Победителями стали:Номинация «Крупная проза»1-е место - Бьярти Дагур, «
Выше и выше»
2-е место – Карасёва Маруся, «
Однажды в Брюгге»
Номинация «Малая проза»1-е место – Павел “Hjorvind” Курмилёв, «
Аннабэль, или Sicut credidisti, fiat tibi »
2-е место – Павел Виноградов, «
Дитя воды»
3-е место - Наталья Ткаченко, «
Чёрный кот»
Номинация «Миниатюра»1-е место – enigma_net, «
Гастроли»
2-е место – Потомок Олшеври, «
Экспонат»
3-е место - Орлана Ингларион«
Три вздоха неодинокого вампира »
Поздравляем победителей!Уважаемые авторы, вы, наверняка заметили, что в этот раз в номинации "Крупная проза" объявлено только два победителя. После долгого совещания члены жюри приняли решение не присуждать третьего места. Судьи воспользовались своим правом оставить одну из ступеней пьедестала пустой, поскольку по итогам обработки оценочных листов примерно равное количество баллов набрали сразу несколько работ. В то же время ни одна из них не соответствовала в полной мере сразу нескольким критериям, так чтобы это позволило отдать ей предпочтение.
В качестве возможных претендентов рассматривались романы «Ангелоиды сумерек», «Надежда», «Истории о вампирах» и повесть «Волчьим шагом». Судьи отметили идейную составляющую и технику «Ангелоидов», сильный эмоциональный заряд, просматривающийся в ряде фрагментов «Историй…», нестандартный подход к теме и гуманистичность «Надежды», увлекательность, грамотность построения композиции и уровень владения языком в повести «Волчьим шагом».
Баннеры победителям:
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799103_1-krupnaya-proza.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799096_1-malaya-proza.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799183_1-miniatyura.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799108_2-krupnaya-proza.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799166_2-malaya-proza.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799125_2-miniatyura.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799131_3-malaya-proza.jpg[/img][/url]
[url=http://truebloodsite.org/moders/9206-po-itogam-konkursa-transilvaniya-2012.html][img]http://truebloodsite.org/uploads/posts/2012-03/1332799186_3-miniatyura.jpg[/img][/url]
Работы, заявленные на конкурс:1.
"Ангелоиды сумерек" Мудрова Татьяна
2.
"Нетопырь" Митюгина Ольга Юрьевна
3.
"Покаяние"Лотофаг Кристофер
4.
"Надежда"Колпачёв Максим
5.
"Волчьим шагом: время для сказок" Мазикина Лилит
6.
"Батюшка Василий VS оборотень" Пашинцев Павел
7.
"Однажды в Брюгге" Карасева Маруся
8.
"Долго и счастливо" Карасева Маруся
9.
"Деяния Тёмных Тварей"Garfield Green
10.
"Вампир" Илферин
11.
"Плат Пречистой Маргариты" Сергей Антонов
12.
"Принц-чистокровка"Катя Паника
13.
"Душа и тело" Дэйнэко Александра
14.
"Проводник" Ярослана Соколина
15.
"Травы, растущие из черепа («Франики»)" Юлия Мельникова
16.
"Инициатор" Ольга Ворон
17.
"Иллюзия хрупкости" Дьяченко Нина
18.
"Николай" Soyer
19.
"Источник" Jason
20.
"Равновесие" Ника Аникеева
21.
"Сохрани во мне человека" Борисова Настя
22.
"Дети ночи" Кочарина Светлаша
23.
"Истории о вампирах" Кочарина Светлаша
24.
"Вечная жизнь" Алиен
25.
"Месть вампира" Кэти Браун
26.
"Битва вампиров" Иван Беров
27.
"Выше и выше" Бьярти Дагур
1.
"Этикет вампира" Гаврильченко Алиса
2.
"Жители верховьев ручья Кушалки" Сергей Матюшин.
3.
"Сказка о пройденных ступенях" Каиров Эльдар
4.
"Последняя жертва" Кобелева Светлана
5.
"Финальный отсчет" Кипарисова Елена
6.
"Она мечтала увидеть солнце" metallist, silver bird
7.
"Та сторона" Фотьянов Александр
8.
"Мужская шовинистическая свинья" Владислав Лютов
9.
"Неглиневкое кладбище " Александр Бачило
10.
"В Рай!" Катя Паника
11.
"Познавшие кровь" Быков Михаил
12.
"Монах. Начало пути" Sheron Tihtner
13.
"Канувшине во тьму" Моисеева Елена
14.
"Дон Хуан мёртв" Иван Андрощук
15.
"Читающий зеркала" Илмарин
16.
"Триптих" Анна Завадская
17.
"Ангел" Новохатько Никита
18.
"Портрет вампира" Кроневальд Инна
19.
"Тёмная сторона" Soyer
20.
"Разговор с вампиром" Владислав Глебов
21.
"Кладбище разбитых сердец " Марат Хабибуллин
22.
"Ева и Катадор" Марат Хабибуллин
23.
"Пейте мою кровь…" Мадб
24.
"Вампиры здесь тихие" Дэн Лавилов
25.
"Ночной соблазнитель" Иван Беров
26.
"Две войны" Макс Каперник
27.
"Ушедшим нет возврата" Виктория Штерн
28.
"Черный бархат смерти" Вадим Астанин
29.
"Утро вампира" Булат
30.
"Вечный источник" Виталий Берестинский
31.
"Встреча" Дарья Рубцова
32.
"Жизнь, отнятая у смерти" Виктория Олейник, Ирина Майстро
33.
"Я не дам тебе уйти!" Татьяна Минасян
34.
"Дитя воды" Виноградов Павел
35.
"Баба Шура" Мадб
36.
"Eidos новорожденный" Путятин Александр
37.
"Такая, какая есть" Ольга Малашкина
38.
"Черный кот" Наталья Ткаченко
39.
"Письма Жаннет" Потомок Олшеври
40.
"Палестинская ночь, или История Иуды" Lancelot
41.
"Шёпот вампира" Ежова Лана
42.
"Крушение" Никишина Татьяна
43.
"Житие Святого Михраила" Анна Янковская
44.
"Mea culpa" Полина-Павла Паршакова
45.
"Malum necessarium" Severina
46.
"Кровавый закат на Востоке" Сантанико Пандемониум
47.
"Былые времена" Бьярти Дагур
48.
"Шанс" А.Буланыч
49.
"Самая главная тайна" Светлана Фомина
50.
"Аннабэль, или Sicut credidisti, fiat tibi" Павел "Hjorvind" Курмилев
51.
"Песня звёзд" Злата Фрумоаса
*****
Наш конкурс подошел к завершению. На протяжении нескольких месяцев мы волновались, ждали, переживали. Члены организационного комитета конкурса принимали и размещали на сайте работы, авторы срочно дописывали произведения, читатели определялись, кто же из конкурсантов им симпатичнее, судьи выявляли, кто же из участников ближе всего к уровню профессионалов. Прежде всего мы благодарим судей за проделанную ими колоссальную работу – им пришлось прочесть 27 романов, 51 рассказ и 22 миниатюры, а также подготовить данный обзор. Спасибо тем членам жюри, которые взяли на себя труд озвучить сформировавшееся у них мнение. Спасибо авторам за отзывчивость, благожелательность и позитивный настрой. Общение получилось действительно приятным и неформальным. Благодарим читателей, которые уделили внимание произведениям. И, конечно же, поздравляем “трансильванцев”. Напоминаем: мы не прощаемся. В ближайшие дни на сайте будут размещены интервью с победителями. Желающие продолжить общение могут сделать это как в этой теме, так и на сайте Ассоциации Авторов и Исследователей Вампирской прозы, где мы решили открыть форум. Информация о запуске форума будет выслана авторам по почте. Ну и наконец, мы начинаем готовиться к следующему конкурсу. У вас есть время подготовиться и довести свои работы до совершенства. На протяжении всего года вы можете задавать вопросы оргкомитету и присылать свои работы.
Итак, мнение судей, обобщенное и озвученное несколькими членами жюри. ОБЗОР
Участников любого конкурса мучает вопрос, чем приглянулось судьям их произведение, а что помешало ему пройти в очередной тур или выйти в финал. В этом обзоре мы не сможем, конечно, дать подробный разбор каждой из работ, но постараемся вкратце отметить наиболее яркие из них, упомянуть их основные достоинства и недостатки.
Многие из конкурсантов уже не дебютанты, поэтому мы решили уравновесить лояльность, проявленную при составлении лонг- и шорт-листа, суровой критикой.
Общие закономерности
От Юстины Южной
Большое спасибо всем, кто принял участие в конкурсе. И новичкам, и старичкам. Было много хороших текстов, которые я бы не прочитала, если бы не «Трансильвания».
Странно, но про хорошее обычно мало что можно сказать. На то оно и хорошее, чтобы просто читать взахлеб, проникаться атмосферой, сопереживать героям, неотрывно следить за поворотами сюжета. Еще раз благодарю авторов за то, что такие тексты были. Удачные «исторические», увлекательные «современные», неожиданные экспериментальные. Знайте, ничто оригинальное не осталось нами упущенным!
А вот для неудачного всегда найдется пара ласковых. Что сделало неудачными некоторые предоставленные на конкурс тексты? Самое главное – отсутствие писательского опыта. Отсюда все беды, конечно.
Одна из бед – размазанная композиция. Попадались рассказы, где сначала идет какое-то действие, а потом начинается диалог или монолог ГГ и… всё. Дело не в том, что обязательно нужен экшен, а в том, что композицию нужно выдерживать от начала и до конца. Если уж взялись за экшен – делайте его.
Вторая беда – невнятный сюжет. «Сейчас я расскажу вам историю, но я такой умный, что вы ее не поймете».
Третье – скука внутри текста. Вот автор пытается донести до неразумных новую научную идею, или незашореное видение, или свой неповторимый взгляд на вещи, или свежую историю (нужное подчеркнуть), а мы, неразумные, ничего этого не видим. Увы, проблема как раз в том, что видим. Мы видим попытку. Попытку подать скучные прописные истины, как откровение свыше.
Даже вышеупомянутая композиция может быть выстроена… скучно. Из 20-ти страниц текста 15 – только завязка. Попадались и такие тексты, да, и рассказ в результате заканчивался там, где должен был начаться.
Скучные, пресные персонажи – еще один бич.
А это… с заламыванием рук… Он любил ее, она любила его… но злой рок не дал им… но злые люди не позволили… и жили они недолго и несчастливо… и умерли мучительной смертью. Вот честно, что за скукотень, а?
Что хочется увидеть на конкурсе? Новое, незатасканное. Или старое, но действительно трогающее. Некоторым авторам удалось пройти по грани, некоторым нет.
Скучный язык… вымученные фразы и предложения. Как говорится, здравствуйте, ученики старших классов средней школы. Канцеляризмы, длинноты, или наоборот – лишняя рубленность фраз. Ни искорки живого языка, ни оборотика свежего, ни сравненьица захудалого, ни попытки разнообразить хотя бы речь персонажей, не говоря уж об авторской речи.
Собственно, язык – это отдельная, четвертая беда. Примерно треть присланных на конкурс произведений вызвали нездоровый хохот, хотя по замыслу авторов являлись драмами и трагедиями. Почему? Потому что безграмотный текст, как бы он ни был искренен и серьезен, можно либо пожалеть, либо посмеяться над ним.
Уточняю – посмеяться над текстом, не над автором. Это важно! Все мы были когда-то начинающими…
Пятое. Тема конкурса в некоторых произведениях была раскрыта поверхностно. Примерно следующим образом: идет рассказ на абсолютно отвлеченные темы, вдруг из-за кустов, вместо рояля, выскакивает священник, лупит читателя кадилом по голове и убегает. Всё, тема веры упомянута! Не, ребят, так не пойдет. Соответствие теме важно потому, что показывает мастерство автора. Сумеет ли он войти этими узкими вратами, сумеет ли вынести из врат что-то оригинальное и достойное?
Шестое. С юмором нужно обращаться осторожно. Если вы пишете произведение в этом жанре, вы должны быть сверхчутки к языку и к описываемым ситуациям. Иначе получается обратный эффект – не смешно, а грустно.
*****
Прекрасное далёко… Вампирская проза замешана на мечте. Нет, не на мечте стать вампиром, а на мечте о красивом мире. Там есть будоражащая опасность, сумрачные аллеи, романтичные склепы, а смерть не является концом всего. Наверное, поэтому многие авторы со всех ног бегут от всего обыденного. По мнению многих авторов, в вампирской прозе обыденности просто нет места! И дело не в том, что по страницам вампирских произведений гуляют всякие существа небывалые; борьбу с рутиной авторы ведут на всех фронтах! Например, «бегут» в дальние страны.
В качестве «литературного убежища» годятся (и пользуются популярностью) Румыния, Венгрия, США, Англия, Испания; почему-то игнорируется Латинская Америка. Само по себе это, безусловно, разнообразит конкурсный ландшафт, однако... Обилие на российском книжном рынке англоязычных произведений порождает у авторов иллюзию того, что они хорошо понимают англоязычную литературную традицию и почти досконально знают американский или английский быт. Только вот, к сожалению, представления о заморских реалиях у авторов зачастую поверхностны, а значит, неизбежны казусы: за «американским» фасадом обнаруживаются сугубо российская действительность и менталитет, а по тексту рассыпаны презабавнейшие ляпы.
Справедливости ради скажем, что многим удается создать убедительные миры – Лилит Мазикина старательно, по кирпичику, строит свою альтернативную Восточную Европу. Автор романа «Источник» (Jason) любовно смакует испанскую экзотику, так что буквально слышишь звон скрещивающихся шпаг, стон корабельных тросов, запах просмоленного дерева и парной воздух Флориды. Сергей Антонов создает продуманный до мелочей многослойный мир в лучших традициях фэнтези. Викторианская роскошь раскинула свои шатры в рассказе Павла Курмилева. Ювелирно выписывает старину Полина Паршакова. Достаточно убедительны Severina и Иван Андрощук. Подкупает старательность, с какой создает стилизацию «Деяния темных тварей».
Если же автор тоскует по странам, где изысканный бродит жираф, но проявляет таки патриотизм, то мечта о далёком прорывается в именах. Иначе просто не понять, как в одном тексте соседствуют Хельги и Насти, Максы и Мэтты, Аристархи и Ники, Елизаветы и Мишели, Жаны и Романы. Такие кентавры заставляют шарахаться, как и позывы к русингишу. Сразу начинаешь рыться в памяти, пытаясь припомнить хоть одного Николая, который именовал бы себя Ником, Лену, ставшую Элен или Даниила, который стал бы Дэном (они почему-то упорно становятся Данями). Невольно вспоминается милый «Черный кот», в котором автор пригвоздил этот штамп огромным осиновым колом.
Пожалуй, единственная работа, автору которой комфортно в окружающей действительности, - «Травы, растущие из черепа». Интерес к делам давно минувших дней здесь, может, и играет ту же роль, что интерес к далеким или несуществующим краям, но видно, что автор обеими ногами стоит на родной земле и ему комфортно в современности и действительности. С этого берега автор и обозревает в подзорную трубу историю бунтаря-иудея, оставившего после себя сомнительную славу то ли еретика, то ли упыря.
Во саду ли в огороде… Пока одни вовсю путешествуют, другие способствуют расцвету деревенской прозы. Модный такой тренд. Профессиональные авторы хорошо усвоили правило: успешный рассказ о вампирах – это тот, в котором присутствуют пьющие деревенские мужики, распутица, покосившаяся изба, поп из сельского прихода, сочный деревенский говор. Авторы (отчего-то подозревается, горожане) выбиваются из сил, доказывая читателю, что именно так говорит и думает бабуся из развалившегося колхоза. Они с придыханием выводят простонародные реплики и восторженно цепенеют при упоминании атрибута простой крестьянской жизни, будь то валенок, ухват или трактор. Деревенская проза активно противопоставляется гламуру - и очень естественно сама обращается в гламурную фишку. Впрочем, большинство произведений, авторы которых сделали ставку на деревенский колорит («Баба Шура», «Дитя воды», «Жители верховьев ручья Кушалки»), выглядят весьма достойно.
Конкурсная теология. Отдельного разговора заслуживают представления авторов о религии и вере. Разумеется, тема сложна и требует не только рационального знания, но и опыта, которого у авторов в силу тех или иных причин может не быть. Но на то писатель и есть писатель, чтобы осваивать нечто новое, изучать тему, собирать материал… Сложность темы заключалась не в том, чтобы вызубрить положения Никейского собора, а в том, чтобы избежать скольжения по поверхности. От авторов требовался анализ такого явления, как вера. И здесь проявилась одна очень интересная закономерность: принимаясь за «изучение вопроса», авторы обратились к проверенным десятилетиями советского строя книгам и стереотипам. Религия – опиум для народа; церковь – это застенки инквизиции и жадные священники, верующие – люди с ригидным мышлением и комплексами, суть веры – кабала предписаний. Образы священников заставили прослезиться: сколько лет минуло с Великой Октябрьской, но нет – живо наследие революционной пропаганды! Как рисовали в 1920-е пузатых жадных попов, так и нынче рисуют.
Те священники, что отрицательными героями не являются, выведены людьми пусть и хорошими, но нестойкими. Вера у них - какая-то умственная, сродни кодексу хорошего поведения. Нет у них отношений с Богом. У них не вера или служение, у них – профессия и обходы паствы с целью повысить по-комсомольски посещаемость прихода. Исключение составляет священник из «Черного кота».
Антиклерикальные настроения соседствуют с трогательным невежеством в том, что касается основных постулатов христианской веры. Глубоких богословских познаний от конкурсантов не требовались, в конце концов, это литературный конкурс, а не дипломная работа в богословской академии, но иногда закрадывалось сомнение: возможно, участники живут в далекой экзотичной стране, например, Северной Корее или в Тибете, где мало кто имеет представление о христианстве (а подавляющее большинство работ обращается к христианству)? Человек, живущий в России или Европе, даже будь он самым матерым атеистом или агностиком, не может не иметь хотя бы общих представлений об основах христианства. Авторы же их смело модернизируют:
«Согрешили - покайтесь, исповедуйтесь, Господь решит когда и как вам помочь. Если человек искренне исповедал свой грех и всячески старается исправиться, совершать добродетели, то он не далёк от освобождения». Такая мудреная формулировка изумила бы, пожалуй, любого священника. Что значит это туманное:
«Решит когда и как»? В смысле: «Ваш запрос направлен на рассмотрение в высшую инстанцию, ждите ответа»? Каким это образом христианство перекашивается в сторону спасения делами и «совершением добродетелей»? (Вероятно, имелось в виду совершение добрых дел?) А что случилось с искупительной жертвой Христа? Осознанием своей неспособности изменить греховную природу кроме как через возрождение?
«- Можно ли искупить грехи без исповеди? - Это достанется великой ценой. Одного упоминания грехов на домашней молитве недостаточно. Они прощаются лишь при их долговременном очищении плачем сердца. - Эти слова показались мне высокопарными и не слишком ясными». Да, нам эти слова тоже кажутся не слишком ясными. Грехи прощаются они не в результате отработки некой повинности, а в результате искреннего раскаяния. Некоторые авторы «поскользнулись» и на литургических моментах, например, причастии.
Шаг вправо-шаг влево – расстрел… Вопрос: стоит ли порадоваться тому, что в наше время повергающих в ступор экспериментов вампирская проза отрицает малейший отход от канона? Самые популярные ходы – жизнеописание человека, ставшего вампиром и отчет о противостоянии хорошего вампира и плохих людей, социального института (церковь, инквизиция) и личности. Таким образом, главным предметом своего изображения авторы делают социальный конфликт.
Старый проверенный рецепт соблазнил многих: страдающий изгой-еретик (на его месте с равным успехом могут оказаться вампир, гот, дампир, ведьма) подвергается гонениям со стороны жестокосердных церковников. Мораль каждой такой басни о противостоянии жестоких и безвинных сводится к простому: «Нет черного и белого», «Зло есть добро, добро есть зло», - и заставляет подозревать авторов либо в нравственном релятивизме, либо в юношеском идеализме. Остаётся списать настороженное отношение к любой вере и размытость представлений о ней на десятилетия воинствующего атеизма, сделавших авторов генетически предрасположенными к материализму и рационализму.
Выход за пределы осторожной и буквальной трактовки темы продемонстрировали лишь немногие авторы (Злата Фрумоаса, Анна Завадская, Максим Колпачев, Татьяна Мудрова, Павел Виноградов и некоторые другие).
Уважаемые авторы! Фантазия и неожиданные ходы не рассматриваются как преступление!
От Фотины Морозовой
«Ангелоиды сумерек». Язык богатый, автор блистает эрудицией; постапокалиптический мир, поражённый ужасной болезнью, спасением от которой может стать вампиризм, разработан детально. А вот не цепляет! Цитируя само произведение: «Что-то было в этом ненастоящее, как в конечном результате фоторедакторской программы». Анализируя, прихожу к выводу, что ощущение ненастоящести связано с главными героями. Не хватает им какой-то «гибели всерьёз»; взамен неё – ряд обманных гибелей, как у Андрея при подготовке к вампирической инициации: ясно же, что всё равно, пострадав слегка, они воскреснут.
«Батюшка Василий vs оборотень». Микроскопический сюжет вязнет в бесконечных описаниях деревенского быта. Стиль Мамлеева или Зощенко мог бы поднять этот быт до уровня фантасмагории, однако здесь чуда не произошло, и читать о том, как герои постоянно пьют, едят и смотрят телевизор, для меня было довольно-таки утомительно.
«Волчьим шагом». Лилит Мазикина продолжает лепить по кусочкам свой узнаваемый мир – мир несуществовавшей и, тем не менее, достоверной Восточной Европы. Хорошо по-прежнему выписана главная героиня – пожалуй, она одна да ещё Ловаш Батори, остальные присутствуют слегка не в фокусе, мы их видим словно периферическим зрением… Однако вторая часть обретает истинный смысл в сочетании с первой. Премировать же отдельно первую без второй, мне кажется, как-то нелогично. Жаль, жаль – помню, как голосовала за первую на прошлом конкурсе…
«Надежда». Вещь, увлекательно и достаточно грамотно написанная (грамотно во всех смыслах – спасибо из глубины моей исстрадавшейся читательской души за отсутствие орфографических ошибок). Самая её сокровенная сердцевина – история автора, чью подругу на его глазах подверг мучительной смерти человек, впоследствии оправданный. Однако тут же кроется хитрая подножка, которую автор сам себе ставит: слишком велик разрыв между терзаниями героя из-за того, что он ничего не сделал в описанной ситуации – и описанием ситуации, однозначно подтверждающей, что да, объективно он-таки ничего сделать не мог. Нет, чувство вины в подобных случаях психологически достоверно, но вот как-то не верится, чтобы за столь невротически-иллюзорную вину мироздание взялось карать, да ещё таким трудоёмким образом. Хотя, может быть, автор хотел показать, что мироздание столь же несправедливо, как земное правосудие, которое назначило убийце ничтожное наказание? В таком случае, он справился с задачей.
«Инициатор». Название, по-моему, какое-то никакое; но в остальном - достойное произведение! Всевозможные спекуляции на тему родства христианского причастия с вампирическим кровососанием должны были бы уже набить оскомину, но здесь идея подаётся в столь оригинальном, хотя и не уникальном, ракурсе (никак, автор почитывал Абсентиса?) и настолько связана с актуальной ситуацией в России, что лично я ничего не имею против. Язык выразителен, со словесными даже изысками, и хотя некоторые, по-моему, выходят за грань хорошего вкуса, за это ставлю дополнительный плюсик.
«Выше и выше». Безусловный (лично для меня) фаворит – роман, который по существу и полностью является именно романом. В нём есть пространство, в нём есть дыхание, в нём есть загадка, которая, несмотря на все приближения, так и остаётся неразгаданной. В нём есть то, чего катастрофически не хватает большинству участников – умение не мчаться вскачь по кочкам сюжета, а останавливаться, вглядываться в персонажей, позволять им жить.
«Плат Пречистой Маргариты». Фэнтези в старомодном духе, выверенном до последней детальки: каждый обтёртый поколениями переводчиков стилистический оборот – на своём месте. Есть запоминающиеся персонажи, вроде головы принца подземных горбунов. Местами напоминает Клайва Льюиса, местами – Артура Мейчена. Для меня осилить полтора с лишним мегабайта гирудов, ангелов и магов оказалось нелегко. Однако не могу не поаплодировать тщательности исполнения и величине – если не величию – замысла.
«VI век. «Gesta Creaturarum Obscurarum (Деяния Тёмных Тварей)». Достоверное (ещё и литература в конце дана) изложение средневековой истории с примесью вампиров. Написано старательно. Вот только зачем, непонятно.
«Истории о вампирах». Название скучное, типовое, как блочный дом – но вещь очень любопытная. Навскидку, можно было бы её назвать «Легенда об идеальной жертве», или «Где растёт виноград бессмертия», или… в общем, не верю, что автор не способен придумать что-либо оригинальное. Что мне в этой вещи по-настоящему нравится – композиция: не просто закольцованная, а особым образом закольцованная, с ответвлениями в каждой главе, неотвратимо ведущими к развязке, которая, оказывается, уже дана в самом начале… Из-за одного этого хочется повысить оценку.
«Битва вампиров». Смесь лавкрафтианской саги с компьютерной игрой. Размышляя о влиянии Лавкрафта на умы отечественной пишущей братии, прихожу к неутешительному выводу: Лавкрафт удобен. Удобен для тех, кому недосуг возиться с персонажами, делая их правдоподобными, живыми – пусть даже в пределах предоставленной им фантастической реальности. Все персонажи «Битвы вампиров» - фигурки, которые передвигает рука автора.
«Вампир». Фэнтези, написанное на таком, гм, не блестящем, с изрядной примесью канцелярита, языке, что я диву даюсь. Пожелание автору: учиться, учиться и учиться! И читать хорошую (ни в коем случае не переводную!) прозу.
«Сохрани во мне человека». Впечатление двойственное. В романе увлекает и трогает развёрнутое описание взаимоотношений супругов, попавших вместе в ситуацию, опрокинувшую, нет, скорее даже опровергнувшую всю их предыдущую жизнь. Но взгляд, следящий за их приключениями, то и дело спотыкается о подробности… Понимаете, описывать среду, в которой никогда не был, дело нелёгкое – и хотя автору представляется, что американскую жизнь он знает от и до, ассоциации у него остаются русопятыми. Белая американка-протестантка вряд ли станет искать в церкви иконы, чтобы поставить возле них свечку, так же, как связывать религиозность с платком на голове, ну и… в общем, понятно. Хотелось бы посоветовать в дальнейшем разворачивать действие среди родных осин. Честное слово, так надёжней.
«Николай». Когда я в самом начале наткнулась на такое:
«В туже сторону шёл один человек, на первый взгляд абсолютно ничем не примечательный, но только на первый взгляд. Быстрыми размашистыми шагами он шёл к той же станции, что и все остальные, не столько, для того чтобы укрыться от дождя, просто сегодня ему придётся сделать одно очень важное для него дело. Как было сказано ранее, ничего примечательного в нём не было. Самый обычный человек. Идущий походкой обычного человека. Как будто всё происходящее в этом мире его мало интересовало. Если его вообще что-то когда-то интересовало» , - то подумала, что читаю стилизацию под Хармса. Но дальше пошло всё чудесатее и чудесатее:
«Лицо вампира было ужасно. Запавший нос и стянутая кожа напоминали череп обтянутый кожей и безжизненные глаза излучающие безграничный мрак» . Н-да, автор прав: это и впрямь ужасно. Настолько, что я, пожалуй, прекращу цитировать этот безграничный ужас, пока он не (честное слово, последняя цитата!)
«пополз по кровеносным сосудам в самые важные отделы организма» читателя… Ну вот, на этом действительно всё.
«Равновесие». Идея двоемирия с гофмановских времён дарит немало возможностей авторам, умеющим сопрягать заоблачный звон эмпиреев с кустистой разлапистостью низменного быта. В данном случае противопоставление не удалось: оба мира – и наш, и тот – получились одинаково плоскими, схематичными и бесцветными. Герои – и там, и здесь – в равной степени лишены индивидуальности. Язык до деревянности правильный. Впечатление, что автор способен писать, и писать весьма неплохо, но железная установка «без права на ошибку» не даёт ему проявить себя.
«Травы, растущие из черепа». Произведение не попало в мой лонг-лист, но всё же не удержусь, чтобы не помянуть его незлым тихим словом. Оно (даже в нашу постмодернистическую эпоху трудно назвать это – романом) содержит в себе богатейший материал, сопрягающий историю евреев Западной Украины с преданиями о вампирах, а также с отдельными мотивами готической субкультуры. Колоритно. Информативно. Но – моё впечатление, что материал здесь именно содержится, а не действует, не работает, не претворяется в нечто принципиально новое, что могло бы получиться, присоединись к этому ещё и сюжет – или сюжеты… Вероятно, отсутствие сюжета – принципиальная позиция автора? В таком случае, автор должен принять и то, что конкурировать с традиционными романами его детищу было трудновато. А лично я отдаю должное и материалу, и ясным прозрачным описаниям дорожных впечатлений.
От Екатерины Булей
«Ангелоиды сумерек». Не совсем обычный подход к теме вампиризма. Ухватить обаяние этой повести никак не удается, так что лучше всего впечатление от нее выражает банальная фраза: «Что-то в этом есть».
«Истории о вампирах» Местами даже трогательно. У автора хорошая фантазия; несколько вольное обращение с мифологией придает произведению изюминку.
«Нетопырь». Бывают книги одноразовые; они интересны до тех пор, пока сохраняется интрига, пока не узнаешь, чем же всё кончилось. Что ж, такие тоже нужны.
«Надежда». Несомненно оригинальная работа, содержащая неожиданные сюжетные повороты. Читателю не удастся заскучать – и удастся сопереживать героям с первой до последней строчки.
«Батюшка vs оборотень». Быт выписан ювелирно, на мой взгляд. Но повествование подзатянуто. «Передержали» читателя... К тому же тебуется серьезная работа над текстом.
«Однажды в Брюгге» Юмор очень неплох, благодаря чему роман читается на одном дыхании. Приятны и многочисленные отсылки к мифологии; очевидно, что автор основательно подготовился к созданию своего произведения и основательно изучил вопрос. Хорошо выписаны персонажи. Яркая вещица, доставившая много удовольствия.
«Проводник» Чрезвычайно увлекательный фэнтезийный роман, хотя под конец автор немного запуталась в собственных героях и мыслях… Впрочем, не могу не отметить это произведение. Читала с мыслью: «А что же будет дальше-то?»
«Источник» Сочетание вампиров с конкистадорами – это потянуло бы на голливудский фильм. Красочно, образно, интригующе.
От Марии Рябцовой
«Николай» Автору определенно нужно обратить свое внимание на сценарии. Образное мышление у него развито неплохо. Он описывает картинки, которые проносятся перед его мысленным взором. Ведь если задуматься: битва робокопов с вампирьей армией на станции московского метрополитена… Боевик, да и только. Но если картинок много, то вот слов не хватает катастрофически. Возможно, расширение словарного запаса состоится по мере взросления. Для ускорения этого процесса хочется посоветовать автору взять обет молчания лет на пять. То есть пять лет ничего не публиковать и писать только когда совсем будет ломать, но читать-читать-читать с утра и до середины ночи, причем запереть всяких Глуховских и Лукьяненко под замок, а лучше на эти пять лет вынести из дома. Только классика, самая густая и породистая. Та, что в собраниях сочинений. Ничего написанного раньше 1970 года. Думается, после этого кинематографическое видение соединиться с колоритным слогом и произведения будут похожи на экспрессивные сочные работы гуашью. С нетерпением ждем.
«Месть вампира» Случай, схожий с предыдущим: бойкость фантазии, не укрощенная знанием родного языка. А вот умение автора дробить текст на мелкие главы с провокационными заголовками взбодрило. Если сосредоточиться на заголовках, а не на самом тексте, то чтение выходит более увлекательное. Хочется надеяться, что автор в процессе взросления уйдет от вторичности, то бишь от перепевов бесконечных скучных историй про юную особу, которая вдруг обнаруживает в себе невиданные сверхъестественные задатки и за пару страниц успевает влюбиться по уши, поверить наветам, расстаться с возлюбленным, снова с ним сойтись, его потерять и… Ну и так далее.
«Покаяние» На протяжении всего этого очень пространного текста страдаешь, переживаешь, мучаешься – над одним единственным вопросом: «Так о чем же нам хотели рассказать?» Роман страдает распространенным недугом – отбитой до синяков банальностью завязки. Герой встречает вампира, получает предложение присоединиться к немертвым и соглашается, после чего начинается его адаптация в новом мире.
Увернуться от обаяния такой темы трудно. Можно долго со смаком расписывать, как трудна жизнь новичка-упыря, - но есть одно «но»: название сулит динамику, нравственный стриптиз, раскрытие характера и эволюцию мировоззрения. Само слово «покаяние» означает решение отвернуться от прежнего образа жизни, переосмысление ценностей. Получаем ли мы это в «Покаянии»? Герой ничего не осознал. Ничего не изменил. Никого не простил. Собственно, на всем протяжении романа – ничего не произошло.
Автор очень боится упустить что-то важное, потому скрупулезно описывает каждый чих героя – что он сделал, когда проснулся, что съел на обед, завтрак и ужин, как прошли его гигиенические процедуры и процесс одевания. Положительное в этом педантичном пересказе распорядка дня и ночи героя – явное нежелание автора делать боевик, где кто-то за кем-то бежит и где на одну страницу приходится две драки, три трупа и одна любовная сцена. Может, за такой основательностью кроется стремление автора делать акцент на внутренних процессах, а не внешних, искусственно замедлить ход романа? Неспешность очень симпатична, когда заставляет читателя остановиться, присмотреться внимательнее к размышлениям и терзаниям героев, а не бежать за ними, запыхавшись. Покупаясь на это скрытое обещание, к ним и присматриваешься - но испытываешь разочарование. Найди десять отличий – герой до и после обращения, в начале и в конце своего вампирского пути. Задача сложная.
Подумалось: может быть, автор пытался создать «героя нашего времени» - тусовочное нечто, рефлексирующее иногда «духлессовое» нечто? Тогда к чему размышления о проклятости? Вообще реакция героя на обращение нелогична: у него же было несколько суток на обдумывание предложения Давида. Для нравственных метаний рановато, да и герою не свойственно обременять себя вопросами этического характера. Было бы интересно, если бы автор развил идею: «стать вампиром, чтобы наконец стать человеком». К сожалению, герой не состоялся ни в одной из ипостасей. Было бы интересно посмотреть и на такого аморфного героя, но в экстремальных обстоятельствах. Для этого в резерве имелось противостояние Давида и Ника, хрупкое человечье-вампирское равновесие и иже с ним. Но и здесь рассуждения Ника не проясняют и ничего не добавляют. В сухом остатке: герой решил убить своего создателя. Зачем? Отомстить? Развеять скуку?
Удивило отношение Давида к своему созданию. Он искал идеальный материал для идеального творения, нашел – и относится как к купленной на распродаже по недоразумению вещице. Во все времена литературные вампиры прилагали большие усилия по взращиванию потомства – развивали, прививали нужные манеры, воспитывали нужные качества, сурово наказывали. Даже если речь шла об эксперименте по выведению особенной особи, и то ему стоило проявлять бы к подопечному большее внимание.
Многообещающей выглядит попытка создать образ вампирши-истерички, привязанной к своему опекуну. Невротичный полуребенок-полувзрослая личность, отчаянно нуждающаяся в любви и заботе, но в то же время жаждущая признания ее независимости. Жаль, что образ не доведен. Роман хочется сократить до рассказа и имплантировать ему позвоночник.
«Душа и тело». Произведение, которое производит двойственное впечатление. Выбивается из общего ряда многих однотипных работ на тему «если вас укусил вампир», но не позволяет удивиться и безоглядно увлечься. Многочисленные штампы, собранные под одной крышей, скомпоновались как-то так, что читателю удается избежать скуки. Удалось придать языку живость, благодаря чему прописные истины и стандартные рассуждения воспринимаются благодушно. Нередко хочется попенять автору за то, что он старательно разжевывает нам ход мыслей героини: «Инга все еще не верила, что может случиться худшее. А худшее - это блаженный вкус крови во рту и ненависть в сердце. Это хуже смерти, потому что человек, который становится вампиром, сам превращается в смерть. Он несет смерть другим, и вот это самое ужасное для Инги, для врача...», «Инга решила - если она почувствует, что что-то не так, она решится... Но смешно, с ней и так все не так. С самого утра. Но она решится и покончит с собой, да. Простое решение - быть вампиром куда страшнее, чем умереть».
Когда начинаешь морщиться от такой нарочитой назидательности в лоб и по лбу, образуется какой-нибудь новый поворотец, реанимирующий доверие к автору и любопытство к тексту. Например, сотрудники лаборатории, добровольно ставшие вампирами. А затем автор снова находит предлог съехать в канаву банальности. Профессия героини предлагает широкий выход на идею гуманизма – отчего бы ее не развить более последовательно? Смущает и некоторый перекос в сторону боевика с кусочком любовного рафинада. И всё же остается после чтение ощущение двойственности и незавершенности. Что сделать, чтоб такого чувства не возникало? Затушевать штампы, еще поработать над языком? Заострить внимание на том, что врач – это тот, кто спасает людей?
«Вечная жизнь». Роман с колоритом. Мерещится в нем что-то от Гоголя или Салтыкова-Щедрина. Круговерть героев, выбегающих из одной кулисы и убегающих в другую, а меж тем успевающих устроить кутерьму на сцене. Смесь фарса, водевиля и классической пьесы. Все опутаны нитями сложных взаимоотношений, каждый новый выверт одного героя перепутывает эти нити еще сильнее и заставляет крутиться и подергиваться остальных героев. Шифт во всем – постоянно меняющиеся возраст, внешность, «классовая» принадлежность персонажей и их иерархия – путает, но и не дает утратить интерес: как автор из этого нагромождения событий вывернется? Как распутает узел, чтоб все герои, от заглавных до статистов, вышли на поклон живыми и при счастье? Минус этого ералаша в том, что ленишься отыскивать во всем этом идею. Кажется, и сам автор временами о ней забывает, увлекаясь перестановкой персонажей.
«Принц-чистокровка». Казалось бы, как при наличии фантазии, дерзости и стремления смешивать гремучие коктейли из самых забористых ингредиентов не сделать из своего романа конфетку? Для этого требуется всего лишь усидчивость и уважение к русскому языку. Воображение затянуло автора в воронку, так что некогда было перевести дух и оглядеться по сторонам. Например, проверить написание слов, которые вызывали у автора сомнение (а с наречиями это случалось очень часто). Все описания и диалоги созданы впопыхах, стилистика нервно курит в сторонке, автор мечется между точками зрения разных героев, несуразности громоздятся одна на другой, неуместные кавычки ходят косяками… А ведь можно было поработать над текстом и подать его читателю так, чтобы после первой же ложки этого блюда не подкашивало расстройство желудка. Рок, горячие финские парни, вуду, геи, готы (куда ж без них, родимых), полиция и сложности вампирских взаимоотношений – очень мог быть взрывной роман.
«Дети ночи». Замечательно, что на конкурсе появилась и детская литература. Увлекательное чтение для тинейджеров, вполне пристойная подростковая повесть. Все нужные компоненты есть: тайно сообщество юных и смелых, мальчик, в которого можно сразу же влюбиться, вампиры. Ну и прелестное неправдоподобие – девочка живет, как Пеппидлинныйчулок, вне мира взрослых; жертва, в связанном виде просидевшая несколько дней в подвале, резво скачет домой, волнуясь только о том, как сдать зачеты и не огрести за вынужденные прогулы. Автор хорошо знает свои слабости, поэтому предпочитает изъясняться скупыми предложениями. Это правильный выбор, потому что в противном случае мы получаем вот такие обороты:
«Глаза, до последнего момента надеявшиеся ничего позади себя не усмотреть, раскрылись широко и испуганно, а сердце заколотилось, будто она минут десять не выныривала из-под воды» «С разбегу Райна влетела в очередной склад, где в беспорядке валялась всевозможная обёртка» «и на спину беглянке обрушилась тучная масса преследователя» «- Я испытываю потенциальную потребность набить тебе морду лица, - вздохнул Натан, неуловимым движением подходя ближе».Искусство жонглирования глаголами автор, напротив, освоил в совершенстве, за счет чего повествование выглядит динамичным.
«Сохрани во мне человека». Производит ощущение свежести. Стандартный сюжет не становится тюрьмой для живой мысли. Автор явно думает над теми вопросами, которые стремится поставить, любит решать непростые нравственные задачки и пытать себя сопереживанием героям. Оживил повествование Леон – иногда он даже угрожал затмить главных героев. Перерождение героев состоялось, они выучили свой урок, так что вампиризм стал путем к переосмыслению и возрождению, пусть даже трагичному. Роман получился светлым.
«Надежда». Интересная вариация на тему известного классического текста, его переложение на современный «фэнтезийный» лад. Нерешительность как синоним малодушия, эгоизм как один из смертных грехов, слабоволие как прямой путь к предательству ближнего и себя – от последовательного убедительного развертывания этого тезиса мороз пробирает по коже.
«Выше и выше». Для меня это вампирский роман о людях. В хорошем смысле: энциклопедия людских характеров и судеб. Читается легко, затягивает, увлекает своими образами, не успеваешь заметить, как уже сам живешь в романе, погружаешься в местами таинственный, тревожный, а где-то обыденный мир, сопереживаешь героям. Мистика будоражит воображение, но, как и в реальной жизни, не можешь поймать это нечто за хвост и рассмотреть, убедиться в его реальности.
«Однажды в Брюгге», «Долго и счастливо». Хорошее фентэзи. Сюжет динамичен, от романа вплоть до последней строчки не оторваться. Что особенно приятно - много юмора, даже кровавые сцены поданы так, что читаешь без омерзения, с улыбкой. Герои легенд и мифов получились удивительно живыми, как ни странно это говорить о мертвяках со стажем :). Во втором романе акцент делается на любовной линии с последующим оглушающим хеппи-эндом. Это полностью соответствует названию, но заставляет читателя скучать по интересным поворотам сюжета и куражу первой части.
От Фотины Морозовой
Потомок Олшеври, «Письма Жаннет». Стандартная, но грамотно слепленная вещица, которую я отчётливо представляю на книжном прилавке году эдак в 1992. Только если «Вампиры» барона Олшеври были пародией на «Дракулу» Стокера, то здесь мы имеем удовольствие читать пародию на пародию. Я не отношусь к почитателям гомеопатических произведений, где заряд собственно вампирской темы разбавлен до исчезающе малой концентрации намёков и ассоциаций, но в час скуки «Письма Жаннет» - то, что надо.
Павел "Hjorvind" Курмилев, «Аннабэль». Замечательная постмодернистическая игра с «Дракулой» (на что откровенно кивают имена), исподволь переворачивающая идею вверх тормашками. За стилизацию – пятёрка с плюсом. И ещё персональный плюсик от меня – за то, что навязшее в зубах противостояние «хорошие вампиры – плохие вампироборцы» подано без малейшей пошлости.
Сергей Матюшин, «Жители верховьев ручья Кушалки». Язык настолько живой, блестящий и шевелящийся, как горсть вытащенных из той самой реки Кушалки плотвичек, что за наслаждением им как-то теряется факт, что среди всего сонма нечисти, представленной в рассказе, увы, не нашлось места для вампира. А оборотень – это всё-таки не совсем то. Из деловых советов – почаще проверять написанное, хотя бы по Википедии. А то меня от «слоновьих копыт» чуть зоологический кондрашка не хватил.
«Разговор с вампиром». Довольно-таки анемичное изложение версий происхождения вампиризма завершается финалом, который должен был бы поставить эффектную точку, однако не тянет более, чем на многоточие. Тем не менее, у рассказа есть достоинства – мелькают там и сям блёстки удачных оборотов, словесных находок: чего стоит хотя бы «Сейчас такое не носят» в отношении манер вампира!
Soyer, «Тёмная сторона». У автора вряд ли есть шансы быть понятым народом, пока его произведения пестрят оборотами наподобие «Имея вместо рук два больших крыла соединяющих конечности с нижней частью туловища» (пунктуация оригинала). Добросовестно попыталась вообразить сей анатомический фантазм. Потерпела неудачу, хоть я и кандидат медицинских наук. А что может стрястись с рядовым читателем, подумать страшно.
Sheron Tihtner, «Монах. Начало пути». Священник, который дома переоборудует чулан под келью (обычный такой священник, н-да…) поразил. По степени умения автора излагать свои мысли рассказ местами составляет кошмар… то есть идеальную пару «Тёмной стороне». «Совершенно случайно, не целясь, осиновая конусная стрела попала вампиру в сердце». Н-да, прежде чем автор совершит открытие, что целиться могут только люди, но не стрелы (если это не мифическая стрела Абариса), полагаю, должно пройти не меньше года. А на этом конкурсе рассказу ничего не светит.
Илмарин, «Читающий зеркала». Неплохой сюжет, оригинальный способ применения таких свойств вампира, как неотражаемость в зеркалах и лишённость тени. К недостаткам отнесу недостаточную индивидуализированность героев. И – язык, язык! За употребление слова «ненавистный» в значении «ненавидящий» («ненавистный взгляд»), пусть даже словарь Ефимовой провозглашает это нормой, лично мне хочется показательно подвергнуть кого-нибудь пытке из числа описанных в рассказе.
Елена Кипарисова, «Финальный отсчёт». Памятуя прошлогодние работы Елены Кипарисовой, рада констатировать факт литературного роста. «История болезни» девушки, постепенно превращающейся в вампира, подана зрело и выпукло. Редкий случай, когда повествование от первого лица не кажется натяжкой: главная героиня, Мила, достоверна и вызывает сочувствие. Тем менее психологически обоснованным, к сожалению, выглядит самоубийство в финале. Автор настолько уверенно разрабатывал линию «милая главная героиня среди нехороших, издевающихся над нею членов семьи», что логично вырисовывался совсем иной конец…
Эльдар Каиров, «Сказка о пройденных ступенях». Нестандартный, хороший сюжет, присутствует разработка характеров. Для начинающего очень неплохо! Главное, что значительно напрягает, по крайней мере, меня – надёрганность реалий из разных культур: там эпоха Возрождения, сям проглядывает XIX век, да и в девушку из Александрии по имени Жюстин поверить мудрено… Затрудняюсь определить: то ли это небрежность, то ли издержки замысла?
«Ева и Катадор» Марата Хабибуллина напоминает старую-престарую фразу из романа француза о России: «Княжна Ванюша сидела под развесистой клюквой». Автор вроде бы живёт не в дальнем зарубежье, да и русскую классику в школе должен был изучать. Как ему удалось сотворить шедевр, заставивший, похоже, всё жюри оседать на пол в смеховых судорогах, не понимаю. Дело не в том, что автор верит, будто в 1860 г. русские одевались в свитеры и вельветовые куртки. И не в стремлении перевыполнить план по знакам препинания (
«Жизнь в Павловке кипела, под мощным, бытовым огнём.»,
«В эти минуты, Катадор, чувствовал себя мерзкой жабой, на озере, среди прекрасных, белых лебедей..»). И даже не в языке, которым изъясняются герои, мешая дурной перевод с мещанским романсом. Дело в сочетании этих трёх пунктов на фоне катастрофической наивности, когда автор, похоже, настолько увлечён происходящим, настолько сострадает героям, что искренне не способен оценить, что и как он пишет.
Новохатько Никита Юрьевич, «Ангел». Случай не настолько монструозный, как предыдущий, однако клюква в изобилии свешивает гроздья и здесь. Средневековые крестьяне
«работают на огородах» и обитают в
«одноэтажных деревянных домиках селения» (вместо слова «селение» здесь явно просится «посёлок городского типа»). Непринуждённая беседа тинейдже… то бишь крестьянского сына и боярышни – очевидно, наши дни, школьная перемена, а «сцена крестьянского собрания возле крыльца церкви» - революция, 1918 год. Но особенно повеселило самоопределение «верующий» в устах героя – надо полагать, атеисты по Древней Руси бродят прямо-таки толпами… Короче, совет «Пиши о том, что знаешь» (или даже так: «Не пиши о том, чего не знаешь!») по-прежнему актуален.
Иван Андрощук, «Дон Хуан мёртв». После вампуки «а-ля рюсс» я отдохнула душой в корректно сконструированной средневековой Испании. Совмещение образов великого испанского повесы и вампира осуществлено профессионально, фактура выписана тщательно. Единственная моя претензия – как-то не видно, зачем вообще было совмещать эти два образа, если в итоге всё свелось к заурядной истории вампира, высасывающего жизнь из женщин и погибшего от руки вампироборца. По-моему, из ситуации можно было выжать побольше открытий… Но, поскольку произведение надлежит судить на основании того, что в нём есть, а не того, чего в нём нет, констатирую: то, что есть, заслуживает знака качества.
Ольга Малашкина, «Такая, какая есть». Понравилась героиня – своей подростковой искренностью и непредсказуемостью. Понравились находки вроде:
«Родители держали детей в строгости, искренне желая, чтобы из них вышло что-то хорошее. Видимо, это хорошее вышло из них когда-то давно и почти полностью. Во всяком случае, хорошего в них было мало». Ольга, продолжайте в том же духе!
Елена Моисеева, «Канувшие во тьму…» Автор скользит по поверхности… по шаблону… скорее даже, по поверхности шаблона. Героиня заявлена бывшей наркоманкой – но с тем же успехом могла бы оказаться бывшей авиамоделисткой или бывшей национал-большевичкой: её внутренний мир напрочь лишён индивидуальных черт. Вместо Румынии могла быть любая другая страна, и даже вставляемые там и сям румынские слова (с огласовками!) не содействуют созданию местного колорита. Героиня в беде, красавец-герой, противопоставление хорошего вампира – плохому… Честно говоря, оценивать тут нечего: штампы оценке не подлежат.
Инна Кроневальд, «Портрет вампира». Ещё один пример тотальной заштампованности: оживающие портреты, влюблённость в изображение на холсте, эротические сцены, списанные из стандартного любовного романа… Поверьте, я не против банальностей. Но когда их столько, я теряюсь: зачем писать, повторяя то, что уже было многократно сказано теми же самыми стёртыми словами?
Владислав Лютов, «Мужская шовинистическая свинья». Писать автор умеет – и это позволило ему прелюбопытнейшим образом обыграть наименование «свиной грипп». Идея использовать против человекосвиней труды и образ Ницше в том качестве, в каком обычно применяют божественные атрибуты против нечистой силы, оригинальна. Довольно-таки безумно, но в этом что-то есть.
Алиса Гаврильченко, «Этикет вампира». Написано хорошо, герои зримы, читателя ожидает несколько интересных сюжетных поворотов – что ещё нужно для отличного рассказа? И сама идея брошюры такого рода выглядит интригующе…
Lancelot, «Палестинская ночь, или История Иуды». По-ученически старательное воплощение не однажды уже использованной легенды «Иуда – первый вампир». Без выраженных недостатков, но и без достоинств, которые позволили бы задержать внимание на этом рассказе. Надеюсь, со временем к автору придёт оригинальная, своя тема, которую он захочет воплотить единственно подходящим для неё образом; предпосылки для развития у него есть.
Наталья Ткаченко, «Чёрный кот». Вампирического юмора у нас в этом году негусто, и рассказ восполняет этот пробел. Приятно и то, что юмор получился добрый: все здесь выписаны с любовью – и сотрудница ветклиники, и её друзья-вампиры, и даже случайная бабка, прогоняющая из церкви вампиршу из-за того, что та не вписывается в дресс-код. Ну, а коты – коты особенно…
Анна Янковская, «Житие Святого Михраила». Две реальности – вампирская и человеческая – вылеплены вкусно, подробно, деталька к детальке. Ирония по отношению к вариабельности того, что принято считать нормой, очевидна и доходчива.
Светлана Кобелева, «Последняя жертва». Яркий представитель подвида произведений, который, прошу прощения, так и тянет назвать «Сумерки мозгов»: фантазии прелестных дев среднего и старшего школьного возраста о большой и чистой садомазохи… простите, вампирской любви. Героиня идёт по тексту с подразумеваемым зеркалом, в которое то и дело смотрится, отмечая:
«Откинув чёрные как смоль волосы за спину, я присела на одно из надгробий» ,
«Его поцелуй принёс смятение в душу, от которого щёки покрылись ярким румянцем» ,
«Оказалось, что я лежала в гробу в белом платье, усыпанном столь же белыми розами, а распущенные волосы были раскиданы по подушке, образовывая вокруг головы чёрный ореол»… Жгучая боль, страстные прикосновения и мурашки по телу прилагаются.
Виктория Олейник, Ирина Майстро, «Жизнь, отнятая у смерти». Рассказ тоже тяготеет к «сумеречному» ряду, однако эволюция героинь понравилась. Не мешало бы поубавить чёрных роз, кристаллов, плачущих ангелов и прочей бутафорщины, но надеюсь, по мере писательского развития психологизм возобладает над мишурой.
Мадб, «Баба Шура». Колоритны деревенские жители, по-бытовому правдоподобно изображена психология пожилого человека, изменяющегося в необычную, не представимую ранее для него сторону. Хороший рассказ.
Виталий Берестинский, «Вечный источник». Самое фантастическое в рассказе – не описание энергетического вампиризма, а предположение, будто человек, глядя на другого, может видеть свои же собственные глаза (имею в виду сцену столкновения ещё не оперившегося вампира Стасика с мальчишкой). Советую почитать что-нибудь о точке зрения в литературе. Вообще, автор умеет выстроить неплохой сюжет, но над технической стороной ещё работать и работать.
Вадим Астанин, «Чёрный бархат смерти». Написано энергично, акценты расставлены хорошо. Вот, кстати, о банальностях – их здесь немало, но каждая на своём месте, как тому и следует быть, поэтому они работают на рассказ, а не против него. Не выдающаяся, но крепкая вещица.
Виктория Штерн, «Ушедшим нет возврата». Хороший язык, интересная история, в которой главное - взаимное непонимание когда-то любивших друга людей; и то, что один из них вампир – лишь предлог… Красиво.
Татьяна Минасян, «Я не дам тебе уйти!» Мне нравятся тщательно продуманные и прочувствованные истории, в которых кожистые крылья вампира обретают достоверность от соседства с дверью, обитой рейками, и с печёнкой, обжаренной на сковороде. Эта – именно такая. За живыми подробностями почти не замечается неоригинальность сюжета: впечатление, что вот такое вот (правда, без реек и печёнки, и даже не обязательно с кожистыми крыльями) встречалось в разных вариациях уже не однажды.
Катя Паника, «В Рай!» Неве… э, гм, невинность автора в религиозных вопросах (особенно потряс «архангел Павел») по размерам уступает лишь его же невинности в обращении с русским языком. Может быть, длиннейшими английскими эпиграфами, вставляемыми куда надо и куда не надо, автор силится показать, что по-английски изъясняется лучше? Что ж, поверим ему в этом вопросе. Поверить, что произведение заслуживает высоких оценок на конкурсе, так и не получилось.
Булат, «Утро вампира». Бывший офицер СС, который пишет:
«Через год началась война, которую потом назовут Великой Отечественной Войной», - это круто! Совет «Не пиши о том, чего не знаешь» вновь высовывает перископ из мутной глубины.
Дарья Рубцова, «Встреча». Довольно-таки приятный рассказ с сюжетом-перевёртышем. Интрига относительно того, кто же из двоих друзей хороший вампир, а кто плохой – главное… ну и, в общем, единственное, что в нём есть.
Александр Бачило, «Неглиниевское кладбище». Профессионально написано, хорошо показана провинциальная жизнь. Ну и юмор, само собой! Понравилось.
Татьяна Никишина, «Крушение». Священники в прозе наших участников – особая песня. До чего ж это причудливые люди! То переоборудуют чулан под келью («Монах. Начало пути»), то, как в этом рассказе, «отправляются в паломничество по миру» и нетвёрдо помнят текст «Отче наш»… Из-за таких вот погреш… или, лучше сказать, прегрешений?.. всё остальное лишается правдоподобия. Увы.
Дэн Лавилов, «Вампиры здесь тихие». Название хорошее, интригующее. Понравились живые детали мира, где вампиры легализованы – например, требуемая от них справка из БТИ. Но вот что совершенно убивает – употребление автором слов по принципу «Слышал звон, да не знаю, где он».
«Наложив епитрахилью на голову Игоря» , - единственное число, надо полагать, «епитрахилья»? Смесь епитрахили с мантильей, не иначе… Но совершенно уж очаровало такое:
«А то ваши могут, обращая, на несколько дней в литургию вогнать». Пришлось совершить значительное усилие, чтобы догадаться: имелась в виду летаргия. Да-а, «вогнать в литургию» из уст священника – это тянет на новый интернет-мем…
Сантанико Пандемониум, «Кровавый закат на Востоке». Вампиры из мира ислама у нас практически не представлены, а потому хочется отметить эту небольшую повесть – хотя бы за новизну. И воплощение замысла весьма и весьма приличное. Правда, непонятно, почему старик-араб изъясняется то в стиле романтической сказки (
«Я обещал Вам кров и приют. Вы мои гости. Обещания не сдерживать – харам, ровно такой же, как и плохо обойтись с гостем.» ), то в стиле статьи из энциклопедии (
«Эта форма вампира - традиционно женский демон, который устраивает свои оргии с телами мертвых младенцев на больших кладбищах. Считается также, что этот вампир может принимать любой материальный вид»).
Severina, «Malum necessarium». Автор указал, что не имеет публикаций, но произведение, представленное на конкурс, получилось зрелым. Средневековая немецкая (разумеется, условно средневековая и условно немецкая, но всё же) среда вылеплена с любовью к деталям, историю крестьянки, ставшей вампиром, удалось подать в нужной мере трогательно… Ну что ещё сказать? Для попадания в мой лонг-лист маловато, но дебют удался.
А. Буланыч, «Шанс». Читателя ожидают два интересных сюжетных поворота, полностью меняющие картину происходящего – причём как органично! Написано без особых красот, но точным языком.
Лана Ежова, «Шёпот вампира». «Комната обставлена в готичном стиле.» Повесть – тоже. Оборотни, вампиры, колдуны представлены в огромных количествах, автор торопится уследить за ними всеми – и тем лишает себя возможности задержаться, вникнуть, осмотреться. Отнестись к персонажам как к живым людям, а не как к функциям сюжета… Ну что ж, надеюсь, автор молод и всё это у него впереди.
От Юстины Южной
По ходу чтения я делала коротенькие заметки на полях. Некоторые привожу здесь. (Только для рассказов и некоторых миниатюр). Возможно, кому-то они будут немного полезны.
«Ангел». Стиля нет. Мы не видим никакой древней Руси – одни канцеляризмы и современность. Например,
«одноэтажные дома». Этаж – французское слово, пришедшее в русский язык лишь через несколько веков после описываемых событий. Можно было, например, употребить слово «ярус». Или посмотреть у Даля хотя бы:
«Дом о нескольких пряслах, о нескольких связях». Еще пример неудачно употребленного слова: «комментарии» - откуда оно могло взяться в древней Руси? Речь персонажей не стилизована никак, они говорят современным языком.
Если пишется историческая вещь, автор обязан изучить материал!
Провалы в логике повествования – житель деревни отчего-то не знает, как выглядит их единственный боярин и по какой-то совсем уж невообразимой причине не знает, что боярин, оказывается, полгода, как почил в бозе.
Грамматика и орфография тоже не на высоте.
«Письма Жаннетт». Очень любопытно, хорошо. Есть некоторые ошибочки в стилистике. И желательно бы концовку рассказа сделать более… «концовочной», не повисающей в воздухе. Мне показалось, в данном случае это будет лучше недосказанности. Впрочем – ИМХО.
«Шепот вампира» – Фантазия у автора есть, и это хорошо. Автор явно получал удовольствие от написания. Однако желательно, чтобы и читатель получал удовольствие от чтения.
Плюс написано всё детским таким слогом, с детскими же героями и детскими реакциями. Классические ошибки с «тся» и «ться». Тема конкурса отсутствует.
«Ушедшим нет возврата» Рассказ тронул, спасибо автору.
«Черный кот» Это чудесно! Второе место в моем личном топе. Но некоторые сюжетные линии брошены. Нет уж автор, вы дорасскажите, что это за Вася такой. Хотя бы женихом его приспособьте к Асе. :)
«Ева и Катадор» Еще одна не самая умелая стилизация. Много запятых между подлежащим и сказуемым (в самых неожиданных местах). Слова «русский», «благословение», «судьба», «душа», «солнце» пишутся со строчной буквы. Много повторов. Слабый язык, слабый сюжет.
И еще… убийство котов не прощается ни одному автору.
«Баба Шура» Странно, я читала что-то такое уже. Тоже деревня, тоже покойный муж является, тоже в юморном ключе подано… Рассказ хороший, но нет темы веры, она чисто формально преподнесена.
«Финальный отсчет» Написано неплохо, но меня не тронуло. Если бы в мире не существовало рассказов о вампирах, этот – был бы завлекательным. Но в спину ему дышат сотни романов, тысячи рассказов и миллионы фанфиков про вампиров.
«Кладбище разбитых сердец» Очень неудачные попытки юмора посреди драмы. Трагикомедии не вышло.
«Вкушайте мою кровь» Хорошая задумка, но, к сожалению, слог безжизненный. Получается отчет какой-то, а не художественная проза.
«Триптих» Отлично! Рассказы я читаю, не глядя на имена авторов. Это принцип – сначала рассказ, потом имя, чтобы никакой предвзятости. И вот уже второй конкурс подряд наслаждаюсь рассказом, нравится ужасно, ставлю на первое место своего личного топа. Смотрю на автора – а там все та же Анна Завадская, что и в первом конкурсе. В общем, я поняла, я нашла своего автора… :)
Что касается текста, там будто напрашивается продолжение.
«Канувшие во тьму…» В отличие от героини, автор явно не журналист, иначе о простых правилах русского языка имел бы понятие. Не ставил бы запятые между подлежащим и сказуемым, употреблял бы не/ни с глаголами правильно и точно не писал бы
«предок аристократов» .
«Mea culpa» Может быть, не вполне оригинально, но исторические реалии всегда привлекают. Сам текст интересен.
Есть некоторая путаница с именами: Элиан-Амаранта-Изабелла… видимо, имя автор менял, но не везде поменял. Вопрос по поводу дочери ГГ – откуда она взялась, если Дэниэл всю жизнь любил лишь одну женщину?
«Кровавый закат на Востоке» – Задумка неплохая, исполнение слабое. Боевик превращается в занудную проповедь. Написано не самым лучшим языком. Повторяемая фраза
«наш герой» - чудовищна, ее нужно убивать нещадно. Встречаются загадочные знаки препинания, например, «четвероточия».
«Жители верховьев ручья Кушалки» Хорошо, но стра-а-ашно! :)
«Портрет вампира» Выделяем маркером слово «картин» и считаем количество «картин» в первом абзаце.
«Жизнь, отнятая у смерти» Хорошо начиналось, но банально закончилось. Да, и где оправдание вампирам-то? Которые таки убивают людей. И мальчик голубоглазый. И что там конкретно у Милы со Станиславом произошло, что она его так возлюбила. Плюс Мила сама считает, что она чудовище, а потом вдруг решает, что раз есть еще хуже, то она еще ничего так.
«Аннабэль…» Просто хорошо, спасибо.
«Утро вампира» Будто начало чего-то большего. Много опечаток, невычитанка.
«Такая, какая есть» Юмор – очень тонкий жанр, с ним нужно быть еще осторожнее, чем с обычной прозой. Здесь не очень получилось. Плюс стандартная ошибка: «тся/ться».
«Сказка о пройденных ступенях» Задумка весьма неплохая, в духе «Рождественской истории». Но исполнение довольно ученическое еще. И полно словесных повторов.
«Читающий зеркала» Очень неплохо, но требует некоторой правки.
«Дитя воды» Сразу видно, что текст не любительского уровня, выше.
«Самая главная тайна» Немного нехудожественно местами – там, где про современность, очень уж в лоб. Но про историю – хорошо.
«Malum necessarium» Самое начало текста испорчено стилистической ошибкой. Бедность и однообразие синтаксических конструкций – так эта ошибка называется. Автор, посчитайте, сколько в первых двух абзацах предложений, построенных по одному и тому же «школьному типу»: подлежащее, сказуемое, дополнение, определение, обстоятельство (последние три могут меняться местами, но суть та же).
Пример: «Дядя Ваня пошел гулять на улицу. Мальчик Саша шел ему навстречу. Они встретились посередине двора и сели за стол. Стол был высокий, а вокруг стояли зеленые деревья. Маленький кузнечик сидел в траве и пел свою песню. Дядя Ваня и мальчик Саша стали играть в домино». Понятно?
А теперь читаем начало рассказа…
Дальше автор расписался. Сцена с девочкой и ее яблоками – чудо как хороша. Но по всему тексту нужно пройтись со стилистической правкой. Начало можно подсократить, несколько размазано оно. Поубирать из оформления диалогов половину всех этих
«дружелюбно повернулся» и т.п.
И чудовищное
«садить» в устах образованного Эриха! Бр!
«Песня звезд» – Очень приятно было читать, спасибо.
«В Рай!» По какой-то причине использованы американские правила оформления диалогов. Я бы рекомендовала использовать русские.
Что за слово «кватрология»? Для обозначения четырех томов существует слово тетралогия, других нет. Фраза: «1941-1945 годы - Вторая мировая война с Фашистской Германией» - это даты Великой Отечественной, но не Второй мировой.
И большой вопрос насчет тринадцатого апостола Андрея? Почему так? Андрей входит в число двенадцати. Тринадцатым апостолом называли Павла. Или с натяжкой можно назвать так Матфия, избранного на место Иуды. Но почему Андрей?
«Скоро всё закончится» Отчасти безграмотно, отчасти не вычитано, много опечаток. Не очень ясно, где и когда происходит действие – встречается то современность, вроде «пластинки», то костер для ведьмы.
От Марии Рябцовой
«Письма Жаннет» Ровно написанный и не без увлекательности рассказ, в котором, однако, то и дело спотыкаешься о логические несуразицы. И не хотел бы отвлекаться, но вопросы цепляются репьями. Отчего это в современной Шотландии такие проблемы со связью, что девушке приходится обходиться без мобильника и ноутбука? Если даже всё из рук вон плохо и на местном почтамте нет (трудно представить) компьютера с выходом в интернет, то неужто девушка так прониклась ситуацией? Не только умилилась возможности вспомнить, как держат ручку в руках, не ворчит по этому поводу, да ещё и слог у нее мгновенно стал почти викторианским? Как это недоглядели власти, что в дом к тяжелобольному человеку, требующего ухода, вместо профессиональной высококвалифицированной медсестры направляют девушку-филолога без медицинского образования, всего лишь после краткого инструктажа? Страшно представить, что произойдет, если под приглядом такой некомпетентной компаньонки пациентка умрет. Кто и зачем переводит письма и какой язык является для адресата родным, так и остается загадкой, причем загадкой не в том смысле, как замышлял в виду автор. Откуда такое взрывоопасное смешение вер в чернокожей охотнице, и неужто она специально путешествует по миру? Как ей удалось так мирно сотрудничать со священником, который должен был прийти в ужас от такой ереси? Наконец, умилила наивность девушки, которая способна перепутать (пусть даже в штопоре отрицания очевидного) следы укуса с кошачьими царапинами. Скрещение вампира с зомби, глодающим кости в пещере, не так озадачило, как вопрос о необходимости присутствия оного в рассказе вообще. Возникает подозрение, что автор не очень продумывал «закулисье» рассказа. Если изменить время действия на конец 19 века или изменить слог писем, то произведение «станет на место». Пока же из-за таких несостыковок подозреваешь в рассказе тонкую издевку над вампирским каноном и немного - над простодушным читателем.
«Былые времена». Работе не хватает того, что делает рассказ рассказом, а не зарисовкой, а именно последовательного развертывания событий. Ухватить заявленный парадокс – способность человека жить без малейшей рефлексии в ситуации, которая, по идее, должна повергать в экзистенциальный шок, – не удалось из-за слишком поспешного пересказа основной идеи.
«Самая главная тайна». Автор начал с фантастических и неубедительных допущений, а затем расписался. История крестовых походов, увиденная глазами одного из таких «воинов Христовых» захватила. Да что там! Не увиденная, а прожитая. Это очень трогательно. Идея о предназначении вампиров как орудия Бога вызвала интерес.
«Она мечтала увидеть солнце» Ради Бога, не пишите секс! Насколько симпатичнее был бы рассказ без этих всегдашних:
«внутри она была влажной и горячей. Максим потерял голову от страсти. … они слились воедино, лаская и целуя друг друга». Написано вроде бы с большой искренностью и состраданием к своим героям, но в спешке, потому небрежно.
«Та сторона» Если не обращать внимания на ошибки и стилистические шероховатости, то получилась вполне себе милая сказка. Вампир переосмыслил свое бытие, осудил, ну и радикально решил вопрос зла - казнил себя.
«Две войны» Составляет пару рассказу «Вечный источник» - оба повествуют о вампиризме энергетическом. Чувствуется в рассказе выверт, желание соединить вампирское с фантастикой и сервировать хитроумно. Очень пошло бы на пользу рассказу, если бы автор многократно перечитал его и перепроверил хотя бы первые абзацы, потому что уже с первых строчек тянет пройтись по тексту красным карандашом и исправить многочисленные огрехи. Очень уж наскоком всё, камера мечется с кошки на луну, с чьих-то зубов на чей-то сам по себе живущий хвост, а потом всплывают неожиданно ментальные сущности… Смешались кошки, гуси, бабушки… Хорошо бы определиться с тем, от чьего лица ведется повествование. А еще очень хочется выгнать из рассказа странных скинхедов, заимствовавших имидж у готов. Ну и бедствие с запятыми.
«Eidos новорожденный». Очень серьезно. Мудреная история c тщательно продуманным антуражем и кропотливо выписанными, обдуманными-переобдуманными деталями, в которые всё равно не верится. Именно из-за этой скрупулезности в описаниях не верится. Хочется, чтобы обоснований и разъяснений было меньше и поданы они были будто бы исподволь, а не в форме лекции с графиками и сносками. Так, чтобы основательный философский подход был облечен в менее академичную художественную форму.
«Аннабэль…» В истории есть нерв. Всё это было уже многократно описано, рассказов о любви людей и вампиров много, и о толпе, преследующей тех, кто непохож на рядового обывателя, писано-переписано. Автору этого рассказа удалось сделать так, будто всего, что было раньше, я не читала. Героям сопереживаешь. Волнуешься, что же будет дальше, чем закончится объяснение или стычка. До конца надеешься на счастливый финал. Очень трепетный и искренний рассказ, не говоря уж о том, насколько мастерский.
«Познавшие кровь» В недоумении читала, как Иисус и Магомет покоряли страны, но тут, наверно, иносказание, хотя я этого и не поняла.
«Места там не приветливые, даже как следует не тронутые войной». Эта фраза кольнула. В 1941 году красная армия отступала из балтийского региона под страшными ударами гитлеровских войск, но вокруг Пскова боёв было много - они были жуткими и трагическими. При наступлении в 1944 году тоже несладко пришлось - гитлеровская армия оборонялась упорно. Показательный пример - Арнольд Мери, родной брат Леннарта Мери. Именно под Псковом он стал Героем Советского Союза - сутки со своим небольшим подразделением сдерживал наступление превосходящих по численности гитлеровских войск.
Всё во мне противится, когда я читаю, что можно обескровить труп, удалив ему мозг и делая бездыханному телу, эм, массаж сердца, предполагая, что оставшаяся кровь вытечет через прокол на шее. Вспоминаю анатомию и как-то сомневаюсь, что крови из пальца хватит для того, чтобы измазать метр бинтов и тем самым убедительно имитировать ранение в голову.
В целом, тема «Вампиры на войне» мне интересна, и рассказ все же хотелось дочитать, узнать, чем дело закончилось, тем больше было разочарование, когда конца не обнаружилось.
«Кладбище разбитых сердец» «После охоты я часто прогуливаюсь по ночному городу, всегда стараясь, держатся подальше от людей. Я избегаю встреч, чтобы люди при виде меня худого, бледного, брюнета в черном старом плаще, тёмной шляпе и туфлях, не испытывали страх. Но младенцы почему-то всегда странно смотрят на меня…» Странно, что младенцы вообще на него смотрят, ибо дети только к трем месяцам фокусирую взгляд, но есть и более интересный вопрос: где вампир в ночном городе нашел столько младенцев, чтобы сделать такой вывод?
«И никогда не забыть мне, тот крик ужаса который замер на лице моём когда глянула на меня пустота с большого зеркала. Отражение исчезло в бледном лике вечности».Как же ему удалось увидеть крик на лице, да еще и в отсутствие отражения? Загадка.
Далее по тексту подобного предостаточно. Одним словом, стиль и логика у автора хромают на обе ноги, с пафосом перебор до такой степени, что к концу второго абзаца начинаешь подозревать у бедного вампира истерику. Судя по дальнейшим событиям, так оно и есть, а потому испытываешь облегчение, когда герой кончает с собой.
«Пейте мою кровь» Ощущение, что рассказ писался наспех – первый набросок, над которым предстоит много работать. Из-за поспешности в первых же строчках мерещится, что рассказ - о девушке с вегето-сосудистой дистонией. Не избежал автор и классической ошибки – попытался втиснуть всю возможную информацию в реплики героев, а не подать ее от себя.
Задумка – способность нечисти играть на религиозных расхождениях между искренне верующими людьми разных деноминаций – многообещающая. Хорошо бы ещё приглядеться к тому, что же представляли собой католики и протестанты в конце 19 века. (А судя по всему, действие происходит никак не раньше, хотя язык и реалии упорно тянут в век 21.)
От Екатерины
«Этикет вампира» Хороший юмор - вещь ценная. Десять золотых правил вампирского этикета сами вампиры, несомненно, оценили бы.
«Дитя воды» Перенесение японской мифологии на нашу почву… получилось пронзительно и душещипательно:)), особенно под соусом из родового проклятия и грехов предков.
«Malum…» Опять же, великолепный фильм бы вышел. Для этого есть все предпосылки - динамизм, драматизм, антураж.
«Аннабэль…» Стилизация, погружающая в атмосферу XIX века, убедительная и тщательная. Не может не понравится, не может оставить равнодушным.
Миниатюра требует от автора особого мастерства. Каждое слово на вес золота – если выбрал его неверно, то уже трудно что-то подправить. Нужно создать законченное произведение на очень небольшом пространстве. Именно спецификой этой прозаической формы и был обусловлен выбор жюри; некоторые сами по себе хорошие работы являются скорее небольшими рассказами, а не миниатюрами, причем иногда авторам не удается раскрыть идею и эмоционально зацепить читателя даже за счет щедрости в знаках.
«Три вздоха неодинокого вампира» Миниатюра заставила улыбнуться. Мило и забавно, даже трогательно. Бюрократия – вещь, наверно, такая же вечная, как и вампиризм, в этом есть особый юмор :)
«Отражение». Понравилась идея - спор с самим с собой. Как часто и мы ищем себе оправдания и копаемся в своих мотивах. На мой взгляд, хорошо выдержана интрига, а потому концовка смотрится просто отлично.
«Гастроли». У автора отличное чувство юмора, смеялась от души. Понравилось всё - герои, идея, стиль автора. И, да, очень смешно!
«Расклад». Миниатюра хорошо написана, идея интересная, но мне чего-то не хватило. Работа так и просит, чтобы ее перечитывали и искали скрытый смысл. Тем, кто любит тексты с загадкой, несомненно, понравиться.
«Полдень». А мне понравилось! Они - другие и желают совсем иное и иначе. Признаюсь, после таких человечных вампиров у большинства авторов эта миниатюра стала для меня глотком свежего воздуха.
«Вампир-вегетарианец». Забавно и с идеей. И вампиры бывают разные. Такой по-человечески душевный вампирчик вышел у автора.
«Однокурсник». Ну, если не учитывать наличие у автора некоторых проблем с грамматикой (простите, но тяжело сосредоточиться на тексте при таком обилии ошибок), то рассказ можно трактовать как историю о том, насколько нам хочется верить в мистическое и таинственное. К теме конкурса, мне кажется, не совсем подходит, но стоит поздравить автора с дебютом. Немного труда и у него все получится.
«Философский вопрос». Мне понравилась идея. Человеческая жестокость и иррациональное зло, встречающееся в реальном мире, страшнее любых выдуманных монстров – трудно не согласиться.
«Скоро всё закончится…» Если не задаваться вопросом: за что ее так, заслужила или оклеветали? - то, конечно, сочувствуешь главной героине. Что-то подсказывает: так и в реальности толпа сама делает из нас монстров. По отдельности мы все хорошие, у толпы свои законы. Грустно...
«Рай – демонам!» Миниатюра у меня ассоциируется со сбежавшим молоком: сначала поднимается красивая белая пена, завораживает, но через секунду плита грязная и пахнет нехорошо. Текст перестал "вкусно пахнуть" уже на втором абзаце. Многовато пафоса, в котором теряется смысл, кроме того, кажется, автор сам не совсем понимает то, о чем пишет или где-то потерял логику изложения. Возможно, если перечитать, доработать, то задумка станет очевидней. Да, где-то там угадывается: тьма нам на то дана, чтоб понять, как прекрасен свет. Гремучая смесь, которая была бы оригинальна до Байрона. После этого восторженная романтизация нечисти выглядит или наивной, или нарочито провокационной.
«Умирают только те, кто живет». Да, так ли это здорово - вечность, ни минуты покоя, лишь погоня за жизнью, но не жизнь. Выбор вампира очевиден. Получил свой кусочек мудрости - уходи красиво.
«Тёмное эхо времен». Если тексту придать связности, вычитать, отредактировать, то может получиться вполне интересный фэнтезийный или фантастический рассказ. Пока же создается впечатление, что автор набросал синопсис и постеснялся раскрыть детали того, что увидел в своем воображении. Желаем ему избавиться от поспешности при написании своих произведений.
«История демона-альбиноса по имени Шаки». Удивительно: такая маленькая по объему работа и такие живые герои! Каждый из упомянутых текстов персонажей удостоился всего нескольких слов, но как отчётливо их видишь перед собой!.. Да и сама история получилась многомерной. Две части, вихрь событий, несколько судеб, промелькнувших перед глазами… Умение уместить в миниатюру целый мир - очень понравилось. Светлая притча.
«Страх». Так таинственно! Автору очень хорошо удалось передать атмосферу, ощущение присутствия чего-то невидимого, неясного, а потому ещё больше пугающего.
«Тот, кто будет прощен». Очень понравилась идея, четко обозначен главный внутренний конфликт, который и стал причиной преображения героя, раздирающие его противоречивые чувства понятны и обоснованны. Нахожу удачным то, что финальная сцена разворачивается в настоящем; пусть оно и банально, но такой ход подчеркивает контраст между возвышенными чувствами и примитивной реальностью.
«Молитва». Поймала себя на том, что мне симпатичен этот вампир, не понимаю, как успела в него почти влюбиться за два абзаца. Миниатюра понравилась, немного стиль подкачал, следовало бы ещё бы чуть-чуть поработать над текстом.
«Ледяное совершенство». Интересный рассказ, хоть и не подходит к теме конкурса, на мой взгляд.
«Тень бессмертия». Хорошая миниатюра, понравилась. Неожиданно, но в то же время, если подумать, логично. :) Приятный слог, очень ненапряженный. Написано легко, с дыханием. Как и предыдущая работа, лишь по касательной соотносится с тематикой, так как говорит больше о чувствах, нежели о душе и всяких вечных вопросах.
«Выбор». Если воспринимать рассказ безотносительно к какой-либо эпохе и вообще истории, а считать события происходящими в вымышленном от начала до конца фэнтези-мире, то идея - какое из двух зол выбрать – читается неплохо. Но все равно преследует ощущение нелогичности в поведении крестьян, вампира, ситуации в целом. Ибо слишком много "но".
Миниатюра выглядит более цельно, нежели «Раскаяние», композиция не рыхлая, стилистике уделено больше внимания. Это приятно. Стройно, но при этом логика автора («как хочу, так и будет, потому что мне нужно дойти до запланированного финала») преобладает над логикой жизненной. Чувствуется, что автор так старательно конструирует ситуацию, над которой ему хочется злорадно – усмешкой милейшего барона – усмехнуться, что подгоняет героев кнутом и никого из них не любит. Ни капельки. Герои платят тем же.
«Раскаяние». После рассказа осталось ощущение, что главный герой обычный социопат, и как вампира его не воспринимаешь почему-то. Да и батюшка подозрительный какой-то. Девушка-жертва – вроде бы с претензией на воцерковленность – и с детскими для людей верующих реакциями и вопросами. Странная девушка. Ну и некоторые небрежности-перескоки: «Я отвернулся… Я собрался уходить, но чистый девичий голос заставил меня остановиться и прислушаться к разговору.
…Священник поморщился» - и когда же герой успел обернуться, чтоб заметить, как батюшка морщится? Попытки сопоставить ширину отверстия мусоропровода и размеры человеческого тела тоже не увенчались успехом. Не хочется уж говорить о банальности хода с несчастной юной красавице-жертвой, которые подворачиваются вампирам в каждом втором рассказе.
Как и в первой миниатюре, герои, да и читатели, - бесправные фигуры на шахматной доске заранее распланированного сюжета. Автор пытается совершить обманный маневр: заставить читателя попривыкнуть к герою, а затем вывести этого героя на чистую воду и пригвоздить всех неожиданной моралью, но на каждом шагу срывается в те самые банальности, которые вроде бы и высмеивает. Оттого сатиры не получается, получается едкое желание надо всеми сыронизировать и всех объявить лицемерами. Автор (если судить по обеим работам) - мизантроп?.. )) Впрочем, сирень хороша. Сирень – пахла в миниатюре.
«Кто я». Мне показалось, что у вампира прогрессирует мания величия по ходу повествования. Есть некоторая нелогичность в его суждениях и размышлениях, как и в его выводах, но это лишь мое личное мнение.
«Экспонат». Отличная вещь, хороший сюжет, главному герою до конца сопереживаешь. Чувствуется в этом что-то классическое вампирское. Однако, как и другая работа автора, «Экспонат» заставляет ломать голову над вопросом: это старательно замаскированная провокация или очень быстро сделанный – с соблюдением рецептуры – рассказ? (Разбег у произведения явно не миниатюрный, так что это действительно скорее рассказ, втиснутый в прокрустово ложе должного количества знаков.)
ФИРМЕННОЕ БЛЮДО ОТ ЖЮРИ – ЛОЖКА ДЁГТЯ
Авторы! Пожалуйста, избегайте жестокости в обращении с русским языком!
Бурные воды вдохновения иногда так закручивают лодку, в которой автора несет по волнам сюжета, что рождаются фразы поистине гениальные. Некоторые из них мы собрали здесь. Не сочтите это насмешкой, расценивайте как бонус. Надеемся, что наша скромная коллекция поможет вам при вычитке ваших работ, так что вы сумеете не только посмеяться над досадными оплошностями, но и избегать их в дальнейшем.
Судьи благодарят авторов за весёлые минуты.
«Жи» «ши» пиши с буквой «и» - банальные ошибки
и местные жители запомнили, как развивались полы его одежды от ветра
удар кодилом по лбу
Испытание логикой
Сама остановка была советского типа, вернее была построена в те времена, когда большинство остановок были похожи друг на друга как братья.
Отличие заключилось лишь в том, что дома стояли плотнее друг к другу, между ними высились зажиточные двухэтажные особняки из красного кирпича. Но главное, что за ними виднелись такие же дома и не было того чувства открытого пространства, которое было в деревне.
Наконец, осознав всю пустоту и скукоту телевизионных волн
Батюшка же подождал, когда все разойдутся, чтоб закрыть двери церкви на замок и положить его под коврик на входе, где он лежал всю жизнь
За сараем Ольга собирала вилами ботву и кидала ее в постройку, откуда доносилось довольное чавканье и хрюканье
Оттуда послышался шум и звуки передвигаемой мебели, видимо она убирала то, что убирают, когда приходят гости - то есть те мелочи, что видеть постороннему необязательно
те места, где виднелись остатки уборки
Потолок туннеля образовывал пол верхних коридоров церкви, как и было задумано при постройке, чтобы после потолок не осыпался
В деревне была всего одна главная улица с пятачком просторной площади
Вольф и Сергей пробирались меж коридоров, стараясь не привлекать внимания
Сев на кровати, Кристина механически обнаружила, что та почти мокрая от пота
«Стефан, вы случайно не предок аристократов? - в шутку спросила я – юноша родился раньше своих родителей?
А печь оккупировал дед с длинной бородой еще с прошлого года
«Он сделал с рукой процедуру, не предусмотренную природой
Жаль, что ты дорогой мой друг, человече не мог видеть всю ненависть в глазах Елены Николаевны, к несчастной женщине, которая, низко опустив голову, пыталась оправдаться
Девушка пыталась восстановить сбитое ударом в живот дыхание, изо всех сил борясь с паникой, парализующей волю – борьба с паникой, безусловно, позволяет восстановить сбитое дыхание.
Добротно сложенный сруб с …красиво облицованными окнами...
«Шутливо отвесила ему реверанс…
Та странная атмосфера, не подпускающая к себе никого, по какой-то совершенно непонятной Теросу причине, на него действовала совершенно иначе
Терос Тициан пробежался по всем возможным водным процедурам
Впрочем, никаких новых красок вкуса это не добавило, а его внутренний голод ошарашено молчал, не зная, что на это сказать
Постепенно, кровь, стала обретать вкусовые оттенки, с легкостью оставляя позади все то, чем раньше пичкал себя Тициан
наконец-то, получил ответы на мучавшие его все это время вопросы и какая-то часть юноши, которая все это время пыталась разгадать эти загадки, в конце концов, вздохнула спокойно
Скромное обаяние канцелярита
Семён тяжело вдыхая ночной воздух, подавал признаки жизни
Через час монах с дампиром на руках сидел в поезде в неизвестном направлении
С этими словами Катадор оглядев всех, ушёл в неизвестном направлении
- «неизвестное направление» - популярный топос вампирской прозы
Вечерняя служба отличалась от предыдущих большим количеством пришедших в церковь жителей деревни.
Для построения длительных отношений такое восторженное восхищение внешностью просто вредит.
В окнах домов горел свет, и большинство жителей проводило этот вечер за столом, ужиная или обсуждая бытовые темы
Василий также не хотел поднимать данную тему в разговоре, считая, что такой вопрос он обсудит в своей постоянной компании дома у председателя. Никаких планов и действий, коииможно было бы предпринять у священника пока не было, но зато было ощущение, что делать что-то нужно и планы придут сами собой, как и их решение
Я специально приказала его рукам послать снаряды с кислотным ядом чуть выше твоего сектора поражения, - призналась мысленно магиня, извиняясь перед молодым убийцей за проявленные ей двойные стандарты
Упав с головой в мутную от водорослей и вязкой травы воду, потомок знатного рода Вейтаров полностью включился в борьбу с тяжелыми слоями грязи и ила и с опутавшей его тело крепкой болотной травой
И тогда зубы агонизирующего монстра нанесли изворотливой жертве раны несовместимые с жизнью
был воспитанником рабоче-крестьянского строя
Я вся такая противоречивая…
В душе трепетали бабочки и хотели на волю. А мне было все равно, только хотелось увидеть мое счастье
я приземлилась в какую-то странную позу
Я готова сейчас на все: спрыгнуть со скалы, перевести бабульку через дорогу, насолить законам
Переходный возраст все еще давал о себе знать, хотя я медленно и упорно перевалила за второй десяток
Руки, ноги, глаза, всё куда-то испарилось
Кристина постаралась абстрагироваться от собственных мыслей
Мое самочувствие не внушало полностью доверия
я стояла дома около зеркала и присматривалась к своей внешности
нашла только три пары накладных ногтей
моя голова врезалась о край раковины
Мое лицо было совсем другим. Оно напоминало собаку, защищавшую щенят
Только собаки разрывали мертвую тишину
- Мне не страшно.- прошептала я, будто предупреждала воздух вокруг себя и все что находится в нем
последние буквы я вырывала из себя
История неожиданных открытий
Вообще, там сыро, полно деревьев, лес
мерный шум, исходящий от беседующих студентов
Максим вдруг понял, что насторожило его в облике девушки – клыки!
- смотрел, смотрел и наконец-то понял. Действительно, клыки – это несколько необычно.
Я обернулся и успел заметить человека со звериными клыками, который ловким прыжком опрокинул меня на землю и укусил за шею, и жадный язык начал лакать кровь. Я больше был поражён, чем испуган. Никогда не приходилось мне видеть человека со звериными клыками и пьющего кровь. Но тогда жуткая мысль молнией промелькнула в голове «неужели вампир - Бедный вампир, с какими непонятливыми жертвами приходится иметь дело!
я закопалась в сумку и нашла план
В палате я увидела ужасную картину. Посреди нее стояла кровать, вокруг расположились, словно охранники капельницы
Увлекательная жизнь предметов, явлений и частей тела
Надев сутану, его уста должны были закрыться навсегда- А галстук и ботинки его уста случайно не носят?
Его клыки, подобно шприцам, вытягивали жизнь человека огромными глотками - Покажите мне глотающий шприц, и я съем свой диплом врача.
Всем своим телом монах резко повернулся к женщине. Конечно и арбалет тоже - Арбалет? Всем телом?!
Я упала комком на пол
Перед нами вставало много дверей и только в одну мы зашли
Вся комната была увешана вырезками вампиров
Тупыми зубами мне хотелось вонзиться глубже
Мышцы всего тела напряглись, а те которые находились на лице, были готовы к нападению
Клыки не смогли устоять перед манящим ароматом и впились в губы
Ее клыки жаждут крови
Ровно минуту кожа на шее исцелялась и «заметала следы» вампира
Тапочки эти были подарком, сделанным ему года два назад на день рождения и следовали за ним всю жизнь
движение в кровати замерло
Постель взмокла от пота
- Дмитрия нашли, сказал он запыхавшимся голосом
На губах расположился шрам, который он получил еще до смерти
Как настоящий мастер боя, воитель быстро и умело заблокировал все брошенные в его сторону выпады
Вампирша перестала сыпать свои атаки
Воздух остыл, и прохлада повисла повсюду
Крышка была сдвинута, и в дыру вылезала вонь
Но у проклятых активистов неожиданно нашлись помощники среди сильных мира сего, и маленькое ядрышко, не теряя времени, прочно стало на ноги, заимело свою, хорошо защищённую штаб-квартиру и даже оружие
Синий мини-вен стоял позади них и безмолвно взирал своими большими яркими глазами
Крик ужаса который замер на лице моём…
Смутное предчувствие чего-то из ряда вон выходящего сверлило пространство…
Сейчас они набирали своего оборота
Выдавив улыбку ему в ответ… - улыбку и немного зубной пасты.
Воткнула кол ему в сердце, полностью погрузив в тело
Через мгновенье в его руках был специальный арбалет, выстреливающий стрелой, конусной формы (кол)
Молодое тело справилось с задачей эквилибристики и промокшему телу не посчастливилось в этот раз искупаться в ледяной луже. Чувство страха на миг пробралось в промокшее тело… - читайте захватывающий триллер «Приключения тела»!
Подозрение уже падало на жонглера гигантским гвалтом…
А между тем ударник был такой силы, будто на плечи свалилось молодое по возрасту дерево
когда щуплая рука молодого человека уже готова была отпрянуть от скользкой железной ручки
Колокол отбивал свои оглушающие звоны
- Стой, непутевый! - догнал его старческий кашель
Проклятый бюстгальтер открывался сзади...
Сказать красиво
Ей надоела эта бессмысленная радость людей ее жизни
Хельга грациозно шагала в сапожках по асфальту, собирая на себе завистливые взгляды юношей
Мне было не больно, просто обидно, что моя судьба опять рушит все
Внутри церковь выдавали иконы по углам, собранные во всех домах
В небе появилась не то дверца, не то проход. За все свои годы жизни он видел это впервые
Звёзды, словно прыщи на румяном лице подростка один за другим появлялись на тёмно-синем небосводе, составляя компанию Венере, Марсу и т.д.
Он, главнокомандующий армии древнего Ордена, основанного могучими полубогами и названного орденом Драконов-Охотников, Крадущихся в Сумерках, мог в одиночку выступить против целой армии разного вида и качества подготовки солдат, и никакие маги и технологические ухищрения не способствовали смирению его гнева на поле брани
Чтобы человек нарочно ощутил подступивший к его горлу апокалипсис
Работал он, используя локти как прикрытие, потому и все атакующие действия носили латеральный характер
Изощрённый слух Шона уловил шелест купальных трусиков, трение бархатистой кожи. Для него, вампира пятого класса, развратного создания, это был зов плоти
После смрадной комнаты, уличный воздух показался Николаю слаще любого дезодоранта
И снова этот запах тухлых яиц в комнате. И беспорядок, и две урны с прахом семьи Пьера. Всё это в точности отражало внутренний мир Николая
Вероятно, он так любил сниматься, что постоянно влезал в процесс съёмки
У Николая возникло дурное ощущение внутри.
Перед ним была молодая женщина, достигшая рубежа 30 лет
В следующий миг лицо ее, сияющее, как заполненная светом жемчужина, оказалось так близко
Я позволяю своим чувствам тащить себя, как лошадь тащит за собой приговоренного к казни
слова застревают в отчаянной попытке вырваться из туго переплетённого клубка мыслей. Всё тело единым порывом охватывает оцепенение
То, что произошло дальше, перечеркнуло мою жизнь, большим черным стрежнем - "Из-за остр-р-рова на стре-ежень..."
В его душе уже давно тлел огонь гнева, буря ярости и смерч безумства. Сейчас они набирали своего оборота- "Это что-то особенного!" (c) Л. Славин, "Интервенция".
Всегда мягкий и спокойный он сейчас звучал как выведенный из равновесия стальной трос
Жизнь в Павловке кипела, под мощным, бытовым огнём
Глеб имел изнурённый вид, о чём свидетельствовала глубокая складка на его лбу
Чистилище вызывало собой довольно мало приятных эмоций – а еще мы стали более лучше одеваться!
Юноша стал ласкать мои бедра, пытаясь меня согреть… - интересный способ согреть человека!
Многие из присутствующих могли похвастаться тем, что их отрекли от церкви и предали анафеме
Тоска, неистовая тоска голодным зверем запустила в нее свои когти уныния
Вампир задумчиво сминал бутон белопенной розы
И какой то дух или вернее запах, сразу выдавали пол хозяина дома
Все, кто по воле глупой случайности оказался в своей хате
Я уклонился от начатого вначале рассказа, перепады мыслей, с одного места на другое, мне простительны. Я ведь не писатель…
На его мертвенно-белом лице утесами выделялись скулы и глубокими провалами темнели глаза. Из расщелины выскальзывали тени и бесшумно устремлялись вниз по узкой тропе
Альтернативная анатомия
Пленительные черные глаза, смотрели на меня на бледноватом овальном лице…
Она смотрела сквозь меня своими, но в тоже время чужими глазами
В венах кровь застыла еще на пороге супружеской спальни - Ходячие вены? Ходячая кровь?
Из-за рта, торчали страшные клыки
В голове каша из крови, мяса, боли, смеха, чего-то еще и снова крови - Жаль, мозга там не обнаружено.
В следующую секунду из глаз побежали чёрные ленточки туши
О высоком
Она сумела распознать за грязной, оборванной и ужасной внешностью – чистую душу вампира
Ты видела какой он красавчик, не портят впечатление даже эти шикарные волосы - какие девушки великодушные пошли, даже шикарные волосы не портят им впечатления.
перевернуло его жизнь с ног на голову, сломало все стереотипы и погнуло все моральные ценности
Холодная, как лед, рука вампира, соприкоснувшись с теплой кожей, искристым шампанским ударила в голову детектива
Драматизм батальных сцен
Обмен ударами, потряс апостола
Хищник, на ходу обнажив клыки, впился в своего врага, дающего людям другой путь.
Игнациус ловко увёртывался от их нападений, подтверждая каждое своё движением выстрелом из арбалета
Некоторые люди, уцелевшие после вампирьих нападений, скапливались взади него
В небе, словно вороны кружили стаи вампиров, намечая жертв. И как только наметили, незамедлительно спускались вниз и хватали её
Интересности
суп из разделанной курицы
углубились в чащу парка
Волчьи челюсти сомкнулись на месте чуть пониже локтя левой руки юноши, которой он старался защитить шею!
Слоновьи копыта ног его были рядом - Слон с копытами? Спасибо, что не верблюд с клешнями!
Кончики зубов, пестрели кроваво красным цветом
Она так устала, что покормив Бастет, не хватило сил поесть самой
– проезжая мимо станции, с меня слетела шляпа…
Ее длинные русые волосы были мокрыми, словно она принимала душ, прилипая к разгоряченным щекам
Опираясь на спинку стула, мне хватает сил встать на ноги
священников – регенератов
Тонкие шпицы вытягивали из животного память… - новая порода собак, шпицы-мнемоники!
Если население маленькое, то мне просто не на ком питаться
Это были вампиры, как их в основном называли жители деревни
Мало кому известно, что там изобретали, но в данный момент на столе лежала колбаса, несколько кусков белого хлеба и кружка чая – это очень-очень секретная лаборатория, там изобретают бутерброды!
Многие, однако, предпочитали подпрыгнуть, перевернуться в воздухе и, срастаясь воедино с плащом, улетать к человеческому городу к югу от горы, где трупы вызывают меньшую панику, чем в деревне
и девушка, до этого висевшая на нем помятой тряпкой
А теперь давай переоденемся, иначе твой брат будет кричать за опоздание
…устало произнесла Крис и с удобством откинулась ему на грудь
А то ваши могут, обращая, на несколько дней в литургию вогнать
я начинаю медленно соскальзывать по стволу, царапая трикотаж платья
Напутственное
От Фотины Морозовой
Не в обиду будь сказано, впечатления от конкурса напомнили грубоватую частушку: «Я жену себе нашёл /На Кольском полуострове: /Попа есть и сиськи есть – /Слава тебе господи!» Нетребовательность лирического героя частушки равняется нетребовательности авторов, которые полагают, что наличие в произведении вампира – достаточное основание, чтобы отправить его (не вампира, а произведение) на конкурс. Дорогие мои, это не так. Кровососущим индивидуумам как таковым перестали удивляться ещё в XIX в. Если же вы творите в начале XXI, подумайте, что нового вы можете добавить к литературному массиву, созданному вашими предшественниками. Необычный поворот сюжета, воплощение вампирской темы на непривычном, ранее не использовавшемся этнографическом материале, глубоко личное прочтение темы… в общем, не копируйте готовые схемы, поищите, что затрагивает именно вас. Ну и наконец – смейтесь над моей старомодностью, но я считаю, что вампирская проза – это всё-таки в первую очередь проза. Не лишними в ней будут достоверно выписанные характеры. От языка тоже хотелось бы – ну, если не поиска, не дерзаний, то, по крайней мере, отсутствия ляпов. Прежде чем становиться писателем, надо изрядное время побыть читателем – и читать не только переводы.
Ну, а в общем – желаю любви к родному языку, внимания к подробностям и проникновения в материал.
От Юстины Южной
Ну и последнее. В заключение.
Немного пафосно. Но так надо.
Ребята. Вы, все, кто пишет. А попробуйте в следующий раз выложиться на 101 процент. Не на 100 даже. А вот так, наизнанку, с трескающейся тканью вашего бытия, с этой долбанной каплей крови, упавшей на виртуальный лист. Пишите, как поют. Как поют лучшие. Как пела Дженис Джоплин – нутром наружу, как Мария Калласс – отдав музыке весь свой голос, как Элвис и Битлы, как Скорпионс и Лэд Зеппелин, как Карузо и Паваротти… В каждой песне – не оставляя себе ничего. В каждую – всю энергетику. Пишите, как они пели. Наотмашь. С размаху. Как последний раз.
Тогда будут читать. Обязательно. Тогда вашими словами будут захлебываться.
Не играйте. Живите. Тогда и с вами не будут играть издатели и читатели.
Удачи всем! Начинающим – прилежания, продолжающим – терпения, профессионалам – свежего вдохновения!
И спасибо вам! Была рада познакомиться с каждым, хотя бы вот так, через ваши тексты.
Как и в прошлом году для посетителей нашего сайта было открыто независимое голосование, целью которого являлось определение читательских симпатий в каждой из номинаций. Голоса распределились следующим образом:
"Ангелоиды сумерек" Мудрова Татьяна - 26 (16,88%)
"Вампир " Илферин - 17 (11,04%)
"Деяния Тёмных Тварей" Garfield Green - 10 (6,49%)
"Месть вампира" Сапелкина Валентина - 9 (5,84%)
"Волчьим шагом: время для сказок" Мазикина Лилит - 8 (5,19%)
"Дети ночи" Кочарина Светлаша - 7 (4,55%)
"Вечная жизнь" Алиен - 7 (4,55%)
"Выше и выше" Бьярти Дагур - 6 (3,9%)
"Травы, растущие из черепа («Франики»)" Юлия Мельникова - 6 (3,9%)
"Нетопырь" Митюгина Ольга Юрьевна - 5 (3,25%)
"Проводник" Ярослана Соколина - 5 (3,25%)
"Сохрани во мне человека" Борисова Настя - 5 (3,25%)
"Истории о вампирах" Кочарина Светлаша - 5 (3,25%)
"Иллюзия хрупкости" Дьяченко Нина - 4 (2,6%)
"Покаяние" Лотофаг Кристофер - 4 (2,6%)
"Долго и счастливо " Карасева Маруся - 4 (2,6%)
"Надежда" Колпачёв Максим - 3 (1,95%)
"Батюшка Василий VS оборотень" Пашинцев Павел - 3 (1,95%)
"Принц-чистокровка" Катя Паника - 3 (1,95%)
"Душа и тело" Дэйнэко Александра - 3 (1,95%)
"Инициатор" Ольга Ворон - 3 (1,95%)
"Битва вампиров" Иван Беров - 3 (1,95%)
"Однажды в Брюгге " Карасева Маруся - 2 (1,3%)
"Плат Пречистой Маргариты" Сергей Антонов - 2 (1,3%)
"Николай" Soyer - 2 (1,3%)
"Источник" Jason - 1 (0,65%)
"Равновесие" Ника Аникеева - 1 (0,65%)
"Читающий зеркала" Илмарин - 59 (23,23%)
"Этикет вампира" Гаврильченко Алиса - 36 (14,17%)
"Песня звёзд" Злата Фрумоаса - 18 (7,09%)
"Ушедшим нет возврата" Виктория Штерн - 16 (6,3%)
"Баба Шура" Мадб - 15 (5,91%)
"Аннабэль, или Sicut credidisti, fiat tibi" Павел "Hjorvind" Курмилев - 9 (3,54%)
"Mea culpa" Полина-Павла Паршакова - 8 (3,15%)
"Она мечтала увидеть солнце" metallist, silver bird - 5 (1,97%)
"Пейте мою кровь…" Мадб - 5 (1,97%)
"Жители верховьев ручья Кушалки" Сергей Матюшин. - 4 (1,57%)
"Последняя жертва" Кобелева Светлана - 4 (1,57%)
"Ночной соблазнитель" Иван Беров - 4 (1,57%)
"Шёпот вампира" Ежова Лана - 4 (1,57%)
"Ева и Катадор" Марат Хабибуллин - 3 (1,18%)
"Канувшине во тьму" Моисеева Елена - 3 (1,18%)
"Вечный источник" Виталий Берестинский - 3 (1,18%)
"Eidos новорожденный" Путятин Александр - 3 (1,18%)
"Утро вампира" Булат - 3 (1,18%)
"Шанс" А.Буланыч - 3 (1,18%)
"Malum necessarium" Severina - 2 (0,79%)
"Кровавый закат на Востоке" Сантанико Пандемониум - 2 (0,79%)
"Былые времена" Бьярти Дагур - 2 (0,79%)
"Самая главная тайна" Светлана Фомина - 2 (0,79%)
"Такая, какая есть." Ольга Малашкина - 2 (0,79%)
"Письма Жаннет" Потомок Олшеври - 2 (0,79%)
"Палестинская ночь, или История Иуды" Lancelot - 2 (0,79%)
"Кладбище разбитых сердец " Марат Хабибуллин - 2 (0,79%)
"Две войны" Макс Каперник - 2 (0,79%)
"Черный бархат смерти" Вадим Астанин - 2 (0,79%)
"Встреча" Дарья Рубцова - 2 (0,79%)
"Жизнь, отнятая у смерти" Виктория Олейник, Ирина Майстро - 2 (0,79%)
"Я не дам тебе уйти!" Татьяна Минасян - 2 (0,79%)
"Вампиры здесь тихие" Дэн Лавилов - 2 (0,79%)
"Финальный отсчет" Кипарисова Елена - 2 (0,79%)
"Неглиневкое кладбище " Александр Бачило - 2 (0,79%)
"Разговор с вампиром" Владислав Глебов - 2 (0,79%)
"Познавшие кровь" Быков Михаил - 2 (0,79%)
"Сказка о пройденных ступенях" Каиров Эльдар - 1 (0,39%)
"Та сторона" Фотьянов Александр - 1 (0,39%)
"Мужская шовинистическая свинья" Владислав Лютов - 1 (0,39%)
"В Рай!" Катя Паника - 1 (0,39%)
"Монах. Начало пути." Sheron Tihtner - 1 (0,39%)
"Дон Хуан мёртв" Иван Андрощук - 1 (0,39%)
"Триптих" Анна Завадская - 1 (0,39%)
"Ангел" Новохатько Никита - 1 (0,39%)
"Портрет вампира" Кроневальд Инна - 1 (0,39%)
"Дитя воды" Виноградов Павел - 1 (0,39%)
"Черный кот" Наталья Ткаченко - 1 (0,39%)
"Крушение" Никишина Татьяна - 1 (0,39%)
"Житие Святого Михраила" Анна Янковская - 1 (0,39%)
"Тёмная сторона" Soyer - 0 (0%)
"Умирают только те, кто живёт" Сергей Привалов - 69 (22,7%)
"Расклад" Алёна Канощенкова - 52 (17,11%)
"Рай - Демонам" Виктория Александрова - 40 (13,16%)
"Три вздоха не одинокого вампира" Орлана Ингларион - 39 (12,83%)
"Царство Вампиров. Тёмное эхо времён." Андрейх - 11 (3,62%)
"Гастроли" enigma_net - 10 (3,29%)
"Отражение" Вереникина Надежда - 9 (2,96%)
"Экспонат" Потомок Олшеври - 9 (2,96%)
"Выбор" Рената Андреева - 9 (2,96%)
"Тень бессмертия" Vampirus - 8 (2,63%)
"Однокурсник " Крылатая Анна - 8 (2,63%)
"Молитва" Ника Аникеева - 7 (2,3%)
"Кто я?" Рада Радуга - 6 (1,97%)
"Тот, кто будет прощен" Sin-chan - 4 (1,32%)
"Раскаяние" Рената Андреева - 4 (1,32%)
"Вампир- вегетарианец " Екатерина Медведкина - 4 (1,32%)
"История демона-альбиноса по имени Шаки" Нитка Ос - 3 (0,99%)
"Страх" Зубкова - 3 (0,99%)
"Полдень" Шереметьева Дина - 3 (0,99%)
"Философский вопрос" Фирсанова Юлия - 3 (0,99%)
"Скоро всё закончится..." Зубкова - 2 (0,66%)
"Ледяное совершенство" Дьяченко Нина - 1 (0,33%)
Интервью с авторами:
Бьярти Дагур (1-е место в номинации «Крупная проза») Павел "Hjorvind" Курмилёв (1-е место в номинации «Малая проза») Enigma_net (1-е место в номинации «Миниатюра») Маруся Карасёва (2-е место в номинации «Крупная проза») Павел Виноградов (2-е место в номинации «Малая проза») Наталья Ткаченко (3-е место в номинации «Малая проза») Лилит Мазикина 
