-таки это поэзия. Белый стих, насыщенный, где одно слово поётся и переливается в другое. Вгоняющий в транс распев. Бурлящий насыщенный текст. Если бы поэзию чуть развить и попытаться — сблизить? скрестить? — с прозой, привнести сюжетность… Пока — как шифр, доступный немногим, нехватка подсказок, намекающих, о чём же. В отсутствии таких намёков подозреваешь, что не всю глубину образов понял. А пока — хочется слушать, слушать, слушать.
«Родные и близкие»
Вампирская «расстановка по Хеллингеру». Очень свободное течение пьесы. Сделано лёгкой рукой. С точки зрения построения произведения, умения держать аудиторию — практически профессионально. Запросто можно представить, что не читаешь текст, а наблюдаешь за действием. Актерам предоставлено большое пространство для самореализации, есть куда развивать образы, рамки заданы широко.
Очень легко льются диалоги. Похоже, написаны они на одном дыхании. Живые, с перетекающими очень естественно одна в другую репликами. Есть, правда, есть одно «но». Жанр скандального разоблачения предрасполагает, что и тема секса, и тема алкоголя будут затронуты, однако все же показалось, что с ними случился перебор. На определенном отрезке пьесы позволяют себе скабрезности все, фамильярничают все, набирает обороты тотальная базарность. В конце первой трети текста обнаруживаешь, что начинаешь путать героев, потому что они одинаково громко возмущаются, эпатируют остальных своими признаниями и заявляют о своем желании выпить.
Из смутившего — заметная искусственность «признания», запустившего череду «разоблачений». Пока читатель не дойдет до разгадки, эта искусственность сидит в подсознании занозой. При таком накале событий оказался сюрпризом мирный конец вечера. Ну и, конечно, нужно пройтись с косметической правкой.
Финальный переворот своей неожиданностью и дерзостью идеи искупает эти недочеты. Хотя и просит большей чёткости. Но идея действительно очень необычна, такого на моей памяти еще не было, а текст не отпускал ни на минуту.
«Луна над Бангвеулу»
Большая заслуга в том, что сценарий так запомнился и так пришёлся по сердцу, принадлежит месту действия. Выбор необычный и смелый. Представился фильм — и то, как в нём даже простые фразы и действия заиграли бы. Наивность африканского континента, трубят слоны, звучит бормотание шаманов. Есть намек на философию, социально-нравственная проблематика. Тонкой ниточкой — тема связи с землей и традициями. Порадовало отсутствие категоричных приговоров. Понять можно и деревенских брата с сестрой, и замотанного врача, и вождя, уставшего от забот и желающего избежать конфликтов. Все действуют в надежде на лучшее, всё вкупе приводит к трагедии. Вампир ли виноват? Он был небрежен, но, кажется, и без него для героев всё закончилось бы не лучшим образом.
Не помешает большая детализация — пока это короткометражка или нам многое не расписали. Раскрыть особенности менталитета, обычаи, среду тоже будет не лишним. Чуть-чуть не хватило диалогов. Несмотря на все критичные моменты, я влюбилась в этот киносценарий. Огромный плюс, который лично я ставлю автору, будет за замечательно прописанные, атмосферные кадры. Я так и вижу, как камера приближается в нужный момент, увеличивая планы, все отсветы, блики… Кажется, начинаешь улавливать даже запахи жаркой саванны, ночного костра. Очень вкусно и талантливо. Знаю, что доработай немножко автор свой сценарий, и я не смогла бы оторваться от этого фильма до самого конца, завороженная. Сценарий-абсолютный фаворит Максима Стоялова.
«Второй шанс»
Браво! Если после чтения пьес у меня осталось ощущения, что я посидела в театральной ложе, то от сценариев — впечатление похода в кино. Напряженный, динамичный, полнокровный фильм. Не сценарий, а именно фильм.
Текст грамотно оформлен, порадовало внимание к саундтреку. Общее впечатление — сценарист присутствовал бы на съемочной площадке день и ночь, проверяя каждый шов на каждом костюме, лично устанавливая освещение и накладывая грим. Очень дотошный в хорошем смысле слова подход к деталям.
Замечаний мало. Кое-где обкатанность сюжетных поворотов. Не знаю, отнести к минусам или плюсам чехарду с мальчиками на лестнице и в финале. С одной стороны — такая хорошая киношная куча мала, ощущение массовки. С другой стороны, при чтении слегка на этом запнулась. Чуть-чуть бы ещё Швеции. Понравилось, что на место действия нет упора, эта задача переложена на визуальный ряд, вероятно, но временами хотелось напомнить себе, где же разворачиваются все эти события. Очень понравились мечты девочек о побеге в Христианию, сцены на чердаке, отдельно хочется сказать, что восхищение вызвала финальная сцена с Кондаcсоном. Прекрасная жирная ироничная точка в конце захватывающей истории. Для меня лично неоспоримо, что эта работа должна присутствовать в финале.
«11»
Снова слово «профессионально». Настолько виртуозно и без напряжения написан, что в него погружаешься полностью, с головой, созданный мир столь же реален, как и действительность. Способен закружить, поглотить. И потрясти. Вольный полёт мысли по лабиринтам человеческих отношений. Великолепно схваченные образы. Нотки абсурда, вползающие в диалоги. Ироничность. Изумительный язык. Бурундуки, летучие мыши и змеи с нежным брюшком. Сложный, многомерный, философский текст. Если и есть претензии к рассказу, то лишь из-за эфемерной связи с вампирами. И показался оборванным финал — не в плане сюжетной незавершенности, а технически, будто на полуслове. На мой взгляд, рассказ, заслуживающий финала. Один из лучших на всём конкурсе.
«Феррано»
И снова довольно таки классический рассказ. Лирическая история героини в антураже картинной галереи. Задумка не нова.
Настроение есть - это обреченность. С самого начала настраиваешься на «грустно и все умерли». Композиция сбалансирована, а вот языку следует уделить внимание. Нет преступных стилистических огрехов, есть неровности. Текст пока что не звучит. Ему уделено меньше внимания, чем сюжету. История пересказывается — быстро, без остановки, а хочется большего.
Есть живость деталей, которая помогает рассказу не стать скучным. Например, когда незнакомец начинает указывать Нине на недочёты в картине. Ситуации, которые могут улыбнуть, поданы деликатно, например, драка на лестничной клетке в вампирском доме. Использованы традиционные ходы — незнакомец, любовь с первого взгляда, виктимная непонятая героиня, страдающий вампир с принципами и погибшей любовью, соперничество и защита. Эти банальности уравновешены финалом, теперь понятно, откуда в провинции берутся незамужние руководители домов культуры и библиотекари.
«Мой париж»
Великолепный кружевной язык, почти поэзия, местами приправленная хорошим сюром. Глубокое погружение в мир героев - меня так увлекает, что начинаю себя ассоциировать с каждым из них, проникаюсь и сопереживаю каждому. Неспешный стиль изложения этому только способствует. Автор, кажется, прожил все эти жизни или живет ими. Самое вкусное - в конце, когда автор или тот, кто за него, становится одним из персонажей своей же повести. А может, и это иллюзия.
Удивительно: столь разные персонажи, говорят о разном, у них разное восприятие мира, они не просто непохожи или из разных слоев, они где-то даже из разных вселенных, но повесть звучит как единое целое - исповедь автора, его мир, его мысли, его вселенная. За этим бледнеют недочеты - например, показалось, что сюжетные линии всё-таки лучше все дотянуть до конца.
Абсолютный фаворит Екатерины Булей, да и мне тоже очень нравится.
«Сильные играют по своим правилам»
Героическое фэнтези в условно-средневековых декорациях, многое заимствующее из скандинавской мифологии. Уже привычное разделение на настоящих (рожденных) и обращенных вампиров. Всё традиционно. Пробуждение древнего вампира, находящегося в анабиозе, насторожило, поскольку этот ход и конкурсантами не раз использовался, и в фильмах было. Но, на удивление, по ходу чтения симпатия к повести росла. Хотя написано без посягательство на новаторство. Искренняя повесть, с внутренней живостью. Замысел не то чтобы очень оригинальный, но есть неожиданные ходы. Интересно подано заключение договора об охране людей силами вампирских патрулей. Понравился заговор с подстроенным похищением виконтессы.
Подвело то, что эпичность ограничивается упоминанием богов, магов и битв. Герои выражаются как простолюдины, даже если причислены к древним божествам и знати. Речь абсолютно современна, так изъяснялись бы на улице обычного города обычные самоуверенные молодые люди. Для древних многовато бахвальства, маловато мудрости, да и хитрости. Непонятно, как Таламару удается сохранять такое юношеское простодушие, несмотря на свой возраст в несколько тысяч лет, и почему его сущность не чуют ни люди, ни вампиры.
Написано очень просто, много забавных ошибочек, оговорочек («и изо рта вытекла большая порция крови»), речь часто перемежается словечками «какой-то», «всяких» («каких-нибудь смертоубийств, какой-то кусок мяса»). Но действие развивается, сюжет нигде не провисает, автору интересно то, что он пишет, а значит, получится и доработать.
«Часы»
Понравилось очень. Похожий на мрачный сон рассказ, интересный антураж, что-то близкое к стимпанку, но оригинально. Традиционные отношения (роковая вампирша – гуманный вампир – человек) осложнены мотивом возмездия, намечена, хотя и остается на заднем фоне, детективная линия (найти виновных). Основная интрига, как мне показалось, все-таки в том, как сложатся отношения в треугольнике Констатин-Калу-Кристина, кто кого переиграет.
Очень стильно. Из тех произведений, что надолго запоминаются. При чтении не отделаться от ассоциаций с «Городком в табакерке» и «Черной курице». Автору удалось передать своеобразную механическую красоту и замкнутость города Даль, мрачную романтику многомирья. Непростая композиция. Где нужно – страшно. Где нужно – атмосферно.
Рассказ имеет хорошие перспективы, но пока исполнение немножко хромает. Стоит разобраться со стилистическими недочетами, посмотреть еще раз пунктуацию, чуть-чуть подтянуть сцену с бегством Константина, пока она скучновата, может быть, из-за легкой наивности. Иногда чудилось сходство с чем-то уже читанным, то из вампирского, то из фантастики, и даже если оказывалось, что на следующем шаге автор удержался от использования клише, оставалось ощущение их влияния - неявного, но всё равно накладывающее на текст отпечаток. К концу чтения второго отрывка выработалась привычка бояться соскальзывания в банальность, и это мешало, ведь на самом деле рассказ оригинальнее, чем может показаться. Очень жалко, что текст не вычищен от оплошностей вроде «одно убийство подменяло новое», «ненужный хлам из пришедших в негодность вещей», «блестели серебристым блеском», «моя кровь может целить», «название слова», «горьковатый привкус соли».
«Возвращение»
Яркое вступление. Яркие образы, тревожная и местами величественная атмосфера как будто тебя затягивают в картину, и ты уже живешь там, наблюдаешь в непосредственной близости все события, ослеплен блеском молнии, слышишь шум ветра и гром, все шорохи, звуки, нашептывания:
«Не теряй меня!» – закричала луна, заслоняющая почти все небо над ним.
«Верни нас и себя», – проскрипела тяжело поддающаяся дверь.
«Не сдавайся!!!» – взорвался витраж над головой.
На этом фоне реальный мир смотрится как ему и должно – попроще, обыденно. Удачный контраст при резкой смене планов. Преображение героя, изменение в его поведении, психологическая подноготная процесса, когда он уже чувствует, что с ним происходит нечто и мается, не понимая, что же именно, близок к панике, сомневается в своем рассудке – описаны замечательно. Особенно понравилась случайная встреча-разговор в баре:
«- Значит, обращаетесь?
- Что-что, - удивленно спросил я.
- Обращаетесь и сами того не замечаете… Знаете, как трудно охотиться, а как она сводит с ума, эта жажда охоты? Как же давно в этом мире не было таких, с такой беспощадной черно-белой аурой, сиянием в глазах. Из каких жутких дебрей ты явился к нам? И как твое имя?»
От этой сцены – мурашки пробегают.
Повторюсь: автору хорошо удается играть с акцентами, намеками, удачно поставлены сцены. Всё к месту, без ненужных действий и лишних персонажей. Всё мистическое сильно написано. Хороший экшн. По языку – еще требуется поработать, а
композиция очень хороша. Каждый эпизод – нужной длительности и в том месте, где смотрится наиболее выигрышно.
Не до конца поняла, чем разрешилась ситуация с бессмертным, кто победил, кто кого спас. Списала всё на микроинсульт, хоть, как и у героя, у меня закрались сомнения. Наверно, таким открытым и задумывался финал – додумывайте, выбирайте ту трактовку, которая по душе. В принципе, мне нравится такой подход, это позволяет после прочтения ещё немного пофантазировать, придумать разные варианты дальнейшего развития событий и почувствовать себя почти соавтором. И наконец: из рассказа получился бы неплохой сценарий.
Высокая оценка от Максима Стоялова.
«Когда закончится дождь»
Повесть, к которой накопилось немало вопросов.
Перегруженность чувственными переживаниями, что эстетическими, что эротическими. В какой-то момент из-за этого текст перестает быть художественным текстом и становится стенограммой разбора чувств. Это уже не литература, а исследование явления, пусть и очень пристальное. Нужно вовремя остановиться, чтобы эстетство и пристрастие к изучению не превращались в процесс ради процесса.
Пространные описания бдсм-отношений позволяют увидеть их глазами героини, понять, отчего эта практика в ее восприятии обладает эмоциональной красотой и романтизмом, раскрывают глубде ее характер, но, на мой взгляд, их можно урезать. Этим отрывкам присуща вязкость, затянутость и неуёмный восторг. Но надо отдать автору должное: мало кто умеет писать эротику без пуританской невнятности и ярко, а здесь она удалась.
Есть детективная ниточка (поиски пропавшего вампира). Есть любовная. Последовательно раскрывается тема творчества. Между героями выстроены убедительные и не повторяющие друг друга отношения. Несколько планов. Четкое деление по главам и способность провести все сюжетные линии от начала до конца. Налицо продуманность концепции, внимание к деталям, стройность структуры; выстроен без перекосов и обжит оригинальный авторский мир, в котором соседствуют Пермь и Бостон, бессмертные и люди, разные временные пласты, газета «Комсомолка» и институт донорства.
Самобытны вампиры - каждый из них не только является личностью со своим характером, но и специфическим мифическим созданием с уникальными способностям. Это интригует. Удивил и Вампир дождя, и вампир с солнечными крыльями, и другие персонажи. Сцена с соблазнением синей зубастой нечистью засела в памяти накрепко.
Вампирский мир существует в параллельном пространстве, по своим правилам, и человеку в нем отведено весьма скромное место -если и не у двери на коврике, то в близко к тому. Человек обязан склонить голову перед сильным. Вамиры остаются обособленной расой, чье сознание не равно сознанию людей. Главная героиня готова платить любую цену за возможность прикоснуться к тайному и скрытому, к загадочному и манящему. Как ни странно, в этом подчинении и заключается ее сила. Как бы ни уязвляла это признание, но человек слабее сверхъестественного существа с иной моралью.
Застревающие в памяти яркие образы, язык часто витиеватый, так что не сразу понятен смысл фраз, но тут же - поэтические находки. С трепетом и восторгом перед вампирами бывает перебор. В некоторых моментах мысль ходит по кругу. Есть повторы. Но ошеломительная смелость и какой-то отчаянный размах от плеча. Атмосфера. Дождливая с легким оттенком грусти и двадцатилетних исканий. Повесть как песня. Впечатлила напором, неожиданностью. Для эксперимента состоялась - как вещь, подрывающая мои представления о повести.
«Вампирские сказочки»
Праздник для читателя. Особенно читателя умного и с хорошим чувством юмором. Великолепная ирония карнавала. Трогательные пацифисты-нонконформисты из семей охотников и вампиров в шестой сказке, своими неудачами утверждающие торжество человечности.
Прекрасная грустная сказка об ожидающем за углом. «Кровососущее чудище лучше, намного лучше собаки, это истинная правда, Малыш!» - о детских страхах и неуверенности, переползающих во взрослую жизнь. О страхе Страха, хотя последний оказывается важнейшей составляющей, мостиком к Миру Грёз. «Вырастая, мы теряем способность ощущать Мир Грёз, постепенно забывая трепет, охватывавший нас от невесомых его эманаций, однако его бессмертные обитатели продолжают призрачное существование в параллельной грани Сущего, изредка проникая в сны и наркотическое забытьё».
Вампиры здесь, как и остальные сверхъестественные существа, не главное, как и остальные существа. Они повод для формулировки той или иной максимы. Что-то от басни, что-то от притчи. Нравоучительность смягчена юмором.
Можно не говорить о языке – он пряный, свободный, язык профессионала. Иногда перерастает в треп, когда автор болтает и шутит ради шутки и болтовни.
От Юстины Южной
«Вампиру сидящему напротив было не больше тридцати, хоть он и выглядел лишь лет на девятнадцать»
«В вагоне ехало один человек. Я и какой-то мужчина»
«Сейчас Максим был одет в широкие джинсы и в легкую футболку, что крепко обнимала его в своих объятиях»
«Мои нервы не были пропущены сзади стоящими»
«На голове цветастый платок и сарафан из тех, что любят дачники для соития с сельскими жителями носить на огород»
«Я без спросу села в стул, и для большей удобности поерзала в нем» – прямо внутри стула, ага.
«Мелкие черты его лика наводили на мысль, что понять эту красоту сможет лишь настоящий ценитель прекрасного»
«Я прижала его к себе. Он вздрогнул, но в тепле начал успокаиваться, дыхание потихоньку успокаиваться. Он еще совсем ребенок! И эта мысль многое изменила. Я вдруг обмякла. Я и не думала, что могу быть настолько чувственной» – всего одно слово, а уже пропаганда педофилии.
«…в голове всплыл неторопливый силуэт Криса»
«В последнее время я стала напоминать себе мать милосердия» – сестра милосердия, мать Тереза… какая, в сущности, разница!
«Я, что было силы, пыталась справиться с чувством, нагнетающим мою душу и тело»
«Кас положительно кивнул головой, и тут же опрокинул на землю горшок с засохшей геранью. Глиняная емкость звонко попрыгала по ступеням» – однако крутая у них глина!
«Обычно здесь кишит жизнь, но сейчас мне на пути не встретилось не одного тривиального жителя, лишь поодинокие стражи шныряли то туда то сюда».
«На улице то и дело показывались смерды обстоятельств»
«Её шею начали обвивать жуткие силуэты» – продолжение начатого выше триллера «Силуэты».
«…с ужасом засунул себе телефон в рот, стоящий на виброзвонке»
«Мария попыталась с ними договориться, но вдруг в неё вонзил нож один из них. Лилия часто носила с собой газовый баллончик и, впрыснув его им в лицо, они стали трястись и тереть глаза»
«Быстро накинув рубашку и застигнув змейку на юбке…» – героиня ее застигла! За чем-то недозволенным, очевидно.
«Он высосал её кровь почти до конца, укусил свою руку и, взяв в рот свою кровь, поцеловал её заставляя глотать её» – какая нестандартная эротика… целовать кровь, а потом заставлять ее глотать…
«Дверь открыл мужчина сорокапяти лет, от времени волосы были слегка затронуты сединой, руки еле заметно дребезжали»
«Сейчас мы поедим в дом, там ты приведешь себя в порядок, и мы поедим» – как много и разнообразно о еде!
Альтернативная анатомия:
«…схватил дряблые руки, сжал до мягких костей»
«…черные искры посыпались из глаз, забрызгали стол»
«Девушка на картине была совсем молодой, со светлыми упругими кудрями, гривой спадавшими её ниже поясницы»
«После первых строк молитвы она почувствовала, что схватки на её шее становятся всё более слабыми»
«Страх снова заиграл в желудке»
«Этот паршивец всё-таки успел оставить на мне свои зубы»
«Заволновавшись, по телу побежали мурашки…»
«…она изменилась. Стала стройнее, красивее, волосы подросли до бедер»
«На его лице играли живалки»
От Юлии Гавриленко
«С наступлением каждой новой ночи я всё отчетливее понимал, что больше я не человек. Это доказывал хороший слух, сила в руках и необъяснимая тяга к женщинам — именно к ним!»
«Спустя 2 часа шатания по городу Соне позвонил телефон»
«Да и сама баронесса была красива — чёрные длинные волосы, красивый вырез глаз»
«У меня на глазах кухарка приготовила глазунью»
«…мне пришлось побывать в комнате своей тёти всего один раз, когда Мегги просила мне помочь ей отнести стопку постельного белья во время гениальной уборки»
От Фотины Морозовой
«Сэм осторожно открыл книгу, подавливая рвотный рефлекс» - Слегка так его... того... подавливал...
«С правой стороны стоял тот же старый забор. Он наводил на меня небольшой ужас»
«Но тетя всё равно заметила мой грустный вид на лице»
«Она казалось словно миниатюрной, но это не важно»
«Который думает только о том — «какую бы цыпочку затащить в пастель на этот раз» – он – художник?
«Я осталась абсолютна одна. У лагеря со странным названием. Открылись ворота. Я даже не сразу заметила. А из-за них выбежали «друзья» – в неврологии это называется «скандированная речь».
«У обоих короткие волосы, одинаковые глаза — серого цвета, может быть слегка голубые. Не понятно, что у них за цветом глаза.
«Я бежала по полю из-за всех сил»
От Марии Рябцовой
«Мне пришлось пройти мимо моего класса, и сесть на пустое место»
«Где-то вдалеке пели сверчки, и свистели ночные птицы, например, совы или еще какие-нибудь»
«Но, тут он нагнулся ко мне, и, вернув мое лицо обратно к себе, последний раз поцеловал меня»
«Все оделись по погоде. Даже парни»
«Снова пошла прямо, и, наконец, остановилась у реки, которая текла куда-то»
«Я ворочалась на своей кровати в разные стороны»
«Я всё ещё ощущала привкус его холодных губ, и облизала их языком»
«Её мама была стройной женщиной, волосы у неё были короткими, и она их никогда не собирала в хвост или косу»
«Мне пришлось выдохнуть дыхание, чтобы ответить, и мой голос звучал придушенно»
«Когда мы стали обследовать каждую дверь, то мы ничего не нашли, кроме последней двери, которая была закрыта. Там издавались какие-то звуки»
«Когда я доделала уроки на завтра, то моя голова стала думать о празднике Макса, и тут же вспомнила про свой дневник, о котором я совсем забыла»
или
или
или
или
или
или
или
или
или
или
Дорогие друзья, приветствуем вас на "Трансильвании-2014!
Мы ждали этого момента несколько месяцев, и за минувший год успели по вам соскучиться. Когда прием работ был официально объявлен и стали поступать первые заявки, у нас возникло чувство, что в наш дом возвращаются старые добрые друзья. Понемногу он заполнялся знакомыми голосами, новыми лицами, мы стали сбиваться с ног и не поспевать отвечать на приветствия, допускали от приятного волнения оплошности, иногда были медлительны, но как же это было чудесно - снова видеть вас такой шумной большой компанией!
Новички. Те, кто заглянул к нам в первый раз, - добро пожаловать. Спасибо что отважились, откликнулись, иногда - специально на конкурс написали. Чувствуйте себя как дома. У нашего конкурса есть несколько особенностей, и основная из них - мы не хотим, чтобы кто-то оставался в стороне, скромно стоял в уголке и ощущал себя никому не известным одиночкой в толпе старых знакомых. С первой минуты конкурса и по последнюю вы все наши гости на равных правах, мы всем равно рады. Мы еще раз подчеркнем: по последнюю минуту. Нас ждут лонг-лист, шорт-лист, финал, на каждом этапе список прошедших дальше работ будет, увы, сокращаться, но - список работ, не участников. Выбытие произведения из конкурсной гонки не означает, что пора печально и по-английски ускользать через черный ход. Мы собрались насладиться вампирской прозой во всех ее проявлениях - и обществом друг друга, людей, которых объединяет взаимопонимание и любовь к вампирской тематике.
Наши постоянные участники, наши старые друзья:) Спасибо, что остаетесь верны вампирской музе и делитесь результатом сотрудничества с нею. Снова с нами Влада Медведникова, Павел Виноградов, Бьярти Дагур, Татьяна Шуран, Ламьель Вульфрин, Мария Гинзбург, Илмарин, CamiRojas, SphinxVice, Lancelot, Иван Белогорхов, Каса, Надежда Вереникина, Зубкова, Arahna Vice, Юрий Циммерман, Лю Дементьева и некоторые другие, зашедшие в тень новых псевдонимов. Приветствуем! Как же мы по вам скучали!
Хотим выразить своё восхищение смелостью тех, кто решился откликнуться на наш призыв и подать работы в номинацию "Эксперимент". Спасибо, что не только освоили искусство создание драматических произведений, но и овладели навыками соответствующего их оформления.
Романисты... Вы нас потрясли. Тридцать пять романов - это не просто тридцать пять романов; это тридцать пять в большинстве своем объемных, самобытных, полнокровных произведений, среди которых можно, наверное, выделить лонг, но как из него выделить шорт и тройку, если так много мастерских, профессионально или почти профессионально написанных, находящихся на одном уровне, уникальных?
Рассказчики - сперва мы испугались, что впервые за конкурсные годы у нас окажется меньше заявок в Малой прозе, нежели в Крупной, и вдруг - открылось второе дыхание.
И ещё один потрясающий сюрприз, который нас ожидал ещё при дверях конкурса, даже до официального открытия его основной части, - ваше комментирование. Спасибо, за такое уважение к коллегам, за такое выражение признания их трудов, ведь прочитать произведение и оставить на него отзыв - это наилучший им подарок. Сразу отметим: помимо такого замечательного стихийного обмена комментариями у нас будет еще и аналог прошлогоднего парного рецензирования, но об этом чуть позже.
Бурных дискуссий в кругу товарищей по перу избежать трудно, однако, кажется, мы можем с полным правом констатировать: у нас сложилась традиция доброжелательного и очень уважительного комментирования. Не как нечто декларируемое, а как действительно имеющее место быть. Поэтому мы смотрим на грядущие отзывы, беседы и игры с оптимизмом и верой в то, что в таком же ключе наше общение будет протекать и ныне. Исключительно за скобками и протокола ради повторим: основной постулат "Трансильвании" - это общение коллег, служащее развитию вампирской прозы; у нас нет звезд и неудачников; подлинно талантливые люди интеллигентны и чураются превозношения в любых его формах и проявлениях; переходы на личности, уничижительные и категоричные высказывания влекут за собой удаление комментариев/бан - и наносят печальный урон репутации позволившего себе подобное некрасивое поведение.
Напомним: если вы пишете вампирскую прозу, но не в числе участников, для вас есть зрительный зал.
Ещё одна традиция - зачем упускать возможность действительно пообщаться? Этой цели служат игры, которые мы хотели бы вам предложить. Будет не больно и не страшно, зато точно поможет не просто познакомиться с произведениями и даже не просто познакомиться с их авторами, но подружиться, найти близких по духу людей, посоавторничать, получить немного адреналина. Если вы уже решились - мы в комментариях к этому посту проведем перекличку.
Кстати, поскольку аппетит приходит во время еды, напоминаем: фактически одновременно с "Трансильванией" проходит конкурс готической прозы. Если вам близка атмосферность готики, не забудьте заглянуть еще и туда.
Итак, мы просим вас занимать места на сцене и в зрительном зале - и поднимаем занавес. Всех - с праздником!
I. Общие положения
I. Общие положения
1.1. «Трансильвания» — конкурс для российских и зарубежных писателей, обращающихся в своем творчестве к вампирской тематике.
1.2. Целью премии является развитие традиций вампирской прозы, выявление и объединение талантливых авторов, пишущих на данную тему.
1.3. В 2014 г. конкурс проводится по трём номинациям:
– Крупная проза (романы и повести);
– Малая проза (новеллы, рассказы);
– Эксперимент (драматические произведения; произведения малой и крупной прозы с отчетливыми элементами новаторства, отражающие поиск автором форм и приёмов, нетипичных для вампирской литературы)*
* Работы из третьей номинации могут быть в процессе конкурса перераспределены по первым двум номинациям в следующих случаях:
– если произведения будут признаны жюри не отвечающим заявленным к номинации требованиям;
– если таковых работ не наберется в количестве, пригодном для полноценного состязания.
При переведении работы в другую номинацию определяющим будут являться оценки, выставленные судьями, приглашенными для работы с номинацией «Эксперимент».
II. Организаторы
2.1. Учредители — Трансильванское общество Дракулы (далее — TSD), сайт ТруБлад, Ассоциация авторов и исследователей вампирской прозы (далее — ААИВП). При информационной поддержке сети сайтов «Horror Web», издательства «Dracula Sisters SRL» , издательства и интернет-магазина "Пряхи".
III. Жюри
3.1. В состав жюри приглашаются писатели, преимущественно работающие в жанре мистики, хоррора, а также фэнтези, фантастики; авторы, активно участвующие в литературной жизни и имеющие опубликованные работы; литературные критики, литературоведы; сценаристы; издатели. В состав жюри также могут быть включены представители сайта «ТруБлад», TSD, Ассоциации авторов и исследователей вампирской прозы.
IV. Условия приема работ на конкурс
4.1. В конкурсе могут принимать участие авторы, проживающие в любой стране мира.*
* Рабочим языком конкурса является русский. Автор может предоставить на конкурс русскоязычный перевод произведения, написанного на другом языке, при условии обязательного указания данных переводчика и ссылки на оригинальный текст.
4.2. Тема конкурса 2014 года — свободная, внимание при оценке работ будет обращаться на форму в первую очередь на наличие в произведении элементов новаторства.
4.3. На конкурс принимаются не участвовавшие в предыдущих конкурсах "Трансильвания" произведения, жанр и содержание которых соответствуют заявленной теме и конкурсным номинациям, как опубликованные ранее (в Сети, в виде электронной книги, в аудио- или в бумажном вариантах), так и публикуемые впервые. Зарегистрированные на конкурс работы размещаются на сайте «ТруБлад», в отдельных случаях – на сайте ААИВП*.
*Если автор согласно договору с издательством не имеет права публиковать своё произведение в Сети полностью, он может указать в сопроводительном письме, что на сайте может быть размещен только фрагмент произведения (указывается разрешенный договором объем). В этом случае полный текст работы доступен только членам жюри, на сайте публикуется лишь ознакомительный фрагмент в оговоренном объеме.
4.4. Произведение должно быть собственного сочинения, иметь достойный художественный уровень.
4.5. В произведении должен присутствовать вампир/вампиры (за исключением случаев, когда этот пункт особо оговаривается в теме, автор волен использовать как классический образ вампира, так и образы кровососущих существ из фольклора любой страны, энергетических вампиров, выбирать трактовку вампиризма на свое усмотрение и конструировать собственную вампирскую мифологию). Вампир может являться главным или второстепенным героем
4.6. Поэтические произведения, фанфикшен, публицистика на конкурс не принимаются. Работы, созданные в жанрах, не соответствующих номинациям конкурса, на конкурс не принимаются и не регистрируются Оргкомитетом.
4.7. Работы, содержащие пропаганду действий, вступающих в противоречие с законодательством РФ; произведения порнографического и экстремистского содержания к участию допускаться не будут.
4.8. Произведение должно быть прислано не позднее указанного срока.
4.9. Объём произведения:
– в номинации «Крупная проза» (повести и романы) — произведения объемом от четырех авторских листов (то есть не менее 160 000 знаков, включая пробелы);
– в номинации «Малая проза» (рассказы и новеллы) — произведения объемом от 0,25 авторского листа (то есть не менее 10 000 знаков, включая пробелы);
– Драматические произведения (пьесы, киносценарии, мюзиклы и т.д.) — произведения объемом от 0,25 авторского листа (не менее 10 000 знаков, включая пробелы).
4.10. Один автор может предоставить на конкурс не более двух работ. Работы могут быть поданы как в одну номинацию, так и в разные. Допускается представление соавторских работ; в этом случае каждый из соавторов может также предоставить одно самостоятельное произведение или еще одно произведение, написанное при участии соавтора. Соавторы должны перед подачей работы на конкурс достичь между собой договоренности по всем вопросам, касающихся размещения произведения, используемых псевдонимов и т.д.
4.11. Произведение может быть предоставлено как под подлинным именем автора, обычным его псевдонимом, так и под псевдонимом, выбранным непосредственно для участия в конкурсе (если автор желает сохранить анонимность). В последнем случае авторство будет известно только человеку, который ответственен за прием произведений на конкурс. Участники могут после окончания конкурса по собственному желанию либо раскрыть свое авторство, либо остаться анонимными, в последнем случае лица, осуществляющие прием произведений, обязуются сохранять анонимность авторов и после окончания конкурса. В случае подачи на конкурс двух работ автор имеет право представить их под разными псевдонимами. Плагиат или создание клонов с целью регистрации на конкурсе более двух работ ведут за собой дисквалификацию нарушителя и удаление из конкурсной программы всех его произведений.
4.12. В теле сопроводительного письма или личного сообщения от автора требуется указать следующие данные:
– название произведения;
– подлинное имя автора/авторов;
– имя автора (подлинное или псевдоним), под которым произведение будет размещено;
– краткая аннотация;
– номинация;
– объем произведения (общее число знаков с пробелами);
– лицо, выступившее редактором/переводчиком произведения;
– наличие публикаций в интернете: (да/нет, название ресурсов, работающая ссылка; на произведение);
– наличие публикаций в печатном виде: (да (выходные данные) / нет / готовится к печати).
При предоставлении дополнительных материалов к произведению (иллюстрации, макеты обложек, буктрейлеры и т.д.):
– в обязательном порядке должны быть указаны данные об их создателях;
– в случае если автор конкурсного произведения и автор дополнительных материалов к нему не одно и то же лицо, конкурсант имеет право размещать последние лишь с разрешения создателей. Просим быть корректными в отношении авторского права, в том числе при подборе исходников. С информацией по дополнительным материалам можно ознакомиться здесь: http://www.vamp-league.org/page/o-buktrejlerah-v-dvuh-slovah
4.13. Подачей заявки на участие в конкурсе автор подтверждает свое согласие на публикацию его работ на сайте «ТруБлад» или ААИВП*, согласие с конкурсными требованиями, достоверность предоставленных сведений, а также признает собственную физическую и ментальную дееспособность, позволяющую проходить конкурсный процесс без вреда для здоровья.
* Авторские права на произведения остаются исключительным достоянием автора (за исключением случаев, когда они уже были переданы самим автором третьим лицам - издательствам, переводчикам, сценаристам и т.д.). Произведения запрещено копировать с сайта и размещать на других ресурсах без предварительного согласования с автором.
4.14. Произведения могут быть присланы в электронном виде на указанный электронный адрес (lit-konkurs-vampiry@rambler.ru)в виде файла формата MicrosoftWord— DOC или RTF, шрифт Times New Roman; размер шрифта 12; интервал между строками 1 или 1,5; выключка по ширине; не следует использовать принудительный или ручной перенос слов, устанавливать отступ первой строки абзаца («красную строку») табуляцией или несколькими пробелами).
Конкурсант, являющийся зарегистрированным пользователем сайта «ТруБлад», может самостоятельно опубликовать произведение на сайте в разделе «Ориджинал», снабдив его пометкой «На конкурс Трансильвания» и сопроводив личным сообщением на имя одного из модераторов раздела*.
* В случае если администрация сайта сочтет, что текст противоречит внутренним требованиям сайта, работа может быть перемещена на дополнительную конкурсную площадку.
Дополнительные материалы могут быть присланы как вложенными файлами (иллюстрации, макеты обложек), так и ссылками на данные работы (иллюстрации, макеты обложек, видео- и аудиоматериалы).
4.15. Автор не вправе отозвать уже выдвинутую на конкурс работу или вносить изменения в её текст после отправки организаторам и вплоть до завершения конкурса.
4.16. Члены жюри не имеют права участвовать в конкурсе, посвящать кого-либо в авторство того или иного произведения, обсуждать их достоинства и недостатки вплоть до подведения итогов конкурса.
VI. Сроки и этапы конкурсного процесса
5.1. Конкурс проводится в несколько этапов:
– Организационный (утверждение жюри, прием и размещение произведений на сайте «ТруБлад»*, отсылка произведений членам жюри) — 1 ноября 2013 г.–19 января 2014 г.
* Конкурс 2014 года проводится на двух интернет-площадках: «ТруБлад» (основная) и сайт ААИВП (дополнительная). Работы размещаются на сайте «ТруБлад», однако в случае, если содержание произведение вступает в противоречие с правилами сайта, то они выкладываются на сайте ААИВП.
– Конкурсный (ознакомление членов жюри с работами, формирование лонг-листа, формирование шорт-листа, определение победителей) — с 20 января и ориентировочно по конец февраля 2014 г.
5.2. Оргкомитет конкурса вправе продлевать сроки, установленные для выдвижения, отбора и оценки работ, а также в случае необходимости осуществлять замену членов жюри лицами, имеющими аналогичную квалификацию. Информация о переносе сроков, отведенных для представления произведений, их оценки, формирования длинного и короткого списков, публикуется на сайте и доводится до сведения участников на сайтах, являющихся площадками проведения конкурса.
5.3. Параллельно с работой жюри проводится читательское голосование, в котором могут принять участие все представленные на конкурс работы независимо от их прохождения в лонг- и шорт-листы.
5.4. Жюри оставляет за собой право в любой или всех номинациях не присуждать первое или второе или третье место в случае неудовлетворительного уровня представленных работ, несоответствия уровня работы требованиям, предъявляемым к работе, достойной занять призовое место.
VII. Процедура оценки произведений
7.1. Произведения поступают на рассмотрение членам жюри, которые последовательно формируют лонг- и шорт- листы, ориентируясь на такие критерии, как соответствие произведения заявленным требованиям, сюжет, язык, образность, оригинальность темы и ее воплощения, определяют победителей в каждой из номинаций.
7.2. Члены жюри не рецензируют присланные произведения, а также не вступают с авторами в дискуссию относительно принятых решений.
7.3. Информация об итогах каждого этапа конкурса публикуется на сайте в указанные сроки.
7.4. Читатели и участники конкурса имеют право оценивать и комментировать произведения и аргументировать свой выбор, соблюдая этику общения.
Уважаемые авторы!
В этом году конкурс вампирской прозы пройдет параллельно с конкурсом готической литературы. Не упустите возможность за один раз принять участие сразу в двух состязаниях. Одна работа может быть подана на оба конкурса (при условии соответствия её их требованиям). Участники конкурсов приглашаются к взаимному комментированию и совместному участию в сопутствующих «Трансильвании» литературных мероприятиях.
В этом году в числе наших судей:
Фотина Морозова — писатель, автор романов «Туман и дракон», «Мунтеница»,«Китайская Шкатулка, или Убить Сталина» и др., рассказов ужасов, победитель конкурсов Литсовета, в прошлом журналист, кандидат наук, автор статей и обзоров литературы ужасов. Создатель сайта «Мальпертюи» (неанглоязычное искусство тайны и ужаса), учредитель и совладелец издательства «Dracula Sisters».
Екатерина Булей — президент российского отделения Трансильванского общества Дракулы, соучредитель конкурса, эксперт по вопросам, связанным с Владом Цепешом, вампирской литературой и Румынией, соавтор Фотины Морозовой, учредитель и совладелец издательства «Dracula Sisters»
Мария Рябцова — представитель сайта «Трублад» (редактор раздела прозы и поэзии), администратор Ассоциации авторов и исследователей вампирской прозы, координатор членов жюри.
Юстина Южная — писатель, литературный редактор, участница мастер-классов Сергея Лукьяненко и Ника Перумова, автор романов и рассказов в жанре фэнтези, лауреат литературного конкурса на приз ЛФГ «Бастион».
Юлия Гавриленко — писатель, автор романа «Первый судья Лабиринта», неоднократный победитель сетевых турниров, с 2008 по 2013 редактор журнала «РБЖ-Азимут» (Одесса), составитель и редактор антологиями «Авантюра по имени жизнь», «Завтра будет ветер»,«Азимут-2010», кандидат технических наук,
Галина Бедненко — историк, мифолог, специалист по мифодраме, писатель, автор многочисленных книг по мистике и рунической традиции, совладелец издательства «Pryahi».
Наталия Лаштабова — филолог, старший преподаватель кафедры английской филологии и методики преподавания английского языка ОГУ, кандидат филологических наук, специалист по творчеству Б. Стокера (дисс. на тему «Поэтика прозы Брэма Стокера»)
Юрий Иванов — главный редактор луганского издательства «Шико».
Максим Стоялов – писатель, сценарист, работает в жанре фантастики, нереалистической прозы, мистики
Работы поступившие на конкурс:
1 Есть ли у них душа, Элеонора Шах
2 Спящая кукла, Пар Даша
3 Вкус крови, Натали Бессмертная
4 Школа стихий, Натали Бессмертная
5 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
6 Carere morte: Лишённые смерти, Ирина Якимова
7 Мой кровный Принц, Шерил Винд, Эра
8 Мой босс вампир, Ангелина Кипелова
9 Сын Сумрака, Полина Рей
10 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
11 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
12 Темная сторона: Зов крови, повесть, Алексей Козачек
13 Жажда, роман, Алекс Варна
14 Вампирские секреты, роман, Александр Пасацкий
15 Вампирская доля, повесть, Ket Mery
16 Жертва, роман, Марина Эльденберт
17 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
18 Актриса, роман, Надежда Гречанникова
19 Команда Клейна, роман, Ангелина Агапова
20 Ночные гости, роман, Liorona
21 Зло любит меня, роман, Даша Пар
22 Возможны варианты, роман, Рената Андреева
23 Вечность Улина, Нори Туркс
24 Обнажая Клыки, роман, Сэмми Батлер
25 Обратная ночь роман, Корсаков Артём
26 Хранители Лотты. Ученица, роман, Тина Трея
27 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
28 Идеал, Айли Рей
29 Пока твоё сердце бьётся, роман, Маринапа Влюченка
30 Голоса, роман, CamiRojas
31 Тлен, роман, Р.Ольга
32 Вендари, роман, Виталий Вавикин
33 Хаозар, роман, Татьяна Шуран
34 Через границу времени, роман, Agnessa
35 Дракон-рыцарь-дракон, роман, Белогорохов Иван
1 Повелитель сов, Ламьель Вульфрин
2 Самая обыкновенная квартира, Зубкова
3 Сказка на ночь для вампира, Сырцова Анна
4 Спящая красавица. Записки психиатра, Андрей Собакин
5 Потерянное тепло, Элисия
6 Хищение Господне, Юрий Циммерман
7 Тени, Иван Старостенко
8 Георгий и Григорий, Иван Старостенко
9 Вино в пальцах, пахнущих табаком, Синая Сэйроко
10 Наши люди, Arahna Vice
11 Флёр, Надин Ривз
12 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
13 Легенда о появлении вампиров, рассказанная ведьмой Лилианой, Тина Трея
14 Лифуй, Алексей Жарков
15 Тайна мертвой бабочки Н, Тео Эстель
16 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
17 Другой, Дарья Рубцова
18 Золотое колесо, Ирина Истратова
19 Две жизни, Светлана Кирик
20 Дамнар, Светлана Кирик
21 Нечисть, Каса
22 Чёрный конверт, Мирослава Васильевна Качур
23 23.30, Мирослава Васильевна Качур
24 Ырка, Каса
25 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
26 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
27 Пять огней, Влада Медведникова
28 Обращённые, Влада Медведникова
29 Настоящий вампир, Торощина Юлия
30 Операция "Трансильванская приманка", Екатерина Батиченко
31 Во тьме. Безликий, Александра Кармазина
32 Бледнеть, Валерия Морозова
33 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
34 Поцелуй с привкусом крови. Другой взгляд, Татиана Березницкая
35 Жить будет, Шофман Екатерина
36 Рубин, красный, как большая капля крови, Роман Калабин
37 Тёмный путь, Окунева Алёна
38 Лишь когда в моих жилах застынет кровь, Арира Дзию
39 Маска, Наталья Маркелова
40 Хранитель, Наталья Маркелова
41 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
42 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
43 Деньги или кровь, Алкар Дмитрий Константинович
44 Неожиданная встреча, Алиана
45 RedRooM - Город разбитых надежд, Sammy
46.Рубиновая кровь, Ковачева Анастасия
47 Коснись меня, L. Byyksel , Asya Goldstein
48 Первородный, Оско Наташа
49 Предатель, Иван Белогорхов
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, SphinxVice
4 Феррано, рассказ, Мариэтта А. Роз
5 Вампирские сказочки, цикл рассказов, Зеличёнок Альберт
6 Двери, пьеса, Lancelot
7 Часы показывают полночь, рассказ, Марина Галимджанова
8 Голова и гора, рассказ, Грицан Татьяна
9 Вампирёныш родной мой, рассказ, Анжела Богатырева
10 На зов крови, рассказ, Александр Раков
11 Сильные играют по своим правилам, повесть, Назаров Андрей Сергеевич
12 Каргейр, Александра Треффер
13 Мой париж, Бьярти Дагур
14 Правила, рассказ, Geft
15 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
16 Кибервамп, рассказ, Павел Виноградов
17 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
18 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
19 Возвращение, рассказ, Михаил Демин
Поскольку некоторые из вас спрашивали относительно баннера участника, то наш добрый друг, замечательный художник SphinxVice любезно согласился таковой создать, за что мы очень признательны:
Игра "Рецензия в стиле дель арте"!
Игра "Монолог"
Игра "Полный цикл", участники:
- Sphinx, Arahna, Бьярти Дагур (команда №3)
- Шерил Винд, Илмарин, Артем Корсаков (команда №1)
- Татьяна Грицан, Михаил Демин, Иван Белогорохов (команда №2)
- Татьяна Шуран, Дмитрий Алкар (команда №4)
Последовательность ходов:
- команда №4 (старт в ночь с 10 на 11 марта) — команда №3 — команда №1 — команда №2
Не сразу, но наступил день, когда мы можем предъявить вам результаты первого этапа. Мы не будем в этот раз громко поздравлять прошедших и горестно сетовать о выбывших романах и рассказах, хотя нам печально не видеть их в списке. Не будем, потому что мы полюбили каждого из пришедших на конкурс автора и не хотим потерять кого-либо из виду из-за начала следующего тура. Мы хотим читать вас и дальше, мы хотим и дальше с вами общаться. Не расстраивайтесь и не бросайте нас. Мы всех вас любим.
Лонг-лист
1 Спящая кукла, Пар Даша
2 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
3 Carere morte: Лишённые смерти, Ирина Якимова
4 Мой босс вампир, Ангелина Кипелова
5 Сын Сумрака, Полина Рей
6 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
7 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
8 Жажда, роман, Алекс Варна
9 Жертва, роман, Марина Эльденберт
10 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
11 Команда Клейна, роман, Ангелина Агапова
12 Ночные гости, роман, Liorona
13 Зло любит меня, роман, Даша Пар
14 Вечность Улина, Нори Туркс
15 Обратная ночь , роман, Корсаков Артём
16 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
17 Пока твоё сердце бьётся, роман, Маринапа Влюченка
18 Голоса, роман, CamiRojas
19 Тлен, роман, Р.Ольга
20 Вендари, роман, Виталий Вавикин
21 Хаозар, роман, Татьяна Шуран
1 Повелитель сов, Ламьель Вульфрин
2 Самая обыкновенная квартира, Зубкова
3 Сказка на ночь для вампира, Сырцова Анна
4 Потерянное тепло, Элисия
5 Хищение Господне, Юрий Циммерман
6 Вино в пальцах, пахнущих табаком, Синая Сэйроко
7 Наши люди, Arahna Vice
8 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
9 Лифуй, Алексей Жарков
10 Тайна мертвой бабочки Н, Тео Эстель
11 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
12 Другой, Дарья Рубцова
13 Золотое колесо, Ирина Истратова
14 Нечисть, Каса
15 Чёрный конверт, Мирослава Васильевна Качур
16 Ырка, Каса
17 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
18 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
19 Обращённые, Влада Медведникова
20 Во тьме. Безликий, Александра Кармазина
21 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
22 Жить будет, Шофман Екатерина
23 Лишь когда в моих жилах застынет кровь, Арира Дзию
24 Маска, Наталья Маркелова
25 Хранитель, Наталья Маркелова
26 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
27 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
28 Неожиданная встреча, Алиана
29 Рубиновая кровь, Ковачева Анастасия
30 Коснись меня, L. Byyksel , Asya Goldstein
31 Предатель, Иван Белогорхов
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, Sphinx Vice
4 Вампирские сказочки, цикл рассказов, Зеличёнок Альберт
5 Двери, пьеса, Lancelot
6 Вампирёныш родной мой, рассказ, Анжела Богатырева
7 На зов крови, рассказ, Александр Раков
8 Мой париж, Бьярти Дагур
9 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
10 Кибервамп, рассказ, Павел Виноградов
11 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
12 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
13 Возвращение, рассказ, Михаил Демин
Дорогие авторы. Просим вас не забывать о пункте 4.15 в Положении о конкурсе, который гласит, что конкурсант не может отозвать уже выдвинутую на конкурс работу или вносить изменения в её текст вплоть до завершения "Трансильвании". Мы всегда предоставляем авторам возможность заменить текст произведения или удалить его совсем после окончания конкурса. И верим, что на этот срок можно повременить с жаждой исправлений и радикальных действий. Сохранение произведения - в заявленной на конкурс редакции - позволяет другим конкурсантам обратиться к нему на каждом из этапов и соотнести решения и отзывы жюри с текстом. Просим проявлять уважение и к жюри, и к модераторам, и к коллегам, и к комментаторам.
Как всегда долго и мучительно мы получали результаты второго отборочного тура.
Шорт-лист
1 Спящая кукла, Пар Даша
2 Праздник тыквы, повесть, Мария Гинзбург
3 Время пришло, повесть, Вадим Гилвер
4 Никогда не смотри через левое плечо, роман, Рене Маори
5 Жажда, роман, Алекс Варна
6 Жертва, роман, Марина Эльденберт
7 Вампиры девичьих грёз, роман (книги 1 и 2), Алина Борисова
8 Догоняя ветер, Бьярти Дагур
9 Вендари, роман, Виталий Вавикин
1 Хищение Господне, Юрий Циммерман
2 Наши люди, Arahna Vice
3 Токийская соната в духе фантазии, Дементьева Лю
4 Жаркое солнце, Дарья Рубцова
5 Другой, Дарья Рубцова
6 Золотое колесо, Ирина Истратова
7 Нечисть, Каса
8 Ырка, Каса
9 Маленькая осенняя дроу, Ламьель Вульфрин
10 Подари мне свою кровь, Вереникина Надежда
11 Поцелуй с привкусом крови, Татиана Березницкая
12 Маска, Наталья Маркелова
13 Мой бессмертный, Анастасия Новачук
14 Этюд в Багровых тонах, Шалюкова Олеся
15 Неожиданная встреча, Алиана
1 11, повесть, Юлия Мельникова
2 Когда закончится дождь, повесть, Arahna Vice
3 Сумеречный странник, рок-опера, Sphinx Vice
4 Мой париж, Бьярти Дагур
5 Родные и близкие, пьеса, CamiRojas
6 Второй шанс, киносценарий, Black Cat
7 Луна над Бангвеулу, киносценарий, Илмарин
Каждый раз, объявляя финал, мы испытываем сильное волнение. Вот и в этот раз ощущения такие же.
Мы рады за тех, кто занял пьедестал, нам радостно, что выбрать их оказалось сложно - поскольку остальные были столь же прекрасны.
Дорогие победители! Нам очень хочется передать вам то ощущение праздника, которое есть сейчас у нас.
Пусть для вас эта победа станет лишь одной из первых в череде побед! Спасибо вам!
Мы рады за тех, кто занял пьедестал, нам радостно, что выбрать их оказалось сложно - поскольку остальные были столь же прекрасны.
Дорогие победители! Нам очень хочется передать вам то ощущение праздника, которое есть сейчас у нас.
Пусть для вас эта победа станет лишь одной из первых в череде побед! Спасибо вам!
Номинация "Крупная проза"
1-е место — Мария Гинзбург, повесть Праздник тыквы
2-е место — Алина Борисова, роман Вампиры девичьих грёз
3-е место — Бьярти Дагур, роман Догоняя ветер
Номинация "Малая проза"
1-е место — Ламьель Вульфрин, рассказ Маленькая осенняя дроу
2-е место — Дементьева Лю, рассказ Токийская соната в духе фантазии
3-е место — Arahna Vice, рассказ Наши люди
Номинация "Эксперимент"
1-е место — Бьярти Дагур, повесть Мой париж
2-е место — CamiRojas, пьеса Родные и близкие
3-е место — Black Cat, киносценарий Второй шанс и Arahna Vice Когда закончится дождь
ОБЗОР
От Фотины Морозовой
«Трансильвания-2014» не только порадовала обилием хороших работ, но и подарила надежду, что всё, чем мы в жюри занимаемся, — не напрасно. Участники и читатели конкурса учатся, совершенствуются, перерастают собственные рамки вчерашнего дня. Сюрпризом явились не просто качественные работы (спасибо дорогим организаторам, которые хранят уязвимые нервы членов жюри от некачественных), но и работы, отмеченные оригинальностью, размахом, нестандартными поворотами; вампирская тема част оказывается ключом к чему-то новому, необычному, глубоко человечному… С радостью говорю: дорогие участники, вы меня удивили. Вам это удалось! О том, кому удалось, кому нет, и кому удалось всё-таки что-то другое, сейчас пойдёт речь.
«Праздник Тыквы»
Однозначно мой фаворит. Повесть (но по обилию сюжетных линий и разработанности персонажей — вполне себе роман) читается на одном дыхании. Превосходно обрисованы герои — и, так сказать, из плоти и крови, и книжные; буквально таких книг и таких героев, разумеется, не существует, но их образы настолько удачно нажимают на кнопки коллективной памяти, что создают иллюзию: «Ну точно, я это читала, вспомнить бы автора!» Необычна сама идея, сопрягающая вампиризм и чтение, эксплуатирующая тот самый (сродни алкогольному и наркотическому) соблазн выпасть из реального мира, который испытывает каждый человек, привыкший жить под книжным наркозом… «Праздник Тыквы» - праздник соприкосновения с чем-то очень близким, интимно знакомым, уютным, как запах старой библиотеки… из которой все мы, в сущности, вышли.
«Никогда не смотри через левое плечо»
На редкость симпатичный текст. Вампир вполне типичен во всех своих вампирских свойствах, здесь открытий не вижу, если не считать таковым действие православного крещения; однако вещь настолько хорошо построена, что следующий поворот сюжета невозможно предугадать. При обилии персонажей автор потрудился с помощью характерных чёрточек сделать запоминающимися большинство из них, от тихо сошедшей с ума служанки до… самого Влада Цепеша. Любовь к валашскому государю со стороны наших конкурсантов — ни для кого не секрет; и хотя она иногда принимает причудливые формы… что ж, издевательство над литературным или историческим персонажем свидетельствует о его важности, не так ли?
«Вампиры девичьих грёз»
Несомненный плюс романа — то, что такое количество текста (около 5 тысяч страниц на моёмридере) удаётся дочитать без позыва отбросить на середине. Основное содержание составляют отношения девушки и абьюзера, и то, что абьюзер является вампиром и вообще, как потом выясняется, пришельцем из иного измерения, лишь подчёркивает сугубо бытовой — и типичный! — характер этих перипетий. Так и хочется воскликнуть: «Дорогие девушки, если вам встретится такой красавЕц, не пытайтесь раскрыть его нежную душу, а бегите, роняя тапки!» Описания жизни студентов-медиков замечательно достоверны. А вот в качестве фантастического произведение имеет некоторые дефекты. Так, неправдоподобным представляется, что героиня, пусть даже со своей генетической невосприимчивостью к вампирскому обаянию, не знала, что с вампирами надо вести себя почтительно, делая им всяческое «ку»; разве согласуется это с идеологической обработкой, которую она вроде бы проходила в школе? Подозрение, что вампиры для описываемого мира — не творцы, а узурпаторы, лично у меня возникло ещё на первом десятке страниц, и когда оно наконец подтвердилось, открытие успело изрядно выдохнуться… Но в целом произведение — одно из самых запоминающихся в этом году.
«Время пришло»
Самая загадочная вещь этого конкурса. Если значительная часть участников конкурса следует американской традиции, то «Время пришло» — изысканная европейская штучка, кивающая в сторону Майринка и Эверса. Плывущая загадка исчезновения крестника графа Адье по ходу действия то удаляется, то приближается, но даже будучи разгадана, не оставляет впечатления полной ясности. После финала хочется вернуться к началу повести и перечитать её заново, в надежде поймать неясность за хвост, и вот это ощущение чего-то, что присутствует совсем рядом, но не даётся в руки, эта тревожная и в то же время покоящая атмосфера — большая авторская удача. Ради неё я готова простить и скорее забавную, чем дворянскую, фамилию Адье (усреднённо-европейская среда, изображённая в повести, может быть и немецкоязычной, но всё равно имя героя хочется по-французски воспринять как «До Свидания»), и употреблённое девятижды на протяжении не столь уж большого текста прилагательное «витиеватый».
«Вечность Улина»
Редкий случай фэнтези, который не вызывает у меня отторжения. Здесь не только продумана до мельчайших подробностей среда, явствен вкус и колорит условного, но терпко ощущаемого Средневековья, но и эволюция главного героя подана тонко и правдоподобно. Претензия (если это можно провести по ведомству претензий) лишь к просторной эпичности, к спокойно-благодушному, с отдельными неяркими подъёмами и спадами, построению композиции по принципу «И это всё о нём», вследствие чего над страницами романа временами тянет не грезить, а засыпать.
«Careremorte (Лишённые смерти)»
У меня вызывает глубокое уважение автор трилогии, который сумел не только справиться с сюжетом, разворачивающимся в таком объёме текста, но и сделать это не в ущерб языку. Сюжет, честно говоря, показался перегруженным: чтобы вспомнить подробности родственных связей, функционирования вампиров различных классов и т.п., приходилось не раз пролистывать роман (романы?) обратно. Но в этом есть и плюс: создаётся ощущение какой-то незнакомой и в то же время близкой, по-живому сложной среды. По-живому сложен и образ Миры: любовные страсти не являются основной силой, руководящей ею, она ищет, философствует, определяет своё место в этом мире и решается лишь на тщательно взвешенные жертвы… Одна из самых нетривиальных героинь за всё время существования конкурса.
«Мой босс вампир»
Сначала читалось бойко и весело, потом чтение как-то притормозилось и дальше продвигалось уже через силу. В чём дело? В юморе, который в малых количествах приятен, в больших утомителен? В изобилии околооккультной терминологии («хасты» и проч.)? А может быть, в том, что я не питаю интереса к бизнес-среде, особенно шоу-бизнесу? При этом признаю, что писать автор умеет… Что ж, возможно, роман «Мой босс вампир» — просто герой не моего романа. Но уверена, у него найдутся читатели и даже почитатели.
«Хаозар» (лично меня всё время тянуло прочесть название как «Хаозавр»). Продолжение «Пульса» страдает болезнью всех сиквелов: оно интересно главным образом тем, кто знаком с первой частью. Меня оно интересовало с точки зрения деструкции, которому автор способен подвергнуть собственный замысел. Писатель во мне аплодирует отваге, с которой была произведена операция. В качестве читателя одобрить «Хаозар» не могу.
«Догоняя ветер»
До чего же приятно встречать на конкурсе прозу, которая дерзает быть в первую очередь прозой, не подчиняя вольное течение функциональности понятия «роман о вампирах». Которая позволяет себе продолжительное начало, длинные бытовые отступления, замирающе-пристальное вглядывание в подробности окружающего мира — и как будто бы совсем не заботится о том, что сюжет топчется на месте... На самом-то деле примерно к середине обнаруживается, что вовсе он не топчется на месте: все бытовые длинноты незаметно, но верно соткали фон для достоверности истории женщины, оказавшейся волею судеб женой сначала охотника на вампиров, а потом — вампира… Благодарю за доставленное удовольствие. Но при этом сознаю, что далеко не каждый, взявший почитать «книжку про вампиров», оценит этот медленный темп, равно как и отсутствие традиционных кровавостей.
«Тлен»
Произведение занимательно и довольно-таки гладко написано (хотя найдётся что подредактировать), герои наделены яркими чертами внешности и характера. Однако, несмотря на то, что помещено оно в номинацию «Крупная проза», проза получается какая-то… э-э-э… мелковатая. Эта история замкнута в самой себе и экономно заканчивается вместе с сюжетом. Не хватает ей… чего? Воздуха? Более широкого пространства — исторического, психологического? Какого-то неожиданного, оригинального ракурса? Это в состоянии решить только автор, если захочет доработать роман, у которого, смею заверить, есть перспективы.
«Есть ли у них душа?»
Если бы автор не стал претендовать на то, чтобы преподать читателю какие-то уроки, можно было бы отнестись к нему благосклоннее; но патетическое «От автора» нагружает стандартный и местами ходульный приключенческий текст обязательствами, которые в итоге оказываются не выполнены. Во время чтения меня тяготил вопрос: сколько лет надо провести в Канаде, чтобы не сообразить, как будет восприниматься русскоязычными подростками (которым адресована книга) имя «Серил»?
«Возможны варианты»
Вот знаете, если говорить об урожае нынешнего года, почему-то представление о литературе для подростков у меня связывается именно с этим романом. Даже, в каком-то смысле, представление о соцреалистической литературе для подростков. Помните, были когда-то популярны комсомольские повести наподобие «Приключений Кроша»? Только там антураж был производственный, а здесь вампирский — но всё это, в сущности, канон, в обрамлении которого растущему человеку позволяется заглянуть во взрослую жизнь. В изображении персонажей есть некая чистота, несмотря на то, что им приходится попадать в довольно-таки грязные ситуации; добро и зло, причудливо переплетаясь, всё же не меняются местами. Произведение не выдающееся, но славное и милое.
«Вкус крови»
Автор, настоятельно советую: не забывайте к концу абзаца, о чём писали в его начале (Тетя выглядела лет на тридцать, она младше моей мамы И выглядит она не на все свои тридцать, а двадцать пять, не меньше. (! —Ф. М.)), нещадно пропалывайте текст от лишних слов и не путайте точки с запятыми. Только когда эти условия будут выполнены, появится почва для разговоров о сюжете и стиле.
«Актриса»
Невеликий художественный уровень не сразу позволяет заметить, что к удручающе картонной вампирской линии пришпилены вполне милые и достоверные картины театрального быта и отношений между актёрами. Задатки у автора есть, но чтобы они реализовались, я бы посоветовала для начала потренироваться на мышах — писать реалистические рассказы и повести на знакомом от и до материале. И, конечно, учиться, учиться и учиться. Буквально всему, начиная с пунктуации.
«Зло любит меня»
Психологически достоверна линия героини — девушки, выросшей в приёмных семьях, которая вдруг обнаруживает свои необычайные способности и удивительное происхождение. Повествование, начавшееся ни шатко, ни валко, раскачивается ближе к середине, а к концу, вместе с описанием эпидемии, по-настоящему набирает обороты. Однако вызывают улыбку культурные реалии: так, например, герой из Российского королевства (а вы назовёте навскидку хоть одного русского короля?) едет учиться в Йенский университет имени Фридриха Шиллера, располагавшийся… нет, не угадали: не в ГДР, а в Германском союзе. Если автор не понимает, чем смешно сочетание «имени Фридриха Шиллера» с королевствами и Германским союзом, значит, школьное образование воистину далеко зашло.
«Пока твоё сердце бьётся»
В сущности, единственный персонаж здесь — это главная героиня; положительный Штефан и его отрицательное творение Лайош— всего лишь две стороны её мечты об идеальном возлюбленном, порождённой одиночеством предельного эгоцентризма… Советую автору взглянуть на текст под таким углом. Возможно, родится поворот в пелевинском духе.
И наконец, но не в последнюю очередь — не называя имён и даже, по возможности, не ругаясь… Как начинающему (и совсем ещё слабенькому) автору улучшить своё произведение?
1) Обращать внимание на пунктуацию… Да знаю я, знаю, что пунктуация для вас — непроходимый лес! Но, в таком случае, найдите человека, для которого она — светлая прозрачная роща, и дайте ему отредактировать своюнетленку. Мне каждый раз обидно встречать произведения, которые, возможно, заслужили бы хоть одно доброе слово или полезное замечание, однако не были прочитаны. А не прочитали их из-за того, что членов жюри отпугнул вид текста, хаотично испещрённого точками и запятыми.
2) Бить себя по рукам, когда они тянутся поставить кавычки. Просто поверьте: лучше не поставить их там, где они нужны, чем поставить там, где они не нужны. Совершенно обычные или мало-мальски отличающиеся от стандартных слова под конвоем кавычек свидетельствуют о небольшом словарном запасе и низком уровне писательского опыта.
Попробуйте! Вдруг понравится?
Ну, а в целом — успехов вам всем! Буду рада встрече на следующем конкурсе!
От Галины Бедненко
Немного о современной литературной вампириане и Обзор работ конкурса «Трансильвания-2014»
Предисловие
Я не пишу художественных произведений, мой подход для них слишком тяжеловесен и педантичен, я не умею создавать легкие и прекрасные миры творческой фантазии. Но я восхищаюсь теми, кто это умеет.
В целом, произведения я могла бы разделить на качественные и увлекательные; качественные, но в рамках жанра; неплохо написанные, но аморальные и плохо написанные. Кроме того, я не вижу в ней ничего плохого в жанровых шаблонах, если произведение написано качественно. Это похоже на повторение любимой сказки, которую мы не устаем слушать. Так мы эмоционально переживаем что-то свое, нужно и важное в какой-то момент.
Классическая современная вампириана предполагает влюбленного Вампира (мудрого, вечно молодого, понимающего) и Деву, которая понимает, что остальные проигрывают ему во всяком сравнении. В наше время фокус внимания сместился со внутреннего мира беспомощных свидетелей (как в 19 веке) на внутренний мир самой «жертвы». Появляется треугольник Плохой Вампир — Хороший Вампир — Дева, или, что реже, Вампир — Охотник на вампиров — Дева или, еще реже, Вампир — Дева — Оборотень (оборотни проигрывают в элегантности, эмпатии и всем таком, но главное — в элегантности). Дева становится Вампиром или продолжает сценарий Красавицы и Чудовища. Среди сюжетной классики все равно остаются непременные похищения, бал вампиров (переходящий в оргию, приличные вампиры не участвуют).
Значимым оказывается эпический компонент, который приносит тема кланов вампиров, масштабный размах стратегической фабулы с заговорами, старейшинами, бунтовщиками, партиями «ястребов войны» и «голубей мира» с людьми и игра в «монтекки-капуллетти» с охотниками на вампиров. Из новых стойких мотивов: вампиризм как результат внедрения спинного паразита, биооружие против вампиров или против людей. Налицо выход вампирианы из камерной истории с метафизическим вторжением к большому эпическому сценарию на беззастенчиво метафизической карте мира.
Есть особенности, которые я ценила и ценю в вампириане, и по которым оценивала произведения. Хороший литературный язык, сюжетная динамика, достоверность социальной жизни и правдоподобный психологизм характеров — это мои обычные ожидания от художественной прозы. В вампириане я ожидала кроме того хорошего описания метафизической картины мира, если она требуется по сюжету, качественной эротики (если автор вообще на это затевался) и морального преодоления искушения Тени. Последнее, на мой взгляд, и есть смысл выхода вампирианы из страшных сказок на ночь к психологическому роману. Потому у меня не вызвали приязни романы, написанные по шаблону «Жила-была невзрачная девушка, потом в нее влюбился вампир, она тоже стала вампиршей и расправилась с жалкими негодными человечками», а таких произведений было предостаточно.
Есть еще один интересный аспект романов этого шаблона «Жила — была обычная непонятая другими девушка, а потом в нее влюбился богатый красивый вампир». Это психологическая классика отношений молодых женщин с недоступным (женатым или с прибабахами) зрелым мужчиной, который метафорически «пьет ее кровь», но дает ей чувство нелегитимной причастности к некоему большему, высшему миру. Если же он делает ее в романе вампиршей— это редко означает социальное признание в своем кругу (в одном из произведений это было одним из фокусов сюжета), обычно это симбиоз в чудовищной пляске смерти, что в реальной жизни означает растворение в партнере и потерю себя как личности.
Некоторые произведения оказались в других жанрах, но с персонажами — вампирами. Это научно-космическая фантастика и фэнтэзи. Средний космический роман менее требователен к психологии героев, потому формально произведения выглядят неплохо, но безжизненно — это не вампириана. С фэнтэзи справиться гораздо труднее, этот жанр требует фантазии и аккуратности, потому вампирские потуги в фэнтэзи для среднего уровня профессионализма обречены на неудачу.
Есть еще одна тенденция в представленных в этом году произведениях — влияние американских фильмов и сериалов, особенно подростковых или в жанре хоррор. Для литературного произведения это в большинстве случаев дурная «инфлюенца» — теряется психологизм (герои становятся картонными образами, потому что здесь нет игры актеров — в литературе играть приходится самому автору), страдает чувство естественной динамики сюжета, события порывисты, сюжет несколько отрывочен (второстепенные герои возникают и теряются без своего развития, главные герои плещутся в событиях также без характерологического движения).
В целом же можно сказать, что вампириана— живой именно литературный жанр, у которого есть шансы на развитие психологизма и тонкого эротизма, логичной и более или менее общепризнанной метафизической картины и даже некоего общего эпического сюжета, в котором могут происходить события романов прошлого и будущего.
Я впервые принимала участие в литературном конкурсе в качестве члена жюри. Произведений было много, сроки прочтения — достаточно сжатыми, и это тоже был новый опыт погружения в вампириану в таком интенсивном формате. На большинство из романов мне хватило сил написать маленький отзыв, к концу отмеренного нам времени для знакомства интерес и интенсивность несколько увяли, потому несколько романов остались без письменного отклика (тем не менее они были просмотрены и прочитаны), за это я заранее прошу прощения у авторов.
«Время пришло» (бубенцы и лукавый взгляд)
Расплывчатый неочевидный сюжет в затхлой декоративной атмосфере. Фанфик-яойное внимание к малейшим движениям героя и разным мелким деталям. Фетишизм бубенцов. Скупость описания характеров: Граф, Шут, Адам, развратная графиня, жена-змея Шута и ее братец. Все основные сюжетные повороты по ходу дела объясняются иллюзиями персонажей. Основная интрига в перекрестном опылении незаконнорожденными детьми. Небрежность в описании того, что неинтересно автору. Бытовая и социальная наивность (отсутствие персонажей-слуг, графиня без нянь сидит с ребенком, жена Шута в трехэтажной усадьбе сама готовит ужин, Шут трогает руками на балу чужих женщин и т.д.), отсюда недостоверность и картонность персонажей.
Граф — условный граф: усадьба, бордель с опиумом, собственные походы на почту и договор с извозчиком (не кучером). Соблазнительницы —потусторонняя (Фрида, имя неслучайно) и посюстронняя (Мария, в целом, тоже неслучайный маркер земной простоватости). Отблеск доктора Франкенштейна в патологоанатоме. Шут — главный лирический герой — не имеет ни характера, ни амплуа, ни формы, ни человеческого, ни очерченного «нечеловеческого»; его шутовство ограничивается левацкой провокацией «на балу», в дальнейшем он главный герой сомнительного и непонятного поведения.
Герои смотрят на себя как на объект, не воспринимая своей субъектности («Граф взглянул на свои руки. Они вместе с благородной сединой выдавали в нем зрелого мужчину» и т.д).
Немного яоя (в данном случае психологического мужского гомосексуализма), немного фетишизма и бдсм, немного намеков на инцест и некрофилию. Все соблазнения выводятся за рамки сцены, растворяясь в предчувствии «а потом автор опять скажет, что герою это приснилось». Вампиров нет, немного змеесуществ и какого-то невоплощенного «подселенца», что там в результате с телами — неясно, но и знать не хочется.
Эмоциональная атмосфера — запутанная, немного извращенная и затхлая. Интеллектуальное поле — сложное и мелочно-детальное, равнодушное к психической достоверности и неразработанное в метафизической системе произведения. Зацепиться интересом не за что (и не говорите мне слово «бубенцы» в ближайшие пару недель, или только в переносном смысле).
«Жажда» (девический любовный роман & roadmovie)
Хороший литературный язык, аккуратная эмоциональная точность, ясная красивая сюжетная динамика. Это уже вполне профессиональный текст.
Впрочем, встречаются банальности, на которые не обратишь внимания в тексте более низкого уровня («Впрочем, мир, как известно, — скверная штука, а жаль…») Первая книга — хороший качественный молодежный сюжет (потерянная девица в опасности), развивающийся в девический роман с правдоподобной опять-таки девической эротичностью. Технически это честная вампириана— жажда крови, впрыскивание яда для амнезии. Лаконичное и красивое развитие душевных переживаний героя, ничего лишнего. Занятные сюжетные детали, вновь подчеркивающие аккуратность и точность текста. Даже жанровые высокопарности не портят («Я слишком грешен, чтобы мечтать о весне»).
Об особой оригинальности сюжета говорить, впрочем, не приходится. Персонажи и общий настрой первой книги напоминают культовый «Анахрон» Хаецкой— невинная храбрая дева и умелый практичный мужчина в одной квартирке, затем в roadmovie. Классическая расстановка сил: хороший вампир — плохие вампиры и дева. Общий сюжет любовного романа — приручение девушки, главный герой здесь идеальный и идеализированный первый любовник. Классика вампирского жанра — «главное это семья, вампирская семья» (развитие этой линии идет в основном во Второй книге), что тоже неплохо, вполне соответствует теме.
Как только сюжет выходит за рамки «камерных» отношений пары, сюжет начинает провисать по достоверности, и ему не хватает точности деталей и обстоятельств. Особенно это заметно во Второй книге. Можно только похвалить задумку с темными нацистскими временами и появлением еврейской темы в вампириане, но продуманности и компетентности в теме автору не хватает (раввин не будет ухаживать за могилкой, тем более дочери еврея и нееврейки на территории чьего-то дома… и за деньги тоже не будет). Сюжет Второй книги фокусируется на сплошных побегах и похищениях, описанных с организационной простотой — им не хватает сложности, как и сюжету в целом. Появляются длинные диалоги в путешествиях, и динамика сюжета снижается, это уже сплошной Roadmovie.
Вторая книга уже теряет цельность, начинаются повторы и провисание сюжета, а некоторые сюжетные линии явно недотянуты. Мальчик-вампир и его приручение слабым следом повторяют «приручение девицы» (завязка почти та же, оба младших героя ведут себя так же). Любовная линия устранена, поскольку главного героя ждет взрослая беременная женщина в созависимых отношениях из прошлой книги. Уже явно не хватает динамики, сюжет банален и фрагментарен: работа музыкантом в стрипклубе; дружба с разными людьми; отказ от влюбленной женщины «я не могу тебе ничего дать, ты достойна большего»; появляется и сразу же исчезает сын главного героя; все родичи становятся резко положительными, в отличие от их поведения в первой книге (что психологически малообъяснимо). Характер и моральные принципы героя уже расплываются, а цели становятся неочевиднее. В развитии сюжета используются романтические наивные приемы, например, вместо переговоров — пафос и блеф убить себя. На более широком сюжетном пространстве уже хочется больше мозгов и житейского опыта у героя. Появляются, наконец, охотники на вампиров, а когда автор устает, идут длинные диалоги. Вторая книга — это уже просто сюжет, не роман, а сценарий «продолжения сериала».
В целом, закончить можно было на первой книге. Это был бы качественный девический любовный роман про вампиров. Автору хочется посоветовать больше читать и ориентироваться в исторической литературе по интересующим периодам — тогда сюжет может быть более динамичен и мощен, развиваться и усложняться в соответствии с задачами. По поводу авторского литературного стиля и чутья к эмоциям и деталям можно не беспокоиться.
«Мой босс вампир» (эзотерический производственный лубок)
Вампиры этого произведения — «экстрасенсы-энергеты», по степени величия оказывающиеся и настоящими кровососущими; присутствуют также ведьмы и т.н. ирччи (полу-метафизические создания). Главная героиня —МэриСью, лирическая героиня автора, обладающая сверхъестественными способностями и небывалой удачей. Психологический мир основных героев описывается как у третьего лица, но одинаковым авторским стилем, смешением бытовой социальной аналитики и мизантропического омерзения с долей саморефлексии. Портреты второстепенных героев — шаблонны.
Обесценивание богатых, красивых и социально компетентных людей как пустых конформистов. Очень много зависти и мизантропии в бытовых зарисовках. Несмотря на жанр «производственного романа» отсутствует впечатление какой-либо компетентности автора в социальной сфере и бизнес-отношениях. Наибольшая ненависть автора к ухоженным женщинам, умеющим найти себе мужчину, затем — к пользующимся женской влюбленностью наглым красавцам-мужчинам. Клишированные персонажи: «один очень высокопоставленный питерский олигарх»; ботаники и задроты, но интеллектуально превосходные; мужественные машины для убийства; вежливые скромные опасные пожилые «особисты». Вспышки ярости происходят у всех героев произведения и это основные или наиболее частые сцены произведения в крайне затянутом сюжете.
Заметно общее влияние литературы уровня (и жанра) Бушкова, Панова, Белянина. Это неудачные ориентиры для автора, у которого есть хорошие задатки: способность создавать хорошую динамику сюжета и выразительная эмоциональность в сценах ярости и насилия, но многое портит исключительная многословность и смысловая повторяемость сцен похожих одна на другую, кроме того, существуют потерянные сюжетные линии (героиня плохо выглядит и не хочет выглядеть хорошо, потом выясняется, что ее изнасиловали, потом она сама уже не помнит, с чего это она такая — как будто автор не перечитывал произведение, и такое впечатление вообще складывается от прочтения).
Для произведений этого жанра характерны идеалы мужской красоты и харизмы, и здесь они тоже есть, в трех экземплярах (Винс, Золотов, Артемий), но персонажи эти психологически плоские и невыразительные, несмотря на превосходные эпитеты («потомок конунгов» и т.д.). Эротика в большинстве своем пошлая, недостоверная, обесценивающая и лишь прогнозируемая (без описания), однако там, где чувства героини безусловно симпатичны автору, прорывается хорошая мощная и красивая чувственность, к сожалению, бывало это редко. Достаточно хорошие описания психологических манипуляций, в том числе романтических. Это новое слово в романической литературе, использование информации из практической психологии и информационной среды манипулятивных технологов (пикаперов и т.д.); обычный роман строится на вытеснении этих правил (то есть героиня обожает и добивается недоступного героя, а не отслеживает его поведение как манипуляцию).
В целом создается впечатление, что недостаток жизненного опыта автора сильно влияет на (не)достоверность изображения взрослых людей и социальных (не говоря уж о системных) взаимоотношений в романе. Метафизическая система упрощенная, хотя и верная в некоторых деталях. Возможно, автору бы удался бытовой мистический роман, при большем количестве и качестве саморефлексии и ограниченности мира описания тем, что он (она) знает непосредственно. Метафизическая логика самого произведения спутана и произвольна (вновь провисают некоторые сюжетные линии).
Автору хочется посоветовать обрести более разнообразный социальный опыт, не ориентироваться только на фантастический жанр (хорошая наблюдательность, интерес к эзотерике и психологии пригодились бы, например, в бытовом мистическом романе) и развивать литературный вкус с классической литературой.
«Никогда не смотри через левое плечо» (детективная гонка по-вампирски)
Достаточно небрежно написанное произведение. Набор формальных клише и поверхностных сюжетных ходов от «Кентервилльского привидения» (семья с детьми приезжает в старый дом с привидениями) до скучных детективов с нарастанием гонки развития кровавых событий. Условно картонный комизм не становится настоящим ценным юмором (радость от смерти двоюродной бабушки, восторг домохозяйки от любовных романов и свидание, на которое приходит другой человек, считающий ее продажной женщиной и т.д.).
Главный вампир — венгр Иштван (еще одно клише), превращается в летучую мышь и умеет внушать героям нужные мысли. А также вызывает амнезию — принципиальный ход для всего сюжета, делающий его довольно бессмысленным. Характеры персонажей в лучшем случае жанровые: неухоженная домохозяйка, открывшая в себе женщину через любовные романы; недотепа— муж; младенец, которому нужны няньки; христианские фанатики; влюбленная в вампира экономка; горничная — шизофреничка, больная лейкемией (она была моим любимым персонажем, пока не стало понятно, что всех героев автор собрался просто поубивать по очереди). Нет никакой психологической достоверности ни в характерах, ни в рефлексии героев. Сюжетные линии выбираются и отбрасываются после очередного кровопролития.
Вторая часть произведения пронизана историей вампира, венгра Иштвана, который живет около 800 лет. Уже больше обобщенных исторических реалий и понятна эпоха (работал исторический консультант), текст плотный, но уже скучный и бессмысленный в своей очевидности. Динамики становится больше, но все слишком предсказуемо как танец «половецкие пляски». Монахи-вампироборцы, христианские фанатики и подлые, один из которых крестит вампира. Это повлияло — в лучшую сторону — на его способности и он обратил в вампира Влада Цепеша. Кратко описан роман Влада Дракулы с Элизабет Батори, что исключительная банальность в вампир-мифологии.
В реальном сюжетном времени мы видим привязанность вампира к мальчику и как следствие — убийства его родителей. Управление мальчиком с помощью амнезии лишает сюжет малейшего шанса на развитие. И их тоже скоро убьют — за венгром Иштваном все еще охотится сам Дракула, еще живой. В целом все довольно неприятно, небрежно и бессмысленно.
«Спящая кукла» (прелестные готы, вампиры и охотники)
Хороший литературный язык и достаточно достоверный обыденный психологизм. Авария с юной художницей в трамвае — аллюзия на историю Фриды Кало, жаль, что дальше тема художественного творчества теряется. Идеально понимающие мужчины здесь — музыканты-готы (готы-мужчины, с отсутствием нарциссизма?!Вау!), но для стилистически женского романа их наличие только на пользу. Часть сюжетных линий также теряется после «обращения» персонажа, что скорее минус даже для вампирского романа — однако при таком развитии сюжета и при такой концовке есть шанс на продолжение.
Фокус произведения в превращении героини в вампира. Хорошо продуманная и целостная метафизика, интересная физиология процесса и постоянные эмоциональные переживания и рефлексия главной героини оказывают захватывающее впечатление. Есть немного от стилистики «МэриСью», но женскую беллетристику это никогда не портило; в процессе происходит переход героини от ролевой модели Персефоны (творческой девушки, способной к трансформации) к Артемиде (соратнице и охотнице), что может опростить героиню в дальнейшем, но посмотрим — это один из немногих романов, к которым хочется продолжения. Интересно, что у героини, по сути, два наставника — вампир-создатель (отцовская фигура) и охотник на вампиров (потенциальный возлюбленный). Это чистейшее разложение вампирского сюжета, идеальное для психоанализа, но мы просто порадуемся красоте замысла.
Охотники на вампиров здесь простые милые люди, но профессионалы. В них есть спокойная компетентность, и именно они объясняют поначалу правила «вампирской игры» этого произведения. Мучительный выбор вампира (классический фокус современной вампирианы) сопровождается здесь перевоспитанием вампира охотниками, с одной стороны, ведомственными интригами, в легкой форме, с другой, что тоже идет произведению только на пользу.
Интересно показана связь и взаимоотношения вампира и его создателя: она психологически тоньше и сложнее обычного, что кажется правдоподобным. Красивы «сны создателя», общие для новообращенного вампира и его предтечи, хотя в них чувствуется влияние Макса Фрая, с его посиделками в кофейнях неведомых миров и самой «одинической фигурой» наставника. Красивое описание природы самим зрением вампира. К месту тема карнавала — классическая для вампирианы, в т.ч. нынешних произведений. Показаны и т.н. вампирские ценности — «семья вампиров, вкусная кровь, ничтожные люди, и, разумеется, свобода охоты».
Демон, возможно, метаморф, с повадками маньяка-убийцы и «крот» на базе охотников делает произведение частично детективом, частично шпионским романом, что тоже идет на пользу произведению.
«Вампиры девичьих грез» (эпика и эротика)
Очень крутой заход: мир, в котором люди отдают свою кровь вампирам и благодарны им «Великим и мудрым» за позволение жить. Главная героиня — девочка-подросток, рационалистка. Существуют стада человекообразных животных, биологически идентичных людям. А вампиры — более прогрессивная и цивилизованная раса. Одна из основных тем — сосуществование двух видов, один из которых природно доминирует. Здесь вполне развитая метафизическая идеология, а не просто метафизика.
Хороший литературный язык, внятная сюжетная динамика даже в деталях, захватывают даже бытовые диалоги; психологические портреты персонажей вполне разнообразны. Шикарная женская ирония, эмоциональная точность и развитая рефлексия. Эмоциональное пространство наполнено противоречием между переживаниями как блаженством и достоинством личности (и жизнью, на самом деле). В этом чувствуется классика психологии зависимостей.
Удивительная точность и чуткость к слову. Сильные и временами жутковатые (как раз для вампирианы) эротические переживания. И вообще красивая пронизывающая чуткая эротика, со временем переходящая в легкийбдсм и порно (не могу составить свое впечатление об этом).
Эмоциональные качели героини: приязнь с доверием сменяются одинаковым отвращением с агрессией. Это становится лейтмотивом всего произведения и со временем вызывает общую скуку, что не влияет на захваченность даже чисто бытовыми сюжетами. В целом, психологического развития героини практически не происходит. Несдержанность ее на язык от начала почти до конца остается главным двигателем основного сюжета. Это проигрывание одной и той же мелодии снова и снова на мотив «подчинение — неподчинение».
Интересно, что поклонники здесь (и вампиры, и обычные человеческие мальчики, и даже «злобные хищники» — мажоры) появляются парами — и соперничают за героиню. Но основной сценарий произведения, конечно, «Красавица и чудовище» с постоянной рефлексией девушки.
Семейная тематика представлена вполне ясно: хорошие семейные отношения с человеческими сносными родителями и мудрая вампирья бабушка.
Очень сильной получилась демонстрация «протеста жертвы», это выдающееся психологическое описание. В дальнейшем без больших неожиданностей. Большая часть, на фоне отсутствия яркой сценарной динамики, уделена выздоравливанию героини и здесь идеальный мужчина возится с женщиной, ведущей себя как маленькая девочка. Приятно, но скучновато. Жестокость главного героя из-за безумия его бывшей жены — классика жанра женского романа со времен графа Рочестера.
Меж тем очень интересные объяснения про модифицированность голоса крови, желания жертвы быть съеденной; интересная история природы и происхождения вампиров (бывшие эльфы из другого, погибающего мира, которые превратились в вампиров перейдя в этот) — не могу вспомнить, откуда я слышала этот сюжет (кажется, что слышала).
Концовка произведения с принятием героини в общество вампиров, хотя и в своей собственной природе (уже измененной разными способами) с новоявленной подружкой-вампиршей намекает на продолжение.
В целом, при таком таланте автора захватывать внимание даже в бытовых сюжетах, хочется большей динамики общего и большого сюжета произведения.
«Лишенные смерти» (Монтекки и Капуллетти)
Многоярусные сцены в стиле Монтекки-Капулетти из жизни мира, где властвуют вампиры и охотники на вампиров. Банальный, чуть приторный стиль. Достаточная бессвязность описания, детали и герои даны безо всяких объяснений — все выясняется в безумном количестве сцен и диалогов. Определенная театральная условность социального мира.
В целом заметно отсутствие психологичности. Герои — персонажи бала масок. Слабая метафизика. Все забивается многочисленными диалогами и сценами действий, которые совершенно не захватывают. Мучительно длинный текст, не требующий особенно никакого осмысления (это похоже на бесконечную компьютерную игру, смысл которой — в действии героев, а не в сюжете) или не вызывающий никаких переживаний. И да, вампиры побеждены, превращены обратно и исчезает вражда.
«Есть ли у них душа» (Храбрая девочка помогает вампирам)
Простое, социально и психологически наивное произведение. Цивилизованные вампиры, появившиеся с воскрешением людей в эпоху начала христианства (Иисус воскрешает мертвых), занимавшиеся охотой во время войн; при этом их невыносимость солнца объясняется прямым вмешательством Бога через своего посланника. Чертовски наивная теология.
Сюжет обыденный: есть два брата-вампира, один из которых отбил у другого девушку и тот другой устроил эпидемию среди людей, чтобы те нуждались в вампирской крови, потому захватывали бы вампиров и постепенно убивали их (дальний прицел авантюриста остался мне не ясен). Так и происходит, но дочь полковника — тюремщика- начальника базы влюбляется в оставшегося главвампира, спасает его; вампиры отбивают своих подельников, мама героини оказывается вампиршей, полковника убивает авантюрист-вампир, главные герои влюблены и собираются пожениться.
Восхищает главная героиня семнадцати лет, которая спит с мишками, а затем разбалтывает все секреты базы главному заключенному. В конце все обустраивается еще и тем, что просыпается старый главвампир, «дедушка», но это уже классика вампирского жанра.
И спасибо автору за то, что каждую главу она называет ровно по сюжету, который там происходит.
«Актриса» (мечты провинциальной актрисы)
Уютное женское повествование. Автор, похоже, описывает знакомую социальную среду — театральный мир, и от этого произведение только выигрывает.
Отдельно значимая для вампирианы тема Избрания сверх-существом-мужчиной— женщины. Поначалу неспешный довольно уютный женский роман. Нетривиальное появление вампиров: «Король и Королева Кемета (Египта), задумали искоренить каннибализм и взяли в плен двух ведьм сестёр с целью выведать их тайны. Ответ сестёр их не удовлетворил, и они жестоко надругались над сёстрами, предав их смерти. Злой дух Амель отомстил за гибель ведьм и вселился в Королеву. Слияние материального тела и нематериального духа породило «иную форму», более совершенную, питающуюся кровью. Размножение «иных форм» происходит путём передачи крови вампира человеку. Вскоре Королева сделала вампиром и Короля».
Эротика мягкая, уютная и простоватая. Историческая наивность — Князев не означает княжеского рода. Еда описана неаппетитно. Производственный театральный роман о влюбленности в режиссера-вампира. Вампир много угадывает мысли — для романа это тупик. Хороший вампир — плохой вампир. Человек Влад, утверждающий, что он судьба героини. Плохой вампир пытается сжечь героиню по-настоящему. О, эти опасности маленького актерского мирка!
Какой-то внезапный переход к вампирскому пространству и состоянию… Оп, и на скале, вдали от родных. Любовь к спутнику, ненависть к остальным. Упрощенная эмоциональная палитра вампиров. К концу произведения какие-то очевидные пропуски текста и сюжетов. Внезапно детали и обстоятельства, о которых ничего не было известно раньше. Скомкано-поспешный сюжет в самом конце, интриги вампиров, первокровь, непришейкобылехвост — человек Влад… жаль. Потенциал не раскрыт, вначале тягучей провинциальной сентиментальностью, затем поспешностью драматического сюжета.
«Зло любит меня» (американский драйв и импозантные мужчины)
История девочки-бродяжки Леи в Америке. Есть недостоверности, конечно, но выглядит очень стильно. Все довольно красиво и сценично. Очень визуально доступный текст, кажется хорошим для экранизации. Есть хороший «не-человек» Рон и «плохой вампир» Маркус, маньяк, вампир со сломанной психикой, зацикленный на поисках идеальной любви; еще один друг, но он все время «сливается». Это классика сюжета: выбор между мужчинами. Мужчина, который делает лучше, и мужчина, который интересуется самым худшим. Ловушка зла, которое принимает тебя любым… похоть, плоть и кровь. Интересно, что большинство мужских главных героев здесь «одинические фигуры», и в конце появляется тема «клана Одина». Но сюжет несколько теряется.
Сильна тема гипноза вампиров. Вампирские кланы, которые формально распущены. Борьба с охотниками на вампиров; присутствуют оборотни — это расширяет культурное поле произведение. В целом видно влияние вампирской культуры, есть взаимные заимствования тем, событий и объяснений: «спящие куклы», биооружие, спинной паразит вампира, вампирша-пророчица.
Очень интересна София, невинно выглядящая вампиресса, собирающая вокруг себя других для создания клана. Но ее сюжетная линия оказалась неочевидна, она всегда была на вторых ролях и так и исчезла. Более удачно получилась Аннет, еще одна вампирша. Прекрасная тема феминизма среди вампиров: вампирессы отвоевали свои права с приходом суфражисток.
Показан «колдовской мир». Ведьмы здесь очень нетривиальны, они жрицы бога Кроноса. Один из главных героев — наследник их силы. Шикарный сюжет про художника Пророка с его картинами, хотя и не вполне психологически завершенный. Аккуратно-достоверная эмоциональность девушек и более слабая психологичность героев-мужчин.
Захватывающая интрига (это настоящий талант автора, не хватает лишь толики продуманности и системы). Есть и классика вампирианы: бал (толком не был описан, но есть в сюжете) и похищение девушки (неоднократное), выбор между плохим и очень плохим поклонником (хотя тут вовсе трое). Очень романтичный язык, современный, но достойный классики XIX века. Тщательно продуманная одежда героев подчеркивает вампирский шик и выглядит натурально.
В конце случается конец света с открытой охотой нежити. Но финал истории не очевиден и несколько смят. Как еще не финал, и не открытый финал. И радуют прекрасные эпиграфы из песен современных групп!
«Команда Клейна» (техничный космо-поп)
Хорошая сюжетная динамика. Качественный язык, некоторые практически несостыковки. Отличный драматизм, чувство сцены у автора. При этом бедность психологии, банальность общего сюжета.
Три боевых товарища, вампир, актер и еще некто, нечеловек. Здесь и далее вампир играет роль «полезного другого», никакой связи с вампирианой как жанром.
Вторая часть первой книги: появляются охотники за вампирами в формате частной спецслужбы фанатичного характера и с комическими чертами. Эмоциональность и психологическая достоверность происходящего достаточно простые и плоские. Однозначные враги-фанатики, настоящие друзья, коварная соблазнительная и хорошая женщина-друг. На помощь вновь приходит не-человек Клейн.
Книга вторая: работа команды на спецслужбу Земли. Через нее — попадание в параллельную реальность Земли. Очень искусственный сюжет в целом. И это мир с двойниками попавших туда героев, которые напрямую с ними общаются. Это нелепо выглядит, как будто автору сложно и неинтересно придумывать новых героев. Вновь продолжаются интриги и боевки. Из этого чужого мира герои забирают и своих двойников. В новом мире уже шестеро друзей спасают Землю от враждебных невидимок и делают нового вампира. На сцену выходит еще более блестящий вампир Менард (двойник, а не новенький), старый автору надоел, что ли.
В целом скучно, искусственно. Это банальная научная-фантастика рядового уровня с вампиром, от которого есть только аристократический шик и некоторые сверхспособности (для настоящего вампира и настоящей вампирианы этого мало).
«Праздник Тыквы» (Библиотечная фаустиана)
Начинается как хорошо слаженная житейская женская проза с узнаваемыми персонажами и уютным библиотечным миром. Забавные и точные наблюдения, увлекательный маленький быт. И очень странные происшествия. Волшебные книжечки. :)Прекрасно-узнаваемые библиотекарши. Праздник Тыквы с привидением бывшего хозяина, еврейского предпринимателя, убитого в революцию красногвардейцами, Иосифа Берга.
Книги-вампиры и книжные герои. И герой-вампир, но малопривлекательный. Зато шикарный бывший Темный властелин. Борьба поп-героев и классических героев. Прекрасная философская мораль книжников. Достаточно жесткие эротические сцены и сцены насилия, но литературно-деликатно, ничего лишнего — и пронимает.
Лучшие ведьмы (Эсмеральда — еще и Эсме Пратчетта) в литературе помогают главной героине! И еврейский аналог Фауста и Якова Брюса. Красочная боевка в конце. Читала не отрываясь, несмотря на дела. :)
«Вампирская доля» (простую девчонку отвампирили в пионерлагере)
Простоватый язык внутреннего монолога. Сюжет напоминает пионерлагерную страшилку, только от лица девушки, будущего вампира. Бессвязность сцен и внутреннего монолога героини. Известная мизантропия подростка: сочетание униженности, отверженности и высокомерия. Таинственный друг с «другой стороны» лагеря оказывается влюбленным вампиром. Пошлый сексуально расторможенный вожатый и маньяк. Абсолютное отсутствие психологической глубины и героев, и сюжета. Нелепость сюжета и неадекватность реальности. Героиню насильно сделали вампиршей. Она резвится. Внезапно появляются оборотни, один из них тоже влюблен в героиню. Затем появляется ФБР? В общем, полная мешанина, при отсутствии языка, стиля, динамики, эмоций, психологизма и чувства реальности.
«Вечность Улина» (Вампир под Ведьмака Сапковского)
Фэнтэзи-средневековье, потешно-звонкое и игрушечное, как в песнях ролевых менестрелей. Формат истории: рассказ менестреля, что ничего особенного не дает. Банальный язык, полный штампов («криво усмехнулся») и подавляющего множества мелких деталей. Дворянская семья: юноша Алин и его мама. Алин влюблен в «самую прекрасную девушку земли», которая «оттает, если ей помочь». Формальный ненатуральный психологизм.
Неприятная девушка с магическим взглядом заколдовала сына знатной семьи и «хитренько улыбалась». Отношение автора к героям очевидно. Хороший мальчик влюбился в неподходящую девушку. Но оп-па, он становится вампиром — и тут начинается бесконечный роуд-муви.
Дальше разные истории. Девочка-вампир. Бездна, черные драконы — вампиры среди драконов. «Мы одни в этом холодном мире». Вновь роудмуви, врагов убивают, иногда делая из них вампиров. Эльф Дагда. Изгнанник и музыкант. Истории — повод для менестрельских песен, стихов в тексте. Гномы. Воительницы. Древние руны. Боевки. Старик — маг, специализирующийся на вампирах. Биоружие против вампиров. На день перестал быть вампиром. Отношения у главного героя только с хулиганистыми девочками-подростками. Разные истории, но «Ведьмака» Сапковского не вышло.
«Вкус крови» (девочка, вампиры и фаерболлы)
Девочковый роман, написанный очень простым языком, с кучей малозначительных деталей. Банальность мысли, заключенность сюжета в рамках узкой компании, бедность образов. Изобилие штампов. Иногда бессвязность предложений. Проблема автора в подмене ощутимости образного мира произведения — многочисленными подробностями внутреннего мира и бытовой жизни своей лирической героини. Нужно меньше деталей и больше смысла. Местами довольно корявый язык: «он взглянул мне в мои любимые карие глаза».
Почему-то популярное имя Алина (Алин) в этой подборке произведений, еще Кристина. Эротика описана банально, от чего немного смешна и довольно неприятна (цель у автора наверняка была другая); местами просто ужасно (я не буду это цитировать, я постараюсь это навсегда забыть). Возможно, автору стоит или набраться личного чувственного опыта, или какое-то время не пытаться его описывать. (Ничего страшного, описывать эротику дано не всем.)
Достаточно слабый психологизм. Герои говорят длинными чуть напыщенными и формальными фразами. Персонифицированное нападение неизвестного вампира, сродни изнасилованию. Вампир Костя, который двести лет искал именно ее и с которым устанавливается внутренняя гипнотическая связь. Главная героиня становится девушкой сразу двух вампиров. Маг — охотник на вампиров, пятидесятилетний спортсмен Артем Косточкин, даже с фаерболлами, но все обыденно и банально, никто ничему не удивляется. Оборотни тоже есть. У вампиров — клан, у которого есть повелитель. Тошнотворные банальности.
Основной смысл произведения — возвращение мальчика Саши, с которым в первых главах идет ненатуральное расставание, затем его обращение в вампира, потом будто бы его гибель, и в конце они собираются пожениться.
«Жертва» (Вампирский Лост, спецслужбы и немного екатерининских времен)
Свободный легкий язык. Место действия — узнаваемые современные США — Канада. Обилие характерных персонажей, масштаб и загадки (а еще остров в Тихом океане) напоминают сериал Лост.
Детективная завязка, похищение жены, которая уже собиралась уходить. Скрывающийся профессор (медик). Создатель «био-оружия» против вампиров. Очень изящные и ловкие намеки, постепенное прояснение темы. Больной раком ребенок Люк, которого пытается спасти бывшая вампирша родом из России. Ее воспоминания, относящиеся к XVIII веку. Превосходная тонкая эротика. Графиня, замужем за охотником на вампиров, которую саму делают вампиршей.
Классная интрига, стремительное развитие сюжета. Взаимоотношения не то различных спецслужб, не то группировок внутри них — на фоне вампирской темы. Точные психологические подробности очень к месту, и есть баланс между демонстрацией как женского, так и мужского эмоционального мира, что редкость в вампириане.
Тонкий и точный язык. На самом деле это, конечно, шпионский детектив с бывшими вампирами, но многое прекрасное от вампирианы здесь присутствует — кроме того, это как бы пост-вампириана, после биооружия против вампиров (кроме одной, оставшейся). Чудесно!
Интересные идеи о лидерстве и сотрудничестве. Очень точные и современные. Возвращение к теплым чувствам и отношениям. Очень морально. Очень многое о любви, самой разной и очень человеческой. Очень много про выживание и сохранение себя как личности даже в невыносимых условиях.
Ближе к концу сюжет становится ломанным и запутанно-затянутым, в духе того же Лоста, равно как и предсказуемым. Недостаток — некоторая техничность и затянутость к концу, заканчивать надо было раньше. И хочется смены темпа. Но вполне эффектный финал.
«Обнажая клыки» (печальный результат любви к сериалам)
Плотный любительский язык, загроможденный общими фразами, странными метафорами или ненужными деталями, напыщенным романтическим пафосом. Все это можно сделать декоративно и красиво — иначе получается скучно и пошло. При этом очень простой синтаксис.
Какая-то условная Америка. Глянцево-пустые герои. Ненатуральность и неестественность происходящего. Очень смешное признание в вампирстве: парень и девушка сталкиваются на охоте на кроликов. Нелепость сюжета. А друзья как-то не поняли… Оборотни вводят вампирам мертвую кровь, а так — также учатся в колледже. Ведьмы выслеживают вампиров и стараются их уничтожить, потом мирятся Ненормальные книжные старушки с их загадками. Охотники на вампиров — женщины со шприцами. Учителя — тоже вампиры, в какой-то безумной хаотичной, бессмысленной и неправдоподобной гонке сюжета. Свитки, артефакты, полицейские, Артемий и Глеб, духи, призраки. Убийства, простые как нарезания бутербродов. Мотивация героев простая, как у комаров. Отсутствие хоть какой-то психологической достоверности просто феерическое.
Налицо влияние сериалов, при отсутствии литературного вкуса. Все-таки, для того, что уметь писать — нужно уметь читать.
«Тлен» (отвампиренная девушка мстит за возлюбленного)
Хороший разнообразный язык. Сентиментально-трагичный внутренний мир героини. Не достает некоторой ясности, осмысленности и четкости сюжета. Нападение на девушку и спасение ее вампиром — уже стандартный ход, годный для списка хрестоматийных сюжетов вампирианы. Слишком много интимного душевного мира героини, не принципиального для читателя, если только он не окажется психическим двойником автора/героини. Зато довольно милая готичность.
Хозяйке на заметку: в вампирских романах не надо называть героев Влад. И Макс. И под вопросом Кристина.
Достаточно хороший и достоверный психологизм взаимоотношений подруг и слабый психологизм отношений с мужчинами; при этом слишком много то приторной сентиментальности, то трагичной готичности, когда речь идет только о чувствах. Идеализированное описание психологического мира любовной зависимости. Встреча с вампиром на кладбище — шикарный иностранец. Очень большое внимание к душевным движениям и состояниям — и это плюс, когда речь идет об особенных переживаниях.
Сюжетная динамика достаточно неочевидная и слабая. Социальная достоверность тоже — герои живут в своем психическом вакууме, довольно свободном от реальности.
Обращение в вампира, но это делает не влюбленный вампир, а его коллега — чтобы развеять его меланхолию. Когда вампиры разговаривают, они банальны. Зато хороши в описаниях. Слишком легкие убийства довольно значимых героев — плохой симптом у произведения. Треугольник: новообращенная вампирша — шикарный меланхоличный вампир — пылкая старинная вампирша. Бесчинства и убийство возлюбленного (а эротики вообще нет). Загадочный кинжал. Охотники на вампиров из Сибири. Достаточно отвратительная аморальная жестокость. Наивные социальные игры, которые вполне проходят в этом сюжете. Готичность превращается в мизантропию, мизантропия в социопатичность. Сюжет бессмысленен, поскольку героиня — антигероиня; она не получает ни единого морального бонуса.
У автора хорошие перспективы, если получится выйти из «интровертной коробочки» и научиться каким-то моральным постулатам.
«Хаозар» (тяжелое фэнтэзи с вампирами и ньюэйджевым синкретизмом)
Цивилизация технически более цивилизованных вампиров-мизантропов. Много специфических названий, что делает произведение обособленным, с претензией на свой собственный мир (это же способно породить уныние у читателя). Судя по названиям чего-либо, налицо наследие литкультуры эльфов. Девушка-вампир Жанна из рода владык вампиров. Какой-то очень условный психологизм, формальная мотивация, поверхностное описание душевных процессов. Поспешная подача значимых для сюжета событий, неровный сюжетный ритм: одинаковая скорость и интенсивность повествования для мелких и больших происшествий. Лирический герой, когда повествование идет от первого лица — некоторое время непонятно кто. Вообще, совершенная фрагментарность повествования… Метафизические персонификации, Великий Спрут, Цветок, богиня Рея, Царь Природы. Дальше какое-то фрагментарное безумие, куча непонятных героев и сюжетов… это невыносимо, это можно читать только в полном отсутствии любых других информационных источников. С непредсказуемым эффектом.
«Сын Сумрака» (космический техно-поп, но с девушками)
Научная фантастика с вампирами-носферату и оборотнями, боевками. В конце все поженились.
«Хранители Лотты» (мифологическое фэнтэзи, БДСМ и аморалка)
Девушка-попаданка в фэнтэзевое Средневековье. Загадка — амулеты, с ним ее видят манипуляторы, а без него — нет. Достаточно искусственное описание и развитие. Квесты как в компьютерной игрушке. Пленный вампир и добрая самаритянка, полная крови. Все оказывается обучением хранителей миров — лоттов. Достаточно наивно и практически, равно как и психологически и социально малодостоверно. Дальше идет стандартный сюжет «магическая школа». Но с садистским ангелом (и инценстуальным притом), уродующим лицо героини, лишающим ее друзей. Соперничество ангела и вампира за девушку. Вампир ухаживает и соблазняет; эротика робка и простовата. Вампир готов отказаться от всего ради героини, но ангел подло его убивает. Известная виктимность и мазохизм героини «я смогу вытерпеть и это, и на этот раз выкручусь». Не мотивирует. Дальше персонажи унижают героиню, но она все терпит; спит с ангелом вначале в наркотическом трансе, потом и так (все довольно скучно). Вообще какие-то болезненно-эротические взаимоотношения, нарушение субординации, инцесты и прочее. В результате мучения героини приносят результат— ее делают хранительницей миров. «Это грязная работа детка, но кто-то должен ее делать».
У автора есть перспективы для хорошей фэнтэзи-беллетристики, но нужно больше оригинальных идей, цельности сюжета, развития характеров и эмоциональности, немного больше внятной морали.
«Через границу времени» (вампирская Красотка)
Питание вампиров кровью как разновидность проституции, формат BloodGirls. Незнакомец-вампир и «Я знал вас в прошлой жизни». Аналог «Красотки», только в вампириане. Простая девчонка — и загадки, прекрасные мужчины и т.д. Очень девочковая психология, не дотягивает до сюжета. Вампиры с кавказскими именами (Даур, Эмир). Похищение девы, как обычно. В прошлой жизни она влюблялась и обижала вампиров. Очень просто и наивно описаны магические обряды. Язык и взаимоотношения героев на уровне подросткового быта и фантазий о красивой жизни и загадочных властных мужчинах (в стиле «а я такая ему как…»). Хороший вампир и плохой вампир, но оба «папики». Героиню таки делают вампиршей.
«Вендари» (мрачняк в стиле «Ребенка Розмари»)
Некотораяпостапокалиптика, что всегда идет вампириане. Вполне бодрая интригующая завязка. Вновь тема ученого-генетика, вампиров с их бессмертием и зависимостью от людей как от пищи. Некоторая спутанность сюжета: кажется, что происходят значимые, но не описанные напрямую события. Дальше напоминает Ребенка Розмари. Еще очень деликатно описан роман мужчины и женщины-чудовища. Очень хорошие описания психических процессов и состояний героев. Элементы очень качественного полицейского детектива и хоррора. Скромная, но качественная эротика; местами инцестуозная. Сильные характером женщины — слуги вампиров. Деградация вампиров. И уже гонка убийств в конце произведения; садизм и тяжесть. Безрадостность даже условного хэппиэнда. Слишком тяжело и мрачно без особого смысла.
«Голоса» (постапокалиптическая чернуха с психологизмами)
Утомительное морализаторское многословие. Постапокалиптика. Повествование от разных лиц, написанное одинаково монотонным слогом. Потеря аппетита и вкуса у людей. Это все превратились в вампиров. Описания, похожие на откровения наркоманов. Во второй части появляется сравнительно связный сюжет, но в том же монотонно-тяжелом стиле и общей темой наркоманско-вампирской чернухи.
«Догоняя ветер» (вампириана в стиле скандинавского детектива)
Спокойный свободный неспешный язык. Очень много точных бытовых и психологических деталей, что хорошо для женского романа. Отличная интригующая завязка и развитие. Сочетание женского психологического романа, детектива и вампирианы. Захватывающее чтение. Кафе-вампирский аттракцион. Очень крутое настроение: и бытовой женский психологизм и такая же обыденная, но совершенно потусторонняя мистичность ощущений. Очень крутая атмосферная мистическая Исландия. И не очень понятно, что именно происходит в конце.
«Дракон — Рыцарь — дракон» (вторично-героическое космо-фэнтэзи)
Эпически героическая фэнтэзи, с продолжением сюжетных линий других произведений (неизвестно, того же или других авторов). Но Боги Хаоса, Лорд Тьмы — это все уже так старомодно и несколько уныло. Куча пафосных названий. Нет ни психологии, ни метафизики, столь значимых для вампирианы. Влюбленный научный работник и восьмилетний мальчик (который ведет себя не как восьмилетний мальчик) внезапно видят дракона и инопланетянина (который одно). Офицеры-фермеры и поедание их мозга для получения информации. Жрецы и их магия, глупые властные женщины. Боевой садизм. Великий герой Дзард Вейтар в маске и Дракон.
Крайне вторичное произведение на стыке фэнтэзи, героической научной фантастики и звездных войн. И что-то я пропустила, где тут вампиры.
«Ночные Гости» (сериальный хоррор в глубинке США)
Стиль — американский хоррор. Приезжая женщина в странном городке. Вторая приезжая девушка, уже покрепче и с местной молодой тетушкой. Сочетание игнорирования проблемы и страха перед ней (невротические переключения с «все нормально» на «только не открывай дверь ночью»). При этом там все еще находятся идиоты, открывающие дверь. Очень много психологических несостыковок, хотя жанр выдержан хорошо. Группировки вампиров и охотников. Основные сюжетные связи — через романические отношения («волшебный» прием). Влюбленный вампир, который прикидывается хорошим, а на самом деле садист. Наивная помощь вежливым импозантным вампирам, приводящая к убийствам, похищению и изнасилованиям. Эротики мало. Артефакт города — камень. В Целом, сильно влияние американского хоррора и сериалов. Язык и динамика хороши, сюжет уныл, достоверности мало. Нелепый хэппи энд.
«Пока твое сердце бьется» (еще одна вампирская Красотка)
Девушка с кардио-проблемами и вампир. Легкий естественный язык. Древнее существо, выказывающее интерес и приязнь к деве — классика вампирианы. Хорошая женская психология подружек. В вампирских женских романах довольно часто кажется, что все это метафора отношений молодой девушки со зрелым женатым мужчиной (любовником). И здесь это очень сильно заметно. Романтический пафос с переигрываниями. Вампир-венгр. Выбор или умереть, или стать вампиром становится критичным. Жестокость вампира и его принятие. Готическая девушка — добровольная еда вампиров. Эротика достаточно формальная. Кровавые слезы. Родители быстро смирились с выбором — не психологично. Покупка цветов для своего мужчины: классика завоевания недоступного прекрасного и непредсказуемого мужчины. Включенная история совсем плохого вампира Лайоша. Бал вампиров и развитие сюжета «Красотки» (издевательства старых знакомых над новообращенной вампиршей-супругой). Садистская провокация плохого вампира (заодно расправились с бывшим парнем). Душный хэппи энд.
От Марии Рябцовой
«Есть ли у них душа»
Композиция есть, представление о том, какую интригу хочется развить, у автора имеется, изложено стройно — язык простой, но чистый, — однако будучи перенесенным на бумагу, замысел бледнеет и теряет энергию. В заговор Ленара не верится — слишком прямолинейно и по-детски. О желании совершить вампирский каминг-аут мы уже не раз читали, да и трудно предположить, что таких предложений совет не слышал раньше. Следующий козырь — эпидемия — тоже не сработал. Она где-то есть, но — где-то там. Читатель оказывается в положении Люси, которая слышит об ужасах (в основном — ограблениях музеев), но не видит их своими глазами. Все они проходят мимо, оставляя в объятиях плюшевых мишек. Нападение на замок — не пугающее. Нападения на базу — фоном. Назначение Александра в обход Ленара и борьба за власть тоже переданы вяло. Каждому из названных событий нужно придать напряженность заведенной пружины. Пока они тонут в меланхолии. Общее впечатление — слишком разбавленный и недосоленный бульон.
Роман легко можно отложить на пару дней, почитать что-то другое, потом вернуться. Он не захватывает. Кажется, автор всё происходящее в произведении передумал и пережил про себя, а до бумаги донес остаточные, порядком выдохшиеся эмоции. То есть у нег есть представление, какую историю он хочет написать, но нет чутья, как материал организовать, чтобы из этого вышло лакомство. Выбирается простейший путь — пересказать в линейной последовательности всё от начала до конца. Все козырные карты моментально выкладываются перед читателем. Сотрудничество Эрика и Ленара, Ленара и Дюваля, тайна пропажи Джейн — ни малейшей возможности помучиться догадками и домыслить.
Отсутствует разница в восприятии происходящего Люси, вампирами, ее отца. У глав, написанных от лица разных героев, должна быть разная энергетика и окраска.
Что можно посоветовать? Сделать главы более концентрированными, добавить в них остроты, тайны, контрастов, эмоциональных пиков. Требуют серьезной доработки диалоги, которые пока прелестны целомудренностью и наивностью, но уходят в песок. Речь персонажей надо бы разнообразить — пока все поголовно изъясняются с одинаковой монотонной печальностью. Хотя произведение и анонсируется как роман для подростков, чрезмерная упрощенность ему вредит. Удержать внимание подростковой аудитории как раз и должна яркость, сжатость, быстрая смена планов. Произведение в том ритме, в каком оно существует сейчас, способен прочесть только взрослый и терпеливый читатель или очень мечтательная девушка.
Название ставит перед романом высокую планку. Произведение обязуется по-новому ответить на вопрос, которым задавались сотни писателей. Но от ответа автор уклоняется, скрываясь в историю влюбленности и отношений героини с родителями.
Многое вызывает непонимание. Например, отчего отец не научил Люси французскому? Неужели мать-американка запрещала? Почему для семнадцати лет Люси так инфантильна. Отчего заговорщик Ленар, пусть и фанатик, настолько непредусмотрителен, что не мог просчитать эффект от эпидемии — вампирской крови-противоядия всем не достается, вампирам не хватает человеческой крови и ресурсов для обращения, вместо господство над людьми вампиры становятся сами дичью? Вредят повествованию обязательные трагические любови, управление компаниями и богатства. Пробуждение Серила — не только калька с пробуждением Виктора из известной трилогии, но и бог из машины. Вампиры — и почти 700-летний Александр и вовсе древний Серил — лишены ожидаемой мудрости и харизмы.
Достоинства — роман добрый. Сделан с теплотой (к героям, читателям) и сентиментальностью. Насчет того, есть ли у вампиров душа или нет, каждый может выбирать свой вариант ответа, а вот у романа она точно есть. Интересна концепция вампиризма, хотя заявлена она только устами Александра. После к ней не возвращаются, так что эта хорошая находка быстро стирается из памяти. Остальные выяснения подробностей вампирской физиологии и философии можно сократить. В доступной форме изложено руководство для юных сердец: « — Чтобы разбираться в любви, надо уметь различать настоящее чувство от ложного. Такому юному существу, как ты, это сделать непросто. … Главное, помни: тот, кто пытается подавить твою личность, пытается заставить тебя делать то, что может принести тебе вред, кто только берет, не давая ничего взамен, и наоборот, кто постоянно потакает всем твоим прихотям, которые могут привести к серьезным последствиям, кто не предостерегает тебя, видя, что ты поступаешь ошибочно, — тот не достоин твоей любви, твоего внимания». Могло выйти нудное морализаторство, но получилось мягко и с искренней заботой.
«Спящая кукла»
Порядочная героиня вампирского романа обязана всегда опаздывать на работу или на занятия. Иначе ее жизнь будет недостаточно трагична.
Порядочная героиня вампирского романа обязана быть Пеппи Длинный чулок. У нее не может быть родителей, в крайнем случае — один родитель и тот далеко. Ну, или родители, которые и так ей немилы. С такой семейной историей удобнее перебросить героиню из мира людей в мир нежити, поэтому предусмотрительный автор либо сразу сделает ее сиротой, либо с особой жестокостью изничтожит родственников до седьмого колена в ходе романа. Друзья обязаны оказаться мелочными эгоистами или предателями. Вариант — тоже умереть. Минус такого приема: он существенно обесценивает совершаемый героями нравственный выбор. Добровольного отказа от семьи не требуется. Отношения с друзьями-подругами ликвидируются сами собой. Что тут остается? В вампиры! У героини «Спящей куклы» есть опекун, брат и друзья, но они удалены на комфортное расстояние: опекунша занята своей семьей, брат — в психушке. По такому раскладу с первых страниц понятно, что героиня уже сидит на чемоданах в ожидании овампиривания.
И еще порядочная героиня вамирского романа обязана обладать Врожденными Способностями.
Но это реплики в сторону. В остальном — хочется хвалить. Ясное четкое начало. Интересный синтез вампирского романа и фантастических фильмов в духе Стивена Кинга с его внедряющимися в тела паразитами. Обращение сделано отлично, причем без утомивших кусаний и спасения от смертельной раны в последнюю минуту. Красивая хорроровая метаморфоза. Красивая интрига, не дающая интересу к роману угаснуть.
Автор распределяет нагрузку, заставляя читателя искать ответы сразу на несколько вопросов: кто предатель? кто таинственный создатель Сони? Какую сторону она в итоге выберет? Когда кажется, что ответ на один из них найден, вес переносится на другую составляющую. Хорошо вкраплены сны и история с маньяком. Зловещий шепот, записки кровью на стене, подаренные трупы и платья - это было во многих триллерах о маньяках, но в новом антураже приобретает новый привкус.
Богатый материал, с которым автор пока еще не очень умеет управляться. Идеи фонтанируют, затапливая образы и проработку. Характеров, к сожалению, фактически нет. Есть набор внешних черт. Герои определяются родом занятий. Охотник. Охотница. Врач. Музыкант. Юная девушка. При попытке развить характер происходит соскальзывание в мелодраматизм. Все оказываются как на подбор неизлечимо больными и потерявшие любимых сиротами. (Хотя для умирающей Ангел очень хорошо себя чувствует и выглядит.) От этого охотничий контингент воспринимается как центр социальной адаптации. Переживания Сони недожаты: за всё время — ни одного нервного срыва! Даже влиянием новой сущности трудно объяснить это олимпийское спокойствие. Зато хорошо описано исподволь прорывающееся притяжение к создателю. Очень по-вампирски. Да и подвешенность между двумя мирами удалась. Ни Соне, ни читателю до конца не ясно, для кого она является куклой, кто ею играет, кто друг, кто враг.
Герметичность охотничьей базы соблюдена. Но кому нужны тренировки на мечах и запредельно выматывающие тренировки? Это сто раз уже было. При этом сохранение жизни Соне выглядит натяжкой, оправданной только тем, что автору надо было оставить ее в живых. Охотничья деятельность остается за кадром, так что мы только слышим о бывших вылазках и убитых оборотнях. Самой убедительной деталью стал форум, где вампиры тусят с охотниками. Для снятия психологической напряженности он, несомненно, очень полезен. Идея интересна и может стать основой для самостоятельного рассказа. Понравилось, что сами же охотники и подсказывают Соне выход. Эта житейская нелояльность по отношению к своей организации придала им объема.
Мешанина из колдунов, цыган, оборотней, демонов…. Среднее между «Баффи» и «Узами крови». Идет роману такое количество разновидностей нечисти или перегружает? Когда численность существ начинает превышать критическую отметку, появляется какой-нибудь поворот, выдающий, что это раскидано для отвлечения внимания. Вообще отлично бы смотрелось фильмом: все эти сны — настоящее раздолье для режиссера и оператора. Очень понравилось сконструированный мир — «место спокойствие». Кинематографично, визуально. Как и «Темный и холодный дым вместо лица». Чудесный момент, когда вампир целует Софию в макушку и уходит. Или когда приходит зомбированный охранник, как и это — «пятое, хотя может быть». В тексте нет претензий на откровения — хотя видно, что автор думающий. Запомнилось наивное, но трогательное: «Было очень тихо, а мне хотелось до хрипоты кричать», «Когда человек кричит, — я уникален! — он не слышит, что и другие кричат то же самое».
Да, еще: группа «Спящие куклы» могла в кадре не появляться — особой роли она не сыграла, можно было обойтись и без нее.
Стандартные элементы триллера о маньяках, хоррора о Чужих и истории о вампирах аранжированы таким образом, что образуют причудливую икебану со своей харизмой.
«Мой кровавый Принц»
Вампирское становление — одна из любимых отправных точек для романиста-вампирщика, поскольку позволяет показать, как меняется психология, позволяет постепенно, вместе с новообращенным, вводить читателя в мир ночных хищников. Сцены обращения и последующей ассимиляции героев в вампирской среде обычно очень экспрессивны, даже если позже всё сходит на рельсы банальности. Но в данном случае обращение героини случается между прочим, она никак на него не реагирует. И честно в этом признается: «Спросите, какова была моя реакция? Её не было». Забудем о том, насколько такая реакция недостоверна; непонятно: зачем в таком случае нам пытаются эту историю рассказать? Почему читателю должно быть интересно то, что оставило равнодушным даже героиню?
По мере чтения часто вспоминался фильм «Последняя любовь на земле», герои которого теряют чувства. Никто из персонажей романа не способен отреагировать даже на сильнейший раздражитель. Смерти, необходимость охотиться на людей, потрясения проходят для них почти бесследно. Следующий шанс обыграть мотив обращения против воли представился чуть позже. Да еще какой! Обратили-то охотника! Но и тут намечающийся вялый конфликт гасится двумя фразами. Идеологически нестойкий охотник оказывается на поверку знатным пофигистом. Спокойно переезжает в вампирскую общагу. Не проронив ни слезинки по поводу расставания с родителями, изменения своей сущности, гибели брата. Гораздо больше его увлекает возможность добродушно шутить с обратившей его Мари — сразу же после пробуждения в новом обличии. Герои воистину стоики, разве что Алекс выбивается из ряда.
Композиция. Пролог своей функции не выполняет. Взамен него предлагает очень банальное и утомительно-подробное изложение деталей вампирской охоты. Дальше следует еще более подробное описание школьных будней. «Она проснулась около шести утра. Времени хватило на то, чтобы принять душ, привести себя в должный вид и... Отправиться на занятия». И вот эти первые глав десять-пятнадцать можно со спокойной совестью отрезать. Развитие событий начинается только с середины романа. Предыдущий материал на сюжет и основную интригу не работает вообще.
Любовные линии дублируют друг друга. При таком дубле должно быть противопоставление, но его не видно. Несколько пар, похожих, как близнецы, только мешаются под ногами. Все силы уходят на то, чтобы продраться через диалоги и понять, о чем же роман. Трудность вампирской жизни? Борьба со стернами? Охотники против вампиров и мир во всем мире? Плохой вампир против хорошего вампира (который ведет себя как плохой)? Вампиры бегают за стернами, охотники за вампирами, все вместе — за героиней.
Под нагромождением эпизодов здание романа «плывет». Даже в пределах одной главы границы необходимого и достаточного не соблюдаются — очень много пустых действий и фраз. Растянуты гармонью не играющие никакой роли и не несущие никакой информации эпизоды. Возможно, ночевка на одном диване и произвела на автора большое впечатление, но выливать этот гештальт на голову читателей необязательно. Не слишком выносливые до последней трети романа просто не дотерпят. Без ущерба для сюжета и с очевидной пользой для романа можно убрать по меньшей мере половину текста. Пока налицо неумение отделять главное от второстепенного. Хочется, чтобы автор разобрался со структурой каждой главы и научился заострять ключевые моменты. Пока что «смешались в кучу кони, люди…».
Мешают ничего не дающие флешбэки и отступления, которые к тому же вводятся варварским способом: «[Воспоминания обрываются, но не заканчиваются. Одну картину сменяет другая] [Снова обрывки воспоминаний]».
Диалоги выглядят необработанной стенограммой. Примерно так: «— О, привет. — И тебе привет. — Как спалось? — Ничего. — Это хорошо. — А тебе? — Мне тоже. — Здорово. Я рад. — Я тоже. — А давай поговорим? — О чем? — Ну… Не знаю… О чем обычно говорят персонажи? — О том, что видят вокруг себя. Вот, например, чашка стоит на столе. — Вижу. — Хочешь кофе? — Кофе! Какая прекрасная мысль! Да ты гений! — А то! — Не зазнавайся! Тебе какого кофе? — Как ты всё-таки хорошо это придумал! Дай я тебя потискаю!» Очень утомляют бесконечные «шутливо фыркнул», «саркастично фыркнула», «смущенно улыбнулась», «ухмыльнулся» и прочие кокетливые рюши и чмоки.
Необходимо избавиться от привычки растолковывать очевидное и снабжать каждую реплику ремарками. Все эти «сказала она, хитро улыбнувшись» утяжеляют текст невероятно. Реплика должна работать самостоятельно.
Если первую половину хочется раскритиковать, то вторую похвалить. То ли автор расписался ко второй части, то ли наконец определил для себя, о чем пишет и какой будет интрига. Ушли пустопорожние разговоры, появился нерв, обозначилась расстановка сил, наметился любовный вроде бы четырехугольник, в котором нашлись свои сюрпризы. Проявился герметичный и с готичной архитектурой мир. Зачем было ждать так долго? К плюсам же можно отнести стремление создать многоплановое полотно с несколькими сюжетными линиями. Автор делает ставку на разговорность, что в будущем способно придать произведениям живости, но пока лучше работать над описаниями. Сейчас таковые отсутствуют, а они способны воспитать язык.
Не будет лишней хотя бы минимальная проработка фона. Так, осталось загадкой, в какой стране происходит действие. Герои упоминают «американские фильмы», значит, действие разворачивается не в США. В тексте проскальзывают обращения «мисс», «миссис» и английские имена. Канада? Англия? Австралия? Новая Зеландия? Но за пределами СССР не смотрели «Спокойной ночи, малыши», не употребляют присказок вроде «расти большой, не будь лапшой», а попытки юмора сводятся к шуточкам молодежи из поселков городского типа — российских.
Герои. Молодёжная карусель. Юная Дейн начинает день со стенаний под будильник и продолжает его в школе, а заканчивает тусовками с друзьями и легким вампирским ужином. Что бы там ни говорилось в прологе, судя по остальному тексту, вампирская сущность ничуть не мешает ей учиться и веселиться с подружками. Разве что разок покусала бой-френда, но такой голодный обморок мог случиться с девушкой на диете. Подруга Эмма, тоже ученица, умудряется подрабатывать психологом (так!). Вампиры, охотники, просто люди сделаны по одному трафарету, мыслят и говорят одинаково. Обитают они в Неверленде, куда заказан вход людям старше двадцати пяти. Мамы, папы, учителя даются автору с явным напряжением. При этом старшие в упор не замечают, что их чада овампириваются, пропадают до полуночи невесть где, кушают прохожих, получают колото-режущие раны или вовсе съезжают из дома. Воистину буддистское спокойствие у родителей.
«Девятнадцатилетний парень с коротко-стриженными черными волосами и тёмно-синими глазами. На первый взгляд он ничем не отличался от обычного подростка. Чёрная рубашка, того же цвета джинсы и туфли. Толстая цепочка из белого золота, овивала запястье правой руки». Обычный? Не скажите. Если действие происходит в Америке, то учатся лет до 18. В любом случае 19-летний кабанчик — уже не подросток.
«Принц был красив. Коротко стриженные черные волосы, идеальной формы лицо, не бледное. Иссиня-черные глаза. И словно подобранная под них синяя рубашка, в тон ей черные узкие джинсы и туфли, редко когда сменяемые чем-то спортивным в виде кроссовок». Введение персонажа в текст через описание такой зыбкой переменной, как одежда, — прием, пригодный для романа, действие которого разворачивается в мире высокой моды. Тогда персонажа, наверное, исчерпывающе характеризует небрежно брошенное: «Она носила только вещи от Скиапарелли».
Много одинаковых вампиров и вампирш, отличающихся только именами. Повторением «он чистокровный» Принцу индивидуальности не придашь. Персонаж вообще ушёл в тень, оказавшись самым аморфным, хотя и в название романа попал. Единственный удавшийся вампир — Итан, спасибо, скрасил повествование. Обаятельный персонаж, вышел живым.
Язык. Текст небрежный. Автор торопится записать мысль, не успев её толком сформулировать. В отсутствии языкового чутья и врожденной грамотности лучше написанное перечитывать. Пунктуация через раз. Проблемы с предлогами и согласованиями («никакого отвращения от мыслей о кормлении», «были настырными ребятами и приставучими друзьями, которым было не все равно на судьбу их друзей»). Грубые стилистические и лексические ошибки («Вид за окном быстро пресытился», «Сейчас там в редкость можно было застать кого-то из учеников», «по вине своей невнимательности»). В некоторых случаях разгадать смысл высказывания затруднительно: «До ушей долетел отдаленный голос звонка с урока. Тихий скрип стула и постороннее лицо за малым не коснулось его».
Роман щедр на словесные находки вроде: «Небольшая толпа показалась из стен кинотеатра». Особенно запомнились:
«Мы делаем не на скорость, а на качество. В спехе, можно что-то упустить»
«Кто-то поскорее торопился домой»
«нарушил свист двух снарядов, слившихся в один»
«Прохладный ветер бороздил просторы одной из улиц»
«Одна из старых крыш снова тихо поскрипывает под давлением замершей на ней фигуры, коей был парень, смотрящий вниз, стоя у самого края»
«Взрывы, как и чувство удара, словно задели что-то знакомое и родное, заставили Дейн несильно вздрогнуть»
«девушка негромко вздохнула, повторно пытаясь попасть в замок»
«Смазанные и расцарапанные отпечатки женских рук»
«Покопавшись в тарелке на столе, Эмма нашла печенье и принявшись его жевать, переведя взгляд на стакан»
«Потеряв тепло подруги, кою Дейн точно восприняла за парня, девушка пошарила рукой по дивану и на сей раз, нащупав Норберта, сонно попыталась его обнять»
«аккуратно сняв с себя объятья, он переложил те на Ричарда»
«её маршрутка ведь никогда не поменяет своего направления»
«Встав, по привычке пряча одну руку в карман, а второй чуть ероша и без того стоящие шухером волосы, парень неспешно потопал в сторону кухни»
«Парень же легко ушёл от удара бестии, полоснул её по ране, задев что-то вроде артерии»
«но только рука, нервно постукивающая телефоном по столу, выдавала его с головой»
«Не нужно мне было затирать ему память…» — непонятно, почему автора не устроило уже классическое «стирать память».
В общем, правка и перекройка требуется радикальная. Пока итоговое впечатление от романа — выражаясь словами автора, «общие обнимашки».
«Лишенные смерти»
Монументальная эпопея, со своей мифологией, раскрывающая путь нескольких героев. Трилогии удается оставаться одним целым, при этом и начав чтение со второго романа, не потеряешь нить и не заскучаешь. Интересные находки вроде «кукол», Покрова, разделения на Высших и Низших, частички Бездны, соединения с Даром.
Главная героиня вызывает большую симпатию, как и последовательность, с которой отображается ее внутреннее развитие. И приятно, что сюжет первой книги двигался за счет скорее материнских, чем любовных чувств.Завоевал симпатию Винсент. За время его взросления я привязалась к нему, как будто он действительно вырос на моих глазах. Прослеживать путь героя чуть не от рождения — путь классического романа, замечательно, что такая традиция нашла отражения хоть в одной конкурсной работе.
Справится с масштабностью нелегко. С первых же строк очень много персонажей. Они мельтешат, не давая запомнить имена, родство, место в иерархии. Для эпичного полотна многонаселенность нормальна, но вводить новых героев лучше постепенно. Пока от них кружится голова. Юная Вако заслуживает более бережного, не замусоренного лишней суетой ввода в роман. Показалось, что была попытка провести аналогию с первым балом Наташи Ростовой. Если так, камеру — на нее. Пока она теряется.
Объем можно сократить, обратив больше внимание на текст. Пока что язык очень прост. Чисто, правильно, но как будто искусственно упрощено. Много шаблонных выражений («взгляд ярких голубых глаз был обжигающе-холодным») без попыток найти что-то свое. Многие сцены станут только вкуснее, если вычеркнуть необязательные эпизоды, а узловые моменты заострить. Изобилие подробностей. На них рассыпается читательское внимание, по прочтению понимаешь, что половину не требовалось удерживать в памяти.
Сам мир скорее намечен, чем создан. Есть топография, действия на улицах, но не избавиться от ощущения, что всё действие происходит ночью и в замкнутом помещении. Очень много событий на единицу времени. Заметна авторская расточительность — сразу выплескивается несколько важных событий, которые одинаково заслуживают быть центром внимания главы. Композиция на уровне трилогии стройна, а внутри этих границ совершается много лишних движений. Так, в первом романе лишние напластования уходят только к седьмой главе первого романа. (Эта глава вообще моя любимая по соотношению настоящего и флешбэков, эмоциональности и сдержанности. Сказка отлично вплетена в реальность.)
«Мой босс вампир»
Мир произведения очень хорошо продуман и прописан. Мистика замечательно вплетена в реальность, как будто бы на привычную действительность наброшена сетка сверхъестественного. Вериться, что именно так всё и может быть — со всеми этими энергетическими вампирами, сверхъестественными явлениями. Даже моменты с хастами не утяжеляют повествование.
Главная героиня поначалу располагает к себе, однако ближе к середине романа начинаешь уставать от ее своеобразной манеры речи и шуточек. Кроме того, она и ее непосредственный начальник начинают изъясняться и вести себя как близнецы. Это всё больше напрягает.
Построен роман добротно, есть развитие героев, тяжелая судьба героини обрисована, сюжетная линия не теряется, однако середина затянута. Повествование начало буксовать, интерес к происходящему спадает. Концовка получилась, но хотелось бы поменьше специфичного юмора и говора, он сильно подпортил дело. Язык — что ж, наверное, соответствует избранной форме окологламурного романа. Легко, хотя болтливо.
В целом — увлекательно, именно благодаря удачному наложению мистики на реальность.
«Вампирская доля»
Из этого стоило сделать лагерную страшилку. Рассказ вожатого у костра на тему «Не ходите, девушки, за забор гулять». Если остановится на таком варианте, то можно было бы избежать таких невероятностей, как попытки изнасилования, обвинения в проституции и бегство из тюрем. Начали с жуткой надписи на заборе — так и давайте уже придерживаться курса на пионерский хоррор. Действие стоило ограничить территорией лагеря, а романтику убрать как можно дальше, она здесь абсолютно не смотрится.
Несчастность и непонятость главной героини желательно поумерить раз в двадцать, а лучше и вовсе вычеркнуть. Классе в шестом может казаться, что тройка по географии или косой взгляд подружки — это повод уйти в леса или распрощаться с жизнью, но дай Бог, чтобы ничего серьезнее ссор с друзьями с автором не случалось.
Язык — пока выглядит как машинный перевод с иностранного языка. Попадаются изыски вроде: «Очень тяжелые веки я еле как подняла», «Я слегка закинула глаза наверх». Переделке подлежит всё, от первой фразы до последней, поэтому смысла останавливаться на чём-то конкретном нет.
Лучше не покидать пределы XXI века или же вплотную заняться изучением истории — в 1764 году гуляющие по барам (так!) девушки вызвали бы эффект, подобный прилету космического корабля. Точно также лучше убрать из России ФБР.
Из ближайших целей при работе над текстом — добиться хотя бы относительного правдоподобия. Пока количество фантастических допущений зашкаливает. Как и мелких несостыковок. На территории лагеря (для школьников) со старым забором обнаруживается шикарный бар, вампир давно не выходит к людям но пакеты с кровью в его холодильнике не иссякают… Характеров нет. В 11-й главе появился жирный намек на «Дневники вампира» с его кольцами и тоннами нечисти. Ну и, разумеется, героиня без суперспособностей — строчки на ветер.
«Возможны варианты»
Ощущения двойственные. С одной стороны — крепкая композиция. Чувство сцены. Уверенное продвижение к намеченному финалу. Стройность и ясность текста. Ничего лишнего в него не привносится. Отсутствие «красивостей». Жесткая логика. Интересное начало (электричка, пирожки, ролевики). С другой стороны, помимо формы, хочется получить мощную оригинальную идею, психологическую убедительность, новизну и образный не усредненный язык.
Имена «Дэн» и «Ник» в названии глав уже подсказали, что ждет «под обложкой». А именно — ироничный вампирский любовный роман. Всё в нем строго по списку.
Вампиры правильные — у них «изящные кисти, горящие глаза, волосы волнами до плеч», «красиво очерченный рот», который изгибается в «неприятной усмешке», «острые скулы, тонкий орлиный нос с изящно вырезанными ноздрями, удивлённо вскинутые брови вразлёт». Они «иронично вскидывают бровь», «нагло интересуются», но их всегда можно по-женски пожалеть: «лицо при таком освещении казалось совсем мальчишеским».
Героиня дежурно хохмит. Пускается с вампиром в стандартные беседы: «Вы на самом деле загораетесь от солнечного свет?», «Мы не едим человеческую пищу, хотя, конечно, при необходимости изобразить можно». (Среднестатистический любитель вампиров поглотил за свою читательскую карьеру столько романов, что может прочесть лекцию по пищевым привычкам вампиров всех подвидов, а об отношении вампиров к солнцу сегодня все знают чуть ли не с детского сада. Ну, если только автор не вводит революционные особенности.) Занимается самоанализом в духе Хмелевской: «— Наверное, я такая дура, что даже убить рука не поднимается,— мрачно сказала я себе». Подружки учат её уму-разуму: «Ты дура или придуриваешься?» «Света сообщила, что отложила мне какую-то совершенно потрясающую тряпку, и почти даром: у них в бутике очередная распродажа. Я вдохновилась: у Светланки абсолютное чувство стиля, и если она сказала, что это для меня, надо покупать без разговоров». «— Чё курила с утра? — язвительно поинтересовалась Настя». «Прямо несовершеннолетняя соплюшка, впервые узревшая принца на белом Мерседесе!»
Вампирские рассуждения тоже какие-то… мелочные: «Навязчивость человечки надоедала, но и бросить девушку он не мог, говорил, что очень вкусно, отказаться — жаба задушит».
Секс. Бич. «Ждать я больше не мог и запустил клыки в шею, одновременно сдвигая наверх узенькую юбку и нащупывая тонкую полоску стрингов на влажных складках плоти. Потрясающе удобная мода! Я проник в неё одним сильным толчком и начал движение. Никаких изысков, но ей это понравилось. Девушка, постанывая, двигалась мне в такт. Кончили мы одновременно». Спасибо, что этого было мало.
Огорчают банальности: «Да нас просто сразу уничтожат! Люди постоянно ищут, кого бы им обвинить в своих неприятностях. Вечно идут гонения на иноверцев, иноземцев, инородцев, — и мы вовсе не хотим продолжить собой этот список «иных». «Как бы я сама относилась к своей еде, если бы она обладала разумом и чувствами?» Такие рассуждения можно отыскать в 8 из 10 вампирских романов.
Отрабатывается классическая схема любовного романа, когда Она, стойкая, гордая, независимая (ну, без перегибов независимая) переделывает Его — кобеля, обормота и повесу — силой своей любви и здравомыслия.
«— Видишь ли, Ник, — сказала она, выходя из комнаты, — хотя я и пригласила тебя к себе домой, это вовсе не значит, что ты можешь вламываться сюда по собственной инициативе, когда заблагорассудится. Ты, может, не заметил, но это моя спальня, а не проходной двор. У тебя есть мой телефон, ты всегда можешь позвонить и договориться о встрече на время, которое будет удобно не только тебе, но и мне. Сейчас поздно, у меня был тяжёлый день, а завтра рано вставать на работу. Всего доброго». «Бесцеремонный тип. Я ведь иногда и голышом расхаживаю, пользуясь тем, что одна дома. Зато выставляя вампира, я получила истинное наслаждение от вида его растерянной физиономии».
Способность девушки сказать «нет» в романе предстает чем-то более редкостным, чем вампиризм, а потому достойным пристального исследования. Вампир, живущий на свете не первый год и не первое десятилетие, даже не первое столетие, до сих пор не встречал девушек, которые перед ним могли бы устоять. Вообще, ему следовало бы заглянуть в РГБ или какое-нибудь научное общество, где высоколобые аспирантки (не обязательно в очках и с кичками) смерили бы его равнодушным взглядом и отвернулись к соученикам, рассуждающим о Гегеле или синтаксических единицах. Но, конечно, если он вращается только в клубной среде, такое скудное познание человеческого общества объяснимо. Только там — и то, если клуб в провинции, — может кого-то пронять зашкаливающее по пошлости обращение: «Покувыркаемся, бэби?» Какой-никакой шаг к саморазвитию герой делает, раз уж даже не слишком интеллектуальные посиделки у героини его так впечатляют: «Здесь царила совершенно особая атмосфера, хотя я и не мог связно объяснить, в чём это выражалось. Я с горечью подумал, что у меня такого общения никогда не будет, потому что, скрывая свою сущность, я сам не способен на такую открытость и дружелюбие». На этом месте вампира действительно становится жалко.
Психологизм простенький, житейский. Философия героини незамысловата. Сначала подумалось, что перед нами пародия на героиню женского романа. Потом появились нехорошие подозрения: нет, всерьез подразумевается, что она «уравновешена, неглупа, отважна».
Как бы то ни было, на вампира тактика главной героини действует. «Он просиял совершенно ошалелой улыбкой и пообещал подождать. Немного. Наглый вампирюга. Но лезть с поцелуями действительно прекратил». Героиня же, стойкая снаружи, добрая внутри, между тем, пускается в женское любимое: «Ник очень необычный. И ещё мне кажется, что он чувствует себя одиноким, и мне его немного жаль».
Для того чтобы читатель не забывал, что целевая аудитория — женщины, периодически делаются вставки: «На ней было очень простое чёрное платьице без рукавов, на молнии спереди, но смотрелась она, как гламурная дива с обложки журнала. … Света надела совершенно потрясающее струящееся платье серо-голубого переливающегося цвета, которое удивительно оттеняло и углубляло её глаза, а волосы собрала наверх, открывая красивую линию шеи. Серые туфли, бледно–розовый лак на ногтях, одинокий перстень с крупным топазом, аккуратный макияж. Стильно! На Наташе было зелёное платье рубашка с коротким рукавом с пуговками–стразами и серебристым пояском, маленькая, аккуратная, она была похожа на японскую куколку». Если автор мужчина, то у него, вероятно, сформировалось стойкое представление о том, что женщина, не рефлексирующая регулярно на тему одежды и макияжа, не будет читателем распознана как женщина. Если же автор сама принадлежит к женскому полу, то непонятно, к чему подыгрывание стереотипам из юморесок.
Есть свежие забавные моменты. Порадовала, например, гипотеза: «— Ник, если уж пошла речь о вампирах в литературе, почему в западноевропейском творчестве вампиры все такие из себя утончённые и изысканные, а у славян — страшные тупые вурдалаки. В чём тут дело? — А, ерунда! — махнул рукой Ник. — У нас вообще больше аристократов, естественно, они и птенцов выбирают подобных себе. А в России лет двести с небольшим назад один умник развлечения ради обратил деревенского пьянчужку. Представьте себе алкаша, который клянчит мелочь у магазина. Как вы думаете, какой вампир из него получится? И кого он будет обращать? Ну, вот вам и вурдалаки, от них и шум, и неприятности». Повеселил эпизод с подкладыванием еды в тарелку и ожогом, но категорически не понятно, отчего вампир в рамках мира, где существование таких существ не афишируется, устраивает бесплатные лекции для широкой аудитории. Из предыдущего понятно, что подружек героини не возьмут в разведчицы. И такое саморазоблачение совершается аккурат тогда, когда охотники наступают на пятки? Рассуждений о вампирских особенностях вообще очень много, открытий в них нет, а потому удалить их можно без роковых последствий.
Вытягивают роман охотники. Вот бытовое автору удается отлично. Когда начинается описание подработок на стройке или поисков кафе, где можно недорого пообедать, автор оказывается в своей тарелке. Кажется, что от попытки сделать вампирскую историю его моментально охватывает скованность. Отработал автор «обязательную программу» про клыки и клановые распри — и со вздохом облегчения бросился в родное: в бытописание. Так, может, не стоит себя насиловать? Стас вышел куда живее, чем деревянные вампиры. Отношения между ним и Таней в десять раз интереснее, чем сто миллионов раз читанное притяжение-отталкивание между Кристиной и Ником.
Роман уверенно разогнался к последним главам. Быстро, споро, в традициях милицейских детективов 1990-х. Завертелись подставы, исцеления вампирской кровью, вынужденные примирения. Динамично. Врач интересно проявился. Но не верится в водевильный финал, когда все перемирились, переженились, перероднились, переобнимались. Если в других произведениях грешат трагедиями, то здесь перебор с оптимизмом, которого много, как пролитого сахарного сиропа.
Хорошо, что делается попытка противопоставить гламуру будничность. Но и здесь надо вовремя остановиться. Прекрасно копают герои картошку. Может — ну их, вампиров? Потому что впечатление, что они, вампиры эти, — как студенты в колхозной ссылке. Во всех бочках затычка. Ящики потаскать, холодильник перенести, зайчика словить. Очень полезный в хозяйстве предмет — вроде вампир, а вроде и нет.
Читать роман, конечно, будут. Будут и хвалить — небезосновательно, поскольку композиция весьма хороша и видна кропотливая работа над текстом. К сожалению, этого не достаточно. Хочется все-таки увидеть идею и новизну. Пока он ровно катится по накатанной колее женского романа. Образцовый мещанский романчик с «тряпочками», «побрякушками», «бутиками», кухонными посиделками. Да, варианты и такие возможны, но доволен ли этим автор? И зачем ему, явно не бесталанному, загонять себя добровольно в рамки штампованного дамского чтива? Кажется, что он в состоянии создать что-то на голову выше — по-настоящему нетривиальное захватывающее произведение. Резкость отзыва спровоцирована как раз этим подозрением. Хочется, чтобы автор не относился легкомысленно к своему таланту, вынес из дома «колбасные обрезки» в виде любовных романов и перестал искать легких путей, протоптанных до него десятками предшественников. С нетерпением ждем.
«Вечность Улина»
Очень уютное обжитое фэнтези, напоминающее в первых своих частях «Интервью вампира» на менестрельный лад.
Состоит из семи новелл, каждая из которых раскрывает не только определенный эпизод из жизни вампира, но и ту или иную вампирскую особенность, а также приводит в новый закуток вымышленного мира. Такая организация повествования позволяет автору перепрыгивать через значительные интервалы времени, обрывать рассказ там, где иссякнет вдохновение и избегать вынужденных длиннот. Прием удержания читательского внимания, известный еще с «1001 ночи», — если не по вкусу пришлась очередная история, то скоро ее сменит следующая. (Намеренно перед нами — «Семь ночей с вампиром»?) С задачей построения не самой легкой композиции автор справился, но фигуру менестреля после второй главы потерял. Если Улин обрел плоть и кровь почти сразу, то его слушатель ушел в тень, и даже внешний облик его сразу же тает.
При том что нам предстоит наблюдать странствия Улина на протяжении полутора столетий, ощущения затянутости нет. Правда, нет и ощущения, что мир меняется. Единственный раз, когда нам удается заметить течение времени вокруг героя, — рассказ о его визите в свой замок.
Удалось избежать однообразия. Новеллы отличаются друг от друга и настроением, и тематикой. Каждая содержит свою мораль. Особенно интересной в этом смысле показалась глава «Ночь на троне», заставившая провести параллели с «Гулливером» или «Дон Кихотом». Обращение от частных вампирских мытарств к исследованию власти и элегантно сконструированная ее метафора оказались неожиданностью, хотя все возможности такого хода не использованы. Больше всего заставила сделать стойку и ожидать зловещих открытий фраза о чрезмерной гладкости и слаженности местной государственной модели, но развития эта перспективная линия не получила.
Слабее вышли главы, где происходит обращение к традиционным темам — например, напряженная, но слишком предсказуемая история «Враг мой — друг мой» или рассказ о походе на войну.
Драконы и грифоны прижились на ура, эльф свой гонорар не отыграл — красиво встопорщил ушки, не убедил в трагичности биографии. Зато последнюю волю друга исполнил. И на том спасибо.
Из второстепенных героев запомнились несколько.
Возлюбленная героя. Не роковая красотка, а чем-то даже отталкивающая обычная девушка со скверным характером. Отчего она упорствовала, нам не рассказали. Таких недоделок много. Например, вампир, обративший главного героя, и по совместительству брат-близнец Лестата. Зачем ему было пробираться в замок и кусать именно Алина? Для утоления жажды сгодился бы любой из стражников или челяди. Имело ли скрытое значение изменение имени героя, как переименование библейской «Сары» в «Сарру»?
Маленькая вампирша, прелестно застеснявшаяся при встрече со старшим вампиром, как обычный подросток рядом с симпатичным взрослым парнем. В третьей главе сходство с Райс достигло опасной отметки, но автор умело умертвил девочку, как раз когда мы к ней привыкли. Описание ее биографии несколько скомкано и галопом по кочкам.
Запоминаются детали. Соленые сухарики для лошадей в холодных ладонях, погреб, пришедшая в запустение голубятня. Романтичные фразы — «и нас отвергает время», «пегасы живут на белых облаках, следующих за солнцем».
В целом получилась сказка, которую хочется перечитывать, потому что она полна образами родом из детства — фантазиями мечтательных детей, и просит себе теплую обложку и полку деревянного стеллажа. Что-то вроде «Трех орешков для Золушки».
Роман читается без напряжения, как по маслу, и это лучшее свидетельство того, что он получился. Грустный роман-странствие, который продолжится и за границей листа.
«Никогда не смотри через левое плечо»
Главным достоинство романа является его увлекательность. Читается очень легко. Не затянут. Нет ненужных трагедий. При всей условности сюжета (вампир решает приручить мальчика-соседа, а потому методично расправляется со всеми, кто ему в это мешает, — именно этого мальчика и именно таким трудозатратным способом), на первых порах захватывает.
Стоит вглядеться — обнаруживаешь, что сделан на скорую руку. Как-то рассеянно и небрежно. Многие эпизоды, а часто и целые периоды из жизни героев проскакиваются, как на скоростном поезде. Несколько сюжетов сшиваются в один (когда надо чем-то дополнить повествование о вампирском существовании героя, припоминается Цепеш, потом Батори, пришпиливается крещение, ренфилдовский сумасшедший дом, интрижка в мотеле), от одного такого лоскута перескакивается к следующему, не тоскуя о прошлом. Появляются и забрасываются линии, за которыми начинаешь следить, потом обнаруживаешь, что они никуда не привели. Например, внезапно всплывает тема школьной жизни Филиппа, изгойство в новом окружении и появление друга, но как всплывает ниоткуда, так и пропадает в никуда, особо не сыграв. Искусствоведческие склонности мальчика (самый славный для меня персонаж и, пожалуй, единственный, кроме горничной, убедительный) тоже заслуживали большего внимания. Это обидно, потому что роман хочется читать, не прищуриваясь, чтобы игнорировать явные небрежности. Пока что — всё на бегу.
«Тёмная сторона»
При кардинальной переработке может выйти толковый беспросветный хоррор. Пока очень по-детски, однако проглядывает умение сделать композицию. Порадовал финал «все умерли». Выносящие мозг повторы и ремарки к каждой реплике сильно утомили. Фиксирование, кто куда пришел, вошел, сел, спросил. Разговоры из пустого в порожнее. Детские описания внешности героев. Образы, мотивация, правдоподобие, диалоги, описания — в общем, всё — нуждаются в кардинальной переработке. Но — остается еще композиция, она есть.
Интересно, что после обращения герой всеми силами пытается сохранить связь с людьми, а те пытаются принять его в новом качестве. Знакомство с миром новых «своих» постепенное, через застенчивое любопытство. Потом герой полностью переселяется в мир боевки, позабыв о своей цели, но сюжет эта смена кадра оживила.
Живость задумки есть, надо не поднимая головы работать над языком и… в общем, всем остальным.
«Жажда»
История приятная, невзирая на некоторую заштампованность и беглость. Подкупает искренностью и лиричностью. Шаблонности не зашкаливают, но то и дело мерещится, что автору не хватает дыхания до конца главы. Роман распадается на несколько частей (часто это говорю в этом обзоре), которые существуют фактически автономно и связаны только фигурой главного героя. Иштван располагает к себе интеллигентностью и легкой усталостью от жизни, но, если честно, ассоциируется с героем комиксов, на регулярной основе спасающим девушек и шпану. Взаимоотношения и события первых частей едва ли ни опровергаются событиями последующих, но, может быть, это такая диалектика жизни. Очень милой и живой вышла Даша, после того как она исчезла из нашего поля зрения, роман поскучнел и зашел на второй круг, с повторением истории о подобранной бродяжки, только в роли последней оказывается уже мальчишка-подросток.
Хороший язык, хотя встречаются ошибки, опечатки, неточности, слабые места. Отдельный плюс — попытка вплести в роман историю предвоенной Германии, Второй Мировой. Через призму мелодрамы, но все-таки. Это придало произведению объём и приятно разнообразило. В конкурсных произведениях уже не раз встречался ход «вампир против фашистов», но читать каждый раз интересно.
«Вампирские секреты»
Вещь небольшая, но хорошо представившаяся изданной в серии для подростков. С яркими иллюстрациями в стиле старой школы. Для школьников 8–13 лет будет захватывающим чтением. Целомудренно, сбалансировано, без излишних накруток в интригах и посылом «Зло всегда будет побеждено добром». Вампиры… нельзя сказать, чтобы поголовно все положительные, скорее — как и люди, бывают разные. Благородные, заблуждающиеся, отпетые негодяи. Но кто лучше — Алонсо или Уолтер? Многие моменты забавны, как, например, рассуждения о взаимопонимании с мусульманами, но в контексте подростковой приключенческой повести будут ненавязчивы — ибо автор заговорил на языке самих подростков, которым свойственно многое упрощать. Сама логика во многом сродни детской — и потому может обеспечить резонанс в детских сердцах. Это представление ребенка о мире, браке, заговорах и путешествиях.
Хорош антураж — напоминает Индиану Джонса. Еще убрать бы цитаты из Википедии и процитировать взамен… ну, хотя бы путеводитель. Кажется, что действие происходит в 1980-х — отсутствие мобильников, айфонов, компьютеров и многих благ цивилизации, порождающих информационный шум.
Легкая, не перегруженная, нет длиннот, погони за объемом. Каждая из частей закончена, несет свою мораль. Кажется, автор оставил за собой право добавлять к серии приключений Саймона новые истории. У автора есть чувство меры. Характеры не стремится прописывать, но они как-то выходят самодостаточными. Герой симпатичен, в меру авантюрен, в меру корыстен, в меру благороден. Если добавить еще чуть-чуть познавательности, сможет осуществлять еще одну функцию — ненавязчиво заинтересовывать читателей историей Египта, техническими изобретениями и проч.
Будем надеяться, что автор воспримет такую оценку своей работы как комплимент, а не как стремление низвести его труд до более низкого уровня. Писать книги для подростков надо уметь, а у автора, кажется, есть врожденная склонность к этому.
«Актриса»
Заинтриговало, что местом действия выбран театр. Театральный быт описан изнутри. Не только нетрадиционно, но и убедительно. Согревает хорошая будничность.
Не сложились в одно история реальная и история Эмили - не поверилось, слишком надуманно. Показались натяжкой долгие разговоры Кристины с Арсением о вампирах и Темном даре, как и то, что Арсению потребовалось ради идеологической обработки Кристины ставить целый спектакль.
Хотелось больше внимания к двум ипостасями героини — обычной, женской, и сущностью актрисы, которая в любой момент отслеживает свои ощущения: «Так, надо запомнить эту боль, это ощущение, как поморщилась от удара, как неудобно перед окружающими?» Огорчило, что воссоединившись с Арсением, она утрачивает эту способность. Как будто и не было в ее жизни театра. Старая актриса, к которой они пришли в гости, Таня — тоже переживали, любили, страдали, но их актерская сущность осталась неизменной. А как сложился бы роман, если бы Кристина, получив желаемое, поняла, что актриса в ней требует большего? К сожалению, финал предначертан уже в прологе: «Если в жизни нет удовлетворения, то должен быть хоть какой-нибудь смысл. А если в жизни нет смысла, приходится самому создавать его, что я и сделала — я стала артисткой. Думала, что театр даст мне то, о чём мечтала, но я ошиблась. Создаваемые мной образы лишь ненадолго помогают удовлетворить ненасытное подсознание. Я и не живу вовсе, лишь наблюдаю, как реальность существует отдельно от меня. Есть я, и есть предлагаемые обстоятельства, которые ставит передо мной сама жизнь. Я хотела стать кем-то больше чем человек». Дальше — история воплощения этой мечты. «У меня было настолько пресное прошлое, что вряд ли я стану скучать, вспоминая незначительные обрывки человеческого счастья, которые связаны с тобой, так или иначе» - и кажется, что обманули. Пообещали роман об актрисе со всеми вытекающими, а рассказали просто о женщине, которая поработала какое-то время в театре.
Осталось в памяти чем-то бледным и невыразительным всё, произошедшее после свадьбы героини. Резко перестал быть интересен Арсений. Да и то, что с ними дальше произойдет, показалось уже неважным. Как будто мы просмотрели пьесу до конца, поаплодировали актерам и готовы разойтись по домам. Ну а труппа и режиссер — куда они направятся и как там, вне сцены будут жить, это их дело. И разборки их с врагами-вампирами воспринимаются примерно как ссоры с соседями по коммунальной квартире, обнаружившимися пьяными в общем коридоре. Неприятно, конечно, но нас, зрителей, не касается.
Как только героиня за порог театра — душа произведения испарилась. Осталась стандартная история про путешествия бессмертного и его возлюбленной с межклановыми распрями в качестве безопасного аттракциона. У героини теперь всё хорошо, есть «маленькое черное платье», «к нему прилагается дизайнерская пара туфель», «холодильник забит до отказа всякими деликатесами», «а вдоль стены длиннющий шкаф» с одеждой. И как тут автор не бился, выгуливая читателей по заграницам, вернуть внимание не удавалось. Неинтересно про собрания, Короля и Королеву. Венеции нет, Рима нет, Парижа нет.
Приятно, что героиня в последний момент засомневалась, так по-женски вспомнила упущенную синицу в руках — Даниила. «И если честно, я до сегодняшнего вечера не особо понимала во что ввязалась — любовь туманит разум, заставляет закрывать глаза на многие вещи. Но теперь, когда я оказалась в окружении настоящих представителей «иной формы» я запаниковала. Извинившись перед гостями, я пожаловалась на лёгкое недомогание и поднялась наверх, где заперлась в своей комнате. Даже подумать не могла, что разочарование наступит так скоро! Что же мне делать? Обратной дороги, кажется, нет. Я вспомнила Даниила — я отказалась от него добровольно, в пользу исполнения своего сокровенного желания — стать кем-то… Ещё утром всё выглядело иначе. Я была уверена, что приму «иной мир» с радостью и без сожалений, а теперь, когда столкнулась лицом к лицу с «неизбежным», поняла — я не готова». Всё же эпизод с приемом гостей, на котором героиню охватывают сомнения в принятом решении, можно еще его развить.
Написано, в целом, чистенько, хотя прошмыгивают стилистические и прочие ошибки («парасёнок с анарексией», «её идеи воспринимаются неадекватной реакцией»), встречаются повторы («обвинил главного режиссёра в нецелесообразности ставить классику, используя устаревшие — по его мнению — формы. Он, словно Треплев из чеховской «Чайки», обвинил режиссёра в бесполезности и нецелесообразности ставить классику в рамках сформировавшихся традиций», «актёры будто нарочно, игнорируют её цех. Сразу после репетиций мы разбегаемся по своим делам, старательно забывая явиться в её цех»).
«Команда Клейна»
Довольно хорошая, хотя немного детская космическая фантастика. Читать приятно. Роман о дружбе, верности и предательстве, о взаимопомощи. Космическая тема, много инопланетных рас, наивный молодой человек в эпицентре событий. Автор прошел по очень тонкой грани — главный герой без пяти минут Марти Сью. Спасает его от этого приговора наличие крутых друзей. И то, что автор прокачал героя, не оставил его просто человека, наделив сильным даром эмпатии.
Так и не поняла, почему «человечность» выводится как высшая добродетель («Обстоятельства вынудили вас обоих открыть, что вы не люди, и теперь вы считаете прямым долгом доказывать свою человечность. Мне вдруг впервые пришло в голову, что доказывать свою человечность — обязанность каждого разумного существа, независимо от видовой принадлежности, и эта обязанность, может быть, важнее всех прочих»), если в романе фигурирует множество инопланетных рас, а те индивидуумы, которые вроде бы и представляют человечество, не тянут на положительных героев. Слышать процитированную выше фразу из уст вампира странно. Да и сами люди утверждают, что есть нации гораздо добрее, достойнее, ставящие понятие «честь» много выше, чем люди.
Называется роман «Команда Клейна», но сложилось впечатление, что команда без Лорана Лоэ и шагу сделать не может. Вроде бы его друзья и мудрее, и старше, и опыта общения с инопланетными расами у них больше. Так откуда же у простого актера, хрупкого и нежного, такие мудрость и понимание инопланетной жизни? Его друзья рядом с ним выглядят не как полноценная команда, а как придаток. Без его мудрого совета они не в состоянии решить ни одну проблему.
Первая часть полностью отведена на описание того, как же герои ковали свою дружбу и закалялись невзгодами. Вампирское проявляется во второй и третьей. Вампиры в романе имеют свою иерархию, их мир скрыт от людей. Наделены способностью к трансформации, превращению в туман и эмпатии — такой чисто фэнтезийный, не мистический вариант вампирского мифа. Для разнообразия интересно.
Очень радует, что нет любовной составляющей. Да и заканчивается на светлой чистой ноте «вместе навек». Хороший детский приключенческий роман, в котором побеждает дружба.
«Пока мое сердце бьется»
Замечательно написанный роман… без цели. Красивое кружево слов, сплетенное в пелерину сюжета, но без снятия предварительной мерки и без намерения в эту пелерину кого-то облачить. Создавалось под диктовку любования красотой. Чарующие переливы предложений, последовательно изложенная история счастливой бессмертной любви и обращения… Ко второй половине романа начинает мучить неотвязный вопрос: зачем?
Роман встал в один ряд с романом «Актриса». Написанные в разных весовых категориях, на разном материале и в разной манере, они очень похожи. Собранное в кулак начало, любовное разворачивание первой трети, равномерная обстоятельная середина — и… никакого финала. В итоге чувствуешь себя обманутой: неужели автор провел по лабиринтам чувств и описаний только затем, чтобы мы полюбовались финальным поцелуем?
Отчего-то во многих подобных романах вторая половина (после обращения героинь) стремительно глупеет: вместо вечных вопросов о жизни и смерти начинаются ахи над заморскими красотами и вечерними платьями. Нет, оно понятно, без этого только что обращенным вампирам никак - новые впечатления, новая среда… Но даже эмоции от охоты перебиваются восторгом от материальных благ. Название настраивало на что-то более бунтарское, отчаянное. Героиня, с больным сердцем, которая будет зубами хвататься за жизнь… Ан нет.
Образы создаются кропотливо, добросовестно, но и тут та же история: стоит присмотреться — и обнаруживается, что за тщательностью упускается глубина. Если отвлечься от словесной парчи или отойти от романа на пару часов, то морок сладких речей развеивается, и видишь: характеры стандартны. Среднестатистический вампир и его образцовая виктимная дева, как ее и определяет сам Штефан. Света - концентрат всех полагающихся возлюбленной вампира качеств. До черточки выписанный Штефан - за глянцем парадного портрета, как обнаруживается, личность заурядная. Обычный вампир, с трагической историей в прошлом, обращенный красавицей, утраченной семьей, выпестованной в себе сдержанностью. На лице горечь от собственной природы. В сердце прохладца от утрат.
Такой слог, такое чувство языка обязывают — пришедшие на зов хотят от романа столь же прочувствованного нестандартного содержания и нетривиальных образов.
Окончательно угасает интерес к произведению с появлением Бригитты, этой обязательной Коломбины вампирского романа, и устройством вампирского бала. Шаблонных образы и ситуации нарастают лавинообразно, и даже язык портится, усредняется, будто автор чувствует, что пишет отлакированную до него многими сцену и не может пробиться под лакировку ставших обязательными языковых клише. Гротескные злодеи. Классические оргии. Непогрешимый герой.
В «Актрисе», в «Тлене» и в «Пока мое сердце бьется» удивляет одна и та же болезненная сосредоточенность героини на возлюбленном. Все мысли вертятся вокруг него. Для стадии острой влюбленности психологически обоснованно, но после? На фоне подразумевающейся чуткости и нестандартности героинь? Как люди, причастные к творчеству, желающие «написать книгу» или живущие театром способны променять призвание на одержимость одним единственным человеком? Куда девается тонкая душевная организация героинь?
Неубедительна ревность Светы к Бригитте и ее постоянные срывы в «любит-не любит». Слишком уж неуверенна она в себе. Для девушки, которая боролась со смертельным недугом, странно. Для вампирши — нелогично. В какой-то момент показалось, что вот-вот героиня поменяет возлюбленного на другого и что-то поймет о себе.
Хотелось бы большей внятности в финале. Замысел с больным сердцем потерялся где-то в первых главах. На сюжет значимого влияния не оказал, от этого чувсвуешь себя обманутым. Утешают фразы о невозможности вечности и кивок на Маркеса.
«Голоса»
Понравилось, как разделен на части. Это дает двойную картину — мы видим, как катастрофа отразилась на обществе в целом и на отдельном индивидууме. Такая организация материала, как и необычность апокалипсиса, действительно экспериментальны.
В первой части нам показан весь ужас анархии, когда каждый — сам за себя, а люди изменились как биологический вид. Эпидемия забрала у них цивилизованность и перекроила их моральные принципы полностью. Изменяется не способ питания; случившееся полностью уничтожило все моральные принципы, превратив людей во что-то новое именно с нравственной точки зрения. Глубина кошмара передана.
Интересна попытка охватить все слои общества. Правда, вместе с тем появляется проблема — персонажей слишком много, каждого не успеть описать полностью, монологи сливаются. Однако даже в таком непричесанном виде складывается интересная мозаика картина распада общества. Очень хорошо показано, как трудно объединиться, когда у врага и болезни нет определенного лица. Нет консолидирующей силы, нет внешней угрозы, против которой человечество могло бы объединиться. Процесс показан изнутри. Борьба ведется с самим собой, при этом не знаешь, с какой стороны ударит, чего ожидать даже от родных людей.
Вторая часть, история брата и сестры, которые пытаются выжить в новом мире, раскрывает нам ту же картину уже на другом уровне, уровне индивидуума.
Финал получился открытым, но надежда всё-таки вырисовывается.
По исполнению — нужно серьезно поработать над текстом. Потоки сознания, выливающиеся на головы читателей, насыщенны живым чувством, но надрывности через край, ее не мешало бы умерить.
«Тлен»
Роман, сильный не сюжетом — сюжет как раз самый обыкновенный, — а раскрытием вроде бы на поверхности лежащей особенности вампиризма. Филигранно прописан процесс изменения сознания под влиянием вампирского обольщения. Можно спорить, было ли реальное воздействие, или вампиры — только катализатор для считающей себя обиженной жизнью девушки. Результат — кардинальное изменения отношения к другим людям. Проявляется оно даже на физиологическом уровне: «ее ресницы, тяжелые и густые, напоминали лапки мохнатого тарантула, и, когда моя соседка моргала, казалось, что насекомое пытается выбраться из-за закрытых век и даже уже высунуло наружу волосатые лапы». «Отчего-то ее голос казался мне до тошноты противным. Тошнило также и от слишком яркого света, и от тяжелых, сытных запахов званого ужина. Пожалуй, именно в этот день во мне начала пробуждаться та жестокость и нетерпимость, которые спали глубоко внутри с самого рождения». Обычно так описывают состояние после обращения. Здесь оно ему предшествует. Арина становится хищником еще до формального укуса, а инициация лишь закрепляет официально совершившийся внутренний переворот.
«В этом было что-то приятное. Это словно игра, жестокая, увлекательная игра — смотреть на людей, говорить с ними спокойно и рассудительно, но в душе ненавидеть их и плевать на них, посылая волны презрения, стараясь уничтожить их одним лишь жгучим взглядом!» Очень впечатлила мысль, что «вампиры среди нас». Не состоявшиеся, как Лайам и Морган, а «кандидаты в вампиры». Стало по-настоящему страшно. Ведь шансы вычислить вампира полноценного выше благодаря традиционным приметам (ночной образ жизни, странности в питании, боязнь солнца). Арина не только не демонстрирует этих странностей, но и формально еще не обратилась, для всех она — бедная девочка, и это как двойная маскировка. Вообще, для меня роман ограничился первой частью. Она наиболее разработана, и в отсутствии двух других можно было бы развить тему «Вампирство до вампирства».
Хорошо передана неприязнь пессимиста к оптимисту, неудачника — к баловню судьбы. «Мне стало тяжело находиться рядом с ней, ее жизнерадостность, просачивающаяся даже сквозь горе, неприятно слепила». Вообще, и Арина, и другие вампиры предстают существами, которые перманентно обижены и озлоблены. То на судьбу, то на спутника, то на соперницу, то на охотников.
Герои живые и видимые, особенно Женя. Если в Лайаме много от классического чувствительного вампира, то Морган — несомненная удача. Отношение к Владу очень хорошо написано — милый, но отчего-то раздражает. Есть атмосфера и внимание к оттенкам эмоций персонажей. Понравилось, что мотивацией для обращения Арины послужила не страстная любовь, а желание Морган развлечь спутника. Отлично написанный пожар. Хотя и смутило: неужели Морган не смогла бы провернуть убийство изящнее и успешнее?
Удается сказать об очевидном так, чтобы стало новым и осязаемым. Например, передать отличия вампиров от людей: «да, я не любила толчею и давку, но в целом все проходило довольно комфортно. Теперешнее чувство было совсем иного рода: люди настораживали, казались чужеродными объектами, которые раздражали и ни на минуту не давали расслабиться. Так, вероятно, кошка чувствует себя в окружении собак. Разные виды. Я чувствовала, как от близости людей мое тело напрягается, мышцы приходят в тонус, как я, помимо воли, прислушиваюсь к их речи, краем глаза слежу за движениями. Странно, но они вызывали во мне чувство острой опасности, эти чужаки».
«Меня сердили проходящие мимо люди, их любопытные назойливые взгляды. С каждым приступом тошноты их лица для меня становились все противнее, их манеры — все более невыносимыми. Даже их голоса были пыткой для меня. Я ощущала, как во мне растет желание отомстить им за всю эту слабость и боль, мне хотелось встать, схватить бегающих вокруг детей и ударить их о металлические сиденья, хотелось подойти к оглушительно хохочущей девушке и впиться ослабшими, но в то же время стальными руками в ее шею, заставить ее замолчать». Экзаменом на обращение становится сцена убийства Влада. Девушка, которая говорит о себе: «Быть такой, как я — чуткой и восприимчивой ко всему живому, от муравья и до маленькой травинки — очень тяжело», — испытывает лишь легкое сожаление при его убийстве.
Роман поделен на три части. Эмоционально каждая соответствуют заявленному названию. И всё же общее впечатление - искусственно смонтировано два сюжета, обращение и месть. Не хватило нити, которая собрала бы на себя три части. Проследить перерождения героини интересно, но ее путь не ведет к какой-то финальной точке. Что иллюстрируют эта эволюция? Возможно, автор оставил задел на продолжение.
В двух последующих частях не хватило того тщательного копания в психологизмах, к которым приучила первая.
Зато в последних главах порадовало отсутствие моральных терзаний, суицидных порывов, всплесков жалости . Всё по-вампирски, разве что слишком уж удачно сложилось. Молоденький вампир уделывает охотничью звезду, как зарвавшегося второгодника. Орловский промелькнул кометой, как громко разрекламированная, но не оправдавшая надежд спортивная звезда.
«Время пришло»
Готика, густо замешанная на психоделике. Сочно. Манерно. Непредсказуемо. Вампиров, правда, кот наплакал, но так всё изощренно, по-сомовски, что чего к такой малости придираться? Оставляет ощущения липкого тяжелого сна. Тёмная эстетика цирка. В сумрачных переходах нездоровых снов-галлюцинаций потеряна вычитанность.
«Сын Сумрака»
Породистая постапокалиптика. Композиция ни на градус не отклонилась от выверенного Голливудом канона. Правильный фильм-катастрофа с обязательным спасением мира на сладкое. И обязательной любовью между боями. Видно, потому и многовато оптимизма в финале. Как-то слишком просто всё разрешилось. Все живы несмотря ни на что, осталось только разобраться с личной жизнью. Две пары — Стан и Эва и Флор и Каталина — уж очень похожи. Зачем было клонировать влюблённые пары — непонятно. Но земля на грани вымирания, демографию надо поддерживать.
Не хватило и индивидуальности. Если не запоминать название главы, которую читаешь, то Флора можно спутать со Станом, Каталина говорит, мыслит и действует как Эва. Пока наблюдаешь только за одним героем, это не заметно, а если поставить их в ряд, лица сливаются. Хотелось бы большего от главного злодея, пока он картонный персонаж, которого автор задался целью в конце романа непременно уничтожить.
Опыты над людьми, грубый постапокалиптический секс, приземленные регулярно матерящиеся герои, качественно сваленные в кучу трупы, воняющие раны — в общем, автор явно стремился уйти как можно дальше от целомудренных покусываний в шейку. Интересно обыграна румынская экзотика. В общем, читать было интересно.
«Идеал»
Очень заинтересовал метод — несвязанные друг с другом блоки повествования. Сначала думала, что это триптих, объединенный сквозной идеей, которая вскроется только в финале. Потому в третьей части постигло разочарование — снова вернулись к Армину. Если бы автор продолжил играть на контрастах, а мораль вывел в самом конце одним стежком, произведение вышло бы интереснее.
Перспективная задумка — вампиры не как случайный результат греха Каина, предательства Иуды или козней Лилит, а как целенаправленная работа дьявола по созданию подвида демонов. Долго мучили сомнения, во вред или на пользу роману пошла замена игрока — Идеала. Поколебавшись, всё же причислю к плюсам — но снова потенциальным. Контраст и противостояние Армина и Аарона не показаны. Один сошел с дистанции — второй перехватил эстафету, но как-то вяло.
Всё бы было хорошо, но объем пошел в ущерб качеству. Проработка материала неудовлетворительна. Автору срочно нужно проштудировать с десяток солидных работ по древним племенам и тамошним нравам. Уяснить, что не будут люди древности реагировать так, как это делают наши современники. В лесу ориентировались как дома. Знали, что в лесу живет больше одного медведя. Контраст между задуманным автором и произведенным эффектом царапает, как железом по стеклу. Не так воспринимали смерть, ночевки в лесу и ночные прогулки. Шаман удивил профнепригодностью — он только причитает и не видит ничего у себя под носом, хотя доказательств и свидетелей предостаточно. Где остатки его дара? Почему соплеменники не отправляют его на пенсию?) Всё племя без конца бегает в лес — то охотиться, то искать трупы, при этом ищут их с неумелостью современных добровольцев, согнанных полицией на поиски пропавших. Наивность представлений о менталитете древних перечеркивает жирным красным крестом хорошую задумку. Вместо желаемой эпичности получается подобие мексиканского сериала, которыми так увлекалась мать Евы. Последней стрелой в сердце становится язык. Члены племени общаются между собой то на диалекте офисных работников, то на наречии недотеп-студентов. Иной стиль речи был тогда, иной речевой этикет. Многие понятия, естественные для нас, были абсолютно непостижимы для них. Многие деликатности — недоступны. Смерти, раны и охота — это их повседневная жизнь, а не трагедия на Тверской, собирающая беспомощных зевак. Да и поверили бы они в первую очередь в духов и демонов, а не в оправдания и логические доводы.
Сильнее вышла вторая часть. Здесь автору не пришлось сражаться с языком и слагать в этой битве оружие. Всё шло хорошо, пока влияние сериалов (не мексиканских, а российских) не прокралось в историю Евы. Такие жалостливые сюжеты — бедная сиротка в провинции, изнасилование, нелюбовь или непонимание односельчан, переезд в город, знакомство с красивым и богатым принцем — наводнили российское телевидение. Живописать жизнь глубинки удалось всё же лучше. Больше реализма, меньше заставляющих улыбнуться моментов. Хорошие находки вроде завода «Милки лайф» или ареста матери Олега. Но, как автор не знает об отличии менталитета древних людей от менталитета людей современных, так не подозревает и о существовании абстинентного синдрома, о деградации личности, биохимических процессах при алкоголизме. Перерождение Марии в сознательную мать, которая ни-ни, еще фантастичнее, чем моральные дилеммы дикарей.
Третья часть расстроила. Можно оценить игру — Еву соблазняет демон. Но прийти после такой задумки к банальному сюжету об избранной с особой кровью? Как обидно! Девами, призванными спасать (или губить) мир, пестрят страницы фэнтезийных романов. Зачем же читателю, одолевшему две объемные части, подкладывать такой сюрприз?
«Обратная ночь»
Симпатичный роман, очень подкупает своим гуманистическим посылом. Целенаправленное продвижение к задуманному финалу и отображению главной идеи. Всё работает на финал. Но это же становится ахиллесовой пятой: автору так не терпится побыстрее добежать до развязки и потрясти читателя трагичностью, что остальные главы становятся только пунктами, которые надо побыстрее пройти. В азарте гонки забывается о правдоподобии главного допущения. На протяжении всего романа нам показывают эфемерность и краткость «обратной ночи» - герою, чтобы получить от укушенного нужные воспоминания, приходится предельно концентрироваться и находить нужный вопрос за считанные минуты. В то же время основной феномен растянулся на десять ночей. Объяснения, что эмоции Дениса и Максима были очень сильны, кажутся очевидной натяжкой.
Композиция не осложнена отступлениями, ретророспективные эпизоды не выбиваются. Хорошо передана динамика. С другой стороны, захотелось развития некоторых сюжетных линий, упомянутых лишь вскользь.
Мир вампиров, их иерархия хорошо прописаны, но самих вампиров… жалко. Вроде бессмертные, но сами себя ненавидят, не знают, куда себя деть. Никто из них ничем, по большому счету, не занят, кроме редких переворотов, целей ни у кого нет. Ни творчества, ни развития. Даже в злодействах они импульсивны и простодушны, как обиженные подростки. Мистичности лишены, все их сверхспособности перечеркиваются потребностями, как у диабетиков, которым нужен регулярный укол инсулина и особая диета. Единственная радость — кровь. Сквозит в их бессмертии одиночество и скука. Владыка получился личностью мрачно-масштабной, такой параноидально-унылый мастодонт. И его жаль. Вампиры явно деградируют. Возможно, революция пойдет им на пользу и стряхнет с них вековую пыль. Перемены им определенно нужны.
Распространенная ошибка — приписывать существам с возрастом в столетия и тысячелетия менталитет и поведение человека максимум тридцати лет от роду. Главный герой показался слегка невнятным. На фоне остальных вампиров смотрится неуравновешенным. Местами выражается слишком пафосно и нервно. Помощники Наследника больше похожи на ленивых старшеклассников, из главного соперника героя можно было сделать личность более драматичную или зловещую, но в любом случае глубокую. Образы остальных героев нуждаются в проработке, пока это условные фигуры. Более-менее очеловечена Диана; Лиза и родители бедного вампирского воспитанника идеализированы.
Хотя интрига создается неплохо, все детали складываются в общую картинку-головоломку логично, концовка прочитывается. Мне развязка показалась очевидной где-то с середины романа. И опять же — заговор интересует автора постольку поскольку, лишь как фон для главной идеи, которая захватила его полностью.
Чувствуется, что автор упорно работал над текстом, старался его причесать. Тем не менее можно еще поработать над стилем. Диалоги слабоваты. Их основная цель — продвинуть действие. Увлекательный, не побоюсь сказать — захватывающий сюжет ослабляется наивностью воплощения. Психология героев, их реакции, взаимоотношения написаны по-детски. Вызывает во многих местах улыбку патетика — там, где задумывалась душераздирающая драма. Хорошую улыбку — кажется, что чувствительного автора миновали трагедии, и он им ужасается издали. Много юношеской идеализации и лиричности. Там, где предполагается романтизм, это произведению идет. В остальных не дает воспринять описываемые события серьезно.
Из конкурсных работ для меня лично роман ближе всего встал к «Есть ли у них душа» и «Возможны варианты». Все три — светлые, простодушные, с простым ясным языком и какой-то неистребимой внутренней чистотой.
«Хранители Лотты. Ученица»
Картина неоднозначная. Первые главы — непроходимое магически-учебное фэнтези, кивающее на Жюль Верна, где главное — изложить концепцию и перечислить научно-фантастические ноу-хау. Хотя предложена интересная и четка концепция миров, описание каждого из этих миров дается без какой либо художественности Увлекательнее читать учебник по физической химии тугоплавких материалов. Что помешало облечь такой проработанный, четко структурированный материал в форму, удобоваримую для чтения?
«Они вернулись с наступлением ночи в Лотту, где как раз заканчивался 5-минутный перерыв. Следом у них было занятие по магии воды, которое проводил хранитель мира переев Гиле — высокий блондин с волосами до плеч. Нола была его помощницей и тоже присутствовала на занятии». «После ужина ученикам предоставилось свободное время, и они собрались на крыльце своего длинного одноэтажного дома, уселись кружком и решили перезнакомиться. Они обсудили, что видимо в ближайшее время будут заниматься только водным миром, и все занятия будут связаны с ним». Подобные отрывки допустимы как переходы между сценами, но когда в таком духе написан весь текст, это убивает всякий вкус к роману.
Удивительная отстраненность от описываемых событий. Героиня кочует из одного мира в другой, но всё воспринимает как должное. Спектр эмоций — от спокойной радости до небольшого уныния. Её ничего не потрясает, любовные отношения и странствия по мирам описываются с гладкостью.
Как и в некоторых других конкурсных романах, текст разваливается на две половины. С последних глав первой части начинается эмоционально напряженное действие. Причем достаточно неплохо написаны изменения эмоционального состояния и психологические коллизии. Классическое обучение юной девицы всем магическим премудростям в разных мирах сменяется рассказом о нравственном выборе и взаимоотношениях. Во всей красе проявляется наставник — знатный садист, выплывают инцесты. Садист он из благородных побуждений: ему приходится быть бесчувственным негодяем, чтобы качественно делать свою работу. В том числе вытравить из учеников всякую сентиментальную блажь. Способность Дины не растечься лужицей после смерти возлюбленного, а переступить прошлое и жить настоящим, порадовала. Переход героини от непробиваемого благодушия в первой части к шекспировским страстям получается странным и вызвал недоумение. Возможно, стоило в финале больше обыграть вскрывшиеся недомолвки насчет переходов из Единого мира в другие миры.
«Вендари»
Увлекательный сюжет, атмосферный хоррор с добавкой фантастики - отличный микс, редко когда мистика и фантастика так хорошо уживаются вместе. Возможно, автор спешил к конкурсу и не все успел доделать-довычитать, но в целом очень неплохо. Умело расставляет акценты, чтобы поддерживать в читателе интерес и нужное настроение. Хорошо прописаны герои, их сюжетные линии. История Эмилиана, сумевшего услышать голос человечности и отважившегося противиться своей природе, впечатлила и вызвала большое уважение. Скупой, намеренно монотонный язык оказывает то воздействие, на которое автор, похоже, и рассчитывал: вводит в полутрансовое состояние, подходящее пациенту клиники для душевнобольных, чья психика привела в действие все защитные механизмы, дабы противостоять открывшемуся ужасу.
Смутили резковатые перескоки. Главы не кажутся пока частью одного целого, а герои не сразу воспринимаются как обитатели одной художественной вселенной.
«Хаозар»
Можно читать только тем, кто читал «Пульс». И герои, и сюжет «Хаозара» переплетены с «Пульсом» очень тесно. То ли продолжение, то ли углубленная версия. Как отдельное произведение очень тяжело воспринимать. Построение же текста, безусловно, экспериментально — правда, не всегда хитрость этой структуры понятна с первого захода. Изложена история замечательно, смело и свободным языком.
«Через границу времени»
В первой главе сделан интересный ход со своеобразной кровной проституцией. Дальше предлагается вампирская адаптация «Красотки». Героиня отпускает ехидные реплики направо и налево, ухарски шутит с вампирами-приятелями суженого. Периодически отмачивает что-нибудь этакое. С первых страниц понятно, что в финале вампир и дева воссоединятся. Как всегда, в комплекте идут шикарная квартирка, шмотки и кредитка. ( «Мне кажется, что пару дней подряд я только и делала, что тратила деньги и обустраивалась в квартире»)
Откровенных ляпов незаметно, но пикировки приелись по тоннам девичьего фэнтези. Вампир, конечно, ручной и влюбленный. Развития отношений не видно, развитие героини отсутствует.
В седьмой главе наметилась возможность для интересного поворота. Тот факт, что героиня является реинкарнацией жены вампира, дает ей право на безбедное существование, но внезапно вызывает у неё протест: «Я его бывшая жена, так будь добра оставайся с ним, в его доме, принимай его религию и так далее. А то, что у меня началась новая жизнь, когда я являюсь человеком, и то, что у меня имеется своеобразное отношение к вампирам, никто и не подумал». Померещилось, что она призадумается, поймет, что ей хочется идти своим путем, отыщет в себе силы отказаться от кредитки, произнесет что-то насчет того, что дважды в одну реку не входят, — и нагой и босой (в носках) двинется строить жизнь самостоятельно.
В восьмой главе выстраивающееся семейное счастье оказалось под угрозой извне и начались достойные боевика перипетии, но затем речь зашла о погибших в пожаре родителях (пожары и автокатастрофы — чума, уносящая жизни неугодных авторам и сценаристам родственников героев). Дело спасло вызывание умерших родственников, но всё это как-то путано.
«Дракон — рыцарь — дракон»
Автор уже не первый раз участвует в конкурсе, так что можно сравнить романы с предыдущими. Приключения Маски продолжаются. Наметился небольшой прогресс — появилась живость сюжета, герои с человеческим лицом, а также языковые конструкции, напоминающие о Платонове. Для того чтобы такое рискованное отличие от привычного вампирского романа стало безусловным плюсом, нужно еще безусловное отличие от других произведений в стиле техно-космо-фэнтези. Пока что очень много подражательства. Кроме того, невычитанно. Нуждается в очень серьезной правке даже для того, чтобы встать в один ряд со своими прототипами. Однако разнообразит ландшафт представленной на конкурс прозы, за что спасибо.
От Юлии Гавриленко
Спасибо авторам и организаторам за возможность ознакомиться с интересными произведениями. Краткие читательские впечатления я записала, если что-то покажется непонятным, всегда можно у меня переспросить. Если сказать было нечего, то специально не вымучивала. Прошу авторов не обижаться, скорее всего, «не моя» тематика или «не пошло».
«23.30»
После знакомства с этим текстом у меня сложилось впечатление, что писали его либо разные люди, либо один автор, но в разном настроении. Образно прописанные куски с четкими фразами, живыми репликами и захватывающим действием чередуются со смятыми комками, в которых «что-то произошло». Причем это не связано с динамикой событий (к примеру, если бы действие тянулось медленно в момент утреннего умывания или прогулок на природе, а в боях и в критических ситуациях состояло бы из быстро сменяющих друг друга глаголов, это воспринималось бы как вполне логичное явление и не сбивало бы дыхание читателю); нет, это выглядит так, будто один отрывок был написан вдумчиво и с удовольствием, с перечитыванием и обработкой, а потом автор пробежал несколько сцен подряд в режиме «пока-я-не-забуду-что-хотел-написать».
Замечания:
На 102 странице из 142 мы узнаем имя главной героини. С таким же успехом его можно было вообще не называть, обходились же мы как-то без него ранее.
«Вы» в диалогах и в авторской речи с большой буквы — не надо. Это только для официальных писем.
Числительные цифрами писать — не надо.
«Я спрятала меч под плащ и, не захлопывая за собой дверь, побежала на улицу» - напомнило Дункана Маклауда :) Тот тоже с мечом за спиной бегал — и ничего ему не мешало.
«На часах было ровно 23:27». Такое время не может считаться «ровным». «Ровно» - это 00.00 или 23.00. Даже про «23.30» из названия можно сказать «ровно». Но не про такое время.
«Я мегерой выскочила из спальни и резко открыла дверь в, обычно пустующую, комнату для гостей». Запятые лишние, но это ладно; хотелось бы знать, в каком значении употреблено здесь слово «мегерой»?
«Сейчас Максим был одет в широкие джинсы и в легкую футболку, что крепко обнимала его в своих объятиях». Футболка обнимала? Даже иносказательно невозможно. Рукавчиков-то почти нет. Конечно, по сравнению с жилеткой, они у нее ого-го какие, но не настолько длинные, чтобы кого-то обнять. А так как буквальное прочтение вызывает недоумение, и сама шутка выглядит неудачно. Про то, как красиво футболка обтягивала его тело, лучше сказать иначе.
«Вино в пальцах, пахнущих табаком»
Хорошая история, ни убавить, ни прибавить. Придирка: уж больно много слов в описаниях. Прилагательные, прилагательные, сравнения… («Маришку, спокойную и умиротворённую после родов, в кремовых платьях, усыпанных мелким жемчугом, неспешно пившую кровь из бокала и читавшую книги изобширной библиотеке», платья кремовые, жемчуг мелкий, библиотека обширная…)
Пометки
«Её светлые волосы, имеющие у корней цвет мёда, а у концов — молодых колосьев ржи, крупными локонами падали на плечи и спину, почти до самой поясницы». У концов волосы были зеленого цвета?
«Девушка прошла вперёд, сопровождая себя шорохами прямого да стуком каблуков чёрных туфель с полудетскими пряжкам». Подростковые, что ли?
«— Однако не думайте, что однажды вашей кожи не коснётся атлас моих простыней». Она не должна думать, что коснется или что не коснется?
«Георгий и Григорий»
«Позади них виднелись высокие горы, за которые закатились последние лучи заходящего солнца». Если бы закатились не "за", а "перед", не заходящего, а восходящего - это бы было удивительно и стоило упоминания. А так - излишество.
Почему персонажи думают с тем же акцентом, что и говорят? И почему, если они из одной деревни, разговаривают на другом языке?
По достоверности еще сомнения есть. Можно ли так быстро выпивать бутылку чачи, как это делает Георгий? То за считаные секунды, то залпом? Объем нигде не указан, но немаленькая же.
«Другой»
В рассказе есть две линии, благодаря которым он получит от меня больше баллов: красавец вампир-актер и изображение-спутник. Чего мне не хватило - более замысловатой игры с таким роскошным материалом.
«Жаркое солнце»
Рассказ о том, как Анджелина Джоли пыталась очередного мальчика усыновить. Но что произошло с Брэдом Питтом, так и осталось невыясненным.
Мне понравились форма и подача. Кратко, красочно, в забавных декорациях, перевертыш от первого лица (про убийц, повествующих о совершенном, чтобы читатель до последних сток ни о чем не догадывался, обычно пишут тогда, когда есть идеи, во что спрятать интригу, поэтому подобные произведения часто оказываются интересными), движение за рамки картинки (история с продолжением для героев, куда-то они дальше поедут-поедут...). Сомнение вызывает только машинка. Дорогая и приметная, разве это очень удачный выбор для беглецов?
«Золотое колесо»
Понравилась героиня. Живая, любопытная, с комплексами, с мечтами, с жизненным планом.
Понравилась игра в научный подход. Контора работает по ночам и возится с любым странным клиентом, получая свой законный процент за помощь в получении патента. И сотрудники в этой конторе не абы кто ради формальности, а в некотором роде специалисты. К сотрудникам отдела интеллектуальной собственности всегда отношусь с уважением. Посреднические конторы тоже молодцы, даже с учетом того, что с их помощью получить патент можно на кучу ерунды, была бы правильно подана заявка. Еще один плюс за то, что по репликам героини видно: в своей работе она разбирается (и отдельное спасибо, что содержимое оформляемого для заявки пакета документов не перечислено полностью, достоверность бы повысило, но утомило...)
Придирка: вот барышня умная такая талантливая, старательная, а элементарную вещь никак для себя открывать не хочет. С ночными сменами, с очным дневным обучением, с привычкой самостоятельно изучать предметы за рамками заданного - почему бы это внезапно начинает подводить внимательность? С таким-то регулярным безумным недосыпом?
И еще надеюсь, что дальше у героини все будет хорошо: и с охранником, и с наукой. Детская вера в надежность статей из рецензируемых журналов пройдет (и она будет относиться к ним столь же скептически, как и к прочим), а способность читать по диагонали и вычленять главное (которой она сейчас стыдится) усилится.
Пометка
«Он положил себе ложек пять или шесть сахара — накладывал, пока чай не поднялся до краёв. А вот не буду подслащать ему пилюлю!» - я бы предложила усилить акцент на то, что подслащивать пилюлю героиня не будет потому, что визитер потратил много сахара (изменить конец второго предложения, можно еще едкий комментарий вставить). Или убрать шутку вовсе, потому что смахивает на боян: «Руки мыли? Значит, чай без сахара».
«Легенда о появлении вампиров, рассказанная ведьмой Лилианой»
Легенда красивая. И про ошибки хорошо, и по самоуверенность, и про последствия принятых решений - все увязано. Но кто такие ведьма Лилиана, пятилетний Саша и Максим? Если знаменитые персонажи другого произведения, то я их не знаю. Если кто-то из противостояния, описанного в легенде, то я их тоже не разгадала. Есть продолжение конфликта из легенды в описываемом мире? Возможно, но не очевидно. Вижу два отдельных сюжета: красивую легенду и какую-то разновозрастную компанию (детскую? подростковую? взрослую? человеческую? смешанную?), о которой ничего понять не могу.
«Лифуй»
Читать было интересно (у-у-у как страшно), зато потом, когда поставленные вопросы остались неснятыми, накатило недоумение. В финале герой удивляется, почему девушка, которая шла к нему на свидание, говорила о паразитах. А читателя это удивляло с самого начала, читатель себе разные версии выдвигал: девушка - сама паразит или носитель? Девушка догадывалась, что ее приятель симбионт? Девушка - профессионал: охотник, медик, биолог, санитар? Оказывается, нет, совпадение. Просто нашла время и место поговорить.
А зачем он заставил барышню подниматься пешком? «Он пропустил девушку вперед, оставив себе возможность приятного созерцания». В подъезде, освещаемом одной лампочкой. Там дорогу-то еле видно, какое уж созерцание.
«Тайна мертвой бабочки Н.»
Картинка есть, полного увязывания сюжета не получилось. Если героиня спасает маленькую девочку в очень сложных условиях, то финал может быть интересным в двух случаях: спасение неким хитрым способом или проигрыш из-за еще более поганого стечения обстоятельств, чем казалось сначала. Здесь же и сказано: спасения нет, и спасение в итоге даже и не светит. Прямолинейно, оттого и не цепляет.
И месть за сестру «врезала ему по морде, до крови разбив нос» - не мелковато ли?
И заброшенная линия США: старшая сестра звала туда младшую, Саша получил возможность поехать в Бостон, а вариант перебираться все же к сестре, как и было предложено раньше, Наташа даже не рассматривает? Все потеряно, все потеряно...
«Нечисть»
«Волк привстал, потягиваясь и разминая лапы, вскинулся темной глыбой над кустами папоротника, и луч солнца, случайно скользнувший вниз, блеснул антрацитовым отблеском на его черной шкуре. Да, этот волк был черным — как смоль, как ночь, как лесная черника. Почему — никто не знает. Черный, да и все. Ему-то, собственно говоря, было все равно, какого он цвета». Мне не все равно. Антрацитовый - блестит по черному серебристым. Как ночь - обычно густой черный без блеска. Как смоль - все-таки блестящий. Лесная черника темно-синяя (темно-фиолетовая). Дальше волк приобретает цвет печной сажи - снова густой черный без блеска. Не вижу картинки. Да и темный березняк среди бела дня плохо представляю.
В целом - тронуло. Есть в этом ворохе наивных синих крылышек что-то настоящее. Материнские инстинкты, что у неспящей деревенской жительницы, что у лесной тварьки, показаны краткое. Но емко. И характер фиалковой героини настолько ясно прописан (чего стоит одна фразочка про непригодную ей волчью кровь, иначе и волков бы поела), что баллов придется подкинуть.
«Самая обыкновенная квартира»
«Кроме того, пекинеса хозяйке было элементарно лень выпускать на улицу по своим собачьим делам, поэтому она решала проблему просто, хотя отнюдь не гениально — выпускала на лестничную клетку, а то упоенно гадила под дверью». Хозяйка упоенно гадила под дверью?
Все было здорово, маленькие отметочки с бытовыми штрихами: вещи, люди, призраки... Фотографии, помада книги с плесенью после потопа, кот-ворюга. Ничего нарочито надуманного, все из жизни. Но кому такому невидимому старушка дает затрещину? Пекинесу? Не сгибалась она. Хозяйке пекинеса? Но почему-то кажется, что досталось мужчине. Любителю ремонта сверху? Но нет подсказки, что кто-то спускался. Уркам? С этими затрещинами не обойтись. Что-то ускользает.
«Сказка на ночь для вампира»
Трудно было продираться через обрывки мыслей. Итог: у меня во внятную историю так и не сложилось ничего, к сожалению.
«Спящая красавица. Из записок психиатра»
Хорош доктор. Привел пациента в место, которого тот больше всего боялся, да там и оставил. Любопытства-то, ладно, нет у него, но как насчет этики или здравого смысла? А если все-таки там криминал и убийства?
Красивая девушка, красивая загадка с картиной, завязка с испуганным уголовником... но все это ни во что не выливается, обрывается внезапно и достаточно уныло. И пропадает тройной портрет, пропадают шутки с лестницами, часами и потерянными штанами... Жаль.
«Тени»
Слишком прямолинейно, никакой зацепки или загогулины. Гибель - молитва - освобождение. Кто, кого, зачем...
«Токийская соната в духе фантазии»
У-у, какой симпатичный и привередливый вампир. Красавица, музыкант с тонким вкусом... Талантливейших музыкантов ей подавай, надо же. Изнутри она музыку воспринимает, что ли?
Понравился антураж, заинтересовала задумка и персонажи. Как раз нужное количество: сводник, секретарь, босс, дочка босса и главный герой. Все хорошо и вовремя введены, аккуратно увязаны. Психолога не считаю, он безлик и, по сути, только озвучивает те мысли о видеокамере, что и сами бы дошли до ГГ.
Придирка: все та же прямолинейность. Ни шагу в сторону от намеченного пути. Что-то происходит, самочувствие все хуже и хуже, гибель. После таинственного вступления и первого урока вздрогнуть удается только один раз, когда секретарь и Кумико оказываются за дверью. И объявление прекрасно. Остальное - вода-вода. Зацепки и фишки пропадают впустую.
Почему так психичен ГГ, что не может ждать никого? (первая сцена, немало знаков отведено). Наркоман? Тонкая натура? Суперталант? Занятой человек? Нет, просто так все.
Зачем девушке талантливые музыканты. Если играет только она?
Зачем так много сахара положили в чай? Подсластить кровь? Показать характер приторного секретаря или просто так?
Если кровь предполагалось брать не раз, не два, а сколько-то занятий, зачем сразу вызывать подозрение? Если бы он дремал позже или успевал хоть что-нибудь сказать, то оставался бы мирным вкусным питанием, не задающим лишних вопросов.
И еще - тексту надо быть очищенным от красивостей ради красивостей. Много лишнего и стандартного. Например, обстановка роскошной приемной описывается теми же словами, что и комната героя. Или: «…которого все почему-то звали Змей, хотя мне он больше напоминал ящерицу или варана — худосочный с большим кадыком и немного выпученными глазами». Зачем здесь «почему-то»? Дальше же идет объяснение, почему именно. «…как ловко Змей успевает закрыть кран за секунду до того, как белоснежная пена грозит перелиться через край бокала». Зачем «грозит»? За секунду до того, как перельется, - это высший пилотаж, а за секунду до «грозит перелиться» - непонятно. Она грозит с самого начала заполнения бокала.
«Флёр»
Красиво и стандартно. Нет ни одного штриха, который мог бы вызвать удивление читателя.
Придирки: историю Стеллы мы выслушали один раз полностью и еще один раз отрывками, а вот про мотивацию Дэмьена ни слова, ни намека. Вампиры, которые даже не пытаются замести следы, бросают жертву, где попало, едят там, где ночуют, передают поясняющие письма через бармена, вызывают обиду за образ.
Пометки.
Почему состав бара описан штампами, без связи с реальностью? В какой стране происходит дело, если школьников, старающихся выглядеть взросло, все равно обслуживают? А «проезжих дальнобойщиков»? Они тоже пьют? Или они все-таки остановились на законные восемь часов сна? Но все равно, зачем добавлять про «проезжих», если они такие и есть по умолчанию? Были бы «дальнобойщики на пенсии» или «дальнобойщики из местного поселка» (ну а вдруг? Рассказ же фантастический), тогда другое дело. Но здесь же очевидно, какие они были. А почему у клерков помятые костюмы? Они уже где-то переночевали не раздеваясь? Сидят и пьют. Галстуки уже могли успеть снять, ворот рубашки расстегнули, пусть даже облились чем-нибудь, но помялись-то с чего?
«Девушка заказала бокал красного вина, надо же чем-то оправдать свое присутствие в баре». И ниже: «...нравилось ощущать его вкус на губах, наслаждаться запахом и цветом полупрозрачной красной жидкости, напоминающую разбавленную кровь». Так почему она заказала вино? Для отвода глаз или ради приятного вкуса? Может, конечно, быть и то и другое, но в таком виде, как написано, возникает противоречие.
«И появление Стеллы навеяло на нее легкую апатию» (это о Кэти), «— Не понимаю, почему у тебя опять апатия! Что-то связано с этим городом?» (Это вопрос к Стелле). Апатия - что-то заразное (и Кэти подхватила это, увидев Стеллу)? При виде вампира зритель впадает в апатию, потому что это следствие гипнотического воздействия? Но почему-то мне кажется, я зря ищу здесь тайный смысл: просто слова красивое.
«Район за кладбищем был пуст, казалось, что здесь никто не живет: одинаковые серые семиэтажные дома с черными каракулями-граффити, пыльные улицы с валяющимся мусором создавали впечатление заброшенности. Но это было не так, район населен, правда, благоразумных и добропорядочных людей там не наблюдалось. Простой бандитский райончик маленького города». В так называемых бандитских районах бандиты не живут в одиночку, как банда сорока разбойников. Там, где у бандитов «лежбище», всегда есть те кто обеспечивает им сносную жизнь. Женщины, дети, представители старшего возраста (на дело брать уже нельзя, но перешить-перековать-перекроить-рассортировать-сбыть краденое они вполне в состоянии), родители (да-да, у самых отмороженных негодяев вполне могут жить-поживать мама и папа, к которым детки испытывают нежные чувства. Так что пустота - необязательная характеристика района с дурной репутацией.
Зачем говорить, что имущество сохранилось чудом, если в следующей же сороке идет оговорка, что чуда не было - улаживал все сам.
«Хищение Господне»
Сначала напряглась из-за религиозной ориентации текста, но этот эффект быстро сошел.
Хороший чистый детектив с неожиданно приятными в таких-то условиях жизни и работы персонажами (и Деян, и артист).
«Черный конверт»
«Но сейчас на белом холодильнике был прикреплен маленький обрывок бумаги из моего блокнота. Черным по белому было написано моим почерком «следуй за конвертом». Прямо, как у Льюиса Керола: «следуй за белым кроликом». Это было написано моей рукой, но я не помню, как писала это. Я почувствовала панику. Какой к черту черный конверт?!» Мне тоже интересно, откуда у нее в голове возникает образ черного конверта. Холодильник белый, блокнот, судя по тому, что в нем пишут по белому», тоже белый. Черные только чернила. Ну и конверт в заглавии, но мы же до него еще не добрались.
Понравилось. Хоть я и люблю более увязанные вещи: если уж замкнули круг, то от и до (22 июня - 27 июля; с одного события: ливень после месячной жары, до другого: находка страшного дома или победа над гниляком); здесь же спираль: кража денег, потерянный месяц и т. д. Зато не соскучишься. И топор пригодился, и лопата, и соль, и порох. И действие выходит за рамки дома: яма с гробом, болото - красота.
И кеды хороши в качестве разграничивающей жизнь детали. «С моим дресс-кодом не положены, никогда бы такие не купила» и «о, сколько денег, куплю себе новые». В отличие от револьвера, который находится совсем уж неожиданно и сразу переключает на мистические события.
«Во тьме. Безликий»
Традиционная история. Хороша тем, что вампиры с течением времени набираются опыта и не рассуждают, как обычные люди с ограниченном сроком жизни.
Понравилось, что в финальной сцене главный герой не смог справиться с Винсентом - что нормально, потому что тот и древнее, и сильнее, и хитрее, несмотря на обретенные Камилем возможности. С другой стороны - из-за «внезапно взял и убежал» остается ощущение смытой концовки. Заключительные рассуждения придают рассказанному особый смысл - и все вроде бы замечательно, но недопрописанность все равно есть
Пометки
«С наступлением каждой новой ночи я всё отчетливее понимал, что больше я не человек. Это доказывал хороший слух, сила в руках и необъяснимая тяга к женщинам — именно к ним!» Да уж. Тяга к женщинам - редкость.
«Передо мной стояла девчушка лет шести. Взлохмаченная голова, чумазая рожица, сверкающие, как два драгоценных камня, глаза... Полузабытый образ и далекого прошлого всплыл в моем сознании. Она напомнила мне Марию...» - а мне напомнила спаниеля, которого напоминала ему прежняя квартирная хозяйка: «Знаете, такой с волнистой шерстью и блестящими бусинами черных глаз...»
«...сделал глоток и тут же выплюнул, ненавидя сладкий кофе с молоком. Я пил исключительно черный и горький». Ниже он поясняет пристрастие к вину и кофе словами «кофе бодрило». К роду кофе я бы придираться не стала (в данном случае можно оправдать стилистикой речи героя), но он хотя бы по тексту должен быть одним и тем же.
«Маленькая осенняя дроу»
Прелестная нежная история. Злая сказка с настоящей любовью к природе. Настоящая смена времен года, настоящее описание климата и живых существ. Объемные персонажи и приятные речь (поначалу обилие «коих» и «сие» напрягало, в глаза оно бросаться продолжало и после объяснений, откуда оно такое пошло и почему герой таковым словарным ассортиментом злоупотребляет, но ближе к финалу стало придавать особую прелесть и появилась надежда, что все кончится хорошо.
Рассказ очень понравился.
«Наши люди»
Интересная завязка, неторопливое изложение с приятными деталями, много персонажей, красивые картинки с наряженными красавицами - читать было интересно.
Ярко: проход на прием по ручке Мишеля, диалог фотографа с будущей жертвой у реки («Охочусь»), царапающиеся окровавленные волосы блондина.
Обидно: не сыграл колорит России. Таксист Ваня - милашка, но он может быть в любой стране. Сам же финал с объявлением Охотника не привязан к карте вовсе. Зачем была Россия?
И много-много линий кланов, охотников, иерархия - все пропадает. Мы зачем это все запоминали и пытались для себя уяснить? Планируется продолжение? Это неплохо. Но сам рассказ перегружен данными, не имеющими к нему отношения.
И постоянный сбой фокала в сценах между бессмертными. Мы следим за событиями вместе с журналистом, в кусках, где он говорит и действует, все в порядке. Но как только наблюдение переносится в логово вампиров - тут нам и взгляд со стороны Мишеля, и со стороны Киры, и Фира, и вообще нейтральный. В результате и разъяснения кажутся сильно разжеванными (интересно ли следить, если все мысли персонажей прочитываются, а поступки мотивируются?), и ответы на основные вопросы остаются за кадром, наверное, для придания таинственности.
Пометки
Резкая отсылка читателя в Гугл - это к чему? Пусть даже автор текста журналист, не помышляющий писать художественную литературу, зачем столь грубое обращение к читателю?
«...знакомый образ, мелькнувший в толпе провожавших: Обскурус был здесь. Черт возьми, я непременно разыщу этого гота, когда вернусь! Можете себе представить мое удивление, когда на соседнем кресле, у иллюминатора, я увидел его! Мишель неподвижно сидел, опустив голову, и как будто спал». Получается, что в кресле он увидел Обскуруса.
«Тойота Владимира оказалась с иголочки, как и его костюм, — блистала под лучами апрельского солнца снаружи, соблазняла матово-бежевой перфорированной кожей внутри». Иносказание «с иголочки» рядом с костюмом приобретает прямой смысл, получается, что машину тоже только что сшили иголочкой.
«Подари мне свою кровь»
Несколько оторвано от реальности. Работник скотобойни не так уж и мало получает - здесь же совсем бедность. Сумма, которую дают ему за кровь - тоже ощутимая, но нигде не сказано, на что он ее тратит или откладывает. Что означает «учиться на бизнесмена» именно в такое формулировке?
Плюсы: персонажи вызывают симпатию.
Пометки
«Теплый освежающий душ». Освежающий обычно называют прохладным. Или оставляют просто «освежающий» - достаточно. Можно вообще оставить только слово «душ» - чаще всего с утра он как раз освежающую роль и играет. Но «теплый» тут точно не нужен (вот если бы до этого герой три страницы пытался дозвониться до ЖЭКа, тогда слово «теплый» несло бы информацию.
«Схватив горячий тост, побежал заводить старенький пикап, доживающий свой век на заднем дворе». Если пикап заводится и куда-то уезжает, то выражение «доживает свой век на заднем дворе» к нему уже никак не подходит.
«Пять огней»
Жаль Читру, я успела к нему привязаться, думала, он и будет главным героем рассказа.
Но тут скорее сказка, легенда. В ней не стоит обращать внимание на отдельные имена, речь идет о явлении. О испытании, которое можно пройти, можно провалить, но все равно сохранить шанс на следующие попытки.
Что одновременно и повышает ценность, и смущает, так это неразгадываемые загадки. Надо либо знать, на что именно даны намеки, либо принимать их за элементы экзотики и не искать второй смысловой слой. Шкура черной антилопы и шкура тигра, что символизируют, что означают? Чей обладатель продвинулся дальше в своем становлении?
«Операция "Трансильванская приманка"»
«...Соня одевалась во все черно-серое, легкие балетки 0 макияжа». Балетки без макияжа! Владелица их - истинная скромница.
Рассказ слабоват, но у него есть свои достоинства. Под ворохом наивного нагромождения прячется классическая композиция, в которой есть все необходимые части, включая кульминация, во время которой приходится забыть о неуместных или пропавших запятых и прочих несуразностях. Действительно интересно, как они из всего этого выкрутится.
Форма подачи тоже классическая: командировка с заданием, неожиданные обстоятельства, разрешение конфликта неочевидным, но логичным образом (окончательное превращение Сони в вампира).
Остальное все проваливается. Организация посылает на сложное задание новичка. Родственные чувства в описываемом мире отсутствуют: Сони боится конкуренции со стороны Алены, соглашается использовать ее в качестве приманки (не волнуясь за саму сестру, а только расстраиваясь, что та может провалить дело). Приманку выпускают без наблюдения и разработанного плана.
Возрастом и датами идет такое жонглирование, что воспринимать многолетних вампиров всерьез не получается при всем старании.
«Ырка»
Все по-честному: расплачиваться приходится за все. Повесился - мучайся нечистью. Убил своего - погибай и в неживом облике. Выгнала дитя из безопасной комнаты в воспитательных целях - будь готова, что оно и дальше уйдет. Побежала из родного дома назло своим - утащит в лес чудище страшное. Служишь страшному упырю, честно служишь, вкуснятинку тащишь - будь готов, что и тебя съедят при необходимости.
Вопросов только два. Просто ли так Люба отдала Ульяне колечко побаловаться-поносить или в этом смысл был? Колечко велико, потому и на шее, а не на пальце, но на шее оберег может висеть, еще что-то значимое, но не украшение же? Если у них пряник только по большим праздникам, нормально ли маленькой девочке кольцо носить?
И второе. Ырка ибо питается в ближайших поселениях регулярно, либо он только «пугало для маленьких детей». Если он постоянно с помощью Укрута кого-то ест, то не будут его просто так вспоминать, чтобы припугнуть. Он - реальная опасность, от которой запирают двери. А если люди живут обычной жизнью, взрослые ходят в ночное, о детях волнуются по-настоящему только за то, что те могут замерзнуть зимой... то кого Укрут ловит Ырке? Зайчиков?
«Бледнеть»
Грустная история про некий город с бесперспективной жизнью (за городом не лучше). Всем плохо, всем тяжко, денег нет, производство не организовано, люди деградируют, зато полицейским удобно.
И у героини есть новая шляпа.
Возможно, правда, не все так трагично, это у девушки особенно тяжелая жизнь, а остальные как-то выкручиваются. Вон соседки что-то обсуждают, о каких-то нормальных в их представлениях семьях говорят. И если настолько сильно не повезло героине, то доверие к происходящему сохраняется. А если все настолько плохо вокруг, то долговременное существование подобного общество вызывает сомнение.
«Жить будет»
От рассказа веет такой здоровой жизненной силой, что приятные ощущения, возникающие при чтении, остаются и после завершения.
Едят отходы от операции дорогие врачи с аппетитом, на работу приходят со здоровым желанием, помогают друг другу самоотверженно, влюбляются искренне, и при этом все так убедительно написано, что хочется во все верить.
Смущает немного тупость, которую в лучших традициях голливудских страшилок проявляет главный герой, разлучаясь со своей девушкой в доме с агрессивными бомжами. Крутой-крутой, ловкий, тренированный и догадливый, а тут недосмотрел. С другой стороны, с ошибками он еще более человечен.
«Лишь когда в моих жилах застынет кровь»
Нет отзыва. Это не цельное произведение, а наметки, мотив, на который можно что-то налепить. Наброски красивые, с фоном города, с запахом корицы, оформление с цитатами и сносками, повышающее достоверность, но в таком виде для оценивания как рассказа недостаточно.
«Маска»
Читается на одном дыхании. Переключение с одного фокального героя на другого происходить естественно и не вызывает неудовольствия.
Почему-то казалось, что все будет хорошо и у Ольги, и у Максима. Андрея я не понимала почти до самого финала, хотелось верить в этого персонажа, но все время сидели подозрения: чего это он так крут? Чего он на самом деле хочет от Ольги?
Начальство ТЧН за кадром осталось. Кто, чего, куда... задел на другие произведения? Подразумевается роман, сериал? В таком случае трудно будет отдалиться от дозоровщины.
Придирки.
Александр выскакивает внезапно как чертик из табакерки. Мы знаем от Ольги о ее таинственном прошлом, об ее иной сущности (о твари догадываемся, о палаче нет, но как раз род деятельности и должности открываются естественно, после воспоминаний о самых страшных событиях между жизнью и смертью, мотивы, решения все объясняется последовательно - с палачом ярко и здорово). Но Александр? О Джеке она нам все уши прожужжала, про Александра не обмолвилась ни разу. А ведь не могла забыть. Даже если и не про отношения, то про свое бегство и про то, что она в розыске у древних вампиров.
И появление возле дороги нужной старухи кажется совпадением. Остальное все логично, понятно, почему ехать надо туда, понятно, зачем Андрею Максим, ясно, зачем в связке Ольга. У демона свои задачи, у Елены и ее бабушки свои, но какая сила ведет сюда же старую преступницу? Или и ее время тоже пришло?
И еще мне жаль Ольгу, награжденную столь сильным чувством брезгливости. Такая кровь невкусная, такая душа нечистая, в маршрутке гадость, вокруг гадость... почему она не ездит индивидуальным транспортом, я не поняла, но это еще не самое тяжелое. Вся ее жизнь с такой-то чувствительностью... мука.
Что удивило и осталось в памяти. Маска, палач-вампир, гильотинированные головы с самостоятельной жизнью, иллюзии для донора, человеческие чувства главных действующих лиц.
«Настоящий вампир»
Много знаков потрачено на повтор. Обычно, если изложение по новой уже озвученного в тексте принадлежит другому персонажу, такой повтор дополняет предыдущую информацию. Чтобы читатель узнал иное мнение, увидел оборотную сторону, взглянул еще одними глазами. Эти фрагменты могут опровергать предыдущие, пояснять или подтверждать - в любом случае, они должны быть интересными и нести что-то новое. Здесь же есть яркая мысль про бедного больного наивного ученого (по записям которого мы не могли судить о его плачевном состоянии до последних его строк), но она закопана в дословных повторах бесед и действий. В рамках рассказа это расточительство, лишняя трата знаков.
А вампиры, мечтающие получить возможность жить не таясь среди людей, мне понравились.
Пометки
«Я ученый, уже десять лет ловлю летучих мышей в Африке. Два раза совершал экспедицию в Уральские горы, так как именно здесь обитает множество видов этих удивительных зверьков». Из этого фрагмента следует, что Уральские горы находятся где-то в Африке, в крайнем случае, неподалеку от нее.
«На его плече сидела большая летучая мышь светло-палевого, почти белого окраса». Летучая мышь сидела? Удобно ей было? По-собачьи или в позе лотоса? И долго она там у него так мучилась?
«...подошел и представился:
— ххх
— Я ученый, — ответил на его приветствие я. — Изучаю летучих мышей. Та, что на вашем плече, кажется подковонос?»
Не знаю, что скрывается за тремя "х", имя, фамилия или род занятий, но раз нам говорят «представился», то все-таки что-то, связанное с именем. А герой ему в ответ «я ученый». Логично ли?
«Нет, ну что вы. Просто часто общаюсь с этими зверьками, вот и все». «Зверьки» уже промелькнули в речи ГГ. Слово это не всеми употребляется, если речь идет об ученых, то только если оно вошло в привычку из-за необходимости популяризации сведений (он снимает фильмы или выступает перед школьниками). Собеседник тоже: либо имеет привычку пользоваться этим словом, либо нет (тот, кто изучает животных в естественной среде обитания и знает латинские названия, не то что подвиды в полутьме различает, а по шороху крыльев отдельных представителей помнит, какие уж тут безликие «зверьки»?). Упрощение языка из-за употребления одинаковых слов разными персонажами или повтор в речи одного героя заметно вредят рассказу.
«Поцелуй с привкусом крови» («Поцелуй. Другой взгляд»)
Второе лицо удобно тем, что сразу захватывает внимание и заставляет переживать. Оно удобно для историй любви, для обращения через пространство, время, связывает тех, кто иначе поговорить не может: читатель, герой, предмет любви героя...
Минус же в том, что иногда подобная форма начинает утомлять. Нельзя читать в постоянном напряжении, надрыв, надлом, страсть тяжело выносить на протяжении более сотни страниц. Поневоле начинает отвлекаться внимание: страшное-страшное, что вот-вот нападет и разрушит великую любовь... когда же оно будет, когда будет? А оно так и не происходит.
Нет серьезного конфликта в рассказе: особенность героини оказывается всего лишь ее собственной фишкой, ничто никому не мешает, даже декорации Сеула ни на что не влияют.
Про любовь - красиво... но длинно и однообразно.
«Рубин, темный, как капля крови»
Тот, кто продерется через нечитаемое начало, будет вознагражден интересной историей с героиней, умеющей за себя постоять и не сдающейся до последнего. Девочка понравилась.
Подача: спрессованные в единый кусок мысли, поступки, эмоции героини, сюда же действие с драками и беготней - как эксперимент принять можно, но баллы я за это сниму. Чтобы пользоваться этим приемом, им надо хорошо владеть, а так - сплошная пытка для читателя.
Но сам сюжет хороший. Компактно, емко, по правилам
Что смутило: девочка только-только спаслась и добралась до дома, но посылает назад маму. За сумкой. Не папу, не их обоих, а именно маму, причем ни капельки за нее не волнуется.
«Темный путь»
Стиль ужасен. Отзыва нет. Возможно, это перевод с другого языка? Пыталась воспринимать это как сериал — что-то с героями происходит, а я краем глаза наблюдаю. Вот пошлю сюда, а эти пошли сюда, вроде подростковые разборки и кто-то кого-то любит, но поступает назло… Нет, ни за что не удалось зацепиться, к сожалению.
«Хранитель»
Два подряд рассказа со стокгольмским синдромом: пленники влюбляются в своих похитителей, ах-ах. Это бы было нормально с учетом темы (редко когда отношения с вампирами строятся на другой платформе), но здесь уж все настолько откровенно. Раз пленник — то на цепях и в подвале. Раз большая и светлая любовь - так за доброе слово.
Но все-таки во мне глубоко сидит романтичный читатель, который искренне рад, что герои нашли в итоге свое счастье.
Придирки: что уж так масштабно, если излечение, то от такой страшной болезни; если мама героини не в курсе — так она совсем уж полная дурочка. Не перебор ли?
«Этюд в багровых тонах»
См. пометки к «Хранителю» с той лишь разницей, что счастье в этом случае достаточно условно: никто не изменил своей сущности. Вампир остался вампиром, душа человека осталась свободной — и, если я правильно поняла, освободилась.
Эмоционально рассказ тронул не сильно.
«RedRoom — Город разбитых надежд»
Нет, ни капельки не страшно. Испугаться здесь не успеваешь — все уже умерли.
Пометки
«Гратс, от испуга пролил уже успевший поостыть чёрный кофе…» Здесь и вообще по тексту много запятых между подлежащими и сказуемыми. Ладно еще часто встречающиеся ошибки, но в подобных случаях они откуда?
«Её разряд оказался настолько мощным, что капот, словно сорванный порывом ветра листик с осеннего дерева, снесло с кузова патрульной машины, отбросило метров на 10 ввысь и на 20 назад». Расстояние в метрах указано цифрами. Не надо в художественном произведении. Десять метров. Двадцать метров и т. д.
«Но, для большей убедительности он, попробовал жидкость на вкус, поднеся указательный палец к языку, слегка коснувшись им кончика. Это было то, о чём он действительно подумал несколько секунд назад». Анекдот вспомнила «В автобусе у стоящего пассажира что-то капает из сумки на сидящую с краю даму, на щеку. Та пальцем стряхивает капельку, а палец облизывает и спрашивает: «Солененькое. Огурчики везете?» «Нет, щеночка». Неприятный анекдот? Да. Вот и от рассказа такие же ощущения.
«Дамнар»
Редкий случай, когда страдальца ни кали не жалко. Ни одного умного поступка Даммар не совершил. Убежал не вовремя, месть замыслил глупую, начал свою самостоятельную жизнь с кражи амулета…
За мальчишку заступился — вроде хорошо поступил, но в лучших донкихотских традициях: мальчишке велено молчать о маге, но через час обездвиженный человек придет в себя, выяснит, что никто и не пытался оказать ему помощь, Мартин трусливо сбежал и никого не позвал… что подом будет с мальчиком?
А с баронессой? Пожалел красавицу, не добил вампира, а жители пусть потом сами разбираются с ней и спасаются как могут.
Финал закономерен: ничего путного из этого недоучки не выйдет. И правильно сделал учитель, что отказался от дальнейшего преподавания. Если уж один ученик такой, чего от остальных ждать, вряд ли они сильно лучше подготовлены. Магия — это не только чистое колдовство, это философия, мудрость… Для самостоятельной жизни многое надо передать ученику.
Пометки
«Тоже мне, лучший ученик! — упрекал себя Демар, — про защиту забыл, позволил сзади напасть. Если бы он не отяжелел от крови, то и я был бы уже вампирчиком». До него только сейчас дошло? В деревне уже нападали сзади запросто, и не кто-то там сильный и страшный, а обыкновенные люди.
«Да и сама баронесса была красива — чёрные длинные волосы, красивый вырез глаз». Обычно все-таки «разрез».
«Две жизни»
Продолжение к Дамнару. И как оценивать, как отдельные произведения или цикл рассказов? Здесь сюжет примитивнее. Дорога, драка, разговоры, драка — упс. Теперь у этого недоучки еще и ученица появляется.
Композиционно второй рассказ без первого не существует, а вместе, в последовательности их читать скучно: пересказ первого занимает много места и разваливает каркас.
«Деньги или кровь»
Сурово «аристократы» развели беднягу. Впрочем, вряд ли он всерьез надеялся получить лучшее предложение.
Понравился сленг, понравился стиль. И понравился бы сюжет, но есть в нем насильно воткнутые куски. К примеру, иерархия вампиров (где чья кровь, кто от кого и как — такие вещи можно подавать в начале, если на них потом будет что-то опираться, а так, ближе к концу — просто воткнута). Да, это необходимо, чтобы пояснить смысл ценности крови главного героя, но что происходит с композицией? Долго-долго о событиях, с вводными и отступлениями в историю, а потом быстрая объяснилка.
Пометки
«Будущий собеседник, ожидавший его, молча разглядывал Сергея из-под мелированной челки. С таким человеком видеться ему было бы неприятно. Сладенький, одно слово. Волосы длинные, с белыми прядками…» Уже сказано о мелированной челке, зачем еще подробности про пряди в остальных волосах?
«Или не отделяешься себя от них до сих пор?» Либо «себя» лишнее, либо «-ся».
«Коснись меня»
Про нервного и чувствительного прозектора? Поверить-то я поверю, но не особо.
А финальные слова «спихни обратно» напомнили первые части «Улиц разбитых фонарей», когда тело через речку спихивали друг другу участковые.
«Мой бессмертный»
Я бы предпочла другой финал: и героиня, и ее брат очень симпатичные, умеющие за себя постоять, хорошо бы, если б они выиграли. Но поворот с захватом тела столь логичен, что можно только порадоваться за ведьму, способную осуществить свой коварный план.
Написано интригующе, любовная линия искрометная и нежная, пейзажи живописные, интерьеры хорошо описанные, еда, звуки, холод-жар, тактильные ощущения — у героини есть все чувства, и они нам хорошо переданы.
Придирка только одна. Текст достаточно большой, но его надо внимательно просматривать на мелочи, которые можно расценить как ложные намеки. То есть, вот есть у нас кухарка Мегги, личность красочная и загадочная. Ее по тексту много, она все время кормит героиню, все рассказывает, поясняет… а потом исчезает, оставив мутную записку. Ожидание, что с Мегги будет связана некая тайна (основная или побочная ветвь, неважно), оказывается обманутым. А котенок? Он для чего нужен был? Появился внезапно, поумилялись ему накормили молоком… А что еще знаем? Зеленоглазый (чья-то ипостась? Чей-то дух?), нельзя показывать тете — точно, он с чем-то связан, может нарушить ее планы или еще чего… Но нет, история котенка заканчивается словами «с ним все в порядке» (как и с Беном. Да, дальше уже героине не до чего, а потом ее глазами смотрит уже та, которой до котенка нет дела. Но мы-то, читатели о нем помним. Еще одна ложная ниточка? А родители, внезапно ставшие глухими к воззваниям дочери? Казалось, что с их отсутствием связана некая тайна (умирают, болеют или умерли, оттого и связь странная), но вроде ничего подобного не подразумевалось? Зачем же столько тумана и нагнетания загадок?
Ложные линии — это тоже прекрасно. Заманить мысли читателя в другую сторону, поводить, покрутить и вывести к отгадке — прекрасно, этого мы и ждем. И если в мистической истории что-то будничное таковым и оказывается (котенок и молоко, манный пирог, опаздывающий на транспорт папа, плохая связь из-за гроз, плотных стен или поломанной антенны), - то и завершение этих ложных путей должно быть четко обозначено (все, больше никаких догадок мы из таких-то исходных данных больше делать не будем).
Пометки
«У меня на глазах кухарка приготовила глазунью. Порезав её на несколько небольших частей, я нацепила один кусочек на вилку и отправила его в рот.
— Вкусно? — любезно поинтересовалась женщина.
— Невероятно, — с полным ртом, улыбаясь, проговорила я».
Части были небольшие. На вилку героиня нацепила кусочек (что-то совсем уж маленькое, то ли одна из тех самых частей, то ли что-то еще более мелкое), вопрос: что набило ей полный рот?
«…когда Мегги просила мне помочь ей отнести стопку постельного белья во время гениальной уборки». Опечатка.
«Неожиданная встреча»
Истории про маленьких дракончиков, как уверяют специалисты, Гарри Поттер перерос к концу первого курса, поэтому Норберт и был отправлен в Румынию, а следующую встречу с настоящими драконами подросшие герои переживают уже на четвертом.
Но, наверное, во многих из нас продолжают жить маленькие детки, способные восхищаться и улыбаться двум дракончикам, обожающим шоколад и не сующим во все словам букву «р». Во мне так точно кто-то такой сидит и веселится над их проделками.
И этот кто-то, кстати, искренне переживает, что приключения закончатся печально! В кастрюле с горячим шоколадом! Или потом, по дороге домой. А если они не дойдут, а если их не найдут? Ой-ой-ой, как будет грустно.
Придирка у меня одна, маленькая-маленькая, меньше главных героев… Почему их рост дан в метрической системе? Обстановка и имена вроде чуть-чуть иные.
«Первородный»
Прочитала с интересом, несмотря на сильную нехватку запятых и прочие некрасивости.
История незамысловатая, но полноценная. Путь, проделанный героем, грязен, но последователен. Все, кто пострадал, пострадали за дело, доктора ни капли не жаль — полный дурак.
«Ее глаза тогда меня не обманули. Я прочитал все верно. Я не знал причин столь вольного поведения юной леди. Да если честно мне было плевать. Страсть между нами была на пределе когда распахнулась дверь и перчатка полетела мне в лицо». «Не обманули» - недвусмысленно намекает, что между героем и леди что-то более чем серьезное было. Это догадку подтверждают и слова «страсть между нами была на пределе» (не то что было, а как раз находилось в процессе). Вопрос: как взаимно располагались «невеста» и ее гость, если разгневанный жених ухитрился прямо из двери бросить перчатку в лицо Ренарда Дассо?
«Повелитель сов»
В намеках и полунамеках автор превзошел восточных сказителей.
Когда речь идет о сделках с дьяволом, неправильном толковании его требований и обещаний, все правильно, иначе и не бывает. Но я честно старалась уловить степень грехопадения прекрасных девиц — и не смогла. То ли они «стали учтиво да прилично беседовать», то ли все-таки доходили до того, за что справедливо гневались их отцы и называли распутницами? Но это мелочи, на самом деле я другого не поняла. Если девушки истлели, не успев не то что подарить наследников, но и вообще что-либо познать о настоящей жизни, кто были женихи Ольги и Барбары? («…обручили с двумя приятелями, тоже почти что братьями, которым досталась в наследство от предков — под которыми подразумеваются всего лишь отцы — небольшая крепостца в виде сдвоенных башен») Кто, когда и как породил их? Если это не прямые наследники, а дальняя родня прежних владельцев, то где уверенность, что заклятие будет разрушено и карлик освободится?
Пометки
Юмор я люблю, к ироническому повествованию обычно отношусь с теплотой — хочется ерничать и ехидничать — пожалуйста, это такой же прием, как и все остальные (проблема была бы только с перебором, но здесь доза шуток умеренная). Но у подобного стиля есть недостаток, рассказ должен быть качественно написан. Каждый огрех или неверное словоупотребление оказывается на виду и здорово портит впечатление. Примеры.
«Однажды двух сестёр довольно-таки современного воспитания по старинке сговорили…» Шутка хромает, с самого начала выводя рассказ из конкретного времени непонятно куда. Нам же неважно, где и в каком году жили Ольга и Барбара? Главное, что с момента постройки башен прошло очень много времени (было бы важно, надо было упомянуть либо о веках, либо о годах, либо о количестве сменившихся поколений). А раз неважно, то зачем заставлять читателя гадать, когда это было, что считается «современным», а что «по старинке»? И так постепенно все проясняется, без этой путаницы.
«Река здесь раздваивалась и огибала вершину словно обручальным кольцом — с того и звался холм Обручальным». При виде сверху обручальное кольцо чем-то отличается от просто кольца?
«…звали их, кстати, Ольга, сокращённо Олли и Барбара (далеко не кукла Барби, вовсе нет)…» Почему по тексту первая сестра поочередно именуется то Ольгой, то Олли? Чтобы избежать повтора? Нет, не работает (обе формы имени схожи достаточно, чтобы повтор бросался в глаза, и отличаются настолько, чтобы можно было каждый раз задавать вопрос «кто здесь и сколько их?»). Чтобы показать мягкость характера первой девушки или отношение к ней второй (нежное, снисходительное). Нет. Если внимательно перечитать текст, ничего подобного, когда вторую удобно ее называть Ольгой, то Ольга, а когда удобно — Олли. А раз нет цели, зачем дополнительное пояснение? И про Барбару тоже грязновато. Что не Барби, ладно, это нам намек, что дальше последуют либо действия с ее стороны, либо проявления ума (или это был намек, что фигурой и лицом бедняжка не задалась?), но нет, девушки совершенно одинаково реагируют на происходящее, Барбара ничуть не решительнее. Но хорошо, запомнили, что Барбару нельзя сокращать до Барби, но дальше в тексте появляется некая Барба. А это тогда кто?
«Потерянное тепло»
Написано сумбурно, галопом, рывками. Перечислю только то, что лежит на поверхности
В целях сокращения знаков, что ли, числительные указаны цифрами? (к примеру: «В 18 лет они проходят особое посвящение и становятся вампирами окончательно», «оказался парень лет 19»).
Слово «валет» при склонении не теряет «е». В рассказе принято изменение формы (Вальта, Вальту и пр. «каждая Дама на коронации получает Вальта»). Это было бы нормально в жаргоне или если бы на таком использовании строился какой-то базовый принцип произведения, но просто так — ужасно режет глаз.
Вводная лекция Алекса Кэйт (об иерархии и последовательностях) выглядит навязчивой и несвоевременной, сведения скомканы, нужной информации не дают, при чтении сначала создается впечатление, что листаю синопсис, разбавленный прописанными кусками, а потом напротив, полноценных кусков больше, а между ними отдельные строки, в которых, возможно, когда-то будет что-то вставлено.
Придирка. Почему масти ранжированы непривычно? (снизу вверх: червы, бубны, крести, пики. Существующие наиболее распространенные варианты: трефы, бубны, черви, пики; пики, трефы, бубны, черви; бубны, черви, пики, трефы; бубны, пики, черви, трефы; бубны, черви, пики, трефы; бубны, трефы, черви, пики… В каждом их них своя логика, черные с красными могут меняться местами, в основном, черви выше, чем бубны). Но тут еще ладно, художественное произведение, можно расставить как угодно…
До самого финала ждала упоминания о Королях. Была заинтригована следующими словами: «Так же каждая Дама на коронации получает Вальта, вампира-слугу,который обязан выполнять все капризы дамы. Менять таких нельзя, но можно после получить Короля, возлюбленного дамы. Их уже можно менять». Что они означают? Потом Дама может получить Короля и использовать его как-то иначе? Или Валет может «получить Короля» (доучиться до него, дослужиться, дорасти)? Но пояснений так и не последовало, ничего подобного не было. У десятки нет возможности стать Валетом или Королем, но раз Дама пик может снять запрет, а Кэйт — Дама пик, то в чем заключался основной конфликт (до того, как Кэйт решила отказаться от преображения вовсе)?
«Предатель»
За стиль («…рыцарь мог без последствий для себя выдержать любой удар, направленный в любую точку габаритного тела и безо всяких колебаний тупые удары, рвущие оборону противника напролом, могли принести победу именно за счет своей боевой эффективности и методологических преимуществ» - красота) баллов накину. А вот с финалом — в колебаниях. С одной стороны, встретила бы я такое в другом месте, оценила бы выверт и неожиданное объяснение. Здесь — почему-то кажется подтягиванием к теме. Но так как формально все выполнено по правилам, о сомнениях постараюсь забыть.
И запятые… Расставьте запятые в нужных местах, пожалуйста.
«Рубиновая кровь»
Интересный выбран сюжет: оборотень вне привычного окружения, аж заокеанский, но привязка к историческим корням сохранена. Герои прошли нужный путь становления личности и осознания собственной сущности, смогли перебороть свои убеждения и найти выход.
Если не считать композиционных перекосов, то в целом, мне понравилось. Зацепило, прерывать чтение не хотелось, эффект «а что же было дальше?» сохранялся.
Персонажи нарисованы хорошо, характеры, облик, стремления, желания — у каждого свое. Хорошо, что вся эта длинная история не держится на двоих: Сантьяго и Каролине. Есть еще Джеймс и Беатриса, Сид и свалившийся внезапно на нашу читательскую голову Фредерик (впрочем, ему можно, он летучий).
По достоверности вопросов много, задавать их не буду. Замечу лишь, что для использования деталей в описаниях природы, климата, географии, населения, привычек, одежды и пр. лучше бы найти другой источник, чем тот, которым руководствовались при создании рассказа (ледяные воды Миссисипи, корсет, надетый в дорогу, обилие дворянских титулов среди горожан).
Оценка от меня будет хорошая.
О композиции.
«Вдруг вдали послышался странный шум. Путники не заметили, что солнце скрылось за облаком.
— Это валькирии, — прошептала Каролина.
— Бежим! — выкрикнул Джеймс в панике.
Они рассыпались в разные стороны». Это кульминация произведения. За ней последует мирная развязка. То есть страсти-страсти, муки-муки, любовь через насилие, бегство (плохо разбираюсь в психологии описанных в рассказах оборотнях, но Сантьяго, даже научившийся любить и страдать, первым делом съел бы и Каролину, и всех ее спутников, а потом бы уже попытался объясниться в чувствах), нападение валькирий… и сразу нежные разговоры «ах, как долго я тебя искал».
Рассказ длинный, с замахом на повесть. Но развязка у него отсутствует как часть. Конфликт заканчивается пшиком.
В такой же пшик испарились возможная казнь Сантьяго за убийство и пребывание Каролины в борделе. Подумаешь, маленькие приключения по пути, типа несвежего пива или отлетевшего колеса.
Пометки
«Через несколько лет сомнения и подозрения жителей рассеялось из-за рождения долгожданного сына, который исчез вместе со всей прислугой сразу после гибели родителей». Чьего сына? Жителей? Для жителей он был «долгожданным»?
«Иногда приходилось убивать рабов, чья кровь вообще не имела вкуса». Это расовый предрассудок или связано с состоянием жертв (счастливы они или нет). Условие, что кровь счастливых людей для оборотня вкуснее, оговаривается четко. Но про кровь раба трактовка выходит неоднозначная.
«Старый дядюшка Сид, которого когда-то купил Джон, был конюхом. Его несправедливо обвинили в убийстве, а мистер Волафити по нелепой случайности как раз искал себе конюха. Он чувствовал, что этот человек совершенно невиновен, поэтому купил его, освободив, таким образом, от смертного приговора. Конечно, Сид был бесконечно счастлив и благодарен своему хозяину. Его даже не пугала учесть раба, настолько он был рад тому, что будет жить». Здесь выходит полная каша во временах. Повествование перед этими предложениями шло о пожаре, в котором погибли родитель Сантьяго. Смотрим на приведенный кусок. Вначале мы читаем «Старый дядюшка Сид, которого когда-то купил Джон, был конюхом». Понятно, речь о каком-то Сиде, который в момент пожара был конюхом. «Его несправедливо обвинили в убийстве…» - читаем мы и понимаем, ага, его несправедливо обвинили в поджоге и убийстве супругов Волафити. Кусок «…а мистер Волафити по нелепой случайности как раз искал себе конюха…» снова отбрасывает нас во времена еще более ранние: приобретения отцом Сантьяго Сида. Голова идет кругом. А почему тогда «по нелепой случайности как раз искал себе конюха». О нелепой случайности говорят в связи с трагическими событиями (кто-то погиб или покалечился). А тут и хозяин конюха получил, и Сид от смертного приговора избавлен — случайность для всех очень даже удачная (или счастливая). А «нелепая» как раз относится к пожару и смерти хозяев, но мы уже выяснили, что приведенный кусок рассказывает о еще более давних временах.
Итак, есть нынешние события (взрослый Сантьяго-оборотень), есть отстоящие во времени (пожар) и еще более ранние (спасение Сида от смертной казни). Все они тут слеплены вместе, и продраться, чтобы уяснить смысл, очень сложно.
«Первые дни Каролина, Сид и Джеймс почти не делали остановок. Спали в карете. И иногда не сбавлялись ход до глубокой ночи. Больше всего от этого страдали лошади и кучер. Остальные же переносили дорогу нормально». Зачем им кучер, если Сид — конюх и должен с управлением уметь справляться. Ладно, я бы еще поверила в строгое разделение труда, но дальше мы видим, что путешественники спокойно берут поводья по очереди, значит, нужды в кучере у них и не было. Но я процитировала этот кусок не только из-за кучера. Систему перекладных никто не отменял. Сменить лошадей — не проблема, если есть деньги (а деньги у наших героев были, раз они могли позволить себе покупать новые кареты). Лошадей можно покупать, можно арендовать… Но взять от лошади больше, чем она вынесет — никак не получится. Лошадь от переутомления не «страдает», она просто не двигается дальше или умирает. Через «не могу» никак не выйдет, как бы ни хотелось.
«Она живёт у самого леса. Идите на север и не ошибётесь. Кроме её дома там больше ничего нет». Э-э-э… Как «ничего»? А лес?
«Но идите лучше до полудня. В это время всегда светит солнце. Так безопаснее. Могут напасть валькирии». Внимательно читаем, улавливая связь. «Идти лучше до полудня» - ок. «В это время всегда светит солнце» - уже сложнее. «В это время» - до полудня? Или в сам полдень, поэтому пройти лучше ДО него? Но дальше вообще непонятно. «Так безопаснее. Могут напасть валькирии». Безопаснее, если нападут валькирии?
«Он не мог ошибиться, это был поздний вечер. Гости и музыканты уже ушли, оставив Армана и Катрину наедине». Первое упоминание имен супругов Волафити: «Чтобы найти подходящий для жизни город, супругам пришлось пересечь Атлантику. Катрине Волафити понравилось разнообразие крови Нового Орлеана. Поселенцы были просто на любой вкус. Каждая убитая душа имела свою особенную сладость. У Джона же кровь сама по себе вызывала одержимость. За ночь он мог убить двух, а то и трех человек, в отличие от жены, которая насыщалась одним». Отца Сантьяго звали Джон?
«— Каролина, — позвал Сид, — можно тебя на минутку?
— Да, конечно, — устало выдохнула та и подошла к дядюшке.
— Спустись со мной в библиотеку.
— Но там ведь спит Сантьяго…
— Я знаю, мы его не разбудим.
Каролина лишь пожала плечами и последовала за Сидом, в глазах которого было больше тревоге, чем обычно. Девушка заметила состояние старого дядюшки, но знала, что он расскажет все сам.
Они прошли мимо Сантьяго, который спал, качая на своей груди очередную книгу. Сид привел Каролину к столу, который стоял за последним стеллажом. Он вытащил большую книгу, которую та сразу узнала по обложке. Сердце нетерпеливо заколотилось». Единственное место в огромном поместье, в котором сейчас находится Сантьяго. Непременно надо поговорить рядом с ним, у него над ухом! Только что Сид узнал, что его хозяин — оборотень. Сид — не дурак, о многих вещах догадывается, слухи и легенды слышал, только что книгу об оборотнях прочел! И рискует говорить над ухом у спящего оборотня, даже не подумав, что у того может быть обостренный слух? Да, в условиях этого рассказа есть пункт: в человеческом облике слух, чутье и зрение у оборотня обычные, но Сид-то этого не знает. Зачем ему шептаться именно здесь? Хотел показать книгу? Так привел бы Каролину в библиотеку в любое другое время или предложил бы ей самой ознакомиться с книгой, когда там нет оборотня. Почему он так нарывался, если в основном они глупостей не совершали?
«— Можно я попробую твой кофе? — она подошла к окну, заглядывая в глаза Сантьяго снизу вверх.
— Пожалуйста, — он протянул ей чашку.
Девушка сделала глоток. Жидкость обожгла горло. Напиток был горячий, горький и очень крепкий». Между «Сантьяго сделал первый глоток» и «девушка сделала глоток» персонажи успели обменяться одиннадцатью репликами. Они гримасничали (улыбались и поднимали брови), думали, принимали решения, Каролина садилась на кровать, подходила к окну… Как за все это время кофе смог остаться обжигающе горячим? Не говорю уж о том, что до этого его принесли с кухни, и явно при этом не бежали сломя голову, новый Орлеан же, неторопливые южане. Альтернативная физика? Момент с кофе нужен, если я правильно понимаю, чтобы показать, как Сантьяго держит чашку (он делает это как и Сид, неудобно), заодно и о вкусах поговорить. Но выполнено грубовато, неестественность губит красивую сцену.
«Пышная грудь была подчеркнута вырезом персикового платья, украшенного белой лентой». Что было украшено лентой, вырез или платье? Если платье (пояс или оторочка), то каким образом это подчеркивало грудь? Если лентой украшен вырез, то что там от груди видно?
«Сантьяго, привязав лодку, отравился в сторону города. Течение достаточно отбросило его. Но бежать было проще, чем грести веслам». Опечатка «веслами». Но меня другое волнует. Как он вообще ухитрялся грести лапами, если они у него на тот момент волчьи? Рисую мысленно картинку (по описаниям облика волчьей ипостаси из текста) Хватать девушек можно, ходить на задних лапах можно… но как грести?
«Они окружили тело покойника, тупо смотря на бездыханное тело…» Повтор «тела» (подобных стилистических погрешностей в тексте много, от них его отдельно чистить надо). Но вообще выражение по нагромождениям готово поспорить со знаменитым «мертвый труп убитого покойника».
«Сантьяго резко схватил Каролину на руки и бросил в неустанно бурлящие воды Миссисипи. Она и опомниться не успела, как очутилась в ледяной воде. Она подвернула ногу, поскользнувшись на камне». Бурлит ли эта река в упомянутых краях? Но интереснее другое. Что происходило с Каролино? Ее бросили «в воды», то есть в реку, девушка очутилась «в воде». Где она тогда подвернула ногу? В воздухе? «в водах»? Или все-таки пытаясь выбраться назад? Половина действий пропущена, обрывки портят изображение, будто из фильма вырезали кадры.
От Марии Рябцовой
«Жить будет»
На фоне спокойного повествования в духе вампирского реализма воспринимаются как тонкая ирония фразы про присоединение к Евросоюзу и единую медицинскую базу, так же как мытарства с лицензированными рабочими. Ирония и хороший вкус проявляются и в том, как обыграна тема нелегальных мигрантов, и в отдельных фразах наподобие «мы не настолько квалифицированные преступники». Очень смешно было читать о выходце с Казахстана и реакции вампира («почувствовал облегчение, когда отказались»). Вампиры в рассказе по-человечески сомневающиеся, не всегда удачливые, иногда им не хватает пороха на задуманное, уязвимых мест у них предостаточно, возникающие у них проблемы - будничные. Они действительно вписаны в общество. Всё это заставляет в них и в мир рассказа поверить.
«Я еще раз с опаской посмотрел на дверь кладовки. Если Изабелла вздумает буйствовать, мне грозит крайне неприятный потоп и еще менее приятный разговор с коммунальной службой» — вот эти бытовые мелочи вампирской жизни очень приятны
«Изабелла опасливо огляделась и понизила голос: — Ну не могу я его укусить. Он такой трогательный. Постоянно рассказывает, о своей молодости, о войне, жене, детях… Кажется, единственное, чего ему не хватало, чтобы оправиться после смерти младшего сына — это внимательный собеседник. Представляешь, он участвовал в Народно-освободительной борьбе. Жил в землянке, устраивал диверсии, встречался со многими известными людьми. Я уговорила его начать писать мемуары» — прелесть. Вроде бы нежить, но насколько эта неожиданная бытовая сентиментальность героиню охарактеризовала и как хорошо, без лишней сентиментальности подана.
Всякие прошлости введены немного коряво — упоминания имен и кратких биографий. Автор хочет сделать якобы мимоходом, получается неуклюже, нарочито. В романтику тоже не верится, слишком конфетно. Можно попенять за излишнюю схематичность и беглость — «заехал-приехал».
В плюсы записать можно и финал без аффектации: «Если новое качество будет ее слишком сильно докучать, я готов исправить свое деяние. Кто лучше вампиров знает, как убить вампира?» — рассудительно, и по-вампирски, и по-докторски.
«Бледнеть»
Очень уж дидактическое начало. Подобный пафос обязывает. Обрывочные рассуждения. Как-то очень бегло, скороговоркой и сумбурно о правде, ценностях, мире, старухах, заводах, жалости, курении («дымящий не вкусным дымом бумажным цилиндрикам» — слишком искусственное громоздкое сравнение.)… Начинаешь подозревать публицистику. Путанное противопоставление героини и «современных девушек». В первой фразе: «Есть прекрасный тип современных девушек, верящих в сказки, чудо… Валерия не подходила под эту категорию». Ниже: «По ночам такие как она пишут рассказы». Если уж на то пошло, это как раз девушки, верящие в сказки, склонны к литературным упражнениям. Дальше в том же духе — чуть ли не каждой последующей фразой опровергается предыдущая («Женщины смотрели на нее с завистью… или с жалостью», «Без него было тяжело, хотя если подумать и легче»). То утверждается, что героиня не помнила отца, то (в том же абзаце) подробно излагаются ее воспоминаниях о его пьяных выходках. Проблемы с пунктуацией.
Хорош перевертыш: вампир, которому полагается быть персонажем ужастика, воспринимается как красивый добрый мужчина с плаката. Герой, способный вразумить клыками рукоприкладствующего пропойцу-отца. Действительно, перевернутый мир, если в нем только хрестоматийное зло способно привнести в отдельную семью частицу добра. При этом вампир не становится универсальным спасителем, при появлении которого все проблемы автоматически разрешаются; он остается тем, кто приносит с собой еще и проблемы, недомогания, смерть. Не из-за инфернальности или оперной жестокости, а по своей природе, поскольку потребности в крови никак не замажешь. Что по-настоящему понравилось — так это фон истории. Вампир как в гитлеровской германии купился на идею, поддался пропаганде, а теперь уже никуда не может спрыгнуть с поезда. Есть в нем обреченность и человечность — «Просто сидел в углу их кухни около холодильника и плакал красными слезами» (холодильник тут сделал картинку).
Еще один безусловный плюс — способность показать разрыв между полными надежды ожиданиями подростка и действительностью: «Но мама почему-то никак не влюблялась. А только становилась все более бледной и худой».
Воспоминания и настоящее спутаны, их надо либо четко разграничить их, либо показать процесс постепенного осознания. Не очень понятно, почему когда кормилицей вампира была мать, зарабатывающая на этом несколько сот монет (вероятно, в месяц), семья бедствовала, а когда ее место заняла Валерия, которой вампир платил 10-15 монет в неделю, начала шиковать? И главный вопрос: какой вывод мы должны из этой истории сделать? Это рассказ об извращенной государственной системе? Покорности? О способности принести себя в жертву или же о том, что все по-своему жертвы перед лицом системы?
«Этюд в багровых тонах»
Экспрессионизм на высоких нотах. Когда читаешь первые кусочки, ведешься на заданный накал. Но дальше перманентное страдание становится привычным фоном. Уже ясно, что героиня — прирожденная жертва, у которой всё в жизни разбилось на осколки. Попривыкнув, начинаешь искать разнообразия. Дней — слишком много. Событий слишком мало. Расхождение в дебете и кредите надо заполнять психологическими виражами, а их не хватает.
Что девушку объективно, помимо чувства вины, отбросило в такую безнадежность? Оценщица и часовщик — профессии разные. Первая намекает, что у героини есть искусствоведческое образование. С образованием и имеющемся опытом она без труда найдет себе место, а не прозябать на нелюбимой работе. Что же ее приковало к часам? И как эта деталь должна сыграть?
Очень много не впервые выдуманных красивостей — земляника, меха, хрустальные люстры, кольца дыма, красиво закуренные сигареты, отчаянные стоны, припухшие от поцелуев губы, автомобильные аварии, шелка, бархат и столовое серебро… Надрывный декаданс. Теперь давайте представим, что мы это убрали. Что останется, кроме визуальной картинки? К чему привела эта встреча каждого из героев? Намеченное возрождение или перерождение?
«Сказка на ночь для вампира»
Прекрасный модернистский рассказ, погружающий в глубины измотанного бессонницей сознания. Тщательно отобранные фразы, отсутствие стремления их закруглить. Читателю предлагается угадывать, ориентироваться на ассоциации, самостоятельно складывать фрагменты головоломки. Красивый, песенный текст. Полубред, рвущаяся из поглощенной крови информация, всё перекрывающее желание сна. Очень понравилось. Только вот конец… Финала недодали.
«Спящая красавица. Из записок психиатра»
Рассказу не помешал бы больший акцент на то, что мы имеем дело с записками. Фраза о том, что нам предложен пересказ, не спасает. Принцип изложения событий со слов другого лица не выдерживается — перед нами то явно речь пациента («- Доктор, вы давали клятву этого... Этого... Как его?..»), то гладкая речь самого доктора.
Вызвало много вопросов поведение героев. Действия психиатра вопиюще непрофессиональны, доверяться такому доктору явно не стоило — при первой же возможности он «сдал» своего пациента. Не милиции, так упырю. Домушники проявляют преступную во всех смыслах слова халатность. Две недели они наблюдали за домом, но не продумали, как будут перелезать назад через стену. Машина со стремянкой просто обязана привлечь внимание всех соседей. У богатого дома с огромной долей вероятности обнаружатся камеры видеонаблюдения. Почему поехали днем (раз ходят и девицы с пакетом, и бабки). После первой попытки кражи воры усаживаются в машину — как мы поняли, стоящую прямо возле дома, — и начинают расспрашивать Бобра о случившемся, хотя подозревают, что их засекли хозяева или убийца женщины. Дважды возвращаться в дом, где явно не прокатило, - для суеверного домушника странно. Герои получаются противоречивые - то пугливые, то упертые.
Официальная запись на прием к психиатру Аркадию неприятностями вряд ли грозила. Напротив, помогла бы в случае чего — такой шанс списать все свои противоправные похождения на больную психику. Такой поворот был бы интересен и психологически оправдан. Пока же его откровения выглядят натянутыми; они так подробны лишь потому, что иначе рассказа бы не было. Герой мог ограничиться рассказом о снах, не устраивая фактически явку с повинной. Как бы простодушен и недалек он ни был. Все таки на зоне должен был научиться элементарной осторожности. Ну а врач явно красуется перед читателем и пациентом, щеголяя профессиональные термины, которые собеседник наверняка не поймет. Да и совет его - пойти в странный дом - нелогичен, непрофессионален и чреват неприятностями. Для всех.
«Токийская соната»
Оказывается и профессия учителя музыки может быть рискованной :) Хороший язык, замечательные сравнения, детали, придающие достоверность. Образы живые. Кажется, всё можно пощупать, ощутить запахи, вкусы, атмосферу, окружающее пространство.
При этом пальцы будто бы жили своей отдельной жизнью. Они шевелились время от времени, похожие на водоросли, извивающиеся в воде. «От этой улыбки, чай как будто стал еще приторнее» - подумал я, отставляя чашку. - фразы до сих пор звучат в голове.
Особенно приятно что рассказ заканчивается смертью пианиста; если бы они его отпустили, была бы глубоко разочарована. В конце концов вампиры тоже могут иметь изысканны вкус и быть гурманами, вполне логично, что выберут самую вкусную (талантливую) пищу.
«Жаркое солнце»
Хороший язык, динамичный сюжет с неожиданным поворотом. Автор мастерски выворачивать наизнанку ход повествования, делает это настолько виртуозно, что успеваешь и приятно удивиться, и вздрогнуть, и в то же время веришь каждому новому положению вещей. Вспомнилась старая шутка квнщиков: «это для нас Анжелина Джоли великая актриса и основательница благотворительных компаний и фондов, а для африканцев дракон, забирающий их детей». До последнего была уверена, что вампир именно женщина, и никак не думала, что надо бояться маленького мальчика). Спасибо автору за рассказ.
«Другой»
Аплодисменты автору! Очень умело играет с психикой героя и с настроением читателя. Динамично, драматично, с хорошей долей юмора. Одновременно и удачная пародия на современные сериалы.
«Золотое колесо»
Оригинально, легко и с юмором автор пытается рассмотреть научный подхода к вампиризму. Идеально подобрана главная героиня - по долгу службы в меру открыта к новаторству и благодаря техническому складу ума может непредвзято анализировать даже столь неоднозначную проблему, как превращение человека в вампира. Рассказ заставляет задуматься, так ли хорошо быть вампиром и стоит и всех желающих обращать. Наверное, не всё так просто… Но как, мне показалось, рассказ на самом деле о вечном — о любви)) И что особенно приятно - любви обычной человеческой девушки и обычного парня. Хороший конец!
Влюбилась в эту фразу: "Он улыбнулся — словно вставил смайлик в оскорбительный текст"
«Нечисть»
Сказка, хорошая такая сказка о милой нечисти. И так здорово написана, что даже после резни в деревне нечисти сочувствуешь и сопереживаешь. И детишек неродившихся её жалко, ведь ей всего-то чуть-чуть кровушки не хватило, и ждать теперь сто лет –доживёт ли… И волк - до чего персонаж удачный. Настоящий друг, такого друга и себе пожелаешь. Они для нас нечисть, а мы для них –корм и враги, ну что тут поделаешь, такова жизнь. Спасибо автору, заставил посмотреть на мир глазами этой самой нечисти, прожить, почувствовать, попробовать…
«Ырка»
Вкусный язык, атмосферный. живые характеры - уставшая мать, дочь непоседа, сам Ырка и дружок его Укрут . Назидательная сказка, не только для непослушных деток, но и для тех, кто жизнью не дорожит. А то, что Ырка девочку пожалел, может это и есть искупление для души… Мне очень понравился рассказ.
«Маленькая осенняя дроу»
Начало тягучее, понимаю, что такой стиль на любителя, но я как раз тот любитель. Мне нравится разгадывать слова, открывать в них древнее знание, глубинные смыслы и скрытые за ними образы. А у этого рассказа, действительно, можно поучиться словам, его можно посмаковать.
«Подари мне свою кровь»
Вроде бы простой сюжет, не предвещающий такого жуткого финала. Жуткого, даже не тем, что девочка скушала или скушает родителей, а тем, что есть желающие на очереди. Почему-то этот рассказ заставил ужаснуться больше других, где были очевидные жертвы и не маскирующиеся убийцы.
«Пять огней»
В таких рассказах или читатель должен быть очень подкован и назубок знать традицию, к которой его отсылают, или восторженно принимать стиль, оставляя смысл непознанным. Индийские тексты-первоисточники вряд ли знакомы широкому кругу читателей, а потому промелькнувший кометой первый герой оставляет после себя недоумение и вопросы. Это, скорее, дневниковая запись-осмысление индийского мистического опыта, интровертный текст-проживание для себя, нежели рассказ, обращенный вовне. Он, несомненно, представляет ценность для создателя, но не пускает в свое пространство. По настрою — бесстрастная притча, удалённая от мирской суеты, в возвышении духа. По переданной информации — практически нулевой выход, подсказок, позволяющих вывести из истории мораль, маловато, чтобы с достоверностью утверждать, что читатель правильно догадался о подсказанной главной идее.
«Маска»
По размеру и построению ближе к повести. Грамотная композиция. Качественный ужастик, в котором вампир, правда, оттеснен на второй план. Это из того, что понравилось.
Нашлось и то, что заставило сбавить баллов.
В рассказе образовалась интересная, но солянка: и любовь между напарниками, и демоны, и вампирское обращение с терзаниями по поводу собственной природы, и контора по уничтожению нечисти, и погибшая возлюбленная, являющаяся в страшных снах, и новый порядок от вампира с живой тенью. Да, еще ведь изнасилование Марком, история о предках, купающихся в крови девушек, сентиментальная история обращения, картина-двойник... Ни один традиционный сюжет не упущен. В итоге рассказ раздирает на части между ужастиком с демонами, боевиком про напарников, вампирской мелодрамы. Любовная линия объединила и традиционный мотив перерождения возлюбленных, и борьбу «я хочу быть с ним» с «я не могу быть с ним и должна от него отказаться», и идиллические «мне никогда не было так хорошо с мужчиной». К середине перестаешь понимать, думать ли еще о тайне погибшей Лены, или главное - соперничество смертного и вампира, а может, главное - победить демона и жить да работать с любимым счастливо… Всего по чуть-чуть, на выходе получается перегруз.
Хорошо написанный саспенс некстати мешается с банальностями. Язык бедноват, он не заслоняет действия, но и не имеет цвета, вкуса и запаха. Нет разнообразия ритма. Однотипное построение предложений. Там, где хочется остановиться, автор проскакивает, не оглядываясь.
Замусоривают рассказ обязательные жертвования крови, сравнения доноров с едой, вампирская хандра , вегетарианство («когда-то я пообещала Джеку не убивать без надобности и держала слово»), нелепые байки об аллергии на солнце (ну неужели за столько лет жизни не придумать качественную отговорку?)
Из героев понравился молоденький Юрка, приславший Ольге записку с розами. От бабки-вещуньи в кафе пробежали мурашки, и уж совсем жуток был мальчик-демон из зеленой машины. Дорохов и Чагин списаны с ментовских сериалов
Хорошо описано состояние Максима, на грани со «схожу с ума». А дальше происходит очень резкое переключения с Максима и его сна на Ольгу с Андреем. Как будто автор сначала горел именно этим персонажем, а потом отбросил его, как наскучившую куклу. Больше такого сильного погружения в сознание Максима, как в первом эпизоде, нет, он превращается в недотёпу-наблюдателя, подсматривающего за приключениями (и любовными утехами) боевой парочки, и нужды в нем как бы и нет.
«Сказка на ночь для вампира»
Модернистский рассказ, погружающий в глубины измотанного бессонницей сознания. Тщательно отобранные острые фразы, которые автор не стремится закруглить. С читателем играют в пинг-понг — тот должен додумывать сам, угадывать, двигаться по подсказкам ассоциаций. Красивый, песенный. Бред, рвущаяся из поглощенной крови информация, изматывающее желание сна. Литература. Ударно, экспрессивно. Разве что, можно было обойтись без обязательных шлюх в мотелях и вожделения по венам.
Запомнилось: "просто двигайтесь вперед по стальному языку нашедшего вас шоссе"
Только вот конец… Кто бы объяснил?
Работающим в этой номинации судьям было приятнее и сложнее всего. Доставило удовольствие разнообразие, полёт мысли конкурсантов. Собранные перед обсуждением лонга оценочные бюллетени сначала поразили — членам жюри нашлось за что поставить по несколько десяток, девяток, восьмерок чуть ли всем работы. Выбирать лучшее оказалось сложно, потому что в своём роде лучшим было всё. Мы пытались сравнивать рассказ с рассказом, повесть с повестью, пьесу с пьесой, а затем уже ставить в один ряд разножанровые работы. Вычёркивали каждый с болью. Никогда еще у нас не было так, чтобы после исключения работы из списка так долго о ней вспоминали, и настолько было жалко, что она не в следующем туре. Перечитывали по нескольку раз. И отзывы практически на каждую работу у нас получились хвалебными. В каждом произведении нашлись недочёты, ведь экспериментальность — значит, поиск, а он без ошибок невозможен. Однако недостатки, как и достоинства, были несхожи, а минусы уравновешивались плюсами. Мы старались ориентироваться на фактор неожиданности и отметить те работы, которые не просто хороши по формальным критериям, но и сумели удивить. Не слишком при этом забыв о вампирах. Обобщить наши впечатления и обсуждения тоже было непросто, потому что получалось эмоционально и восторженно. Постараюсь суммировать наши мнения.
Ещё раз — особая благодарность тем участникам, которые представили работу в эту номинацию!
«Вампирешныш родной мой»
Замечательный профессиональный рассказ. Напомнил «На игле» Уэлша с его обществом потребления. И правда, выбирать герою особо не из кого. Или офисный планктон, или трогательное кровососущее. Сцена перетекает в сцену, строчка в строчку. Слова подогнаны друг ко другу плотно, без зазоров. Мир, поделённый на мертвецов и хищников, - раскрытие метафоры, какой и является, собственно, весь рассказ, осуществлено очень грамотно.
Портрет героя рисуется из его реплик. Кажется, что видишь его движения, походку, повадки человека, вздрагивающего от ощущения постоянной опасности и враждебности окружения, заглядываешь в его глаза. Ближе к концу рассказа задаешься вопросом: а насколько герой — нормальный человек? Механистичная, чуть зацикленная речь. Фатализм, закрытость, параноидальная внимательность к происходящему вокруг. Может, мир поделен не только на зомби и вампиров, но и на маньяков, доведенных до внутреннего самоубийства одиночеством? И тогда зарождается подозрение: так разве Лилу и брат героя — не такие же жертвы, однажды схватившиеся за нож, а потом понявшие, что «нужно жить на полную катушку»? У каждого из зомби и вампиров оказывается за спиной своя история, которая видна только через призму пережитого героем краха. Общество, некогда инфицированное заразой духовной смерти и превратившееся в надсознательное Нечто, верховного монстра, продолжает поедать одного за другим, превращая людей в мертвецов.
Очень обидно, что рассказ был заявлен в Эксперимент, а не в Малую прозу, где, на мой взгляд, получил бы очень высокие баллы и, возможно, призовое место. Но номинация требует новаторства, а это — прекрасный классический рассказ. Действительно прекрасный.
«Кибервамп»
Научная фантастика не моё — устаю от технических терминов и подробностей, но этот рассказ понравился своей идеей. Возможно, есть некоторая затянутость в начале. Оно сложно штурмуется, потому что читателя пытаются ввести в мир будущего с его технической продвинутостью сразу, с порога. Однако если не испугаешься в первых абзацах искинов, Механического предопределения и Великих Предикторов, то дальше будешь вознагражден. С каждой новой строчкой читать всё интереснее. Неожиданно
подана Трансильвания, раскопки, знакомый мотив пробуждение древнего вампира. Интересно вплетена тема даков и усыпления дара оборотничества при инициации. Концовка очень удачна. Все счастливы, жизнь удалось сохранить, и даже появилась надежда на будущее. Хороший язык и редкое, но удачное смешение вампирского и научной фантастики (киберпанка).
Показался резковатым перескок с Василия, к которому уже успели привыкнуть, на короля вампиров, а потом на Герока (который, кстати, получился самым симпатичным, на мой взгляд, персонажем). Всё-таки маловато фактуры, деталей, много пересказа событий. Идея пока ещё не до конца растворена в художественной форме. Всё это заставило заподозрить, что рассказ родился рассказом, но затем собрался перерасти в роман.
«Сумеречный странник»
Это действительно красиво! С первых строк погружаешься в мрачную атмосферу, но тут же и надежда и любовь, разочарование и раскаяние. Проникновенно. Только в рифме и можно передать так глубоко всю гамму чувств героев. Сопереживаешь, умираешь и возрождаешься с ними. Да и сам факт штурма такой сложной формы достоин уважения. Все замечания, которые можно было бы высказать, стираются, когда представляешь тот же самый текст положенным на музыку, в обрамлении декораций и костюмов. Для меня жанр рок-оперы совершенно новый, и это знакомство оказалось удачным экспериментом. Браво и спасибо автору!
«Каргейр»
На мой взгляд, текст нуждается в редактуре: кое-где стиль хромает, кое-где пунктуация, кое-где логика. Ну, к примеру: «— Порез неглубокий, — наконец сказал он, — но большая кровопотеря. Арджи, наверняка залиты коридор и лифт». С неглубоким порезом руки героине трудно было бы залить своей кровью коридор и лифт, учитывая, как быстро её унесли оттуда. После оказания помощи она засыпает. Но просыпается вполне себе бодренькая, успевает убить вампиршу, потом вдруг вспоминает, что всё-таки слаба и снова засыпает. Собственно, весь рассказ состоит из таких странностей и нелогичностей.
Текст тяжело воспринимать серьезно: внезапные переходы, рояли в кустах через абзац, да и герои эмоционально неустойчивы. Иногда вместо того, чтобы проникнутся моментом, неудержимо тянуло посмеяться.
Из хорошего: мне действительно понравился конец. Монстры остались с монстрами, героиня не сильно переживала несостоявшееся замужество и вообще уверила себя, что всё случившееся — дурной сон. Есть в этом здоровое зерно! И вполне экспериментально для жанра.
«Правила»
Густо яойная история про неожиданное влечение, задрапированная в историю об охотниках и вампирах. Замаскировать главный интерес — к нетрадиционным влюбленностям — не удается. Мужественный герой-«плебей» образует идеальную противоположность женственному аристократу. Много бёдер, нарочито «девичьих» сравнений. За всем этим тонет как нечто ненужное интрига. С первых строчек очевидно, что основная цель рассказа — побыстрее свести Криса и Гарсию. Из-за этого не реализован потенциал мифа о Возлюбленной, а обстоятельства встречи героев кажутся искусственно подстроенными. Натяжкой выглядит решение Гарсии таскать пойманного вампира с собой на занятия. Решить тему можно было изящнее, уйдя от анекдота и сделав Криса не столь карикатурным пассивом. Хороша динамика, понравился эпизод с Джорданом, да и вообще на сценах в среде охотников хотелось задержаться — и остаться. Сестрёнка ещё запомнилась, живая, любопытная, юркая. Удивило, что организация, профессионально занимающаяся урезониванием вампиров, за долгие годы не распознала в своем сотруднике полукровку. Это при его-то постоянной потребности в лекарстве-то? Неужели один только Джордан заметил, что Луис не меняется?
У рассказа есть достоинства, но в целом о нём можно сказать, как о крови охотника: приторно сладко.
«На зов крови»
Готический антураж. Оживающие мертвецы. Монахи. Неожиданности начались с того момента, как из мешка извлекли труп. Понравился приём, которым автор вложил одну историю в другую. Вообще хороший сюжет, живые герои. Без лишних деталей, но и с достаточными описаниями. Те детали, что есть, незаметно застревают в памяти (вяленые карпы, «мирное круглощекое лицо», склонившаяся над спящим кобылья морда) и делают мир рассказа осязаемым. Повествование кое-где наивно, кое-где поспешно и вприскок, но от ощущения, что сам находишься в созданном автором мире, не покидает. Иногда сбивается логика высказываний и поступков. Несмотря на имеющиеся недочеты, не оставляет равнодушным своей задумкой, есть над чем поразмышлять, кому посопереживать. Конечно, текст хотелось бы почистить, подредактировать местами. Пока встречаются обидные ошибки и заметна некоторая неровность.
P.S. А во время чтения преследовал запах только что выловленной рыбы.
«Двери»
Просто замечательно сделанная пьеса. Все акценты в нужных местах, ничего лишнего. Есть понимание того, как должно разворачиваться действие на сцене. Герои прописаны, невзирая на краткость произведения. Но концовка, да и сам сюжет, достаточно предсказуемы и просты, а действие разворачивается слишком уж стремительно. Наверное, мне не хватило неожиданных поворотов, ярких моментов и времени на то, чтобы привыкнуть к происходящему, попереживать и погадать о том, как кто поступит и кто кого переиграет. Тем не менее я бы с удовольствием эту пьесу посмотрела.
«Голова и гора»
Эмоционально и красочно! Язык — вот уж экспериментально, в хорошем смысле слова. Как мне показалось, рассказ написан потоком мысли и образов, и где-то с этим перебор, потому что теряешь суть в эмоциональном водовороте. Всё равно получила удовольствие, это было так же захватывающе, как прокатиться на сёрфе по крутым волнам. Всё-таки это поэзия. Белый стих, насыщенный, где одно слово поётся и переливается в другое. Вгоняющий в транс распев. Бурлящий насыщенный текст. Если бы поэзию чуть развить и попытаться — сблизить? скрестить? — с прозой, привнести сюжетность… Пока — как шифр, доступный немногим, нехватка подсказок, намекающих, о чём же. В отсутствии таких намёков подозреваешь, что не всю глубину образов понял. А пока — хочется слушать, слушать, слушать.
«Родные и близкие»
Вампирская «расстановка по Хеллингеру». Очень свободное течение пьесы. Сделано лёгкой рукой. С точки зрения построения произведения, умения держать аудиторию — практически профессионально. Запросто можно представить, что не читаешь текст, а наблюдаешь за действием. Актерам предоставлено большое пространство для самореализации, есть куда развивать образы, рамки заданы широко.
Очень легко льются диалоги. Похоже, написаны они на одном дыхании. Живые, с перетекающими очень естественно одна в другую репликами. Есть, правда, есть одно «но». Жанр скандального разоблачения предрасполагает, что и тема секса, и тема алкоголя будут затронуты, однако все же показалось, что с ними случился перебор. На определенном отрезке пьесы позволяют себе скабрезности все, фамильярничают все, набирает обороты тотальная базарность. В конце первой трети текста обнаруживаешь, что начинаешь путать героев, потому что они одинаково громко возмущаются, эпатируют остальных своими признаниями и заявляют о своем желании выпить.
Из смутившего — заметная искусственность «признания», запустившего череду «разоблачений». Пока читатель не дойдет до разгадки, эта искусственность сидит в подсознании занозой. При таком накале событий оказался сюрпризом мирный конец вечера. Ну и, конечно, нужно пройтись с косметической правкой.
Финальный переворот своей неожиданностью и дерзостью идеи искупает эти недочеты. Хотя и просит большей чёткости. Но идея действительно очень необычна, такого на моей памяти еще не было, а текст не отпускал ни на минуту.
«Луна над Бангвеулу»
Большая заслуга в том, что сценарий так запомнился и так пришёлся по сердцу, принадлежит месту действия. Выбор необычный и смелый. Представился фильм — и то, как в нём даже простые фразы и действия заиграли бы. Наивность африканского континента, трубят слоны, звучит бормотание шаманов. Есть намек на философию, социально-нравственная проблематика. Тонкой ниточкой — тема связи с землей и традициями. Порадовало отсутствие категоричных приговоров. Понять можно и деревенских брата с сестрой, и замотанного врача, и вождя, уставшего от забот и желающего избежать конфликтов. Все действуют в надежде на лучшее, всё вкупе приводит к трагедии. Вампир ли виноват? Он был небрежен, но, кажется, и без него для героев всё закончилось бы не лучшим образом.
Не помешает большая детализация — пока это короткометражка или нам многое не расписали. Раскрыть особенности менталитета, обычаи, среду тоже будет не лишним. Чуть-чуть не хватило диалогов. Несмотря на все критичные моменты, я влюбилась в этот киносценарий. Огромный плюс, который лично я ставлю автору, будет за замечательно прописанные, атмосферные кадры. Я так и вижу, как камера приближается в нужный момент, увеличивая планы, все отсветы, блики… Кажется, начинаешь улавливать даже запахи жаркой саванны, ночного костра. Очень вкусно и талантливо. Знаю, что доработай немножко автор свой сценарий, и я не смогла бы оторваться от этого фильма до самого конца, завороженная. Сценарий-абсолютный фаворит Максима Стоялова.
«Второй шанс»
Браво! Если после чтения пьес у меня осталось ощущения, что я посидела в театральной ложе, то от сценариев — впечатление похода в кино. Напряженный, динамичный, полнокровный фильм. Не сценарий, а именно фильм.
Текст грамотно оформлен, порадовало внимание к саундтреку. Общее впечатление — сценарист присутствовал бы на съемочной площадке день и ночь, проверяя каждый шов на каждом костюме, лично устанавливая освещение и накладывая грим. Очень дотошный в хорошем смысле слова подход к деталям.
Замечаний мало. Кое-где обкатанность сюжетных поворотов. Не знаю, отнести к минусам или плюсам чехарду с мальчиками на лестнице и в финале. С одной стороны — такая хорошая киношная куча мала, ощущение массовки. С другой стороны, при чтении слегка на этом запнулась. Чуть-чуть бы ещё Швеции. Понравилось, что на место действия нет упора, эта задача переложена на визуальный ряд, вероятно, но временами хотелось напомнить себе, где же разворачиваются все эти события. Очень понравились мечты девочек о побеге в Христианию, сцены на чердаке, отдельно хочется сказать, что восхищение вызвала финальная сцена с Кондаcсоном. Прекрасная жирная ироничная точка в конце захватывающей истории. Для меня лично неоспоримо, что эта работа должна присутствовать в финале.
«11»
Снова слово «профессионально». Настолько виртуозно и без напряжения написан, что в него погружаешься полностью, с головой, созданный мир столь же реален, как и действительность. Способен закружить, поглотить. И потрясти. Вольный полёт мысли по лабиринтам человеческих отношений. Великолепно схваченные образы. Нотки абсурда, вползающие в диалоги. Ироничность. Изумительный язык. Бурундуки, летучие мыши и змеи с нежным брюшком. Сложный, многомерный, философский текст. Если и есть претензии к рассказу, то лишь из-за эфемерной связи с вампирами. И показался оборванным финал — не в плане сюжетной незавершенности, а технически, будто на полуслове. На мой взгляд, рассказ, заслуживающий финала. Один из лучших на всём конкурсе.
«Феррано»
И снова довольно таки классический рассказ. Лирическая история героини в антураже картинной галереи. Задумка не нова.
Настроение есть - это обреченность. С самого начала настраиваешься на «грустно и все умерли». Композиция сбалансирована, а вот языку следует уделить внимание. Нет преступных стилистических огрехов, есть неровности. Текст пока что не звучит. Ему уделено меньше внимания, чем сюжету. История пересказывается — быстро, без остановки, а хочется большего.
Есть живость деталей, которая помогает рассказу не стать скучным. Например, когда незнакомец начинает указывать Нине на недочёты в картине. Ситуации, которые могут улыбнуть, поданы деликатно, например, драка на лестничной клетке в вампирском доме. Использованы традиционные ходы — незнакомец, любовь с первого взгляда, виктимная непонятая героиня, страдающий вампир с принципами и погибшей любовью, соперничество и защита. Эти банальности уравновешены финалом, теперь понятно, откуда в провинции берутся незамужние руководители домов культуры и библиотекари.
«Мой париж»
Великолепный кружевной язык, почти поэзия, местами приправленная хорошим сюром. Глубокое погружение в мир героев - меня так увлекает, что начинаю себя ассоциировать с каждым из них, проникаюсь и сопереживаю каждому. Неспешный стиль изложения этому только способствует. Автор, кажется, прожил все эти жизни или живет ими. Самое вкусное - в конце, когда автор или тот, кто за него, становится одним из персонажей своей же повести. А может, и это иллюзия.
Удивительно: столь разные персонажи, говорят о разном, у них разное восприятие мира, они не просто непохожи или из разных слоев, они где-то даже из разных вселенных, но повесть звучит как единое целое - исповедь автора, его мир, его мысли, его вселенная. За этим бледнеют недочеты - например, показалось, что сюжетные линии всё-таки лучше все дотянуть до конца.
Абсолютный фаворит Екатерины Булей, да и мне тоже очень нравится.
«Сильные играют по своим правилам»
Героическое фэнтези в условно-средневековых декорациях, многое заимствующее из скандинавской мифологии. Уже привычное разделение на настоящих (рожденных) и обращенных вампиров. Всё традиционно. Пробуждение древнего вампира, находящегося в анабиозе, насторожило, поскольку этот ход и конкурсантами не раз использовался, и в фильмах было. Но, на удивление, по ходу чтения симпатия к повести росла. Хотя написано без посягательство на новаторство. Искренняя повесть, с внутренней живостью. Замысел не то чтобы очень оригинальный, но есть неожиданные ходы. Интересно подано заключение договора об охране людей силами вампирских патрулей. Понравился заговор с подстроенным похищением виконтессы.
Подвело то, что эпичность ограничивается упоминанием богов, магов и битв. Герои выражаются как простолюдины, даже если причислены к древним божествам и знати. Речь абсолютно современна, так изъяснялись бы на улице обычного города обычные самоуверенные молодые люди. Для древних многовато бахвальства, маловато мудрости, да и хитрости. Непонятно, как Таламару удается сохранять такое юношеское простодушие, несмотря на свой возраст в несколько тысяч лет, и почему его сущность не чуют ни люди, ни вампиры.
Написано очень просто, много забавных ошибочек, оговорочек («и изо рта вытекла большая порция крови»), речь часто перемежается словечками «какой-то», «всяких» («каких-нибудь смертоубийств, какой-то кусок мяса»). Но действие развивается, сюжет нигде не провисает, автору интересно то, что он пишет, а значит, получится и доработать.
«Часы»
Понравилось очень. Похожий на мрачный сон рассказ, интересный антураж, что-то близкое к стимпанку, но оригинально. Традиционные отношения (роковая вампирша – гуманный вампир – человек) осложнены мотивом возмездия, намечена, хотя и остается на заднем фоне, детективная линия (найти виновных). Основная интрига, как мне показалось, все-таки в том, как сложатся отношения в треугольнике Констатин-Калу-Кристина, кто кого переиграет.
Очень стильно. Из тех произведений, что надолго запоминаются. При чтении не отделаться от ассоциаций с «Городком в табакерке» и «Черной курице». Автору удалось передать своеобразную механическую красоту и замкнутость города Даль, мрачную романтику многомирья. Непростая композиция. Где нужно – страшно. Где нужно – атмосферно.
Рассказ имеет хорошие перспективы, но пока исполнение немножко хромает. Стоит разобраться со стилистическими недочетами, посмотреть еще раз пунктуацию, чуть-чуть подтянуть сцену с бегством Константина, пока она скучновата, может быть, из-за легкой наивности. Иногда чудилось сходство с чем-то уже читанным, то из вампирского, то из фантастики, и даже если оказывалось, что на следующем шаге автор удержался от использования клише, оставалось ощущение их влияния - неявного, но всё равно накладывающее на текст отпечаток. К концу чтения второго отрывка выработалась привычка бояться соскальзывания в банальность, и это мешало, ведь на самом деле рассказ оригинальнее, чем может показаться. Очень жалко, что текст не вычищен от оплошностей вроде «одно убийство подменяло новое», «ненужный хлам из пришедших в негодность вещей», «блестели серебристым блеском», «моя кровь может целить», «название слова», «горьковатый привкус соли».
«Возвращение»
Яркое вступление. Яркие образы, тревожная и местами величественная атмосфера как будто тебя затягивают в картину, и ты уже живешь там, наблюдаешь в непосредственной близости все события, ослеплен блеском молнии, слышишь шум ветра и гром, все шорохи, звуки, нашептывания:
«Не теряй меня!» – закричала луна, заслоняющая почти все небо над ним.
«Верни нас и себя», – проскрипела тяжело поддающаяся дверь.
«Не сдавайся!!!» – взорвался витраж над головой.
На этом фоне реальный мир смотрится как ему и должно – попроще, обыденно. Удачный контраст при резкой смене планов. Преображение героя, изменение в его поведении, психологическая подноготная процесса, когда он уже чувствует, что с ним происходит нечто и мается, не понимая, что же именно, близок к панике, сомневается в своем рассудке – описаны замечательно. Особенно понравилась случайная встреча-разговор в баре:
«- Значит, обращаетесь?
- Что-что, - удивленно спросил я.
- Обращаетесь и сами того не замечаете… Знаете, как трудно охотиться, а как она сводит с ума, эта жажда охоты? Как же давно в этом мире не было таких, с такой беспощадной черно-белой аурой, сиянием в глазах. Из каких жутких дебрей ты явился к нам? И как твое имя?»
От этой сцены – мурашки пробегают.
Повторюсь: автору хорошо удается играть с акцентами, намеками, удачно поставлены сцены. Всё к месту, без ненужных действий и лишних персонажей. Всё мистическое сильно написано. Хороший экшн. По языку – еще требуется поработать, а
композиция очень хороша. Каждый эпизод – нужной длительности и в том месте, где смотрится наиболее выигрышно.
Не до конца поняла, чем разрешилась ситуация с бессмертным, кто победил, кто кого спас. Списала всё на микроинсульт, хоть, как и у героя, у меня закрались сомнения. Наверно, таким открытым и задумывался финал – додумывайте, выбирайте ту трактовку, которая по душе. В принципе, мне нравится такой подход, это позволяет после прочтения ещё немного пофантазировать, придумать разные варианты дальнейшего развития событий и почувствовать себя почти соавтором. И наконец: из рассказа получился бы неплохой сценарий.
Высокая оценка от Максима Стоялова.
«Когда закончится дождь»
Повесть, к которой накопилось немало вопросов.
Перегруженность чувственными переживаниями, что эстетическими, что эротическими. В какой-то момент из-за этого текст перестает быть художественным текстом и становится стенограммой разбора чувств. Это уже не литература, а исследование явления, пусть и очень пристальное. Нужно вовремя остановиться, чтобы эстетство и пристрастие к изучению не превращались в процесс ради процесса.
Пространные описания бдсм-отношений позволяют увидеть их глазами героини, понять, отчего эта практика в ее восприятии обладает эмоциональной красотой и романтизмом, раскрывают глубде ее характер, но, на мой взгляд, их можно урезать. Этим отрывкам присуща вязкость, затянутость и неуёмный восторг. Но надо отдать автору должное: мало кто умеет писать эротику без пуританской невнятности и ярко, а здесь она удалась.
Есть детективная ниточка (поиски пропавшего вампира). Есть любовная. Последовательно раскрывается тема творчества. Между героями выстроены убедительные и не повторяющие друг друга отношения. Несколько планов. Четкое деление по главам и способность провести все сюжетные линии от начала до конца. Налицо продуманность концепции, внимание к деталям, стройность структуры; выстроен без перекосов и обжит оригинальный авторский мир, в котором соседствуют Пермь и Бостон, бессмертные и люди, разные временные пласты, газета «Комсомолка» и институт донорства.
Самобытны вампиры - каждый из них не только является личностью со своим характером, но и специфическим мифическим созданием с уникальными способностям. Это интригует. Удивил и Вампир дождя, и вампир с солнечными крыльями, и другие персонажи. Сцена с соблазнением синей зубастой нечистью засела в памяти накрепко.
Вампирский мир существует в параллельном пространстве, по своим правилам, и человеку в нем отведено весьма скромное место -если и не у двери на коврике, то в близко к тому. Человек обязан склонить голову перед сильным. Вамиры остаются обособленной расой, чье сознание не равно сознанию людей. Главная героиня готова платить любую цену за возможность прикоснуться к тайному и скрытому, к загадочному и манящему. Как ни странно, в этом подчинении и заключается ее сила. Как бы ни уязвляла это признание, но человек слабее сверхъестественного существа с иной моралью.
Застревающие в памяти яркие образы, язык часто витиеватый, так что не сразу понятен смысл фраз, но тут же - поэтические находки. С трепетом и восторгом перед вампирами бывает перебор. В некоторых моментах мысль ходит по кругу. Есть повторы. Но ошеломительная смелость и какой-то отчаянный размах от плеча. Атмосфера. Дождливая с легким оттенком грусти и двадцатилетних исканий. Повесть как песня. Впечатлила напором, неожиданностью. Для эксперимента состоялась - как вещь, подрывающая мои представления о повести.
«Вампирские сказочки»
Праздник для читателя. Особенно читателя умного и с хорошим чувством юмором. Великолепная ирония карнавала. Трогательные пацифисты-нонконформисты из семей охотников и вампиров в шестой сказке, своими неудачами утверждающие торжество человечности.
Прекрасная грустная сказка об ожидающем за углом. «Кровососущее чудище лучше, намного лучше собаки, это истинная правда, Малыш!» - о детских страхах и неуверенности, переползающих во взрослую жизнь. О страхе Страха, хотя последний оказывается важнейшей составляющей, мостиком к Миру Грёз. «Вырастая, мы теряем способность ощущать Мир Грёз, постепенно забывая трепет, охватывавший нас от невесомых его эманаций, однако его бессмертные обитатели продолжают призрачное существование в параллельной грани Сущего, изредка проникая в сны и наркотическое забытьё».
Вампиры здесь, как и остальные сверхъестественные существа, не главное, как и остальные существа. Они повод для формулировки той или иной максимы. Что-то от басни, что-то от притчи. Нравоучительность смягчена юмором.
Можно не говорить о языке – он пряный, свободный, язык профессионала. Иногда перерастает в треп, когда автор болтает и шутит ради шутки и болтовни.
От Юстины Южной
«Вампиру сидящему напротив было не больше тридцати, хоть он и выглядел лишь лет на девятнадцать»
«В вагоне ехало один человек. Я и какой-то мужчина»
«Сейчас Максим был одет в широкие джинсы и в легкую футболку, что крепко обнимала его в своих объятиях»
«Мои нервы не были пропущены сзади стоящими»
«На голове цветастый платок и сарафан из тех, что любят дачники для соития с сельскими жителями носить на огород»
«Я без спросу села в стул, и для большей удобности поерзала в нем» – прямо внутри стула, ага.
«Мелкие черты его лика наводили на мысль, что понять эту красоту сможет лишь настоящий ценитель прекрасного»
«Я прижала его к себе. Он вздрогнул, но в тепле начал успокаиваться, дыхание потихоньку успокаиваться. Он еще совсем ребенок! И эта мысль многое изменила. Я вдруг обмякла. Я и не думала, что могу быть настолько чувственной» – всего одно слово, а уже пропаганда педофилии.
«…в голове всплыл неторопливый силуэт Криса»
«В последнее время я стала напоминать себе мать милосердия» – сестра милосердия, мать Тереза… какая, в сущности, разница!
«Я, что было силы, пыталась справиться с чувством, нагнетающим мою душу и тело»
«Кас положительно кивнул головой, и тут же опрокинул на землю горшок с засохшей геранью. Глиняная емкость звонко попрыгала по ступеням» – однако крутая у них глина!
«Обычно здесь кишит жизнь, но сейчас мне на пути не встретилось не одного тривиального жителя, лишь поодинокие стражи шныряли то туда то сюда».
«На улице то и дело показывались смерды обстоятельств»
«Её шею начали обвивать жуткие силуэты» – продолжение начатого выше триллера «Силуэты».
«…с ужасом засунул себе телефон в рот, стоящий на виброзвонке»
«Мария попыталась с ними договориться, но вдруг в неё вонзил нож один из них. Лилия часто носила с собой газовый баллончик и, впрыснув его им в лицо, они стали трястись и тереть глаза»
«Быстро накинув рубашку и застигнув змейку на юбке…» – героиня ее застигла! За чем-то недозволенным, очевидно.
«Он высосал её кровь почти до конца, укусил свою руку и, взяв в рот свою кровь, поцеловал её заставляя глотать её» – какая нестандартная эротика… целовать кровь, а потом заставлять ее глотать…
«Дверь открыл мужчина сорокапяти лет, от времени волосы были слегка затронуты сединой, руки еле заметно дребезжали»
«Сейчас мы поедим в дом, там ты приведешь себя в порядок, и мы поедим» – как много и разнообразно о еде!
Альтернативная анатомия:
«…схватил дряблые руки, сжал до мягких костей»
«…черные искры посыпались из глаз, забрызгали стол»
«Девушка на картине была совсем молодой, со светлыми упругими кудрями, гривой спадавшими её ниже поясницы»
«После первых строк молитвы она почувствовала, что схватки на её шее становятся всё более слабыми»
«Страх снова заиграл в желудке»
«Этот паршивец всё-таки успел оставить на мне свои зубы»
«Заволновавшись, по телу побежали мурашки…»
«…она изменилась. Стала стройнее, красивее, волосы подросли до бедер»
«На его лице играли живалки»
От Юлии Гавриленко
«С наступлением каждой новой ночи я всё отчетливее понимал, что больше я не человек. Это доказывал хороший слух, сила в руках и необъяснимая тяга к женщинам — именно к ним!»
«Спустя 2 часа шатания по городу Соне позвонил телефон»
«Да и сама баронесса была красива — чёрные длинные волосы, красивый вырез глаз»
«У меня на глазах кухарка приготовила глазунью»
«…мне пришлось побывать в комнате своей тёти всего один раз, когда Мегги просила мне помочь ей отнести стопку постельного белья во время гениальной уборки»
От Фотины Морозовой
«Сэм осторожно открыл книгу, подавливая рвотный рефлекс» - Слегка так его... того... подавливал...
«С правой стороны стоял тот же старый забор. Он наводил на меня небольшой ужас»
«Но тетя всё равно заметила мой грустный вид на лице»
«Она казалось словно миниатюрной, но это не важно»
«Который думает только о том — «какую бы цыпочку затащить в пастель на этот раз» – он – художник?
«Я осталась абсолютна одна. У лагеря со странным названием. Открылись ворота. Я даже не сразу заметила. А из-за них выбежали «друзья» – в неврологии это называется «скандированная речь».
«У обоих короткие волосы, одинаковые глаза — серого цвета, может быть слегка голубые. Не понятно, что у них за цветом глаза.
«Я бежала по полю из-за всех сил»
От Марии Рябцовой
«Мне пришлось пройти мимо моего класса, и сесть на пустое место»
«Где-то вдалеке пели сверчки, и свистели ночные птицы, например, совы или еще какие-нибудь»
«Но, тут он нагнулся ко мне, и, вернув мое лицо обратно к себе, последний раз поцеловал меня»
«Все оделись по погоде. Даже парни»
«Снова пошла прямо, и, наконец, остановилась у реки, которая текла куда-то»
«Я ворочалась на своей кровати в разные стороны»
«Я всё ещё ощущала привкус его холодных губ, и облизала их языком»
«Её мама была стройной женщиной, волосы у неё были короткими, и она их никогда не собирала в хвост или косу»
«Мне пришлось выдохнуть дыхание, чтобы ответить, и мой голос звучал придушенно»
«Когда мы стали обследовать каждую дверь, то мы ничего не нашли, кроме последней двери, которая была закрыта. Там издавались какие-то звуки»
«Когда я доделала уроки на завтра, то моя голова стала думать о празднике Макса, и тут же вспомнила про свой дневник, о котором я совсем забыла»
Баннеры для победителей от художника Sphinx Vice
[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887068_k_1_mginzburg_prazdnik-tykvy-1.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887068_k_1_mginzburg_prazdnik-tykvy-1.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887064_k_2_alborisova_vdg-1.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887064_k_2_alborisova_vdg-1.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887099_k_3_dagur_dogonyaya-veter.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887099_k_3_dagur_dogonyaya-veter.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887121_m_1_vulfrin_drou.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887121_m_1_vulfrin_drou.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887080_m_2_lyu_sonata.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887080_m_2_lyu_sonata.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887129_m_3_arahna_nashi-lyudi3.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887129_m_3_arahna_nashi-lyudi3.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887128_e_1_dagur_moy-parizh.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887128_e_1_dagur_moy-parizh.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887046_e_2_camirojas_rodnye-i-blizkie.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887046_e_2_camirojas_rodnye-i-blizkie.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887062_e_3_black-cat_vtoroy-shans.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887062_e_3_black-cat_vtoroy-shans.jpg"></a>[url=http://truebloodsite.org/][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887119_e_3_arahna_dozhd.jpg[/img][/url]или
<a href="http://truebloodsite.org/"><img src="http://truebloodsite.org/uploads/posts/1396887119_e_3_arahna_dozhd.jpg"></a>
